осматривать участок большого канала в пять миль длиной. Огромные груды ила
поднимались над поверхностью, как спины гигантских кашалотов. Там, где
гидродинамические очертания канала придавали илистым берегам устойчивость,
джунгли спрыгивали с крыш и укоренялись в грязи, превращая подвижный ил в
неподвижную почву. Из люка Керанс осматривал узкие берега под покровом
папоротников, отыскивая признаки замаскированного плота или самодельной
хижины.
люка.
дурак, если он захочет спрятаться, мы никогда не найдем его. Даже если он
высунется из окна и станет махать нам, десять к одному, что мы его не
заметим.
смотрел на полукруглое здание, стоявшее на углу главного канала и
небольшого протока, скрывавшегося в джунглях. Верхние восемь или девять
этажей этого здания возвышались над водой, окруженные низкой насыпью
грязно-коричневого ила. Поверхность ила покрывала множество мелких луж.
Два часа назад отмель представляла собой широкую полосу влажной грязи, но
в десять часов, когда над ней пролетел вертолет, грязь начала высыхать и
затвердевать. Керансу, прикрывавшему глаза от яркого света, показалось,
что на поверхности отмели тянутся на расстоянии в шесть футов друг от
друга две полосы, направляясь к балкону полукруглого здания. Когда они
подлетели ближе, он постарался заглянуть под бетонную плиту балкона, но
она была закрыта мусором и гниющими стволами растений.
созерцанием, что не заметил между ними отчетливые следы, несомненно
принадлежащие высокому сильному человеку, который тянул за собой тяжелый
груз.
наклонились и начали осматривать грубый катамаран, спрятанный среди мусора
под балконом. Он был изготовлен из двух пустых бочек, привязанных к углам
рамы от кровати. Двойной корпус катамарана был покрыт влажным илом. Следы
ног Хардмана вели от катамарана к балкону и скрывались в коридоре.
вперед, на солнечный свет, и рассматривая полукруглое здание. На самом
деле это был целый комплекс зданий, связанных между собой переходами и
лестницами. Большинство окон было разбито, облицовка от кафельных плит
кремового цвета покрыта плесенью, и весь комплекс выглядел как кусок
перезрелого камамбера.
кодовое обозначение:
нагромоздили их на палубе С. А раму он прихватил в лазарете после
вечернего осмотра.
Керансу, самодовольно улыбнулся. Его самоуверенность и хорошее настроение
полностью восстановились. - Отлично, Роберт. Верх диагностического
мастерства, вы, конечно, были совершенно правы. - Он проницательно
взглянул на Керанса, как бы размышляя над источниками осведомленности
доктора. - Не унывайте, Хардман поблагодарит вас, когда мы отыщем его.
ила. Он смотрел на молчащую дугу окон, размышляя, в какой из тысяч комнат
нашел себе убежище Хардман.
помогавшим Дейли привязывать на крыше вертолет: Уилсон, займитесь поисками
в юго-западном углу; Колдуэлл, вы направитесь на север. Будьте
внимательны, он может попробовать улизнуть.
в руки ружье Томпсона, а Риггс расстегнул кобуру своего пистолета. Керанс
спокойно сказал:
крокодил. К тому же, если хотите знать, - тут он послал Керансу
ослепительную улыбку, - Хардман прихватил с собой кольт-45.
электрический мегафон.
Молчащий зной и, взглянув на Керанса, добавил: - ДОКТОР КЕРАНС ХОЧЕТ
ПОГОВОРИТЬ С ВАМИ, ЛЕЙТЕНАНТ!!
болотами и протоками, отдаваясь вдали. Вокруг них все сверкало в
невыносимом зное, и люди на крыше мучились под своими форменными
фуражками. Тяжелое зловоние поднималось от полей ила, корона из миллионов
насекомых пульсировала и голодно жужжала над ними, внезапный позыв тошноты
ударил Керанса в пищевод, на мгновение вызвав у него головокружение. Сжав
голову, он прислонился к столбу, слушая, как вокруг откликается эхо. В
четырехстах ярдах из растительности выступали две башни с белыми
циферблатами часов, и звуки его имени - Керанс... Керанс... Керанс...
