произносит имя, и представляет собой смысл имени. Про смысл говорят, что
он есть к_о_н_ц_е_п_т (понятие) денотата и что он о_п_р_е_д_е_л_я_е_т
денотат. Эти концепты также имеют внеязыковую природу, но уже иную, это,
как мы сказали, определенные "ассоциации" в мозгу космонавтов.
привезли с собой каждая по находке. И каждая упрямо называла свою находку,
ну, скажем, ринограденцией.
и выражать разный смысл. Это не очень мешает космонавтам, ведь в разговоре
каждый раз ясно, о какой ринограденции идет речь - о животном или о
минерале.
и языком, описывающим эту ситуацию. Со всеми обычными - "неприятностями",
с омонимией, синонимией и т.д. И даже с именами без денотатов, но с
концептами! Да, да, бывает и так! На Земле, скажем, "король финляндский" -
это имя, имеющее концепт, т.е. вызывающее в мозгу определенные
"ассоциации", но не имеющее и никогда не имевшее денотата.
их даже пишут алфавитом, специально изобретенным для этой цели. Всякий
член экипажа, прошедший через всю работу экспедиции, сможет эти тексты
читать. При чтении в мозгу читающего проходят определенные "картины" -
цепь внеязыковых "ассоциаций". Реальный мир, для которого был создан этот
язык, "дефилирует" через сознание читающего. Причем при чтении одного и
того же текста у двух различных космонавтов проходят две в общем-то не
тождественные цепи ассоциаций.
Возврат на Землю. Преобразование концептов
распоряжение драгоценнейшие коллекции, однако у земных ученых пока еще нет
того экстралингвистического "поля", которое есть в голове у космонавтов.
По мере изучения записей, просмотра кинофильмов и знакомства с живыми и
мертвыми экспонатами в мозгу ученого возникает экстралингвистическое
"поле", при чтении текста через его мозг также "дефилирует" цепь
"ассоциаций", но, быть может, несколько иная, чем у космонавтов.
травах планеты Икс, зато он создал их классификацию и при этом слове у
него "перед глазами" возникает "графа" классификационной таблицы. Имя
ринограденция обрело другой смысл. Сохранились денотат и имя, но
и_з_м_е_н_и_л_с_я к_о_н_ц_е_п_т.
Снова Его Величество
"экстралингвистике"? Какие рудименты этих ассоциаций надлежит ввести в его
"мозг", чтобы робот мог, скажем, перевести "новый" язык на обычные земные
языки...
сложную проблему - проблему значения, проблему смысла. Мы чуть-чуть
отодвинули занавес, приподняли ту его часть, которую умеем приподнимать.
цивилизации, пока не погаснет Солнце, не остынут Галактики, пока вся наша
вселенная не приостановит свой красный разбег и не перейдет к голубому
сжатию, пока, наконец, вся материя не соберется вновь в одну гигантскую
сверхплотную и сверхгорячую каплю, вне которой не будет пространства, а
внутри - времени, пока, наконец, в этой капле не сольется все сущее, Разум
будет рассматривать проблему Смысла...
Начало. Споры
лишь приступили к изучению этой проблемы. Спорят кибернетики, логики,
лингвисты, философы. Спорят с самими собой и друг с другом, и в спорах
есть разные подходы: логико-семантический, языковедческий,
психологический. Лет тридцать назад эта проблема носила чисто
академический характер. Теперь она стала вполне актуальной - формальная
логика и семиотика в арсенале кибернетики приобретают все более мощное
прикладное значение: кибернетические переводящие машины должны переводить
именно с_м_ы_с_л, "выходить" из языка А в какое-то внеязыковое "поле" и
"возвращаться" к языку В.
Мнение Лема и наше
снабдить "пониманием", близким к человеческому, иначе "по-настоящему
эффективных машин-переводчиков не будет вовсе" (гл. IV). Это ошибка, во
всяком случае, если речь идет о машинном переводе научно-технических
текстов. Уже осуществлен довольно добротный перевод таких текстов на
машинах, кои, увы, все еще несравнимы с человеком.
