обозначились желваки, прошлись туда-сюда вдоль щек и опали. За два последних
года Петр, похоже, научился держать себя в руках.
содействие? Так я тебе обещаю - если нам удастся уйти от полиции, я возьму тебя
с собой; улетим вместе, заживем так, как тебе и не снилось! - Петр наклонился
вперед, не спуская с брата давящих глаз. - Что ты видел за свою жизнь,
полупроводник ты хренов? Наш занюханный Урюпинск и земную виртуалку? Ты хоть
знаешь, что такое эгнот и пространственная сеть? Захочешь - сможешь потом уйти
туда хоть навсегда, пожизненно!
сети на базе эгнота: люди погружались в сеть, жили и путешествовали там ничуть
не хуже, чем по истинным параллельным мирам, в то время как тела их лежали в
специальных капсулах на полном жизнеобеспечении; их жизнь в сети становилась
бесконечной сменой грандиозных приключений и игр, при желании они могли
создавать там и новые вселенные, по реальности ощущений почти не уступающие
настоящей, и царить в них на правах богов или героев или на любых других ролях,
какие сами там для себя выбирали.
боялся не полиции и не срока за содействие беглым преступникам - об этом он,
честно говоря, до замечания Петра так и не Удосужился подумать. Он боялся
настоящего, невиртуального перехода в подлинные иные миры, хотя это был не
совсем страх, а скорее - нерушимый психологический барьер, воздвигнутый
когда-то во впечатлительной еще детской душе стараниями заботливых взрослых. И
для преодоления этого барьера недостаточно было посулов вечного блаженства в
объятиях виртуальной капсулы.
держалась на последнем волоске. А все исключительно из-за Михайлова
партизанского молчания.
схватили и бросили за Барьер? А ты хоть представляешь, что меня там ждет? -
Петр говорил глухо, но заметно распаляясь изнутри с каждым новым словом. - Нас
хотели послать на верную смерть - жидкая несформировавшаяся планета, приборы
якобы нащупали на ней единственный твердый островок... Впрочем, что ты можешь
об этом знать, просидев всю жизнь на Земле в теплоте и комфорте?! Бегство стало
для нас последней надеждой, единственным шансом выжить. Нам удалось бежать, и
это само по себе было чудом! Мы сумели добраться до Земли, сумели сесть на нее
невредимыми, хотя и это было теоретически невозможно.
тысячи! А ты сидишь передо мной и качаешь головой, какдагосский каторжник,
которому подрезали язык! Так вот, братишка, слушай внимательно: нам отсюда уже
просто так не выйти, а если и выйдем, то недалеко уйдем. Раз ты отказываешься
нас уводить в какой-нибудь из этих чертовых параллельных миров, то мы
оккупируем этот отель, возьмем вас всех в заложники и поставим властям
условия, которые им вряд ли понравятся. А если их не устроят наши условия, то
мы будем держаться здесь до последнего, пускай хоть разносят этот отель я
клочья к едреной матери! Терять нам уже нечего. Какая разница, где умирать?
последние слова он говорил не таясь, во весь голос, забыв о конспирации, и
остальные посетители его прекрасно слышали. Единственным, кто не выглядел
опешившим, был кавалер незнакомки: он взирал на происходящее с живым интересом,
как смотрят в провинциальном театре увлекательную пьесу, и даже в самые
кульминационные моменты не забывал прикладываться к своему бокалу.
взрывом. Напряжение момента было нарушено очередным посетителем, возникшим на
пороге заведения. Появившийся в дверях мужчина держал в руках пространственный
резак и сразу привлек к себе общее внимание, нарушив очарование момента
короткой фразой:
выход, а Петр извлек из кармана своих обширных брюк лазерный пистолет (удобная
все-таки вещь - широкие штаны) и красноречиво повел стволом в сторону двери.
Потом приказал:
забытая им Наталья со своим что-то растерявшимся новым кавалером (не иначе как
весь героизм из него вышибло бронебойной бутылкой) поспешно встали и
направились к дверям. Прекрасную незнакомку спутник провел под локоток.
Девушка-бармен довольно прытко выпрыгнула из-за своей стойки, хотя никто ее
персонально не приглашал, и устремилась в холл вместе со всеми (в самом деле,
какой смысл торчать в пустом баре? Снаружи гораздо интереснее, прямо как в
боевой виртуалке - того и гляди в заложники возьмут!).
