жезлами двинулись в сторону юта и, остановившись у бизань-мачты, где их
всем было видно, принялись колошматить друг друга, очень похоже имитируя
поединок на дубинках; жезлы поблескивали в солнечных лучах и, ударяясь
друг о друга, издавали нежный звон. На палубе послышались возбужденные
голоса и смех. Пятерка крыс слезла с Фафхрда и вместе с теми, что играли
на колокольчиках, разместилась у подола Хисвет. Мышелов и еще несколько
офицеров, спрыгнув с юта, принялись наперебой пожимать Северянину его
здоровую руку и хлопать по спине. Солдатам с большим трудом удавалось
сдерживать матросов, которые, толкаясь и напирая друг на друга, заключали
пари относительно того, кто выйдет победителем в новой, уже шуточной
схватке.
победишь. К тому же я кое о чем намекнул офицерам с других зерновозов и
тоже одолжил им денег - чем больше у бойца болельщиков, тем лучше. Кроме
того, я пустил слух, будто Белые Тени - это звери, натренированные для
борьбы с обычными крысами, последнее изобретение Глипкерио для обеспечения
безопасности зерновозов, и матросы с радостью проглотили эту чушь.
был готов это сделать, но обошлось и без меня.
штанину, и, посмотрев вниз, увидел, что черный котенок смело пробрался
сквозь лес ног и теперь решительно карабкается вверх. Тронутый еще одной
данью уважения со стороны животного мира, Фафхрд, когда котенок добрался
до его ремня, ласково прогудел:
плечо Фафхрда и, сверкая очами, словно черный палач, до крови расцарапал
ему челюсть, после чего, пробежав по головам изумленных матросов, прыгнул
на грот и быстро полез вверх по надувшейся коричневой парусине. Кто-то
швырнул в маленькое черное пятнышко кафель-нагелем, однако не попал, и
котенок благополучно достиг тола мачты.
смачивая слюной разодранный подбородок. - Отныне мои любимые животные -
это крысы.
матросов, весело воскликнула Хисвет и добавила: - Я имею удовольствие
пригласить вас и вашего собрата по оружию на ужин, который состоится у
меня в каюте через час после заката. Таким образом мы в точности выполним
суровый наказ Слинура относительно того, чтобы я и Белые Тени находились
под вашим неусыпным наблюдением.
сопровождении девяти крыс скрылась в каюте. Две сражавшиеся на жезлах
крысы в красных одеждах тут же бросили поединок, не определив победителя,
и поспешили с палубы за хозяйкой сквозь толпу, которая в восхищении
расступалась перед ними.
"Каракатицы" был поставлен в тупик. За какие-то полчаса белые крысы
превратились из жутких чудищ с ядовитыми зубами, угрожавших всему
каравану, в популярных, смышленых и безвредных зверьков-клоунов, которых
матросы "Каракатицы", похоже, считали теперь живыми талисманами. Слинур
напряженно, но пока безуспешно пытался разобраться, как это случилось и
почему.
раздосадованных солдат (в их кошелях заметно поубавилось серебряных
смердуков, из-за того что их уговорили держать пари на невыгодных
условиях) в длинную шлюпку "Акулы", пройдя мимо Слинура как раз в тот
момент, когда шкипер собрался с ним посоветоваться.
прекратить бесцельное шатание по палубе, и те охотно послушались его и
разошлись по местам с дурацкими и счастливыми улыбками на губах.
Проходившие мимо Мышелова подмигивали ему и как бы невзначай
притрагивались к пряди волос, спускавшейся на лоб [в знак того, что им
удалось воспользоваться случаем, - в некоторых странах время изображают в
виде лысого старца с единственной прядью волос на лбу]. "Каракатица"
продолжала бодро бежать на север в половине полета стрелы от "Тунца", но
теперь она рассекала воду немного быстрее: западный ветер усилился и на
бизань-мачте поставили парус. Весь караван настолько прибавил ходу, что
шлюпка с "Акулы" никак не могла нагнать галеру, хотя Льюкин понукал
гребцов не переставая, и в конце концов со шлюпки просигналили "Акуле",
чтобы та подождала ее. Маневр дался галере нелегко, поскольку волнение
разыгралось, и только к закату, идя на веслах и парусах, галера заняла
свое место во главе каравана.
"Каракатице", да и вряд ли сможет, - сказал Фафхрд Мышелову, когда они
расположились у правого борта, ближе к грот-мачте. Открытой ссоры между
ними и Слинуром не произошло, однако друзья предпочли оставить шкипера на
юте, где он, стоя подле рулевых, секретничал о чем-то со своими тремя
офицерами, которые потеряли деньги, доставив на Льюкина, и теперь были
всецело на стороне шкипера.
опасность? - с тихим смешком отозвался Мышелов. - Мы ведь давно миновали
Крысиные скалы.
крыс.
очаровательной хозяйки можно слегка и прилгнуть, и даже более того, - а,
Фафхрд?
восхищением смотрела на тебя Фрикс из дверей каюты, когда ты одержал
победу. Роскошная девчонка. Некоторые мужчины в данном случае отдали бы
предпочтение служанке - разве нет, Фафхрд?
предложение, созревшее у него в мозгу. Он не был вполне уверен в
искренности чувств, которые испытывал Северянин к Хисвет. Он знал, что его
друг по натуре достаточно сластолюбив и сокрушался накануне о том, что они
не успели пофлиртовать в Ланкмаре. Однако он знал и о романтической
черточке в характере Фафхрда, которая порой была тоньше самой тонкой нити,
а порой вырастала в шелковую ленту в лигу шириной, о которую могла
запнуться и тем самым погубить себя целая армия.
ужина Хисвет (а значит, и его, и Фафхрда тоже). Мысль о том, что Слинуру
приходится забивать себе голову развлечениями трех людей, оставивших его с
носом, заставила Мышелова ухмыльнуться и подстрекнула решиться на
сомнительный шаг, о котором он только что раздумывал.
будет добиваться благосклонности Хисвет.
было Фафхрд, но тут же осекся и в задумчивости закрыл глаза. Когда он их
открыл, в них светилась добродушная улыбка. - Нет, - мягко сказал он, - я
действительно считаю Хисвет настолько своенравной и причудливой, что от
любого из нас потребуется немало усилий и хитрости, чтобы убедить ее в
чем-либо. Да и кто знает, в конце концов? Играть в кости на
благосклонность такой девушки - это все равно что держать пари на то,
когда расцветет ланкмарская ночная лилия и в какую сторону будет повернут
ее цветок, на север или на юг.
черное подозрение:
- или подсыпать мне в вино опиум.
ответствовал Мышелов.
на миг кристально-чистое небо на западе, однако таинственная туманная
пелена, превратившаяся в сумерках в черную стену, продолжала двигаться
параллельно каравану, примерно в лиге к востоку.
кок, оттуда доносился восхитительно пряный аромат.
дороге на "Каракатицу" я захватил в "Серебряном Угре" кувшинчик
квармаллийского. Он все еще не откупорен.
то ли грозя, то ли о чем-то предостерегая.