АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
- Как мне найти тебя?
Она кивнула в сторону двери. Я отворил ее. Она шагнула ко мне и снова коснулась моей щеки теплыми губами.
- Это у тебя офис с телефоном, - сказала она. - Я позвоню, - она шагнула к двери и чуть слышно шепнула что-то. Вокруг нее возникло серебристое сияние, и я зажмурился. Когда я открыл глаза, ее уже не было.
Я не сразу закрыл дверь - и, как выяснилось, не зря. Мгновением спустя по ступенькам скатился огромным пушистым шаром Мистер. Он остановился у моих ног, сипло мяукнул и царственной походкой проследовал в комнату. Там он дождался меня, свернулся клубком и замурлыкал - звук напоминал рокот судового дизеля на холостом ходу. Веса в Мистере фунтов тридцать, так что размерами он больше напоминает пуму. Я сильно подозреваю, что одним из его родителей был саблезубый тигр.
- Отличный расчет, - похвалил я его, запирая дверь.
Я постоял немного в полутемной, освещенной одним камином комнате. Щеку еще покалывало в том месте, где ее коснулись губы Элейн. В воздухе еще висел запах ее духов, пробудивший в памяти уйму всего такого, что я считал давным-давно забытым. От этого я вдруг почувствовал себя совсем старым, усталым и одиноким.
Я подошел к камину и поправил на полке открытку, которую Сьюзен прислала мне на последнее Рождество. Потом посмотрел на стоявшую рядом фотографию. В то воскресенье мы с ней гуляли в парке - она была одета в узкий голубой топик и коротко обрезанные шорты. Зубы казались неправдоподобно белыми на фоне дочерна загорелой кожи и черных как смоль волос. Я снял ее в момент, когда она смеялась, и глаза ее счастливо сияли.
Я тряхнул головой.
- Устал я, Мистер, - сказал я. - Устал как черт-те что.
Мистер сочувственно мяукнул.
- Ну, отдохнуть было бы разумнее всего... хотя кто я такой, чтобы говорить о разумном, а? Если я и разговариваю-то больше со своим котом, - я вздохнул, поскреб бороду и кивнул сам себе. - Ладно, минуту на диване. А потом за работу.
Я помню еще, как опустился на диван, а потом все заволокло благословенной чернотой.
Что ж, очень даже кстати. На следующий день все запуталось еще сильнее.
Глава десятая
Как выяснилось, я недостаточно устал, чтобы уснуть мертвым сном. В какой-то момент мое подсознание - я с ним знаком, и такого извращенца надо еще поискать - свернуло на проторенную дорожку, поскольку мой сон сделался очередной вариацией на тему, что снилась мне почти каждую ночь с тех пор, как я в последний раз видел Сьюзен.
Сон начался с поцелуя.
У Сьюзен восхитительные губы. Не слишком тонкие, не слишком полные. Всегда мягкие, всегда теплые. Когда она целовала меня, весь мир словно переставал существовать. Не было ничего, кроме прикосновения ее губ к моим. Я целовал эту приснившуюся Сьюзен, и она словно таяла, обволакивая меня своим телом. Пальцы ее скользнули по моей груди, чуть царапнув кожу ногтями.
Наконец, я оторвался от ее губ, чтобы вздохнуть, но веки мои казались слишком тяжелыми, чтобы открыть глаза. Губы дрожали в ожидании новых поцелуев. Она посмотрела на меня затуманенным взглядом. Волосы ее были подхвачены в хвост, спускавшийся ей до лопаток. Странное дело, во сне ее волосы казались длиннее. Лицо ее склонилось ко мне на грудь.
- Ты в порядке? - спросил я ее. Я всегда спрашивал это. И как всегда она улыбнулась мне горькой улыбкой и не ответила. Я прикусил губу. - Я все еще ищу. Я не сдался.
