Чтение 11–й страницы книги ~Смерть от экстаза [= Органлеггеры]~

- Есть еще одна деталь, которую мы упустили, - сказал я через
некоторое время.

- Что же это такое?

- Моя фамилия в бумажнике Оуэна в качестве ближайшего родственника.
Он привлекал мое внимание как раз к тому, над чем я работал. К банде
Лорана.

Ордац опустил вилку.

- Это можно трактовать двояко, мистер Гамильтон. Но мне кажется, это
может придтись вам не по душе.

- Не обращайте внимания, - усмехнулся я.

- Что ж, давайте рассмотрим ваше предположение. С мистером
Джеймисоном устанавливает контакт агент Лорана, органлеггера,
намеревающегося продавать поясовикам органы для пересадки. Он согласился.
Перспектива разбогатеть была слишком заманчива. Спустя месяц что-то
заставило его понять, какую ужасную ошибку он совершил. Поэтому Оуэн и
решил покончить с собой. Он обратился к торговцу наслаждением и в его мозг
был вживлен проводник. Потом, прежде, чем подключить дроуд, он сделал
попытку искупить свое преступление. Он занес вас в свои документы в
качестве ближайшего родственника, чтобы вы могли догадаться, почему он
умер и, вероятно, чтобы вы могли воспользоваться этим знанием против
Лорана. - Ордац посмотрел на меня. - Я понимаю, что вы никак не можете с
этим согласиться. Но ничего не поделаешь, я могу только истолковывать
улики.

- Я тоже. Но учтите, что я знал Оуэна! Он ни за что не стал бы
работать на органлеггера и ни за что не покончил бы самоубийством. Если же
был бы вынужден к этому, то никогда не прибег бы к такому способу!

Ордац ничего не ответил.

- А как насчет отпечатков пальцев?

- В квартире? Никаких.

- Никаких, кроме Оуэна?

- Даже его отпечатки были обнаружены только на креслах и на столике.
Черт бы побрал того, кто изобрел робота-уборщика. Каждая поверхность в
этой квартире была вычищена до блеска сорок четыре раза за то время, какое
провел там мистер Джеймисон.

- И все-таки допустим хотя бы на мгновение, что я прав. Допустим, что
Оуэн вышел на Лорана и тот убрал его. Оуэн понимал, что затеял опасную
игру. Он не хотел, чтобы я занялся этим типом прежде, чем у него все будет
готово. Он хотел награды себе! Но, возможно, оставил что-то и для меня, на
всякий случай. Что-нибудь в абонентном ящике, в камере хранения аэропорта
или на космодроме. Какую-то улику. Не на свое имя и не на мое. Потому что
кое-кому может быть известно, что я сотрудник РУК. А вот...

- На какое-нибудь имя, знакомое вам обоим.

- Верно. Например, на имя Хомера Чандрасекара. Или... Именно так!
Кубс Форсайт! Оуэн посчитал бы это самым подходящим. Ведь Кубс мертв!

- Мы это проверим. Вы, однако, должны понять, мистер Гамильтон, что
это может не подтвердить ваши предположения.

- Конечно. Все, что вы найдете, Оуэн мог бы сделать, снедаемый
угрызениями совести. Но все же проверьте. И дайте мне знать, что удастся
раздобыть, - сказал я и, поднявшись, направился из ресторана к пешеходной
дорожке.

Я пристроился на движущемся тротуаре, совершенно безразличный к тому,
куда он меня несет. Просто чтобы иметь возможность успокоиться.

Неужели Ордац прав? Неужели?

Однако чем больше я углублялся в дело Оуэна, тем хуже выглядел
Джеймисон.

Следовательно, инспектор мог быть прав.

Или нет?

Оуэн работал на органлеггеров? Нет! Скорее уж он мог стать донором!

Оуэн, получающий счастье из стенной розетки? Да ведь он даже никогда
не смотрел трехмерного телевидения!

Оуэн покончил с собой? Нет! Но если и да, то только не так!

Но даже если бы я и мог все это переварить...

Оуэн Джеймисон дал мне знать, что он работает заодно с
органлеггерами? Мне, Джилу Гамильтону из РУК? Дал мне знать об этом?

Тротуар двигался все дальше и дальше, мимо ресторанов и торговых
центров, церквей и банков. Гудение автомобилей, сильно ослабленное высотой
в десять этажей, отделяющей пешеходный уровень от транспортного, все же
непрерывно стоял в ушах. Небо было узкой ярко-голубой щелью между черными
громадами небоскребов... Дал бы он мне об этом знать? Никогда!

Однако не лучше была и странно противоречивая версия самоубийства в
изложении Ордаца.

