Чтение 11–й страницы книги ~Зачарованное паломничество~

- Теперь, когда вы на нас произвели впечатление, скажите, что это за
дым, - сказал Джиб.

- Это гостиница.

- Для нас тут нет ничего хорошего, - заметил Джиб. - Нас не впустят,
ни болотника, ни жителя Холмов, ни гоблина.

- Но впустят Марка, - сказал Хол. - До рассвета можно переждать там.
Никто не узнает.

- Другого убежища нет? - спросил Корнуэлл с надеждой. - Нет ли
пещеры?

- Ничего. Придется идти к конюшне.

В конюшне была только одна лошадь. Она негромко заржала при их
появлении.

- Это лошадь хозяина, - пояснил Хол. - Старый мешок с костями.

- Значит, посетителей нет, - пояснил Корнуэлл.

- Нет, - подтвердил Хол. - Я заглядывал в окно. Хозяин пьян, швыряет
стулья и посуду. У него злобный характер. Никого нет, а он вымещает зло на
мебели и посуде.

- В таком случае, вероятно, нам все-таки лучше устроиться в конюшне,
- сказал Джиб.

- Я тоже так думаю, - сказал Корнуэлл. - Сеновал. Может, там есть
сено. Зароемся в него от холода.

Он протянул руку и коснулся лестницы, ведущей на сеновал.

- Она кажется прочной.

Енот уже начал взбираться.

- Он знает, куда идти, - обрадованно заметил Хол.

- Я иду за ним, - сказал Корнуэлл.

Он поднимался, пока его голова не просунулась в отверстие сеновала.
Помещение оказалось небольшим. Тут и там лежали охапки сена. Впереди через
одну из груд пробирался Енот. Вдруг сено перед ним взметнулось в воздух и
раздался резкий крик.

Корнуэлл одним прыжком оказался на сеновале, ощутив, как грубые доски
ходят у него под ногами. Перед ним стояла обсыпанная сеном фигура,
размахивала руками и продолжала кричать.

Он бросился к кричавшей. Ведь мог выбежать хозяин и добавить свой
голос к общему шуму, так что поднимется вся округа. Если конечно, есть,
кого поднимать.

Кричавшая попыталась улыбнуться, но Корнуэлл схватил ее и крепко
сжал. Подняв свободную руку, он зажал рот незнакомки. Крики прекратились.
Зубы впились в его палец, он вырвал руку, шлепнул пленницу и снова зажал
ей рот. Больше она не кусалась.

- Тихо, - сказал он. - Я уберу руку. Я не собираюсь вас обижать.

Она была такой маленькой.

- Будете молчать? - снова спросил он.

Она кивнула. Корнуэлл услышал, как остальные поднимаются по лестнице.

- Тут есть и другие, - заметил он. - Они вас тоже не обидят. Не
кричите.

Он отнял руку.

- В чем дело, Марк? - спросил Оливер.

- Женщина. Она здесь пряталась. Правильно, мисс?

- Да, я пряталась.

На сеновале было совсем темно. На улице еще были сумерки, и сквозь
окно с жалюзи пробивалось немного света.

Женщина отошла от Корнуэлла, но увидев Оливера, снова бросилась к
нему. От испуга у нее перехватило горло.

- Не бойтесь, - сказал Корнуэлл. - Оливер - добрый гоблин. Он со
стропил. Вы знаете, что такое гоблин со стропил?

Она покачала головой.

- Тут было животное.

- Это Енот. Он тоже хороший.

- Он не обидит и мухи, - заметил Хол. - Такой ласковый, что даже
противно.

- Мы беженцы, - сказал Корнуэлл. - Или почти беженцы. Но мы не
опасные. Это Хол, а там Джиб. Джиб - болотник, а Хол - с Холмов.

Она, все еще дрожа от страха, отступила он него.

- А вы? - спросила она. - Кто вы такой?

- Можете звать меня Марком. Я студент.

- Ученый, - вмешался Оливер. - Не студент, а ученый. Шесть лет в
Вайлусинге.

- Мы ищем убежища от бури, - сказал Корнуэлл. - Мы бы пошли в
гостиницу, но нас туда не пустят. К тому же у нас нет денег.

- Он пьян, - сказала девушка, - и ломает мебель. Хозяйка прячется в
погребе, а я убежала. Я боюсь его, я всегда его боялась.

