Чтение 11–й страницы книги ~Обитель вечности~

бокалы.

Сделав первый глоток, он снова пришел в себя и воскликнул:

- Что, черт возьми, происходит с Калифорнией? Куда ни глянь, везде
эти идиотские культы... так называемых ранних мексиканских цивилизаций.
Мексиканцы словно утратили свою душу и теперь судорожно пытаются найти ее.

Глаза Мистры зажглись, как два ярких бриллианта, но очертания ее лица
стали расплываться, как будто у Стивенса внезапно испортилось зрение. Он
мрачно продолжил:

- Из всех кровожадных народов древние мексиканцы - самые кровожадные.
Ежегодно они приносили в жертву своим отвратительным богам и богиням более
пятидесяти тысяч человеческих жизней. Дьяволы проклятые! Больные
ненавидящие умы! Позор земли.

Стивенс вдруг обратил внимание на то, что его бокал как-то незаметно
опустел. Он, шатаясь, встал на ноги и сказал:

- Ладно, давай не будем говорить об этом. Поговорим о тебе. И больше
не наливай мне, пожалуйста. Еще один глоток - и я свалюсь с ног.

Стивенс подошел к Мистре и обнял ее. Она не сопротивлялась его
поцелуям и, спустя мгновение, начала отвечать на них, они долго стояли,
обнявшись, и целовались. Потом он отпустил ее и отступил на шаг.

- Ты самая прекрасная женщина, которую я когда-либо встречал.

Стивенс увидел, что она смотрит на него пристальным взглядом, словно
ждет он него чего-то. Внезапно Стивенс покачнулся, и комната поплыла у
него перед глазами. Он оперся рукой на бар и в замешательстве произнес:

- Я пьян.

Он вдруг оказался в центре комнаты, покачиваясь, уставившись на
девушку сквозь странную дымку, застилавшую ему глаза.

- Я подмешала кое-что в напиток, - призналась Мистра.

Стивенс неуклюже сделал шаг к ней навстречу, и ему показалось, что
пол сильно качнулся под ним. Шок от падения на мгновение отрезвил его:

- Но почему? Что...

Это было не последнее, что он помнил. Но это было последнее, что он
помнил отчетливо.

Когда Стивенс проснулся, было уже светло. Он долго лежал, уставившись
затуманенными глазами в потолок незнакомой комнаты, пока память не
вернулась к нему. Вскочив с кровати, он на мгновение почувствовал страх,
но постепенно успокоился. Он был жив. И что бы она ни подсыпала ему в
бокал, это не было ядом.

Одежда Стивенса лежала на стуле. Он быстро оделся и выглянул за
дверь. Насколько он помнил, там, по коридору, в нескольких ярдах,
находилась еще одна спальня. Стараясь не шуметь, он осторожно подкрался к
ней, обнаружил, что дверь открыта, и заглянул внутрь.

Несколько секунд он стоял неподвижно, рассматривая спящую Мистру.
Лицо ее во сне было удивительно молодым. Если бы ему не был известен ее
возраст, он подумал бы, что она намного моложе: казалось, что ей не
тридцать, а чуть больше двадцати.

Стивенс смутно помнил, что ночью он слышал ее голос. Он не мог
сказать наверняка, в какой комнате они находились, но он много раз слышал
ее крики, а иногда она что-то шептала о Грэнд Хаузе. Многое из того, что
она говорила, Стивенс помнил плохо, но кое-что очень отчетливо. В его
мозгу это запечатлелось так же ясно, как в горле - ощущение жжения от
октли. Его коробило от воспоминаний, и он уже собрался выйти из спальни,
когда увидел, что глаза Мистры открыты, и она смотрит на него.

Наблюдает за ним. Стивенс невольно отступил, заметив, что глаза ее
вспыхнули, сделавшись яркими, как звезды. Он помнил этот странный яркий
свет ее глаз, даже тогда, когда провалился в темноту.

Неожиданно у него появилось ощущение, что этой женщине не меньше, а
гораздо больше тридцати. Он вспомнил, что она вчера говорила что-то о
бессмертии. "Дом такой старый, - возбужденно шептала она в темноте ночи,
словно перед ее глазами вставали какие-то страшные образы древней жизни. -
Такой старый, такой старый..."

Стоя теперь перед ней, Стивенс вдруг подумал, что уже знает тайну
Грэнд Хауза. Холодок пробежал у него по спине, когда в ее глазах он
прочитал, что она поняла его догадку. Губы Мистры слегка приоткрылись, и
она приподнялась в кровати, как будто захотела быть ближе к нему. Ее глаза
напоминали горящие озера, а мышцы лица так напряглись, что черты застыли,
как будто их изваяли из камня. Тело ее мгновенно сделалось некрасивым,
напряженным и скованным.

Но через мгновение она уже была такой же, как и прежде. Потянувшись в
кровати, она улыбнулась и лениво произнесла:

- В чем дело? Решил незаметно подкрасться ко мне?

