натянул одежду с такой поспешностью, будто сам Сатана из ледяной преисподней
стучался в его дверь. Вероятно, он был недалек от истины, ибо лишь одна
причина могла заставить ирдальцев так переполошиться посреди ночи.
засов трещал и лязгал, и ревел громче разъяренного быка. Наконец он решил,
что Най простит ему нарушенное обещание, схватил топор и с трех богатырских
ударов высадил дверь. Она болталась уже на одной петле, когда подбежали два
ополченца и наставили на разведчика свои мушкеты.
быть, я сумею вам помочь!
коренастый русоволосый бородач, -- даже сами Синие Звезды! Тазпы идут к
нашим стенам. А с ними -- целая свора мерзких тварей!
мешайте мне! -- Он забросил за спину арбалет и взял свое тяжелое копье. -- Я
пойду на стену. Я не собираюсь погибать здесь, словно зверь в капкане!
было им понятно. Разом повернувшись, они бросились к лестнице; Блейд
последовал за ними. Шум снаружи превратился в ужасающий рев; казалось, он
раздавался со всех сторон сразу.
причалам; в дальнем конце она упиралась в восточную стену с приземистой
квадратной башней над ней. С юга и с запада стояли здания: городская ратуша,
лавки и дома, плотно прижатые друг к другу были дополнительной преградой для
врага, если он сумел бы преодолеть внешнюю стену.
центральной площади, один фронтом к улице, что вела к воротам в южной стене,
другой блокировал западную часть площади. Улица и все проходы между домами
были наскоро перегорожены перевернутыми телегами; несколько человек деловито
укрепляли баррикады бревнами и мешками с песком. Блейд заметил среди бойцов
немало женщин с рогатинами, топорами и огнестрельным оружием. Жерла
небольших пушек на лафетах с колесами смотрели в узкий провал улицы, в руках
канониров тлели запалы. Ирдала готовилась умереть в бою.
там шла посадка на корабли. Шхуны одна за другой отваливали от пирса,
выбираясь на стрежень; их палубы были переполнены людьми. Но почти половина
населения, все, кто мог держать в руках копье или мушкет, явно не собирались
бежать. Блейд понял, что они рассчитывают на толстые крепкие стены Ирдалы,
свои пушки и свое мужество.
самый верх. Внезапно рев смолк, и по контрасту ему показалось, что в городе
наступила мертвая тишина. Потом над полями, лежавшими под стеной, вспыхнуло
холодное бело-голубое сияние, и разведчик увидел врагов.
и огромное. Хасс, самая чудовищная тварь адского воинства, походил на
черепаху с гигантским выпуклым панцирем двадцатиярдовой длины. Он полз
неторопливо и упорно, сшибая по пути все -- деревья, сараи, копны сена,
амбары и изгороди. В пронзительном и ярком свете, который испускали
взлетающие к ночному небу ослепительные шары, Блейд видел змеиную голову
чудища и шею, похожую на ствол тысячелетней секвойи. Сразу за ней панцирь
вздымался, образуя нечто вроде грота или кабины, защищенной спереди
огромными шипами, там виднелась сверкающая серебром человеческая фигура.
ним гарцевали три чудища, напомнивших разведчику хищных динозавров с
картинок палеонтологического атласа: мощные задние ноги и хвосты, передние
лапы с футовыми когтями, длинные гибкие шеи и пасти, словно раскрытые
бездонные сундуки. Теперь Блейд знал, чьи зубы оставили отметины на сваях
моста и кольях корадской изгороди, чьи челюсти перекусили ноги несчастного
старика! Почти инстинктивно он вскинул арбалет и послал стрелу.
человека, сидевшего на выпуклой холке. До него было ярдов пятьдесят, но
Блейд не видел его лица, скрытого непрозрачным шлемом. Однако теперь он
разобрал, что снаряжение адского всадника ничем не напоминало средневековый
рыцарский доспех, скорее -- скафандр астронавта.
без видимых последствий для тазпа. Блейд послал вторую, третью -- в грудь и
живот, никакого результата. Внезапно он почувствовал, как на плечо легла
чья-то рука.
даже мушкетная пуля не пробьет панцирь тазпа. Хотя стреляешь ты отменно.
разведчик, посылая стрелу в шею монстра. Он видел, как снаряд отскочил и
упал на землю.
