Чтение 11–й страницы книги ~Арфистка Менолли

который, ни на миг не переставая жевать, ухитрился облизать языком.
Его слова тотчас подтвердились: Камо поставил рядом с Менолли
глубокую миску с вареными клубнями и луковицами, а потом еще и
корзинку с нарезанным хлебом. Тут уж Менолли не стала зевать и быстро
передала блюда соседям.
- Ведь ты - Менолли, да? - с набитым ртом осведомился сосед справа.
Девочка кивнула.
- Так, значит, это твои файры пели сегодня утром?
- Мои.
Не успела Менолли смутиться, вспомнив о недавнем происшествии, как
мальчуган справа захихикал, а остальные лукаво переглянулись.
- Видала бы ты, какая физиономия была у Брудди!
- А кто такой Брудди?
- Ну, для нас, школяров, он, конечно, подмастерье Брудеган, нынешний
хормейстер. Сначала он подумал, что это я выкинул очередной номер, -
ведь у меня высокий дискант - и остановился рядом со мной. А я никак
не мог понять, в чем дело. Тогда он подошел к Фелдону с Бонцем -
тут-то я наконец услышал, что происходит! - Мальчуган так выразительно
рассмеялся, что Менолли не выдержала и улыбнулась в ответ. - Клянусь
Скорлупой, Брудди скакал, как блоха! Он не мог проследить, откуда
доносится непонятный звук. Наконец, кто-то из басов показал на окно. -
Мальчик фыркнул, стараясь сдержать смех. - Скажи, как тебе удалось их
выучить? Я и не знал, что файров можно заставить петь. Правда, драконы
гудят, но только когда подходит время Рождения. А что, любой может
научить файров петь? И еще - правда, что у тебя их целых одиннадцать?
- Да нет, всего девять...
- Слышите, что она говорит: всего девять! - мальчуган вытаращил
глаза, приглашая соседей по столу разделить его не лишенное зависти
удивление. - Да, меня зовут Пьемур, - внезапно вспомнив о правилах
вежливости, представился он.
- И все равно ее место не здесь, - заявил сидевший напротив Менолли
паренек. Он обращался к Пьемуру, как будто не замечая Менолли, тем
самым явно желая ее задеть. Он был выше Пьемура да и выглядел
постарше. - Она должна сидеть там, вместе с ними, - он кивнул головой
в сторону стола девочек.
- Ничего, Ранли, пусть пока посидит здесь, - неожиданно вступился за
Менолли Пьемур. - Не может же она пересаживаться прямо сейчас, правда?
А кроме того, я слышал, что ее тоже определили в ученики. Так причем
же тут они?
- Разве они - не ученицы? - спросила Менолли, скосив глаза в сторону
девочек.
- Они? - изумленный вопрос Пьемура выражал такое же пренебрежение,
как и недоуменный взгляд Ранли. - Вот еще! - Своим ответом он явно
причислял девочек к низшей категории. - Они берут уроки у
подмастерьев, только они никакие не ученицы. И никогда ими не будут!
- До чего несносные создания! - презрительно бросил Ранли.
- Да уж, - сокрушенно вздохнув, согласился Пьемур, - но только не
будь их здесь, мне пришлось бы петь партию сопрано во всех
постановках, а это такое занудство! Эй, Бонц, передай-ка мне мясо, -
попросил он и тут же испустил возмущенный вопль - Послушай, Фелдон, я
ведь первый попросил! Как ты мог... - Мальчик, передававший поднос,
взял себе последний кусок.
Соседи хором зашикали на Пьемура, озабоченно косясь куда-то в угол.
- Но так нечестно! Ведь я первый попросил, - повторил Пьемур чуть
потише, но не менее настойчиво, - и Менолли взяла всего один кусочек.
Ей нужна добавка!
Менолли вовсе не была уверена, что Пьемур печется о ней, а не о
себе, и тут кто-то дернул ее за руку. Это был Камо.
- Камо покормит милую Красотку?
- Только не сейчас, Камо. Она еще не проголодалась, - стала
уговаривать дурочка Менолли, увидев на его грубом лице искреннюю
озабоченность.
- Она-то не проголодалась, Камо, а вот Менолли не наелась, - встрял
в разговор Пьемур, вручая Камо поднос. - Еще мяса, Камо. Понял, Камо!
Еще мяса!
- Еще, мяса, - кивая, повторил Камо и, не успела Менолли возразить,
как он уже зашаркал в угол зала, куда по наклонным желобам поступала
пища прямо из кухни.
Мальчишки оживленно захихикали, усомнившись в успехе Пьемурова
предприятия, но тут же сделали каменные лица, завидев Камо, спешащего
обратно с полным подносом.
- Большое спасибо тебе, Камо, - поблагодарила Менолли, взяв толстый
кусок. Трудно было обвинить мальчишек в излишней прожорливости: сочное
нежное мясо так отличалось от жесткого, вяленого или соленого, которое
обычно подавали в Полукруглом...
К ней на тарелку шлепнулся еще один кусок.
