речи.
закончены. Пусть приедет Порфир уложить мне волосы перед тем, как я покажусь
на люди.
когда она взад-вперед вышагивала по укутанной туманом веранде. Ее зави
симость от наркотиков не угрожала Сенснету, поскольку никак не отражалась на
продукции. Ведь никаких побочных эффектов не было. В про тивном случае
Сенснет ни за что бы не позволил ей даже попробовать.
никогда ей не скажет, даже если удастся с ним как-то связаться, в чем она
сомневалась. Предположим, размышляла она, ведя ладонью по шершавой ржавчине
перил, что это был не моделист. Что кто-то другой смоделировал молекулу в
своих собственных целях.
парижского сезона. Его лицо, гладкое и спокойное, как полированное черное
дерево, при виде ее раскололось в радостной ухмылке.
наигранным отвращением запустить длинные пальцы в ее шевелюру.
знала, невероятно силен. Этакая гончая на стероидах, как сказал про него
однажды кто-то. Его безволосый череп являл собой неизвестную в природе
симметрию.
отключилось, как будто кто-то повернул выключатель.
никто никогда не понимал, что ты находишь в этом дерьме. Было такое
впечатление, что оно даже улететь тебе не дает.
не нужно...
лестнице.
друг с другом в настоящее время. Сядь прямо.
волосы назад, он наговорил всем гадостей о некой Анджеле Митчелл, пока та
была на Ямайке, наводя порядок в своей маленькой головке.
ножницами, это было одним из его профессиональных бзиков: Порфир неизменно
отказывался от лазерного карандаша, заявляя, что никогда к нему даже не
прикоснется.
Порфир всегда слышит. Он уехал в Лондон на следующее утро после того, как ты
прибыла сюда.
всякие голоса. Что психиатры Сенснета об этом знают.
Доверься мне.
посмотрю наверху.
в спальню. Стим-модуль в тиковом изголовье кровати был снабжен студийными
тродами. Когда она уезжала на Ямайку, таких тут еще не было. Техники
Сенснета периодически обновляли оборудование в доме. Глотнув пива, она
поставила бутылку на столик и прилегла с тродами на лбу.
существом бывшей звезды. Приношу ли я людям такое же наслаждение?
одновременно и бульвар, поднимает глаза вверх на опрокинутый горизонт,
скользит взглядом по далеким теннисным кортам. Над головой солнце Фрисайда,
осевая нить ярчайшего накала...
расплывчатое пятно бетона, где Тэлли заворачивает велосипед на велодроме с
пониженной гравитацией...
человек напротив наклоняется через стол, чтобы подлить ей вина...
стеной, звук бегущей воды...
вкусом записанного на стим-пленку вина Тэлли.
как можно медленнее, но когда она добралась до принтера в кухне, изображение
ее разочаровало.
бутылке.
градусов.
Энджи уже нашла свое сокровище, свою медаль за победу над сном, отпе
чатанную коричневыми чернилами: Т-Э.
ГЛАВА 8. РАДИО ТЕХАС
солнце. Слишком мерзкое место, чтобы тут оставаться, особенно если
просыпаешься или приходишь в себя после кайфа. А сейчас и то и другое.
коснулась голого пола, и на ощупь нашла плетеные пластмассовые сандалии. Ну
и грязная же это дыра! Стоит легонько прислониться к стене, и столбняк тебе
уже обеспечен. От одной мысли об этом мурашки ползут по коже. А вот Эдди,
похоже, это не волновало. Он настолько погрузился в свои аферы, что вообще
ничего вокруг не замечал. И всегда ему удавалось каким-то образом держать
себя в чистоте, как кошке. Он вообще был по-кошачьи чистоплотен ни пятнышка
грязи под полированными ногтями. Она уже давно догадывалась, что большая
часть ее заработка уходит на его гардероб, впрочем, ей и в голову бы не
пришло задавать какие-то вопросы. Ей было шестнадцать, звали ее Мона, у нее
даже ГРЕХа не было, а один пожилой клиент ей как-то сказал, что есть такая
песня В шестнадцать лет и неГРЕХовна. Это означало, что Моне при рождении
ГРЕХ Государственную Регистрационную Характеристику в файлы не записали и
документ не выдали, так что она выросла за рамками почти всех официальных
инстанций. Мона знала, что вроде бы можно обзавестись ГРЕХом, если у тебя
его нет, но подразумевалось, что для этого придется идти в какое-то
заведение и разговаривать там с каким-то пиджаком
мяпрепровождении или даже о нормальном поведении.
Шилова Юлия
Никитин Юрий
Флинт Эрик
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Скальци Джон