Она покачала головой и отстранилась от меня. Мне хватило ума оглядеться по сторонам. На этот раз действие происходило в темном переулке. Ближняя к нам стена содрогалась от музыки из диско-клуба. На Сьюзен были темные слаксы в обтяжку и блузка с короткими рукавами; на плечи она накинула мою черную кожаную ветровку. Она пристально посмотрела на меня и повернулась ко входу в клуб.
- Подожди, - сказал я.
Она подошла к двери и оглянулась на меня. Дверь отворилась, и багровый отсвет упал на ее лицо, странно преобразив его. Ее темные глаза сделались больше.
Нет, не так. Сами глаза не увеличились, это сделалось только со зрачками - они расширялись до тех пор, пока белки не исчезли, и на месте глаз не осталось ничего, кроме черноты. Это были глаза вампира - огромные, нечеловеческие.
- Я не могу, - сказал я. - Нам туда нельзя, Сьюзен.
Лицо ее исказилось от злости. Она требовательно протянула ко мне руку.
Из темноты проема вынырнули руки - бледные, тонкие, бесполые. Они скользили по телу Сьюзен. Тянули ее за волосы, за платье. На мгновение она закрыла глаза, тело ее напряглось и медленно подалось к двери.
На мгновение меня охватило желание - бездумное, острое как хирургический скальпель. Голод, примитивная, почти разрушительная жажда коснуться ее, лишили меня способности думать.
- Не надо, - произнес я и шагнул к ней.
Я ощутил, как она берет меня за руку. Я ощутил, как она со стоном прижимается ко мне, как ее губы жадно целуют меня, и я отвечал ей такими же жадными поцелуями, забыв все свои сомнения. Я заметил перемену, когда поцелуи ее сделались отравленными, когда рот мой вдруг онемел от наркотической слюны, которая тут же разбежалась по телу. Впрочем, мне уже было все равно. Я целовал ее, рвал с нее одежду, а она - с меня. Впрочем, я уже и этого почти не замечал. Во всем мире существовали только губы Сьюзен, ее руки, ее бархатная кожа, тепло ее тела...
В этом не было никакого чувства - одна животная страсть. Я прижал ее к залитой багровым светом стене, и она охватила меня руками и ногами. Я запрокинул голову...
Она вздрогнула - и, как всегда, укусила меня. Ее зубы сомкнулись на моем горле, и острая боль от ее укуса опьянила меня не слабее наркотического поцелуя. Я утратил остаток контроля за собой; мои мышцы словно превратились в желатин. Я медленно сполз на землю. Сьюзен навалилась на меня сверху, жадно припав губами к моей шее, продолжая прижиматься ко мне всем телом.
Странное действие оказывала на меня ядовитая слюна: разум мой высвободился из тела и повис в нескольких футах над землей, глядя на меня сверху вниз. Я лежал под Сьюзен, бледный, с пустым взглядом. Я увидел, как тело ее начало меняться. Я увидел, как оно бьется, выгибается, как трескается и начинает расходиться кожа, и из-под нее рвется наружу что-то жуткое, черное, с выпученными черными глазами и скользкой черной шкурой. А пасть была перепачкана кровью - моей кровью.
Тварь потрясенно застыла, глядя на мой труп. И когда разом мой уже почти уплыл в сторону, тварь запрокинула голову на тонкой, гибкой как змея шее и испустило нечеловеческий, полный боли и ярости вопль.
Я вскрикнул и проснулся в холодном поту. Мышцы свело от напряжения.
Мгновение я, задыхаясь, оглядывался по сторонам. Губы еще пощипывало приснившимися поцелуями, кожа хранила тепло прикосновений ее рук.
Я застонал, но заставил себя встать и потащился в душ. Черт, иногда я даже рад, что не пользуюсь газовой колонкой - во избежание несчастного случая. Конечно, зимой это превращается в подобие пытки, но порой ничего не оказывает восстанавливающего действия так, как холодный душ.
