Чтение 11–й страницы книги ~Мир без Солнца~

- Но почему выход из Лабиринта оказался на территории станции?

- Как я понял из отчет Кийска, Лабиринт может открыть выход там, где сочтет нужным. Или же, что для нас в данной ситуации равноценно, подчиняясь заложенной в нем программе. Лабиринт мог открыть новый выход для того, чтобы обеспечить двойникам свободный доступ на территорию станции.

- И поэтому сразу же, как только мы выбрались из Лабиринта, нас посадили в камеру?

- Конечно. Мы ведь тоже могли оказаться двойниками.

- Существует простой и надежный способ, с помощью которого можно отличить человека от двойника.

- Возможно, скоро у нас возьмут кровь на анализ.

- Глупость какая! - возмущенно фыркнул Майский. - Я даже представить себе не мог, что когда-нибудь возникнет ситуация, в которой мне придется доказывать, что я человек!

Прищурившись, Дугин посмотрел на Майского задумчивым, долгим взглядом.

- В чем дело? - непонимающе развел руками Майский. - Я что-то не то сказал?

- А ты можешь объяснить мне, - спросил Дугин, - почему ты уверен в том, что ты действительно человек?

- Ну, это уже просто смешно! - всплеснул руками Майский.

Хотя на самом деле смешно ему не было.

Глава 12. Распад.

Сначала вездеход упорно не желал заводиться. Мотор издавал только короткие, отрывистые звуки, как будто огрызаясь недовольно в ответ на все попытки Рахимбаева заставить его работать. Когда же квад тронулся с места, мотор надсадно закашлял и затарахтел так, что казалось машина вот-вот развалится на части. А задние сиденья, под которыми находился двигатель, тряслись и подпрыгивали, словно кресла с вибромассажем.

- В чем дело? - спросил у водителя Кийск.

- Понятия не имею, - не отрывая взгляда от дороги, пожал плечами десантник. - Я перед выездом проверял квад, - все было в порядке.

Мотор неожиданно взвыл на высокой частоте. Звук больно ударил по барабанным перепонкам, заставив всех, кто находился в машине, невольно поморщиться.

- Нужно посмотреть, что с двигателем, - Рахимбаев положил руку на рычаг тормоза, собираясь остановить квад.

- Не останавливайтесь! - с несвойственной ему резкостью выпалил Леру.

Рахимбаев через плечо бросил взгляд на Кийска, спрашивая его мнение.

- Поезжай, - коротко кивнул Кийск.

- Как скажите, - пожал плечами десантник. - Но, если мотор сдохнет...

- Он непременно, как вы выражаетесь, сдохнет, - не дал договорить ему Леру.

Кийск вопросительно посмотрел на философа.

- Взгляните на это, - Леру провел ладонью по черной синтетической коже сиденья.

Материал, который совсем еще недавно блестел, как новенький, сделался тусклым, покрылся густой сеткой морщин, а местами так и вовсе потрескался.

- А теперь сюда посмотрите, - перегнувшись через колени Кийска, Леру провел пальцем по металлическому поручню, тянущемуся вдоль всей кабины квада.

Защитный слой краски на нем, потрескавшийся, а местами облупившийся, был похож на кору мертвого дерева. Когда же Кийск подцепил ногтем одну из едва держащихся на своем месте полос пересохшей краски, он увидел, что материал под ней был покрыт глубокими кавернами, словно побывал в концентрированной кислоте.

- Теперь вы можете представить себе, как выглядит мотор машины, - сказал Леру. - Нам повезет, если хотя бы часть пути до станции мы сможем проехать.

- Все было в порядке до тех пор, пока мы не повернули назад, - заметил Ли Тан-Бо.

- Я полагаю, это не связано с тем, в какую сторону мы едем, - покачал головой Леру. - Вездеход, представляющий собой довольно-таки крупный объект, в котором, к тому же, находились люди, какое-то время сам создавал зону, успешно нейтрализующую разрушительное воздействие внешней среды. Для простоты давайте назовем ее зоной стабильности, хотя, скорее всего, этот термин не соответствует сути явления, которое мы с его помощью хотим обозначить. Я думаю, что начало распаду зоны стабильности мы положили в тот момент, когда впервые покинули машину, чтобы изучить исчезающие следы на песке. Но самый сильный удар по зоне стабильности вездехода был нанесен, конечно же, в тот момент, когда на нас напал летающий хищник. Все мы на какое-то время покинули вездеход и, уверен, что никто из нас в тот момент не думал о нем.

- Еще бы, - усмехнулся Ли Тан-Бо. - Не до того были.

- В результате мы имеем то, что имеем, - развел руками Леру. - А именно: вездеход, мотор которого разваливается на ходу.

Не успел он это сказать, как из-под заднего сиденья повалил густой серый дым.

- Глуши мотор! - крикнул Кийск.

