ведьма. Да вколоти его как следует себе в башку.
следует, чародейка. В сентябре, три месяца назад, я в Эббинге поймал
твоего ублюдка. Ту самую Цирю, о которой тут столько трепа.
поймал. Да где же она? Может, врет, падла?
драться на арене: убивать людей под визг публики. Понемногу, мало-помалу
превратил ее в зверюгу. Учил арапником, кулаком и каблуками. Долго учил.
Но она сбежала, зеленоглазое змийство.
уж когда-нибудь - да встретимся. Да, чародейка. И ежели я о чем-то
сожалею, так только о том, что твоего ведьмачьего любовничка, Геральта,
испекли на живом огне. Я охотно дал бы ему попробовать моего клинка,
выродку треклятому.
подметки не годишься. И сравниться с ним не можешь. Ни в чем. Ты, как
только что сам выразился, живодер и палач. А герой разве что против
щенков.
тремя серебряными медальонами. Один изображал кошачью голову, второй -
голову то ли орла, то ли грифа, третьего она как следует не рассмотрела.
Скорее всего это была волчья голова.
полным-полно на ярмарках.
ведьмаков пуще чудовищ. Чудовища, известное дело, сидели по лесам и
камышникам, а ведьмаки нагло разгуливали по улицам, заходили в кабаки,
вертелись около храмов, всяческих заведений, школ и игровых площадок.
Порядочные люди справедливо сочли это непорядком. Поэтому решили поискать
кого-нибудь, кто мог бы призвать нахальных ведьмаков к порядку. И нашли.
Нелегко, небыстро, неблизко, но нашли. Как видишь, у меня на счету -
тройка. Ни один выродок больше не появлялся в округе и не пугал почтенных
граждан своей внешностью. А если б появился, то я разделал бы его точно
так же, как предыдущих.
может, подлив яду?
подметки годится. С кем я могу соперничать во всем. Да что там, я даже,
думаю, покрепче его буду.
камеры грохот, треск, гул, вой и скулеж. А если б стражникам когда-либо в
жизни довелось слышать рев пойманной в капкан пантеры, то они могли бы
поклясться, что в камере находится именно этот хищник!
впрочем, стражники тоже никогда не слышали, да и видели только на гербах.
Они переглянулись. Покачали головами. А потом ворвались в комнату.
платье и рубашка разодраны сверху донизу, маленькая девичья грудь бурно
вздымается в такт тяжелому дыханию. Из носа текла кровь, на лице быстро
увеличивалась припухлость, наливались малиновым цветом царапины на плече.
ухватившись за промежность. У него из носа тоже текла кровь, окрашивая
седые усы глубоким кармином. Лицо искорежено кровавыми царапинами. Едва
зажившие пальцы Йеннифэр были жалким оружием, а вот звенья двимеритовых
браслетов обладали прекрасными, роскошно острыми краями.
торчала чуть ли не по ручку вбитая обоими зубьями вилка, которую Йеннифэр
стащила со стола во время ужина.
пытаясь прикрыть грудь остатками платья. - А от сучек держись подальше.
Слабоват ты против них, сопляк!
Ну что ж, мишень была подвижной, а кроме того, полное совершенство
недостижимо.
Изрыгнул мерзкие ругательства.
эту сволочугу на середину комнаты, распните крестом и держите, да
покрепче!
это не плотют.
Риенс или Ширру.
тюремной камеры и женщины, сидевшей с опущенной головой, в кандалах,
прикованной к каменной стене.
брюнетками.
местом ее кончины, финала, последней битвы Добра со Злом, прямо-таки
Армагеддона, называют замок Рыс-Рун, Все, кроме одной.
известной как "Черная книга из Элландера".
Элландера" подает совсем иначе, существенно отклоняясь от канона.
изображен на иллюстрациях? Который выткан на гобелене у тебя в кабинете?
Которое изображение соответствует истине?
Разрушен. От него не осталось и следа, в этом сходятся все легенды, даже
та, которую приводит "Книга из Элландера". Ни одно из приведенных в
источниках мест не вызывает доверия. Мы не знаем и никогда не узнаем, как
выглядел и где стоял этот замок.
существенно. Не забывай, мы не знаем, как в действительности выглядела
Цири. Но вот на этом картоне руки Вильмы Вессели изображена явно она,
ведущая бурный разговор с эльфом Аваллак'хом на фоне скульптур
капризничающих детей. Это, несомненно, Цири.
"Черной книги". Она какая-то... Какая-то...
с послесловием профессора Эверетта Денхофа-сына. Разбросала подушки,
сменив их расположение "для чтения" в расположение "для сна". Снова
зевнула, потянулась, погасила лампу. Комната погрузилась во тьму,
нарушаемую только иглами лунного света, что проникал сквозь щели в
ставнях, "Что выбрать на эту ночь? - спросила себя адептка, ворочаясь на
простыне. - Отдаться на волю судьбы? Или тралить?"
удавалось досмотреть до конца. Он рассеивался, исчезал между другими
снами, как ниточка основы теряется в разноцветном тканом узоре. Сон,
который исчезал из памяти и в то же время упрямо сидел в ней.
Стоило закрыть глаза.
виноградники, припорошенные снегом. Черный угловатый силуэт здания -
зубчатые стены, колонны, столбы, одинокая наружная beffroi(11).
лошадей, входят в портал. Но в зияющее в полу отверстие спускается только
один.
железных захватах лучины. Призрачные тени пляшут по стенам и сводам.