Дарус, увидев ее в дверях, тут же покинул праздник. Ей показалось, что он
чем-то очень рассержен. Похоже было, что Полдо и Рэндольф не знали, куда
подевался король, хотя ей показалось, что они испытывали неловкость,
отвечая на ее вопросы.
несвежее? В волнении Робин стала подниматься по лестнице. Она решила, что
первым делом надо заглянуть к нему в комнату.
яркого света заставила его отвлечься от своего занятия. Словно издалека до
него донесся голос Робин.
друиды. Робин медленно опустила факел, но страдание в ее зеленых глазах
стало еще заметнее в пляшущих желтых отблесках огня. Тристан попытался
сесть, но запутался в простынях и снова упал на женщину, которая весело
рассмеялась.
содрогнулись древние стены замка, а в сердце Тристана отозвалось одинокое
тоскливое эхо...
длинная цепочка темных, покрытых чешуей существ, бесшумно плывущих сквозь
толщу воды. Все это время Ясалла стояла, подняв голову, следя за тем, как
собирается армия сахуагинов. В ее полураскрытой пасти нетерпеливо метался
раздвоенный язык.
тот неяркий солнечный свет, которому удавалось проникнуть сюда, на морские
глубины. Ясалла радовалась наступившей тьме. Море охватила пульсирующая
мощь Песни Глубин и наполнила душу жрицы неуемным ликованием.
армия, которая не обладала ни скоростью, ни легкостью передвижения в воде,
свойственными сахуагинам, - но эта армия, тем не менее, была способна
внушить настоящий ужас своим врагам, поскольку состояла из мертвецов.
Разложившиеся трупы, оживленные темной силой ее Бога, молча и тупо ждали
приказа.
знала история их народа. Кроме отрядов кровожадных сахуагинов, им
подчинялись мертвецы - моряки, когда-то утонувшие в морях и океанах
Муншаез. Они должны были бездумно служить злу. А теперь к ним
присоединились еще и погибшие солдаты черного волшебника Синдра,
получившие некое подобие жизни как дар жрицы Ясаллы.
любую минуту прорезать поверхность моря своими скользкими чешуйчатыми
телами и принести смерть и опустошение землям северян или ффолков -
чудовищам было совершенно все равно, кто станет их следующей жертвой. Они
только ждали приказа.
земель, населенных людьми. Проплывая мимо башен и куполов огромного
города, они черпали из Песни Глубин силы и ярость, готовясь к схватке на
земле.
причиной их неудач был новый король и могущество Матери-Земли. Ясалла
чувствовала, что Богиня больше не представляет прежней опасности, а вот
король стал серьезным врагом. Из-за этого короля Баал и направил свои силы
и свою жрицу на запад, в сторону Корвелла.
в это время Ситиссалл собрал все свои армии, и они начали марш на запад.
Подчиняясь воле Баала, они выйдут на сушу и уничтожат все живое, что
попадется на пути.
людьми, живущими в прибрежных районах, и разрушат порты Гвиннета, Баал
даст им то, о чем Ясалла могла только мечтать.
Корвелл окажется навечно во власти сахуагинов.
там поселились люди. Даже изящные и легкие ллевирры - эльфы, населявшие
когда-то эти острова - пришли сюда, уже когда Богиня правила здесь многие
века.
Она пережила ужасные эпидемии, во время которых погибали животные и
растения. Слишком часто она страдала от ран, нанесенных войнами, которых
можно было избежать. И это делало ее муки еще более невыносимыми. Ее леса
не раз горели, а целые деревни погибали под ударами вражеских мечей и
топоров, или ффолки становились жертвами черной магии сил зла.
Баала. Само их существование представляло угрозу Равновесию, а их
появление на свет благодаря колдовству Темного Источника неизлечимо ранило
ее душу.
быть, именно поэтому так негодовала. Больше всего ее сердце болело за
Гранта, который верно служил ей и всегда охранял Генну Мунсингер. Поэтому
убийство медведя и превращение его в страшное злобное чудовище было самой
страшной раной, нанесенной ее душе.
утихали. И вот разверзлась черная пропасть смерти и поглотила ее.
вернулась в свою комнату. Она разложила перед собой свитки Аркануса,
надеясь найти хоть какое-то утешение.
Почему он меня предал? А потом холодный гнев сменил этот повторяющийся
вопрос. Ярость разъедала ее душу, как страшный яд, наполняя ненавистью к
молодому королю, который всего несколько часов назад клялся ей в любви.
донесся голос Тристана, выкрикивающего ее имя. Она ничего не ответила, и
через некоторое время он ушел, а Робин снова обратилась к свиткам.
- цветущая роза в круге пылающего солнца; спускаясь по краям свитка
изящные стебли роз составляли витиеватый орнамент, выполненный,
по-видимому, зелеными чернилами, которые от времени стали
блекло-коричневыми.
еще никогда таких не видела. Девушка стала рассматривать их рисунок, и
знаки, казалось, закружились перед ее глазами в замысловатом танце. Ее
взгляд затуманился, в висках заломило, но она не сдавалась. Шум в голове
превратился в рев, руны заскакали по странице, словно пытаясь ускользнуть
от друиды.
Руки перестали дрожать, шум в голове почти стих, и до девушки стал
медленно доходить смысл написанного.
были невероятно древними, они прекрасно сохранились. Робин была уверена,
что пергаменты были исписаны искусной рукой задолго до появления самого
Симрика Хью, когда народ ффолков еще только зарождался...
Симрик Хью; думала, что ты сможешь объединить под своим началом всех
ффолков. Надеялась, что ты будешь тем светом, что навсегда изгонит зло с
нашей земли. Как же ты мог так предать меня?.."
равновесии добра и зла, порядка и хаоса. Робин поняла, что ее собственная
вера друиды была отражением этой бесконечной борьбы, и почувствовала, что
учение новых Богов не так уж сильно отличалось от того, что проповедовала
Мать-Земля. Робин уже знала о власти над четырьмя стихиями: водой, землей,
огнем и воздухом, - свитки же обещали открыть тайны ветра и камня, океана
и пламени.
глаз. Некоторые символы - те, в которых она чувствовала самую большую мощь
- по-прежнему заставляли ее глаза слезиться. Какое-то сильное заклятье
скрывалось за этими знаками, но Робин заставляла себя забыть о боли и
усталости. Если бы друида была слабее, эти символы могли бы ослепить или
свести ее с ума, но ее внутренняя дисциплина и терпение, которым она
вооружилась за год служения у Генны, помогли ей подчинить свитки своей
воле. Теперь они уже не несли для Робин угрозы, а являлись источником
духовной силы и мудрости...
таким сильным! Таким мудрым! Вместе мы могли бы сделать так много - ты и
я. Как же ты мог предать меня?.."
создавали из них Миры. Первейшим из всех было море. Вечное, невозмутимое,