- Что-то ты мало ешь, - хмурясь, сказал Пьемур. - Какая жалость, что
ей придется пересесть к девчонкам, - посетовал он, передавая поднос
товарищам. - Наш Камо просто влюбился в Менолли и ее файров.
- Он что, действительно кормил их вместе с тобой? - небрежно
поинтересовался Ранли, но голос его выдавал недоверие и зависть.
- Камо их не боится, - пояснила Менолли, дивясь, как быстро здесь
распространяются новости.
- Я тоже не боюсь! - единым духом выпалили Ранли и Пьемур.
- А правда, что ты была в Бендене на Рождении? - спросил Пьемур,
знаком прося Ранли помолчать. - Ты видела, как лорд Джексом Запечатлел
белого дракона? Какой он из себя? Как ты думаешь, он выживет?
- Да, мне довелось побывать на Запечатлении...
- Да что ты мямлишь, как неживая? - не вытерпел Ранли. - Говори
толком! Ведь мы получаем сведения из вторых рук. Да и то, если мастера
и подмастерья сочтут, что нам, школярам, это следует знать. - В голосе
его звучало явное возмущение.
- Да ладно тебе, Ранли! - перебил приятеля Пьемур. - Ну, так что там
случилось, Менолли?
- Дело было так. Я сидела на третьем ярусе, а лорд Джексом - как раз
подо мной вместе с каким-то стариком и еще одним мальчиком.
- Это, должно быть, Лайтол, лорд-Оберегающий, который его вырастил,
а мальчик - скорее всего, Фелессан, сын Предводителя и госпожи Лессы.
- Всем и так ясно, Пьемур! Продолжай, Менолли.
- Ну вот, все дракончики уже вылупились, осталось одно-единственное
яйцо, совсем маленькое. И тут Джексом вдруг вскочил и побежал вдоль
рядов, крича о помощи. Потом спрыгнул на Площадку Рождений и принялся
пинать яйцо ногами, а когда оно разбилось, разрезал ножом толстую
внутреннюю пленку. Тогда маленький белый дракончик вывалился на песок
и...
- Произошло Запечатление! - хлопнув в ладоши, закончил за нее
Пьемур. - Что я тебе говорил, Ранли? Весь фокус - оказаться в нужное
время в нужном месте. Это и называется везением. Одним людям везет,
другим - нет. - Похоже Пьемур вернулся к старому спору. Потом он снова
обратился к Менолли: - Я слышал, ты родом из Полукруглого холда, дочь
тамошнего морского правителя?
- Только теперь я в Цехе арфистов, и хватит об этом.
Пьемур развел руками, показывая, что разговор окончен.
Менолли снова принялась за еду. Только она успела подобрать хлебом
последние капли подливки, как по залу волной проплыли звуки гонга и
воцарилась полная тишина. Скрипнула скамья, и со своего места за
овальным столом поднялся незнакомый подмастерье.
- Послеобеденное расписание по группам, - начал читать он, - десятая
- учебный зал; девятая - двор; восьмая - холд; если и на этот раз вы
вздумаете выметать мусор за порог, то схлопочете в наказание еще
полдня. Седьмая группа - скотный двор; шестая, пятая и четвертая -
полевые работы; третья остается в холде, вторая и первая отправляются
в предместье. Все больные обязаны посетить мастера Олдайва. И просьба
не опаздывать на репетицию - сбор назначен на двадцать часов.
Под преувеличенные вздохи облегчения, жалобные стоны и недовольное
ворчание подмастерье сел на свое место.
Пьемур был явно недоволен.
- Опять во двор! - Потом повернулся к Менолли: - А тебе кто-нибудь
сказал, в какой ты группе?
- Нет, - покачала головой Менолли, хотя и слышала из уст Сильвины
это слово. - Пока нет, - поправилась она, заметив завистливый взгляд
Ранли.
- Ну и везет же некоторым...
Гонг заглушил общий ропот, и Менолли чуть не упала со скамейки. Все
встали, и ей тоже пришлось подняться. Она стояла, наблюдая, как
остальные пробегают мимо, толпятся у выхода, хохоча, толкаясь,
переругиваясь. Двое мальчиков начали собирать со столов посуду.
Менолли, растерявшись, потянулась было за тарелкой, но мальчуган с
негодованием вырвал ее из рук девочки.
- Ты не в нашей группе, - с упреком и удивлением сказал он и
продолжал прерванное занятие.
Почувствовав, как кто-то коснулся ее плеча, Менолли испуганно
подскочила. Оглянувшись, она увидела незнакомого мужчину, который
неслышно подошел сзади, и поспешно извинилась.
- Это ты - Менолли? - с легким оттенком неудовольствия осведомился
он. Нос у незнакомца был такой горбатый, что глаза, казалось, с трудом
выглядывали из-за него. Кожа висела унылыми складками, цвет лица был
нездоровый, и все вместе взятое, в обрамлении жидких седых прядей,
создавало впечатление высокомерной брюзгливости.
- Да, мой господин.