Рахимбаев дернул рычаг тормоза. Квад развернулся почти на девяносто градусов, пошел юзом и, качнувшись словно лодка на волнах, замер на месте.

Сидевшие на заднем сиденье Кийск, Леру и Ли Тан-Бо первыми выскочили из дымящейся машины.

Развернувшись назад, Рахимбаев приподнял крайнее сиденье, кинул под него противопожарную капсулу и тут же опустил сиденье на место. Сразу же послышался негромкий приглушенный хлопок, - под воздействием высокой температуры капсула лопнула, - и из всех щелей под задними сиденьями вылетели широкие полосы белого мелкодисперсного порошка.

Перебравшись назад, Рахимбаев вновь поднял сиденье и принялся энергично размахивать зажатым в руке беретом, разгоняя валивший от двигателя смрадный дым.

- Не желаете ли прогуляться пешком, господин Бергсон? - обратился Кийск к неподвижно сидевшему на переднем сиденье технику.

- Я сомневаюсь, что во время этой прогулки вы сможете обеспечить мою безопасность, - не глядя на Кийска, ответил Бергсон.

- Ну, по крайней мере, один раз нам удалось отбить вас у летающего дракона, - заметил Ли Тан-Бо.

Бергсон никак не отреагировал на слова десантника, как будто не услышал их.

- Мотор, может быть, еще и протянул бы какое-то время, - сообщил Рахимбаев, закончив беглый осмотр двигателя. - Но блок питания сгорел.

- Вы посмотрите на колеса, - Ли Тан-Бо ударил носком

ботинка по шине переднего колеса квада.

Широкие, мощные протекторы были стерты едва ли не до основания, как будто вездеход принимал участие в многодневном ралли.

- Нужно как-нибудь отметить это место, - сказал Рахимбаев, спрыгнув из машины на песок. - Чтобы потом вернуться за квадом.

- Боюсь, что когда мы сюда вернемся, от машины уже ничего не останется, - возразил ему Леру.

- Верно, - согласился Кийск. - Поэтому весь груз придется нести на себе.

Ли Тан-Бо обошел квад сзади и открыл крышку багажного отсека.

- Попробуйте угадать, что это было? - предложил он, показав остальным нечто похожее на обрывок грязной дерюги, на конце которого что-то висело.

Только подойдя ближе, Кийск узнал в странном предмете, что осторожно держал двумя пальцами десантник, пояс с кобурой, который он сам кинул в багажный отсек после того, как Леру отказался надеть его. Сам пояс, сделанный из плотного биопластика, выглядел так, словно побывал в огне, - он весь сморщился и скукожился, почти полностью утратив свою первоначальную форму. Когда же Кийск попытался открыть кобуру, она распалась на куски у него под пальцами. В руках у Кийска оказались с десяток металлические обломки, - все, что осталось от новенького пистолета "глок".

- Наверное, это произошло потому, что вы отнеслись к нему с явной неприязнью, - в шутку заметил Кийск, показав Леру то, что осталось от пистолета.

- Не исключено, - вполне серьезно ответил философ. - Как бы там ни было, вы теперь убедились, что я оказался прав, полагаясь не на оружие, а на свою голову.

От дополнительных боекомплектов, загруженных в багажный отсек, так же мало что осталось. Коробки обойм были покрыты трещинами и кавернами. Находившиеся в них патроны выглядели не лучше. Коробка аптечки оказалась сильно повреждена, но некоторые из находившихся в ней препаратов по крайней мере внешне никак не изменились. А вот пластиковые канистры с водой и контейнер с запасом провизии, как не странно, остались целы.

- Что вы думаете по этому поводу? - поинтересовался Кийск у Леру.

- Возможно, любая органика создает вокруг себя устойчивую зону стабильности, - высказал предположение философ.

- А как же вода? - Кийск отвинтил крышку с канистры с водой и, сделав пару глотков, передал ее Рахимбаеву.

- При всей простоте химической формулы воды, ученые до сих пор не могут объяснить некоторые ее уникальные особенности, - ответил Леру. - Вам известно, что вода обладает способностью сохранять свойства растворенных в ней химических веществ даже после того, как раствор оказывается разведенным до такой степени, что концентрация исходного химического вещества в нем становится менее одной молекулы на литр?

Пока Леру рассказывал Кийску о прочих удивительных свойствах воды, Рахимбаев с Ли Тан-Бо соорудили из ремней и веревок приспособления, позволяющие закрепить на спине канистры с водой и прочую поклажу.

- Как ваши кейсы с приборами, господин Бергсон? - поинтересовался Кийск.

- А что? - недовольно глянул в сторону Кийска Бергсон.

- Вы понесете их сами?

- И не подумаю, - мрачно буркнул в ответ Бергсон. - Я техник-исследователь, а не носильщик.

- Выходит, они вам не нужен?

- Нет, - коротко ответил Бергсон.

- Отлично, - Кийск улыбнулся. Но улыбка его не предвещала ничего хорошего. - Рахимбаев, отдай господину Бергсону канистру.

