последним. Оказавшись под прикрытием стен своих апартаментов, он сбросил
пальто и запер дверь, проверив сигнализацию, установленную на случай
взлома. Ответ был отрицательным, и, похоже, с того времени, как он покинул
жилище, никто его не посещал.
"РАБОТУ" и пустил возврат.
Израильского от библейских времен до наших дней. Без купюр и фиктивных
сведений о нем, как об анклаве ООН. И похоже, все обстояло так, как
рассказывала Сара, хотя в деталях наблюдались большие расхождения.
Совершенно отличной была точка зрения, но сомнений в том, что она не
лгала, уже не оставалось. А из этого следовало, что и все остальное, о чем
она говорила, было правдой. Он рабовладелец? Будет не очень просто
выяснить, что она имела в виду, а также, что означает демократия. А пока
он с растущим интересом читал историю, которая совершенно отличалась от
школьной.
ли это объясняться случайностью? Каким-нибудь сбоем в набранной им
программе? Возможно, но он так не думал. Лучше считать обрыв намеренным и
обдумать все с начала. Если на пути к информации он опустил комкай-нибудь
ключевой код, могла подняться тревога. Работающая программа могла быть
прервана. И прослежена.
глупец, силы Безопасности не могут быть столь эффективны. Хотя, почему не
могут? Это очень даже возможно. Он отогнал эту мысль на секунду, вытащил
из морозилки обед и поставил его в микроволновую печь.
когда добирался до оборванного конца.
интересные места, затем очистил экран, превратив разумную информацию в
случайный набор электронов нажатием кнопки. И еще - память зажигалки. Он
поместил ее в сильное магнитное поле, стирая, затем приостановился.
Недостаточно хорошо. Понадобилось лишь несколько минут, чтобы убрать из
зажигалки пузырек памяти и уложить его в коробку с запасными частями.
Первоначальная батарейка вернулась на свое место.
облегчение.
это время для пустой, когда знакомый голос окликнул его.
интересуют спутники.
мы до сих пор строим спутники с начинкой, которая была современна разве
что в прошлом веке?
гончей собаки.
хотел бы на это время забрать тебя отсюда?
сумеет вскружить тебе голову. Она гладкокожая, то есть, по ее мнению,
более привлекательна для тебя.
гомосексуалист и только что вылез из клозета.
ухаживать за мной. Думаю, никогда не прекратит.
вытащил его из кармана и несколько секунд слушал, после чего сказал: -
Хорошо. Принесите сюда ленту и фотоснимки.
Сергуд-Смит приоткрыл ее лишь настолько, чтобы пролезла ладонь. Ян не
увидел того, кто находился за дверью. Смит сел и захрустел переданным ему
конвертом.
Ян кивнул.
заходила. Он из другого края лаборатории. Не знаю его имени.
на коммерческие каналы. Он набрал полное представление "Тоска".
лабораторного кармана. Тут что-то другое.
неизвестного лица выйти на классифицированный материал. Мы проследили
сигнал до одного из компьютеров этой лаборатории, но ближе выйти не
смогли. Но теперь выйдем.
опущена, внимание его было привлечено к портсигару, который он вынул из
кармана. Доставал сигарету. Подними он голову, он мог бы кое-что заметить.
- но этот человек оказался наверху нашего списка подозреваемых, и за ним
будет вестись тщательное наблюдение. Одна лишь оплошность, и мы его
заберем. Спасибо.
сигарете.
сугробы вдоль скамеек и снежные круги под деревьями. По черной поверхности
Темзы быстро двигались льдины. Ян шагал во тьме раннего вечера от лужицы
света до лужице света, опустив голову и засунув руки в карманы, не
чувствуя острого холода и нуждаясь лишь в одиночестве. Еще с того вечера
он искал возможность остаться один, привести мысли в порядок, разобраться
с нахлынувшим на него потоком эмоций.
следует, потому что впервые сегодня сегодня он не смог погрузиться с
головой в работу. Диаграммы не давались, и он брался за них вновь и вновь
- с теми же результатами. Не то чтобы он тревожился - ведь подозрение пало
на другого человека.
отношения к процедурам Службы Безопасности. Он любил своего деверя и
помогал ему, когда мог, каждый раз осознавая, что его работа имеет
какое-то отношение к Безопасности, но при этом Безопасность существовала
для него как бы в отрыве от реальности. Но теперь - нет. Первый же снаряд
прошел слишком быстро к цели. Несмотря на холодный ветер, он чувствовал на
лице испарину. Проклятье, но Служба Безопасности работает хорошо. Он даже
не ожидал такой результативности.
блоки, скрывавшие нужную ему компьютерную память, но теперь он понимал,
что эти барьеры были поставлены лишь для того, чтобы преградить случайный
доступ к информации. Тот, кто собирался миновать их, должен был быть
целеустремленным и обладать всеми нужными знаниями, и барьеры должны были
лишь внушить ему уверенность, что это не так просто сделать. Еще большая
ловушка заключалась в ожидании. Национальные секреты - это такие секреты,
которые надлежит хранить. В тот миг, когда он проник к информации, ловушка
захлопнулась, его сигнал был замечен, записан, прослежен. Все его
тщательно возведенные заслоны мгновенно были пробиты. Эта мысль ужасала.
Это означало, что все линии в стране, общественные и личные,
прослеживаются и контролируются Службой Безопасности. Похоже, их
возможности были ограничены. Постоянное прослушивание всех телефонных
звонков, конечно, было невозможно. Невозможно ли? Можно ведь составить
программы на прослушивание определенных слов и фраз, и запись всего, что с
ними связано. Возможность слежки действовала на нервы.
мира - и могли подслушивать разговоры всех граждан мира. Но кто они? Ответ
напрашивался сам собой. На верхушке общества находились немногие люди, на
дне - абсолютное большинство. Те, что были на верхушке, желали там
оставаться. И он был среди тех, кто наверху, и в тайне от него все
делалось для того, чтобы его статус оставался неизменным. Потому что палец
о палец не приходилось ударять, чтобы сохранить свое привилегированное
положение. Забыть то, что он услышал, то, что он открыл, и пусть мир
останется прежним.
приходилось думать о пролах. Они были везде и нигде. Всегда
присутствовали, всегда невидимые. Он признавал их роль в жизни, как всегда
признавал собственную - как что-то также неизменное. А что, если бы он был
Василенко Иван
Посняков Андрей
Сертаков Виталий
Акунин Борис
Лукьяненко Сергей
Круз Андрей