очистившее вокруг него воздух и напитавшее его ароматом духов Илльяны.
шагу, - видно было, что они с трудом владеют своими телами. Вели они себя
именно так, как было задумано их господином: приближаясь к нему, они
теряли контроль над собственным телом, удаляясь от него - сполна обретали
все свои силы, позволявшие им обгонять самых быстрых коней и бороться с
любым неприятелем.
этих полулюдей-полуящеров были дубины, другие же не имели при себе
никакого оружия. Характер у Трансформ был разным, одни считали себя
достаточно сильными для того, чтобы обходиться без оружия,
другие-понимали, что оно им в любом случае не помешает. Вскоре Трансформы
уже скрылись в ночи. Эремиус произнес заклинание, налагавшее на них узы
его воли, и облегченно вздохнул.
серьезный противник, он в два счета доказал бы ему, что с ним, Обладателем
Камня Курага, лучше не связываться. Впрочем, противник вряд ли пережил бы
и первый преподанный ему урок.
там брала начало река Шаймак, превращавшаяся из звонкого ручейка в ревущий
грозный поток по мере того, как в нее впадали все новые и новые ручейки и
речушки. На Туранской равнине Шаймак разливался широкой полноводной рекой,
сливавшейся с не менее полноводным Ильбаром, прежде чем исчезнуть в
безбрежности моря Вилайет. О том, чтобы перейти Шаймак вброд, не могло
идти и речи, - единственным средством переправы здесь были плоты и лодки.
вырезанный из слоновой кости. Трижды хриплые трубные звуки оглашали
окрестные земли; трижды кони начинали храпеть и прядать ушами.
рядом со своим жеребцом, не обращая на него ни малейшего внимания, Илльяна
же, так и не покидая седла, думала о чем-то, ведомом лишь ей одной. Она
была настолько погружена в свои думы, что со стороны производила
впечатление ненормальной.
утруждала себя ни разговорами, ни какими-то занятиями, но этому киммериец
был только рад, - волшебница вела себя так, что о присутствии ее можно
было и забыть. Конан же, при всем своем расположении к слабому полу,
терпеть не мог людей, связавших свою жизнь с магией.
красавицей, было решительно невозможно. Некие мистические соображения
заставили ее принять обет безбрачия, который свято соблюдался ею. Лишь
узнав об этом, Конан наконец-таки понял, зачем она взяла себе в спутницы
женщину. Раина надежно охраняла свою госпожу от посягательств мужчин (в
данном случае самого Конана). После ночи, проведенной с нею, об Илльяне
Конан даже не вспоминал, и это, несомненно, входило в намерения северянки.
них. Он представлял собой широкий плот, в центре которого стояли люди и
скот, а по бокам - рабы, приводившие плот в движение.
ними стояли селяне, изнывавшие под тяжестью многочисленных корзин,
лоточник со своим старым мулом и юным слугой, а также шестеро солдат под
началом бравого сержанта. Глядя на селян, становилось понятно, что
расплатиться за переправу они не смогут. Судя по всему, все надежды их
были связаны с содержимым корзин.
придется плыть последними..
завела на плот пятерку жеребцов, из которых три были под седлами. Конан
стоял возле сходней, следя за тем, чтобы северянке никто не помешал.
посреди плота. Солдаты и лоточник поглядывали на северянку с явным
интересом.
ее младшую сестру и капитана, командовавшего охраной каравана. Легенда эта
выглядела достаточно нелепо, и потому какие-то дорожные знакомства в любую
минуту могли обернуться для них крупными неприятностями. Киммериец
надеялся на то, что люди, стоявшие на причале, будут ждать следующей
поездки. Однако надеждам его не суждено было сбыться: вначале на плот
взошли нагруженные корзинами селяне, за ними последовали лоточник и его
слуга, и, наконец, к сходням направились солдаты, ведшие под уздцы своих
коней. Хозяин парома побледнел и громко запротестовал:
выдержит!
повернувшись к солдатам, скомандовал: - На плот, мальчики!
краю доски. Тот был немного пониже киммерийца, однако шириною своих плеч
нисколько не уступал ему.
своих можешь оставить с нами - мы за ними присмотрим. Правда, ребята?
всякое может случиться...
изо всех сил ударил ногой по сходням, так, что сержант закачался и, не
удержавшись на скользкой доске, полетел головой вниз в воду. Конан схватил
сержанта за лодыжки и, извлекши его из воды, стал ждать, когда тот
откашляется. Стоило кашлю смениться проклятьями, как Конан вновь сунул
голову сержанта под воду.
поймешь. Жаль, что ты так груб, иначе я препоручил бы тебя младшей сестре
моей госпожи.
сестру госпожи". Конан нахмурился.
ее саблей. Теперь скажи, когда же ты намерен плыть - сейчас или немного
позже?
водой. Через мгновенье голова его вновь появилась над поверхностью. Громко
сопя и пофыркивая, он выбрался на причал и присел на его краю.
барабанщику, сидевшему на корме. Тот замахал своей колотушкой, отбивая
ритм для гребцов, тут же налегших на весла.
берег, на солдат, оставшихся на нем... Теперь он уже был бледен как
смерть. И тут на корме закричали.
уключины, упало в воду. Гребец хотел было броситься за ним, но паромщик
окриком остановил его.
пассажирам. - Ох, ну и денек сегодня выдался! Такого и врагу не пожелаешь!
Мне остается надеяться, что вы особенно не спешите.
Илльяна.
киммериец.
незадачливый гребец, но тут же почувствовал, как ему на плечо легла рука
Раины. Северянка зашептала ему на ухо:
мою госпожу.
кажется, что подобные сцены он разыгрывает достаточно часто.
бы, ты и права.
что-то говорю, значит, так оно и есть!
что-то замышляет, я ему не завидую.
говорю.
направилась к своей госпоже.