котором слит артистизм и пластичность человеческого разума, то Лем прав:
"Мы просто не знаем, в какой мере можно "недодать личность" машине,
которая призвана хорошо переводить. Мы не знаем, можно ли "понимать", не
обладая и "личностью", хотя бы в зачатке" (гл. IV).
снабдить машину "личностью"; то, безусловно, удастся сделать эту личность
сколь угодно богатой. Например, придать машине-живописцу напряженный
универсализм Пабло Пикассо. Правда, это сделает особенно трудной задачу
человека-критика... Живопись, как язык, обладает своим
экстралингвистическим полем, своими "ассоциациями" с реальностью. Однако
уже сегодня такие "ассоциации" иногда тождественны работе нынешних
вычислительных машин-роботов с заложенной программой 33.
О формализации. Синтаксис, семантика и прагматика
недооценки метода формализации, т.е. "перевода" того или иного "поля" на
формальный язык. К этому методу прибегают исследователи, анализирующие
проблему значения. Сомнение тут же рассеется, если понять, что Лем
рассматривает эту проблему, не отвлекаясь от человека, т.е. на уровне
п_р_а_г_м_а_т_и_к_и. Поясним термин.
формализованные языки науки, да, наконец, и произвольные знаковые системы
вообще, можно рассматривать на трех уровнях абстракции: на уровне
с_и_н_т_а_к_с_и_с_а, с_е_м_а_н_т_и_к_и и п_р_а_г_м_а_т_и_к_и.
отвлекаемся от экстралингвистического "поля" (т.е. от "денотатов") и от
существ или машин, воспринимающих язык (а тем самым и от смысловых
значений), то мы анализируем язык на уровне синтаксиса. Если мы привлекаем
к рассмотрению денотаты и смысл, но все-таки отвлекаемся от существ или
машин, воспринимающих и понимающих язык, то мы находимся на уровне
семантики. Если же, наконец, мы учитываем и перципиентов языка, если мы
принимаем во внимание реальные обстоятельства языкового общения, то мы
находимся на уровне прагматики (греч. прагма - действие, дело).
Прагматические аспекты
натуральных языков. "Неформальные начало и конец формального построения",
о которых говорит Лем, исследуются именно прагматикой. Самым главным в
прагматике Лем считает понимание значений человеком. В недавних советских
работах также подчеркивалась важность этого аспекта.
трудом поддаются "стыковке" с кибернетикой и с семиотикой.)
Кибернетический анализ лишь берет разбег. Между формальным и смысловым
"берегом" языка зияет пропасть. "Значение" в конце концов всегда цепляется
за "понимание", а "понимания" нет там, где некому понимать, говорит Лем.
Поэтому "безлюдность" языка (мы бы сказали "бесперципиентность", имея в
виду и машины) сохранить невозможно.
впадает в "непристойность". Не стоит тревожиться! Сие допустимо и при
пожилых дамах! Язык и в самом деле живет в "экологической среде"
человеческого мозга. Начало ее "лежит" в природе, а "простирается" она в
пределах общественных систем. Для человека "значения" - это прежде всего
переживания. "Смысловым содержанием фраза наполняется в психическом
процессе" (гл. IV). Обо всем этом позволительно "забыть", если стоишь на
синтаксическом или семантическом уровне. Именно с этих позиций наука
начала штурм "крепости значения". Первыми пошли на приступ логики и
семантики. Они-то и захватили "плацдарм", на котором Лем развертывает - и
с комфортом - свои построения. Позитивный смысл лемовских рассуждений,
конечно, не в попрании логики, а в том, что они напоминают нам о "феномене
человека". О феномене, который наука отбросить не может.
Ложное мнение
Лема эти термины несколько диффузные. Мы остановимся на одном мнении,
которое высказывает Лем и которое довольно часто встречается у различных
авторов.
уходят от "наглядности" и "приятности". Это мнение людей, знающих о науке
Лукьяненко Сергей
Панов Вадим
Перумов Ник
Свержин Владимир
Афанасьев Роман
Березин Федор