Я задумался - а не упустил ли что-нибудь Ордац? Для чего это Лорану
избавляться от Оуэна столь тщательно подготовленным способом? Ведь Оуэну
достаточно было просто-напросто исчезнуть в банках органов, чтобы никогда
больше не тревожить Лорана!

Магазинов постепенно становилось все меньше и в такой же мере
уменьшались толпы людей. Тротуар сузился, вошел в жилую зону, и притом не
слишком респектабельную. Я позволил ему занести себя слишком далеко. Начал
озираться по сторонам, пытаясь выяснить, куда же я попал.

Оказывается, я был в четырех кварталах от кабинета Грэхема!

Подсознание сыграло со мной злую шутку. Я хотел посмотреть на Кеннета
Грэхема лицом к лицу. Искушение следовать дальше было почти непреодолимым,
но я подавил его и на ближайшем поворотном диске сменил направление.
Мучительные раздумья не оставляли меня.

Я мог бы зайти в кабинет Грэхема, а потом уйти: может быть! Я мог бы
прикинуться потерявшим надежду, пресытившимся, нерешительным; поведал бы
Грэхему, будто нуждаюсь в электростимуляции, беспокоился бы вслух о том,
что скажут жена и друзья, а потом передумать в самый последний момент. Ему
пришлось бы отпустить меня, зная, что мое исчезновение может кого-то
насторожить.

Может быть...

Но Лоран, должно быть, знает про РУК больше, чем мы о нем. Вполне
возможно, что Грэхему уже показывали голограмму вашего преданного слуги.
Стоит только известному агенту РУК переступить порог его кабинета - и
органлеггер запаникует. Нет, рисковать не следует!

Тогда, черт побери, что же я могу сделать?

Противоречивый убийца Оуэна. Если мы допускаем, что Оуэн убит, то тем
самым вовсе не отвергаем другие возможности.

Сначала до мелочей продуманный план - а потом Оуэна оставляют одного,
когда он с равной вероятностью может сам вытащить штекер и уйти или быть
обнаружен настойчивым торговцем, либо случайным взломщиком или...

Нет. Предполагаемый Ордацем, а равно и мною убийца следил бы за
Оуэном, как ястреб. Следил в течение всего месяца.

Вот в чем дело. На следующем диске я сошел с тротуара и взял
воздушное такси, высадившее меня на крыше здания меблированных комнат
"Моника". В вестибюль я спустился на лифте.

Если управляющий и удивился при виде меня, то внешне он и виду не
подал, пригласив меня жестом в свой кабинет. Комната оказалась гораздо
просторнее вестибюля, вероятно, потому, что в ней находились предметы,
нарушающие безымянно-современное однообразие оформления: картины на стене,
маленький черный след на ковре, оставленный, по-видимому, сигаретой
какого-то посетителя, голограмма Миллера и его жены на широком, почти
пустом письменном столе. Он подождал, пока я сяду и выжидающе наклонился
вперед.

- Я здесь по заданию РУК, - начал я, протягивая ему свое
удостоверение. Он вернул его мне, не удосужившись даже заглянуть внутрь.

- Полагаю, это все по тому же делу, - произнес он без особенного
восторга.

- Да. Я уверен, что у Оуэна Джеймисона должны были быть посетители,
пока он здесь находился.

Управляющий улыбнулся.

- Это смехо... просто невозможно.

- Отнюдь нет. Ваши голографические камеры делают снимки посетителей,
однако не снимают ваших жильцов, не так ли?

- Разумеется.

- Значит, Оуэна мог навестить любой из жильцов этого комплекса!

Вид у управляющего был ошеломленный.

- Нет, конечно же, нет. В самом деле нет. Я просто не понимаю, почему
вас это так интересует, мистер Гамильтон. Если бы мистера Джеймисона
обнаружили в таком состоянии, об этом немедленно сообщили бы
администрации, будьте уверены.

- Я так не думаю. Мог к нему войти любой из жильцов этого здания?

- Нет, и еще раз нет! Камеры сделали бы снимок любого, не
проживающего на этом этаже.

- А как быть с теми, кто живет на этом этаже?

Управляющий нехотя покачал головой.

- Да. Если говорить о голографических камерах, это возможно.
Однако...

- Тогда я хотел бы попросить снимки всех проживавших на восемнадцатом
этаже в течение последних шести недель. Перешлите их в РУК. Можете вы это
сделать?

- Разумеется, сэр. Они будут у вас не позднее, чем через час.

- Хорошо. Кроме того, мне еще кое-что пришло в голову. Предположим,
кто-нибудь поднимается на девятнадцатый этаж, а потом пешком спускается на
восемнадцатый. Его фотографируют на девятнадцатом этаже, но не на
восемнадцатом. Верно?

Управляющий снисходительно улыбнулся.

- Мистер Гамильтон, на этом этаже нет лестниц.