Видение исчезло, и Стивенс, вместо фантастических образов,
представил, что стоит посреди спальни девушки, смущенный ее взглядом и
словами.

- Нет, - пробормотал он. - Я хочу побриться.

Бритье было чем-то реальным, а ему хотелось сбежать от нее хоть в
какую-то реальность.

- Принадлежности для бритья в ванной комнате.

Бреясь, Стивенс вспомнил, что сегодня Рождество. Но его мысли недолго
задержались на этом. Он снова подумал о Мистре. Из ее спальни не
доносилось никаких звуков: вся квартира погрузилась в тишину, - и ему был
слышен только звук собственного дыхания. Он думал о том, верна ли разгадка
тайны Грэнд Хауза. Закончив одеваться, он направился в библиотеку. "Мне
нужно почитать эти книги", - решил он.

"Истории Грэнд Хауза" на месте не оказалось, и, поискав ее на других
полках, Стивенс понял, что она исчезла. Пропали также книги "Начало
Альмиранта" и "Танекила Отважный". Ему показалось невероятным, что Мистра
могла спрятать их. Он стоял в раздумье, в то же время невольно
прислушиваясь к шуму воды в ванной наверху. Она была там.

Стивенс поднялся в гостиную, а потом пошел в сторону спальни Мистры.
Солнце сквозь все окна заливало квартиру, и от темных мыслей Стивенса не
осталось и следа. Он почувствовал себя идиотом: как такие фантазии, как
бессмертие, могли прийти ему в голову?! Но все-таки ему очень хотелось
выяснить кое-что.

Дверь в спальню была открыта. Стивенс постучался достаточно громко,
чтобы приличия были соблюдены, но не слишком громко, чтобы это услышала
Мистра из-за шума льющейся воды. Заглянув в спальню, он увидел, что дверь
в ванную открыта, и из нее выползает белый пар. Шум воды тут же
прекратился, за ним последовало шлепанье босых ног, а через мгновение в
дверях появилась Мистра, завернутая в необъятно большой халат. Она
задумчиво посмотрела на Стивенса, но ничего не сказала, потом села за
туалетный столик и начала приводить в порядок волосы.

Стивенс ждал. Он чувствовал, что ощущение страха, испытанное перед
ней недавно, снова возвращается.

Мистра была красивой женщиной, если под красотой понимать эффектную
внешность - лицо и тело - и уверенность в себе. По ее русым волосам, ярким
зеленым глазам, тонко очерченному лицу и светлой коже можно было сделать
вывод, что в ней есть европейская кровь, хотя Стивенс не сомневался, что
предки девушки смешивались не только с европейцами. Ему казалось, что в ее
жилах течет кровь благородных и отважных людей. Глядя на нее, он на минуту
совсем забыл, зачем пришел сюда, но все же ему удалось сформулировать свой
вопрос:

- Ночью вы, кажется, беспокоились по поводу того, где добывался
мрамор для постройки Грэнд Хауза. Кому об этом известно? - Стивенс видел в
зеркале ее лицо и задумчивые глаза. Когда женщина перевела на него взгляд,
ему показалось, что она не собирается отвечать. Но она ответила:

- Значит, ночью у меня были какие-то видения, вызванные октли? - Она
засмеялась и добавила: - Думаю, мне нужно прекратить пить его.

Стивенс подумал, что она не похожа на человека, которому смешно, а
кроме того, она так и не ответила на его вопрос. Он подождал, когда она
перестанет смеяться, и попытался настаивать:

- Этот мрамор... - начал он, но она резко оборвала его.

- Откуда я знаю? Чертовому дому больше тысячи лет.

Стивенс не сдавался:

- Из первого абзаца книги о Грэнд Хаузе я узнал, что никому не
известно, кто построил дом, но, может быть, сведения о том, откуда брался
мрамор, есть.

Она иронически улыбнулась:

- Люди, которые ведут себя так, как вы, уже давно не удивляют меня.
Вот вы стоите здесь, имея в руках множество нитей, ведущих к разгадке. По
вашему лицу и вопросам я вижу, что мои доводы представляются вам
разумными, но вы продолжаете рваться в бой. И вам, кажется, наплевать, что
я намеренно одурманила вас.

- А зачем вы одурманили меня?

- Чтобы дезориентировать. Я хотела побольше узнать о вас, выиграв
время.

- Не понимаю.

Она пожала плечами:

- Я хотела узнать, не тот ли вы человек, которого все боятся.

Прошло немало секунд, прежде чем Стивенс, ошеломленный ее заявлением,
смог продолжать:

- Какой человек?

- Разве не понятно? Ведь кто-то же должен был построить Грэнд Хауз.
Кто? Все эти годы мы не переставали думать об этом.

Стивенс почувствовал разочарование. Ее объяснение было полнейшим
безумием. Мистра между тем продолжила: