Гарамонда по-прежнему оставалось смутным. На что он надеялся, отправляясь
сюда? На гаснущее солнце, продолжающее излучать животворное тепло? На
существование возле него планеты земного типа с развитой сетью подземных
пещер, уходящих вглубь, к жару неостывшего ядра? На расу гостеприимных
гуманоидов, которые скажут: "Перебирайся к нам, приятель, мы защитим тебя
от президента "Старфлайта"?
увязывая желаемое с правдоподобным, человек и на ступенях эшафота
продолжает верить во внезапное спасение.
чудесное избавление меркла, ее затмевал благоговейный ужас перед тем, к
чему приближался "Биссендорф". Попытки вообразить размер сферы вызывали у
Гарамонда приступы мигрени. Даже по астрономическим меркам это космическое
тело непомерно велико, ведь радиус его оболочки (если это действительно
сферическая оболочка) превышает радиус орбиты Земли, то есть внутри нее
уместилось бы Солнце вместе с Землей. Объект был так огромен, что с
расстояния, на котором Солнце горело бы яркой точкой, сфера даже
невооруженному глазу казалась бы черным диском на фоне звездных
туманностей. Гарамонд наблюдал, как она росла на экранах, пока не
заполнила собой все поле обзора - темная, чудовищная громада, - а до нее
еще оставалось пятнадцать миллионов километров.
надежда на то, что новый объект - творение разума, слишком уж гладкой была
его поверхность. Но потом леденящие душу размеры гиганта не оставили
иллюзий. Мозг не принимал мысли о том, что живые существа способны
породить такое чудовище, непостижимая технология создания подобного
сооружения должна была настолько опережать земную, что человечество не
смело о ней и мечтать.
выдали еще одну поразительную новость: вокруг сферы обращалась планета.
подтверждали наличие планеты с массой и диаметром, близкими земным, с
почти круговой орбитой, удаленной от поверхности сферы на 80.000.000
километров.
сферы. Главный астроном Ямото вручил капитану доклад, в котором настаивал
на том, что сфера представляет собой тонкую оболочку, в центре которой
находится обычное в прочих отношениях солнце.
на экваториальную орбиту. До поверхности Черной сферы оставалось чуть
больше двух тысяч километров, не очень удобное расстояние для реактивного
космобуса, на котором обычно отправлялась разведывательная партия. Но
ионные дюзы "Биссендорфа" не годились для точных маневров, и Гарамонд не
рискнул подойти ближе.
отряда, уже сгрудившегося возле шлюза переходной палубы. Хотя капитан
помнил, если не по имени, то в лицо, всех членов экипажа, он с трудом
узнал светловолосого весельчака и показал на экран.
ответил старпом. - По-моему, ты ему здорово удружил.
сам с ним побеседовал. - Нейпир усмехнулся.
ему, видите ли, надо налетать положенные часы.
пришлось установить за ним наблюдение.
когда меня заносит. - Гарамонд попытался представить себе старшего пилота
челнока в кругу семьи, похожей на его собственную, но это ему не удалось.
- Шрапнелу известно, что полет продлится всего год? Почему бы не
постараться извлечь как можно больше выгоды из своего положения?
раз?
вы - два сапога пара. Окажись ты в его шкуре, ты точно так же лелеял бы
свою обиду, ожидая благоприятного момента для страшной мести. Вы и
внешне-то схожи, а ты говоришь: странное поведение.
условности, поэтому форма обращения старшего помощника нисколько его не
задела. Смутили сами слова Нейпира, имевшие, казалось, второй смысл, но
анализировать их сейчас совсем не хотелось.
разноголосицу участников экспедиции, ждущих герметизации летательного
аппарата и завершения процедуры проверки. Кто-то поругивал неудобные
скафандры, которыми пользовались обычно не чаще двух раз в год во время
плановых тренировок. Другие ворчали и чертыхались по поводу перчаток, не
способных ухватить как следует ни ручку прибора, ни инструмент. Однако
Гарамонд понимал - все это рисовка, на самом деле команда испытывает
радостный подъем. Жизнь на борту корабля не баловала разнообразием.
Однотипные дальние перелеты прерывались только паузами, когда специалисты
с помощью телеметрической аппаратуры подтверждали либо полное отсутствие
возле очередного светила каких-либо планет, либо их непригодность для
жизни, да такими же скучными возвращениями на базу. За весь срок службы
"Биссендорфа" люди впервые получили возможность покинуть защитную скорлупу
и выйти в чужой космос. Не говоря уже о том, что эта вылазка сулила
участникам прикосновение к чему-то, выходящему за рамки предыдущего опыта
человечества! Для маленькой команды исследователей наступала поистине
великая минута, и Гарамонд пожалел, что не может принять участие в
экспедиции.
открывая тьму без единой звездочки. Сфера, находившаяся в двух тысячах
километров, не просто заслоняла полнеба, она сама была половиной неба.
Горизонт ее казался прямой линией, рассекшей видимую часть Вселенной
надвое: верхняя часть блестела звездными скоплениями, нижняя тонула в
кромешном мраке. Сфера вовсе не выглядела материальным телом. При взгляде
на нее душа холодела, казалось, корабль завис над бесконечной бездной.
чрева материнского корабля. Его угловатый силуэт почти моментально
сократился в размерах до точки, но пока суденышко уходило вниз, бортовые
огни еще долго поблескивали на обзорном экране. Гарамонд наблюдал в
центральной рубке сразу за несколькими мониторами, на которые телекамеры
космобуса передавали данные. Один из них показывал внутренний вид
аппарата.
Кремер включил прожекторы, и в черной бездне появилось тусклое сероватое
пятно: сфера, хотя и слабо, но все-таки отражала свет.
на магнитные опоры.
посадочного механизма.
Если космобус удержится на месте, попробуем закрепиться и приступим к
работе.
наблюдать, как судно медленно и аккуратно снизилось, коснулось поверхности
и замерло, прижатое реактивными струями из вертикальных сопел.
Кремер. - Скольжения нет. Опасности, полагаю, тоже. Пора отправляться за
образцами.
наружу, образуя небольшой рой вокруг разведенных посадочных опор.
Пристегнув к опорам страховочные концы, фигурки закопошились на едва
различимой поверхности Черной Сферы. Разведчики применили резаки, буры,
Якубенко Николай
Лукьяненко Сергей
Круз Андрей
Роллинс Джеймс
Володихин Дмитрий
Прозоров Александр