Я разделся и некоторое время постоял, лязгая зубами, под ледяной водой. Ну, скажем честно, дрожал я не только от холода. Меня трясло по разным причинам. Во-первых, от абсолютно нерациональной похоти. Душ унял ее, но только на время. Поймите меня правильно - я вовсе никакой не сексуальный маньяк. И отсутствие Сьюзен в моей жизни я переживаю так остро вовсе не из-за нехватки секса. Однако в редкие моменты этих проклятых снов проклятые гормоны ведут себя так, как этого хочется им, а не мне, словно пытаясь отыграться за все упущенное.
Во-вторых, я дрожал от страха. Мои ночные кошмары, конечно, всего лишь сны, но эти сны служат и предостережением. Проклятье Сьюзен может убить меня и погубить ее. Я не могу забыть этого.
И, наконец, я дрожал от чувства вины. Если бы я не отмахнулся от ее звонков, не отговорил от этой авантюры, возможно, ничего этого не случилось бы. А теперь она исчезла, и я не имел ни малейшего представления о том, где она.
Я сунул голову под струю ледяной воды, смывая эти мысли, потом как следует проскреб себя намыленной мочалкой и вымыл голову остатками шампуня из флакона. Я почесал бороду, поколебался немного, но все же взялся за бритву. Несколько минут я орудовал своим опасным лезвием, сражаясь с бородой. Темные, спутанные волосы клочьями летели на пол, и подбородок приятно щипало - как-никак, это был для него первый за пару месяцев глоток свежего воздуха. Что ж, это бодрило, так что мысли мои, наконец, прояснились немного.
Я откопал в шкафу каких-то чистых шмоток, вылез из ванной и отодвинул ковер, закрывавший люк в подвал, где у меня размещается лаборатория. Потом откинул крышку, зажег свечу и полез по лестнице вниз.
В противоположность царившему наверху хаосу лаборатория выглядела так, словно ее содержал какой-то особенно тугозадый военный писарь. В центре помещения у меня стоит длинный стол, а вдоль стен - еще два, оставляя между собой только узкие проходы. По стенам висят дешевые белые полки на проволочном каркасе - тут я храню материалы, используемые мною при работе. Они содержатся в банках, пузырьках, коробочках и пластиковых контейнерах всех размеров, и почти на каждой емкости красуется ярлык - что это, сколько его осталось и когда я его приобрел. Столы, можно сказать, чистые, если не считать стопок бумаги с записями, жестянки с ручками и карандашами, а также множества свечей. Я зажег несколько штук и прошел в дальний угол лаборатории, проверив по дороге магический круг из заделанной в цементный пол медной полосы: не лежит ли на нем никаких посторонних предметов. Никогда не знаешь, когда может понадобиться такая вещь, как магический круг.
Только одно место в лаборатории сохранилось в том же беспорядке, какой царил здесь везде до того, как я в прошлом году практически переселился сюда. Одна полка - старая, деревянная - осталась без изменений. По краям ее стояли, утопая в потеках застывшего воска, два подсвечника. Между ними разместилось несколько разных предметов: с полдюжины бульварных романов в мягкой обложке, несколько журналов для мужчин, алая шелковая ленточка, некогда служившая единственным одеянием юной дамы по имени Джастин, непарный браслет от наручников на оборванной цепочке, а также побелевший от времени человеческий череп.
- Боб, просыпайся, - буркнул я, зажигая свечи. - Мне нужно напрячь твои мозги.
Глубоко в пустых глазницах черепа вспыхнули оранжевые огоньки. Череп поерзал немного по полке и разинул костлявые челюсти в подобии зевка.
- Ну что, малыш сказал правду? Там и впрямь имела место потусторонняя активность?
- Дождь из жаб, - ответил я.
- Настоящих?
- Еще каких настоящих.
