сухим плавником, получится опора. А поплывет ли она?
Упрямо держался за свою идею, не зная, осуществима ли она. Хотелось
пить. Я медленно подполз к тому месту, где река плескала о гравий,
опустил руки в воду и поднес горсть к губам. Потребовалось сделать много
глотков, чтобы утолить жажду. Потом я плеснул воды в лицо. Кожа на ощупь
была горячей; мне показалось, что у меня лихорадка.
приходилось останавливаться и отдыхать, прежде чем я снял ее. Больше мне
не было холодно, напротив - жарко... так жарко, что хотелось погрузиться
в благословенную прохладу реки.
на металлические кольца у себя на коленях, и пытался вспомнить, почему
мне так важно было побороть слабость.
мне было трудно сделать даже самое легкое движение; оно требовало таких
усилий, что я тяжело дышал между попытками.
пальцы о гравий, и добрался до реки. Руки мои опустились в воду.
увидел только пасть и готовые схватить меня зубы. Бросился в сторону и
назад, упал на рану и потерял сознание.
***
ушах - он в сознании. - Киллан?
пронзительный голос, который причиняет боль, как звук может причинить
боль уху. Я попытался бежать от него, но он продолжал прочно держать
меня.
увидел бледный овал лица, а вокруг него высыхающие завитки
тускло-серебристых волос, которые быстро превращаются в пушистое
облачко.
может прийти из реки. Ее тревога была очевидна. Но для меня эта тревога
не имела значения. Взглянув на меня, она нахмурилась. Мысли ее, как
острые ножи, проникли ко мне в сознание и заставили действовать.
чтобы тебя отдали тем?
самосохранения, который заставляет человека идти, даже когда сознание
отступает. Я стал отвечать на ее толчки. А она тащила меня к реке.
подчинится мне. Ты должен уйти, прежде чем они пошлют за тобой".
сопротивления, и я с трудом двинулся дальше. И оказался в воде.
лег на спину, и снова меня потащили, причем моя голова была над
поверхностью воды. Мы направлялись вниз по течению. Моя спутница плыла,
но и использовала течение, чтобы ускорить наше бегство. Потому что это
было бегство. От холодной воды в голове у меня настолько прояснилось,
что я понял: мы в опасности.
Тучи наконец проливали свой груз, которым так давно грозили нам. Я
закрыл глаза от бьющих капель и почувствовал, что тревога моей спутницы
усилилась.
уловил я ее торопливую мысль. И тут она испустила мысленный призыв, но
настолько высокий, что я его потерял. Вскоре после этого я уловил ее
мысль, полную облегчения. Последовали приказы:
когда я скажу.
достиг моего сознания, я заполнил легкие как мог больше. Внезапно мы
погрузились во тьму. Мы не только под водой, но, должно быть, под
какой-то кровлей. Все боятся неизвестного, а моя беспомощность лишь
усиливала этот страх. Неужели она не понимает, что я должен дышать...
вдохнуть... немедленно!
воздуха. Я глотал воздух, а с ним сильный звериный запах, словно мы
оказались в логове, но вокруг нас по-прежнему плескалась вода. Было
темно, однако моя спутница уверенно продвигалась вперед.
мой пояс и двигайся за мной.
снова бросило в пот, но все же мне удалось повернуться в этом тесном
проходе. Она помогала мне и направляла мои движения, помогла найти ее
пояс, усеянный раковинами с острыми краями. Я ухватился за него, мы
поползли и вскоре оказались в обширном округлом помещении; из верхней
его части струился призрачный свет.
листвы, а стены сделаны из засохшей грязи, тоже смешанной с тростником и
разровненной. Вверху потолка располагались маленькие отверстия, через
которые поступал воздух, смешанный с сильным звериным запахом. Свет
исходил и от другого источника: на стенах были беспорядочно развешаны
обрывки растений, которые светились призрачным сероватым сиянием.
сидело мохнатое существо. Большое. Если бы оно встало на мощные задние
лапы, то достигло бы моего плеча. Голова круглая, без всяких признаков
ушей, широкая пасть с выступающими зубами и лапы, снабженные длинными
крепкими когтями. Встреть я это существо в другом обществе, отнесся бы к
нему настороженно. Существо приглаживало когтями свою густую шерсть.
Делало оно это с отсутствующим видом, продолжая внимательно смотреть на
девушку, которая привела меня. Я не слышал ни звука, но был уверен, что
они каким-то образом общаются.
какой опасности мы спасались, я понятия не имел. Мохнатый обитатель
логова подошел к отверстию, протиснулся в него и исчез. Внимание Орсии
переключилось на меня.
повиновался. Потому что острая боль, которую смягчило снадобье Дахаун,
быстро возвращалась, и я сомневался, что смогу долго ее выдерживать.
моей ноге. Хотя мне казалось, что в норе полутемно, ей, по-видимому,
света хватало. Она внимательно осмотрела мою рану.
заметила Орсия. - Листы и корни не излечат тебя, но яд не
распространится глубже. Посмотрим, что можно сделать.
моей груди, заставила меня лечь.
один. Головокружение, мучившее меня на островке, вернулось, а боль в
бедре казалась пламенем, прожигавшим до кости.
вернулась, и мне потребовался весь запас выносливости, чтобы выдержать.
Я знал, что у меня жар, и мне все труднее становилось не терять связи с
окружающим миром.
резкую боль; она покрывала рану какой-то влажной мягкой мазью, которую
доставала из маленькой шкатулки. От мази распространялось ощущение
прохлады, боль проходила, сменившись оцепенелостью. Трижды накладывала
она слой мази, каждый раз делая небольшой перерыв, прежде чем наложить
следующий слой. Потом поверх мази наложила какие-то листья.
какие-то шарики; я прикусил их, и рот мой наполнился солоноватой горькой
жидкостью.
и заболело горло. Последовала вода из раковины, наконец Орсия уложила
меня на импровизированный матрац, сооруженный из тростника.
противоположной стены помещения. Она что-то держала в руках; этот
предмет светился, и отблески пробегали по стенам. Однако с какой целью
это делалось, я не знал.
ране едва ощущалась. Неожиданно мне захотелось наружу - на чистый
Андреев Николай
Буркатовский Сергей
Маккарти Кормак
Володихин Дмитрий
Корнев Павел
Акунин Борис