отразившиеся от башен, казались Керансу криками ужаса и отчаяния,
бессмысленное расположение часовых стрелок заинтересовало его больше, чем
все окружающее.
осмотр здания. Он занял свою позицию в центре каждого коридора и лестницы,
в то время как Риггс и Макреди осматривали прилегающие помещения; сохраняя
бдительность и настороженность, по мере того как они двигались среди
разбитых кафельных инкрустаций, осторожно перебираясь от одной анкерной
балки к другой. Большая часть штукатурки отстала от стен и лежала серыми
кучами вдоль плинтусов. Там, где проникало солнце, стенная дранка была
покрыта вьющимися растениями или мхом, и истинная структура здания,
казалось, поддерживалась изобилием растительности, рвущейся через каждый
коридор и каждую комнату.
разбитые нижние окна. Потревоженные впервые за много лет, летучие мыши
срывались с наклонившихся перил и в панике летели к окнам, с криками
испуга и боли исчезая в бриллиантовом сиянии солнца. Ящерицы скользили
сквозь щели в полу и ползали по сухим бассейнам и ваннам.
они взбирались выше и ничего не обнаруживали. И вот они уже под крышей.
всем отдохнуть и вслушался в молчание здания, тяжело дыша сквозь зубы. -
Отдых в течение пяти минут, сержант. Будьте внимательны. Он где-то
поблизости.
лестничную площадку, где был слабый ветерок. Керанс прислонился к стене,
пот стекал у него по спине и по шее, в висках глухо стучало от напряжения.
Было одиннадцать тридцать, температура снаружи достигала 120 градусов.
Керанс смотрел на сверкающее розовое лицо Риггса, восхищаясь
самообладанием и выдержкой полковника.
свинья, но я гораздо меньше вас отдыхал сегодня.
Керанс, стараясь смягчить напряженность, спокойно сказал:
попавшуюся дверь.
источенных червями бревен; перешагнув через эту груду, Керанс подошел к
широкому французскому окну, выходившему на балкон. Из окна доносилось
легкое дуновение, Керанс предоставил ветерку обдувать его лицо и грудь,
пристально рассматривая в это время джунгли внизу. Мыс, на котором
находился полукруг зданий, был невысоким холмом, и некоторое количество
зданий, расположенных по ту сторону отмели ила, были совсем не затоплены
водой. Керанс смотрел на две часовые башни, возвышавшиеся, как обелиски,
над зарослями папоротника. Желтый воздух полудня, казалось, давил все, как
полупрозрачное одеяло, растительность была неподвижна. Лишь изредка слегка
поворачивался какой-нибудь сук, и тут же вспыхивали миллионы пятен света.
Классический портик и фасад с колоннадой, различимые под часовыми башнями,
свидетельствовали о том, что ранее тут находился муниципальный центр. На
одном из циферблатов не было стрелок; другой, волею случая, показывал
точное время - одиннадцать тридцать пять. Керанс призадумался, были ли эти
часы на самом деле исправны; может, их обслуживал какой-то безумный
отшельник, цеплявшийся за последние остатки здравого смысла; впрочем, если
механизм действительно исправен, в роли этого отшельника вполне может
выступить Риггс. Несколько раз, когда они покидали затонувшие города, он
заводил заржавевший двухтонный механизм башенных часов, и они отплывали
под звуки последнего перезвона колоколов. В следующие ночи во сне Керанс
обычно видел Риггса, одетого в костюм Вильгельма Телля. Полковник шагал по
местности, напоминающей картины Дали, и сажал в расплавленный песок
растекающиеся, гнущиеся солнечные часы.
минутная стрелка. А может, стрелки были неподвижны (ведь и остановившиеся
часы дважды в сутки показывают правильное время).
грудой развалин небольшое кладбище; верхушки надгробий торчали из воды,
как группа купальщиков. Он вспомнил страшное кладбище, над которым они
Березин Федор
Василенко Иван
Лондон Джек
Буркатовский Сергей
Корнев Павел
Журавлев Владимир