- Вы служите в гостинице?

- Да, - с горечью ответила она. - Я посудомойка, уборщица, девушка
для побоев.

Неожиданно она села на сено.

- Мне безразлично, что будет. Я не вернусь, я убегу. Не знаю, что со
мной будет, но я больше не останусь в гостинице. Он всегда пьян, а
хозяйка, чуть что, хватается за полено. Не хочу больше.

- Можете идти с нами, - сказал Оливер. - Какая разница, если нас
станет больше на одного?

- Мы идем далеко, - сказал Хол, - и путь наш будет труден.

- Не труднее, чем в гостинице, - возразила она.

- Кто-нибудь еще есть в гостинице? - поинтересовался Корнуэлл.

- Никого. Здесь никогда не бывает многолюдно. Время от времени
несколько путешественников. Дровосеки и углежоги заходят выпить, да и то
не часто, так как у них редко бывают деньги.

- Тогда мы спокойно можем спать до утра, - констатировал Джиб.

Енот, обследовавший дальние углы сеновала, вернулся и сел, обернув
хвост вокруг лап.

- Один из нас будет дежурить, - сказал Корнуэлл, потом разбудит
другого. Если остальные согласны, то я буду дежурить первым.

Джиб спросил у девушки:

- Вы пойдете с нами?

- Не думаю, чтобы это было разумно, - сказал Корнуэлл.

- Разумно или нет, - сказала она, - но я уйду, как только рассветет.
С вами или без вас. Для меня это безразлично. Здесь я не останусь.

- Лучше, если она пойдет с нами, - сказал Хол. - Лес - не место для
одинокой девушки.

- Если вы пойдете с нами, - сказал Оливер, - то мы должны знать ваше
имя.

- Меня зовут Мери.

- Кто-нибудь хочет есть? - спросил Джиб. - У меня в мешке холодное
мясо и орехи. Немного, но пожевать можно.

Хол тихо зашипел.

- Что такое?

- Мне показалось, что я что-то слышу.

Они прислушались. Но слышался лишь звук дождя и ветра.

- Я ничего не слышу, - признался Марк.

- Подождите, вот опять.

Все прислушались. На этот раз был ясно слышен странный звон.

- Подкованная лошадь, - сказал Хол. - Металл ударяется о камень.

Звук повторился, послышались отдаленные голоса. Скрипнула дверь
конюшни, топот лошадей и звуки голосов раздались отчетливо.

- Здесь грязно.

- Лучше, чем снаружи.

- Хозяин пьян.

- Мы сами найдем еду и постели.

Ввели еще несколько лошадей. Заскрипела кожа - это снимали седла.
Лошади переступали ногами. Одна из них заржала.

- Найди вилы и поднимись по лестнице, - сказал кто-то. - Там должно
быть сено.

Корнуэлл быстро огляделся. Спрятаться было негде. Конечно можно было
зарыться в сене, но только, чтобы сено не ворошили вилами.

- Все сразу, - прошептал он. - Нужно прорваться. Как только он
покажется на лестнице.

Он повернулся к девушке.

- Поняли? Как можно быстрее. И бегите.

Она кивнула.

Лестница заскрипела, и Корнуэлл потянулся к рукоятке меча. Вихрь сена
пронесся мимо. Краем глаза он увидел, как Енот с выпущенными когтями
прыгнул на голову, показавшуюся в отверстии сеновала. Енот опустился на
эту голову, и послышался приглушенный крик. Корнуэлл прыгнул к лестнице и
начал быстро спускаться. На полпути он уловил блеск вил, но увернулся. У
основания лестницы человек, поднимавшийся по ней, пытался освободиться от
Енота, который вцепился в голову и лицо своей жертвы. Свободной левой
рукой Корнуэлл вырвал вилы у этого человека.

Три кричащие фигуры устремились на него, и одна из них выхватила меч.
Корнуэлл отвел назад левую руку с вилами, а потом с силой бросил их
вперед. Держа перед собой меч, он побежал навстречу врагам. Щит все еще
висел у него за спиной, ему некогда было взять его в руки.

"Это хорошо, - подумал он. - С рукой, занятой щитом, я не сумел бы
выхватить вилы и кого-нибудь спускавшегося по лестнице они обязательно
пронзили бы".

Одна из фигур перед ним с криком удивления и боли упала, схватившись