пятерых человек - девушки-портье и четверых членов террористической группы, -
стоящих рядком, не таясь, перед открытыми окнами, глазея наружу. Бывшие
обитатели бара прошли нестройной толпой через холл и присоединились к
глазеющим.
антилазерным покрытием от заходящего солнца, потрясающий мощью экстерьера и
идеальностью аэродинамических пропорций аппарат с эмблемой межгалактической
полиции на борту. Вокруг него висели, образуя правильный квадрат, намозолившие
глаза урюпинским аборигенам четыре милицейские "акулы". Вокруг этого
великолепия кружили стаями тяжелых слепней вооруженные до бровей спецназовцы в
силовых креслах. Вся эта многотонная техника, нагруженная блюстителями
порядка, обременяла воздух прямо над маленькой площадью, где уже кучковался
суетливый народ и куда слетались из поселка все новые гражданские кресла с
любопытными.
кареглазому молодчику с темными волосами до плеч. "За таких девчонки глаза друг
другу готовы повыцарапать", - просочилась сквозь сомкнутый строй белых халатов
неприязненная мысль у Михаила.
с виду прибор, изготовленный в виде узкого блокнота, портативный эгнот. Бросив
короткий взгляд на Михаила, обронил:
фотографии любимой женщины, Петр постучал по клавишам. Вскоре перед ним
появилось объемное изображение, не имеющее ничего общего с чьей бы то ни было
любимой женщиной: аскетичное мужское лицо, едва нарисовавшись, тут же резко
заявило:
честно говоря, предпочел бы поговорить с полковником Халкером. Его там у тебя
случайно нет поблизости?
миниатюрный майор Барни. - Церемониться с тобой я не буду! Если через минуту вы
не сложите оружия и не выйдете из этого здания, то через две вас будут
вытаскивать из-под его обломков!
его с тобой нет? Только полковник Халкер сможет оценить твою замечательную
позицию - над толпой народа, и мою - с кучей ни в чем не повинных заложников,
которых ты собрался похоронить вместе со мной под обломками. Сбегал бы ты за
Халкером, Барни. А я пока, так и быть, подожду.
тыла: низенький полный человечек едва не вырвал из его рук средство
коммуникации. В толстяке Михаил тут же признал бессменного хозяина отеля -
Фредерика Афанасьевича Бельмонда. Его фамилия была на самом деле псевдонимом:
по глубокому убеждению хозяина, она принадлежала в минувшие века какому-то
великому поэту, бывшему еще великим артистом и великим политическим деятелем.
досадливо дернул плечом, после чего хозяин отправился в довольно-таки
длительный полет кормою вперед, словно большая резиновая кукла, по которой
основательно наподдали, скорее всего ногой. На лету Бельмонд не переставал
производить хватательные движения, умоляя со слезой в голосе:
Рухнув неподалеку от стойки, Белъмонд коротко вскрикнул и на время умолк
(возможно, прикусил язык).
Потом спросил, следя внимательно за перемещениями противника (вся техника.
включая силовые кресла, сдала синхронно назад и вновь зависла, уже на некотором
расстоянии от площади): - Ну что, Мишка, будем ждать полковника? Иди шарахнем
по ним сразу, из всех стволов? Отменная будет каша!
хозяин, простерев в сидячем положении руки к Михаилу. Оказавшись в центре
всеобщего выжидательного внимания, Михаил обвел народ сумрачным взглядом и
поинтересовался - не из любопытства, а просто безнадежно оттягивая время:
взять. Их РП-28 может искромсать нас в винегрет, но только вместе с отелем.
что приперт обстоятельствами к стенке, но бессознательно еще ожидая чего-то,
непонятно чего, хотя, возможно, того самого придуманного романтиками чуда,
которое приходит - как правило, в самый последний момент - на помощь к
отчаявшимся героям.
туда и не пойдем. Мы пойдем своим путем! А, Михаиле?..
решительным шагом прошествовала одна из заложниц, а именно - девушка в
Бажанов Олег
Сертаков Виталий
Орлов Алекс
Шилова Юлия
Ильин Андрей