он не мешал ей расти. Голос его стал мягче и глубже. Он говорил прямо в
ее фиалковые глаза.
сердце.- Про себя засмеялся над этим, но Милдред не смеялась. Она
подалась вперед и оттянула уголки обоих глаз, чтобы лучше видеть его
лицо.
писцы, которые сочиняли бумаги для неграмотных. Они были хорошие люди.
Другими не могли быть. Деревенские их быстро бы раскусили. Они
понятливые, эти крестьяне с гор. Помню, однажды утром, когда я был
мальчишкой, я сидел на скамье. В городе была фиеста в честь святого.
Церковь завалена цветами, стояли лотки со сладостями, чертово колесо и
маленькая карусель. И всю ночь в честь святого пускали ракеты. В парке к
писцу подошел индеец и сказал: "Я прошу тебя написать письмо моему
патрону. Я скажу тебе, что писать, а ты напиши красивыми и хорошими
словами, чтобы он не принял меня за невежу".-"Письмо
длинное?"-спрашивает писец. "Не знаю",- говорит индеец. "Это будет
стоить одно песо", говорит писец. И маленький индеец заплатил ему и
сказал: "Ты напиши моему патрону, что я не могу вернуться в свой город и
на свое поле, потому что я увидел великую красоту и должен остаться.
Напиши ему, что мне очень жаль, я не хочу огорчать его и огорчать моих
друзей, но я не могу вернуться. Я стал другим, и друзья меня не узнают.
На поле я буду тосковать и не буду знать покоя. А друзья от меня
откажутся и возненавидят меня, потому что я стал другим. Я видел звезды.
Напиши ему это. И напиши, чтобы отдал мой стул моему названому брату, а
мою свинью с двумя поросятами - старухе, которая сидела со мной, когда у
меня была лихорадка. Горшки мои - зятю, и скажи патрону, пусть с ним
будет Бог и красота. Скажи ему это".
она воспринимает его рассказ как притчу о ней.
расстаться. Он спал возле нее, скоро у него кончились деньги, и он
голодал, а потом хозяин пустил его к рычагу, управлять каруселью, и стал
кормить. Он не мог с ней расстаться. Он влюбился в карусель. Может быть,
он до сих пор там.- Рассказывая, Хуан постепенно превращался в
иностранца. В речи его зазвучал легкий акцент.
всего имущества и не вернулся домой, потому что увидел карусель?
Но от всего остального, что у него было, отказался.
когда он выглядел глупым до отвращения. Неужели он не понимает, как
красива эта история? Ее взгляд вернулся к Хуану - молча сказать, что она
понимает, и в выражении его лица ей почудилось что-то такое, чего раньше
не было. Ей показалось, что она увидела в его лице злое, жестокое
торжество,- но может быть, это все - близорукость, подумала она.
Проклятая близорукость, ничего не дает разглядеть. Однако то, что она
увидела, ее поразило. Она тут же взглянула на мать, а потом на отца -
вдруг и они заметили,- но они взирали на Хуана бессмысленно. Отец
говорил очень медленно, отчего Милдред просто выходила из себя:
видел карусели,- но ведь ко всему привыкаешь. Человек и к дворцу
привыкнет за несколько Дней - и сразу захочет еще чего-нибудь.
отец оглянулся на нее удивленно.
легонько покалывало от возбуждения, не находившего выхода. Зуд был чисто
физиологическим, и Милдред разъярилась на отца так, как будто он помешал
им в самом разгаре. Она надела очки, быстро взглянула на Хуана и тут же
отвела взгляд, потому что глаза у него были затуманенные, хотя смотрел
он на них троих. Он как будто торжествовал. Он смеялся над ней и над
тем, что происходило незаметно для отца и матери. И вдруг ее желание
стало комом в животе, и в животе заболело, и ей сделалось тошно. Она
испугалась, что ее вырвет.
об этом с начальством. Там, наверно, можно завязать довольно полезные
связи. Взять хотя бы их фиесты. Так же продаются такие штучки,
правильно?
картинки, свечи, всякое такое... сласти, мороженое.
выпускать этот товар гораздо дешевле, чем они. Мы бы могли штамповать
эти четки - и красиво - из белого чугуна. А ракеты? Наша фирма
поставляет их для самых больших праздников; все виды фейерверков. Это
мысль. Я, пожалуй, напишу письмо.