окружавших чудовищ. Их было не меньше сотни, шестиногих знакомцев Блейда, и,
каралось, они пританцовывали на месте от нетерпения. -- Ты не убьешь из
арбалета ни таркола, ни тазпа, что сидит на звериной шее, продолжал молодой
воин, -- но мелта, если угодишь в голову, иногда удается прикончить.
новую стрелу и натягивая рукоять.
подступившее к стенам Ирдалы.
советовал ему утром встречать их длинными копьями, мушкетными пулями и
ядрами? Ядра -- еще куда ни шло, решил Блейд, хотя допотопные пушки северян
вряд ли годились для прицельной стрельбы, но копья и мушкеты он отнес в
разряд фантазий. В поле сотня копьеносцев не остановила бы такую тварь.
выпалили пушки. Три ядра ударили в панцирь огромной черепахи, еще три
полетели в тарколов. Хасс втянул голову под панцирь и неожиданно будто бы
выстрелил ее вперед, ударив вытянутой мордой в стену рядом с башней.
Полетели осколки кирпича, и Блейд изумленно уставился вниз: этот живой таран
имел череп крепче стального!
непроизвольно затаил дыхание. Затем новые страшные удары обрушились на
стену, словно какой-то сумасшедший гигант колотил в нее громадными валунами.
стали более ритмичными; разведчик чувствовал, как сотрясается под ногами
каменный пол. Он повернулся к молодому ирдальцу.
словно сами ледники, соскользнув с полюса планеты, напирали на стены Ирдалы.
Найленд отвернулся, стараясь разглядеть что-то на площади; когда он повторил
свой вопрос, а Блейд снова попытался ответить, их прервал грохот новой атаки
и дикий вопль, каким-то образом перекрывший шум:
падающих камней и гром ударов давали представление, что там творится. Затем
он разглядел несколько отвратительных голов тарколов, торчавших на уровне
крыш; их пасти были раскрыты. Видимо, эти чудища не являлись безмолвными,
как мелты -- они ревели, злобно, торжествующе, -- и продвигались по узкой
улице к баррикаде. Теперь ее защитники стреляли непрерывно, стараясь быстрей
перезаряжать свои мушкеты. В свете выстрелов Блейд заметил, как люди бросают
неуклюжие ружья, отшвыривают луки и топоры. Некоторые кидались с крыши вниз,
предпочитая смерть мучениям и плену, другие устремились к реке и пирсам.
грохнули пушки, окутав все вокруг дымом, стоявшие шеренгой стрелки подняли
ружья и тоже начали палить. Вероятно, пушечные ядра и часть пуль поразили
тарколов, но монстры обращали на них не больше внимания, чем на укусы
москитов. Они упорно двигались вперед, сокрушая стены домов, и казалось, что
развалины мешают им гораздо больше, чем град снарядов и стрел.
раздалась, и новый удар расширил трещину, превратив ее в двухярдовый пролом.
Хасс работал с бесстрастием и точностью гигантского отбойного молота.
Огонь! Когда пойдут эти трое -- поджечь и сбросить на них!
арбалет и плавно повел его, высматривая, когда какое-нибудь из трех чудовищ
повернется так, чтобы он смог выстрелить ему в глаз. Мушкеты, которыми
орудовали ирдальцы, имели кое-какие преимущества перед арбалетом и луком, но
точность не относилась к их числу.
заревев, поднялся на дыбы; в зрачке его торчала стрела. Жуткий вопль взлетел
к небесам и, словно подстегнутые этим сигналом к атаке, два других чудища
ринулись в пробитый хассом пролом. Сознание Блейда словно раздвоилось: он
видел, как полетели вниз бочки, как багровое пламя на миг скрыло гигантские
серые тела и валившую следом орду мелтов; как рухнула стена, облепленная
людьми, и под ее обломками начали ворочаться и биться две массивные туши;
как серебристые фигурки ловко спрыгнули на землю и устремились прочь,
подальше от судорожных взмахов когтистых лап. И еще он видел, как всадник
пораженного им зверя ударил своего жуткого скакуна по шее серебристым
жезлом. Проскочила фиолетовая вспышка, и таркол бросился к стене.
голова взмыла над парапетом; в зрачке зверя торчала его стрела, в
приоткрытой пасти сверкали кинжалы клыков. Разведчик ударил -- снова в глаз,
потом ниже, туда, где у любого нормального существа находится горло. Шкура