- Ух ты, - сказал Боб-Череп. Вообще-то Боб был вовсе не черепом. Череп служил всего лишь сосудом, вместилищем разумного духа - тот проживал в нем и помогал мне держаться более-менее в курсе постоянно совершенствующейся магической науки. Впрочем, "Боб-Череп" произносится гораздо проще, чем, скажем, "Боб - Разумный Дух и Лабораторный Ассистент".
Я кивнул, сдвигая в сторону горелки Бунзена и штативы с пробирками.
- Совершенно согласен. Слушай, Боб, я тут попал в одну сложную ситуацию и...
- Ничего у тебя не выйдет, Гарри. От вампиризма нет лекарства. Мне тоже очень нравится Сьюзен, но с этим ничего не поделаешь. Думаешь, до тебя никто не пытался отыскать это средство?
- Я знаю, что я не пытался найти его прежде, - буркнул я. - И у меня тут пара свежих идей, которые мне хотелось бы проверить.
- Есть, капитан Ахав, бузделано! Мы добудем для вас этого белого дьявола, сэр!
- Еще как, черт подери, добудем. Но прежде нам нужно заняться кое-чем другим.
Глазницы черепа вспыхнули ярче.
- Ты хочешь сказать, что-то новое, а не эти безнадежные, лишенные смысла изыскания насчет вампиров? Черт, уже интересно. Это связано как-нибудь с дождем из жаб?
Я нахмурился, нашел чистый лист бумаги, карандаш и принялся записывать события прошедшего дня. Это и мне самому помогало разложить их по полочкам.
- Не исключено. Вообще-то это расследование убийства.
- Ясно. И кто у нас труп?
- Художник. Рональд Ройель.
Глаза Боба превратились в две маленькие светящиеся точки.
- Ого. Кто просил тебя найти убийцу?
- Я еще не знаю точно, убит ли он. Копы считают это несчастным случаем.
- Но ты считаешь иначе.
Я покачал головой.
- Сам я ничего пока не считаю, но Мэб говорит, его убили. Она хочет, чтобы я нашел убийцу и доказал, что это не она.
Боб погрузился в потрясенное молчание почти на целую минуту. Я скрипел ручкой по бумаге и ждал.
- Мэб? - выпалил, наконец, Боб. - Я не ослышался, Гарри? Мэб?
- Угу.
- Королева Воздуха и Тьмы? Та самая Мэб?
- Ага, - чуть более раздраженно повторил я.
- И она твоя клиентка?
- Ну да, да, Боб.
- И ты удивляешься, когда я спрашиваю тебя, почему ты не посвящаешь свое время чему-нибудь безопаснее, пусть даже немного скучнее. Ну скажем, почему ты не вставляешь противозачаточные свечи бешеным гориллам?
- Моя жизнь - вызов, - сказал я.
- Вот и зря - по крайней мере, в этом случае, - доброжелательно заметил Боб. - Гарри, я тебе не раз и не два говорил: не путайся ты с сидхе. С ними все обязательно выйдет запутаннее, чем ты себе представлял поначалу.
- Спасибо за совет, костяшка. Можно подумать, у меня был выбор. Леа продала ей мой долг.
- Раз так, тебе стоило предложить ей что-нибудь в обмен на свободу, - не сдавался Боб. - Ну там, украсть для нее какого-нибудь младенца, или еще чего...
- Украсть? Младенца? Можно подумать, у меня без этого мало неприятностей.
- Ну, если бы ты не разыгрывал из себя все время пай-мальчика...
Я потер большим пальцем переносицу. Наш разговор явно приобретал характер, неизменно вызывавший у меня головную боль.
- Послушай Боб, будь добр, давай не будем уклоняться от темы. Время - деньги, так что займемся делом, ладно? Мне нужно знать, за что Ройеля могли столкнуть с лестницы.
- Нет ничего проще, Гарри, - ухмыльнулся Боб. - Уж не за то ли, что он был Летним Рыцарем?