оглянулся на дверь спальни, потом открыл дверь и заглянул туда. Кровать
была пуста. Алиса уже встала, но дверь в ванную была закрыта. Хуан
вернулся и стал мыть грязную посуду в раковине.
землю. Молодые листья дубов были почти желтыми в утреннем свете. Зеленые
поля казались неправдоподобно молодыми.
мной, милая?- спросил он жену. Она бросила взгляд на дверь спальни.
крест-накрест. Постепенно, как ребенок, она: перестала всхлипывать. Сгиб
руки был теплым и мокрым от слез. Ею овладел покой, и напряжение спало,
как тугая сеть, опутывавшая тело. Она лежала спокойно и расслабленно, а
мысль скачком вернулась к тому, что произошло. Алиса не помнила женщину,
которая кричала на Норму. Утренняя сцена уже подернулась дымкой, Алиса
не могла объяснить себе свой поступок. Теперь задумавшись об этом, она
поняла, что на самом деле не подозревала Норму в дурном поведении, а
если бы и заподозрила, все равно не приняла бы близко к сердцу. Любви к
Норме она не питала. Норма была ей совершенно безразлична. Несчастная
линялая кощёнка.
Хуаном свои антенны, но, не обнаружив со стороны Хуана никакой реакции -
никакого оживления, никаких искательных и провожающих взглядов,потеряла
к Норме всякий интерес и воспринимала ее только как организм для
подавания кофе и мытья посуды. Алиса почти не замечала вещи и людей,
если они не попадали так или иначе в приход или расход ее сиюминутной
жизни. А сейчас, когда она лежала расслабленно, согревшись и
успокоившись, ум ее заработал, и с мыслями вкрался страх.
должен был ее ударить. И то, что не ударил, ее встревожило. Или она ему
стала совсем безразлична? Такая доброта мимоходом у мужчины, установила
Алиса,- преддверие отставки. Она пыталась вспомнить, как выглядят
старшая и младшая Причард, вспомнила, не смотрел ли с теплом на
кого-нибудь из них Хуан. Она знала Хуана. Когда в нем просыпался
интерес, глаза у него разогревались, как печка. Потом с легким
содроганием она вспомнила, что свою кровать он уступил Причардам. От нее
до сих пор пахло лавандой. Этот запах стал Алисе противен и ненавистен.
не стал бы этим заниматься, если бы у него не было интереса. Он сказал
бы: да ну к черту - и пошел бы возиться с автобусом. Страх и
беспокойство овладевали Алисой. Она плохо обошлась с Нормой. Но это
пустяки. С такой, как Норма, только обойдись чуть поласковей - она вся
размякнет и потечет. Она так мало видела любви, что ей только запашок
учуять - сразу распустит слюни до земли. Алиса презирала подобную жажду
любви. Она не умела сравнить потребность Нормы со своею. Для Алисы сама
она была большой, а все остальные - очень маленькие, то есть все, кроме
Хуана. А он опять-таки был ее продолжением. Она решила, что первым
делом, пожалуй, надо привести в порядок Норму. Норма нужна была ей в
закусочной, потому что сразу же после отъезда Хуана Алиса собиралась
напиться. Когда он вернется, она скажет, что с ума сходила от зубной
боли.
И раз уж она решила, надо прятать концы сразу. Пьяных женщин Хуан не
любил. Она убрала руки с лица. От тяжести их в глазах поплыла муть, но
через секунду зрение прояснилось. Она увидела, как стелется солнечный
свет по зеленой равнине за окном и льется за холмы далеко на запад.
Погожий день.
полотенца в холодной воде и похлопала им по лицу, разглаживая замявшиеся
от тяжести рук пухлые щеки. Потом обтерла щеки, нос и лоб. Бретелька
лифчика оторвалась. Она расстегнула платье и, обнаружив, что английская
булавка, на которой держался лифчик, еще там, снова приколола бретельку.
Получилось коротковато - но когда Хуан уедет, она пришьет. Ничего она,
конечно, не пришьет. Когда бретелька совсем истреплется, она купит новый
Шилова Юлия
Земляной Андрей
Никитин Юрий
Роллинс Джеймс
Глуховский Дмитрий
Флинт Эрик