Ручка выпала у меня из пальцев и покатилась по столу.
- Ух ты, - пробормотал я. - Ты уверен?
- Спрашиваешь, - обиженно отозвался Боб.
- Гм, - сказал я. - Это означает неприятности. Это означает...
- Это означает, что эти штучки сидхе куда более запутаны, чем тебе кажется. Тю, можно подумать, тебе не советовали не валять дурака и серьезнее относиться к заключаемым сделкам.
Я хмуро покосился на череп и подобрал ручку.
- Как думаешь, я здорово вляпался?
- Изрядно, - ободрил меня Боб. - Владыки Сидхе наделяют рыцарей изрядной властью. Крутые ребята.
- Я мало что о них знаю, - признался я. - Они что-то вроде полномочных представителей фей, так?
- Только не вздумай брякнуть это при них, Гарри. Им это понравится не больше, чем если бы ты обозвал их обезьянами.
- Ладно. Скажи хоть, с чем я имею дело.
Светящиеся глаза Боба сузились, почти погасли, потом снова посветлели.
- Рыцарь Сидхе смертен, - сказал Боб. - Это вроде как чемпион одной из династий сидхе. Он обладает властью высшего придворного, и он единственный, кому позволено действовать в тех случаях, когда дело касается не только сидхе.
- Не понял.
- Чего тут понимать? Если одна из Королев хочет устранить кого-то, она делает это руками своего Рыцаря.
Я нахмурился.
- Погоди-ка. Ты хочешь сказать, что Королевы не могут собственноручно прихлопнуть никого, не относящегося к их подданным?
- Ну, конечно, не в случае, если мишень сдуру заключает фатальную сделку, даже не попытавшись выменять краденого младенца на...
- Не уклоняйся от темы, Боб. Скажи просто: надо мне на этот раз опасаться, что меня укокошат, или нет?
- Конечно, надо, - ободряюще заверил меня Боб. - Это значит всего лишь, что Королеве не позволено лично, своими руками укоротить тебе жизнь. Не царское это дело. Впрочем, никто не мешает ей, скажем, заманить тебя в зыбучие пески и смотреть, как ты барахтаешься. Или превратить тебя в оленя и напустить на тебя гончих. Или усыпить на пару-тройку столетий. В таком роде.
- Это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но знаешь, что мне кажется? Если Ройель, и правда, Летний Рыцарь, Мэб не смогла бы убить его. Верно? Тогда почему подозревают ее?
- Потому, что она могла совершить это не лично. И еще, Гарри, есть шансы, и немалые, того, что само по себе убийство Ройеля сидхе не так уж и беспокоит. Они меняют Рыцарей как перчатки. Сдается мне, их огорчает кое-что другое. Единственное, о чем они пекутся по-настоящему.
- Власть, - предположил я. - Сила.
- Вот видишь, и ты иногда способен при желании шевелить мозгами.
Я покачал головой.
- Мэб сказала, что-то похитили, и я узнаю это "что-то". И у меня есть предположения на этот счет. Насчет какой власти мы говорим?
- Рыцарь Сидхе - это тебе не фиг собачий, - напомнил Боб.
- Значит, мы имеем дело с уймой магии, исчезнувшей в неизвестном направлении. Ограбление века, - я постучал ручкой по столу. - Откуда, кстати, берется вся эта магическая энергия?
- От Королев.
Я нахмурился.
- Ладно. Скажешь мне, когда я собьюсь со следа. Если она исходит из Королев, значит, это часть их, так? Если Рыцарь погибает, энергия возвращается к Королеве, словно притянутая резинкой.
- Совершенно верно.
- Но на этот раз этого не произошло. Значит, Летняя Королева лишилась уймы сил. В общем, ослабла.
- Если все так, как говоришь, да, - согласился Боб.
- Равновесие между Летом и Зимой нарушено к чертовой матери... Черт, да ведь это объясняет дождь из жаб. Это серьезный поединок сил, так ведь?
Боб закатил свои глаза-огоньки.
- Ты про смену времен года? Тю, Гарри. Сидхе ближе к миру смертных, чем кто-либо другой из Небывальщины. До сих пор Лето обладало незначительным преимуществом, но, похоже, оно его лишилось.
- А я-то думал, глобальное потепление имеет место из-за того, что коровы пукают, - тряхнул головой я. - Значит, Титания утратила уйму жизненных соков, и подозрение, разумеется, падает на ее извечного врага, Мэб.
- Ага. И ведь ничего не скажешь, от извечного врага вполне естественно ожидать такого.
- Я думаю, - согласился я и хмуро покосился на свои записи. - Боб, а что случится, если баланс между дворами не восстановится?
- Ничего хорошего, - ответил Боб. - Это скажется на климате, вызовет изменения в составе растительного покрова и животного мира, и рано или поздно приведет к войне династий сидхе.
- Это почему?
- Да потому, Гарри. Когда равновесие уничтожено, единственное, что остается Королевам - это разнести все в пух и прах, а потом дать улечься и образоваться заново естественным путем.
- А чем это аукнется мне? - поинтересовался я.
- Это зависит от того, кто будет иметь преимущество, когда все уляжется, - вздохнул Боб. - Война может породить новый ледниковый период, а может спровоцировать буйное размножение.
- Ну, последнее звучит не так уж и плохо, - заметил я.
- Если только это не относится, скажем, к вирусу лихорадки Эбола. У тебя ведь много друзей.
- А... Что ж, значит, и это не лучше.
- Вот именно, - с энтузиазмом согласился Боб. - Впрочем, ты не забывай: это всего лишь теория. На моей памяти такого не случалось. Впрочем, по их меркам, я еще малолеток. Так или иначе, это нечто, чего Королевы по возможности постараются избежать.
- Чем и объясняется интерес Мэб к этому, если она здесь ни при чем.
- Да даже если и при чем, - поправил меня Боб. - Она так и сказала тебе прямо, что невиновна?
Я помолчал, припоминая разговор.
- Нет, - сказал я, наконец. - Только намекала, а так ходила вокруг да около.
- Значит, не исключено, что это дело ее рук. Или следствие каких-то ее шагов.
- Логично, - согласился я. - Получается, чтобы выяснить, что это дело рук одной из Королев, нам придется найти ее орудие. Кстати, это очень трудно - укокошить одного из этих Рыцарей?
- Одного лестничного марша для этого маловато. Возможно, если бы он ехал на лифте, причем в твоем обществе...
- Очень смешно, - буркнул я, насупившись, и снова постучал ручкой по столу. - Итак, чтобы убрать Ройеля требовалось нечто из ряда вон. Кто способен на такое?
- Да кто угодно. Правда этого бы не удалось без побочных последствий - ну там, горящих зданий, огнедышащих кратеров или чего-нибудь другого в этом роде. Но убить его так, чтобы это выглядело несчастным случаем? Возможно, другой Рыцарь и смог бы. В общем, если ограничивать круг подозреваемых исключительно дворами Сидхе, это или Зимний Рыцарь, или одна из Королев.
- А чародею такое под силу?
- Не подлежит сомнению. Но это должен быть очень крутой чародей, потративший уйму времени на подготовку и имеющий хорошие выходы на жертву. И даже так, огнедышащий кратер куда проще фатальной бытовой травмы.
- Чародеи в последнее время держатся тише воды, ниже травы. И потом, их слишком много, чтобы очертить мало-мальски приемлемый круг подозреваемых. Давай пока исходить из того, что это внутренние разборки фей. Это ограничивает круг тремя подозреваемыми.
- Тремя?
- Ну, ты же сам говорил, что на такое способны трое: Летняя Королева, Зимняя Королева, Зимний рыцарь. Раз, два и три.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 [ 11 ] 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
|
|