Десантник непонимающе посмотрел на Кийска. Он, как и Ли Тан-Бо уже успел закрепить у себя на спине канистру с водой.

- С чего бы вдруг? - зло глянул на Кийска Бергсон.

Кийск сделал вид, что не услышал вопроса техника.

- Рахимбаев, выполняйте приказ, - сказал он.

Десантник расстегнул карабин, соединяющий лямки на груди.

- Я не потащу воду! - голос Бергсона, резко взлетев вверх, к концу разы едва не сорвался.

Кийск снял со спины Рахимбаева канистру с водой и поставил ее у ног Бергсона.

- Это твоя вода, - тихо произнес Кийск. - Если хочешь, можешь оставить ее здесь. Но в дороге пить у меня не проси.

Сказав это, он повернулся к Бергсону спиной, - техника для него более не существовало.

- А вы умеете наживать врагов, господин Кийск, - заметил оказавшийся рядом с Кийском Леру.

- Надеюсь, что не в вашем лице, господи Леру, - улыбнулся Кийск.

С помощью Рахимбаева Кийск закрепил на спине контейнер с провизией. Самому же Рахимбаеву достались трассеры. Сейчас они были абсолютно бесполезны, но Кийск полагал, что на станции их удастся отремонтировать. На спине у Ли Тан-Бо была вторая канистра с водой. Нестор Леру закинул на спину ранец, в который Кийск уложил все самое необходимое из того, что имелось в походных ранцах десантников и неработающий куросопрокладчик, снятый Рахимбаевым с вездехода.

Бергсон долго пыхтел, пытаясь закрепить на спине канистру с водой. О помощи он не просил, поэтому никто и не выказывал желания помочь ему. В конце концов, когда все остальные уже были готовы отправиться в путь, Кийск взглядом велел Ли Тан-Бо помочь технику.

Выстроившись в колонну, маленький отряд двинулся в направлении станции.

- А вы уверены, что мы не собьемся с пути? - догнав идущего первым Кийска, поинтересовался Леру.

- Вы полагаете, что идя пешком сбиться с пути легче, чем двигаясь на вездеходе с неисправным курсопрокладчиком? - улыбнулся Кийск.

- И все же, - серьезно посмотрел на Кийска Леру. - Я хотел бы получить ответ на свой вопрос.

- Я полагаюсь на собственное чувство направления, - вполне серьезно ответил Кийск. - Прежде оно меня никогда не подводило. К тому же, если точно знаешь, куда и зачем идешь, то рано или поздно непременно выйдешь к нужному месту.

Глава 13. Просто кровь.

Когда загремел дверной запор, Майский обнаружил, что лежит на койке. Он и сам не заметил, как задремал. Должно быть, разговор с Дугиным, который упорно пытался что-то втолковать ему, при том, что Майский никак не мог взять в толк, о чем же, собственно идет речь, окончательно доконал его. Майский никак не мог понять, что происходит на станции, почему он оказался сначала в наручниках, а затем запертым в камере на гарнизонной гауптвахте, а Дугин лез к нем с вопросами, на которые и сам не знал ответов.

Что есть человек? Скажите пожалуйста, какая свежая мысль! Еще Сократ приставал к своим ученикам с тем же самым вопросом. А в итоге получил ощипанную курицу.

Дверь приоткрылась, и в камеру проникла полоска желтоватого света, высветившего койку, на которой лежал, свесив ноги сокамерник Майского.

- Ну, что там еще? - прикрывая глаза согнутой в локте рукой, недовольным голосом осведомился Дугин.

Майский отметил, что реакция его была в точности, как у настоящего заключенного, привыкшего к тому, что появление в камере охранника в девяти случаях из десяти не сулит ничего хорошего.

Дабы и самому не оказаться причисленным к той же категории, Майский проворно вскочил на ноги.

Нашарив на койке фонарик, который, задремав, он выронил из руки, Дугин незаметно сунул его в карман, после чего так же принял горизонтальное положение. Но подниматься на ноги он не стал, - так и остался сидеть на краю койки, сгорбив спину и уперевшись локтями в колени.

- Выходите, - негромко произнес охранник и сделал шаг

в сторону, освобождая проход.

Майский тут же рванулся к выходу, но Дугин успел поймать его за руку.

- Зачем? - громко спросил Дугин, обращаясь к охраннику.

Майский что-то протестующе прошипел сквозь зубы, но Дугин и не подумал его отпустить.

Ответ последовал не сразу. Сначала за приоткрытой дверью послышалась какая-то возня, затем свет, проникающий в камеру, сделался ярче, - кто-то увеличил мощность фонаря, освещающего комнату охранников.

- Чего ты добиваешься? - зло глянул на Дугина Майский.

- Хочу понять, что происходит, - ответил тот, не отводя взгляда от приоткрытой двери.

- Нас хотят выпустить!

- Ох, сомневаюсь...

Дверь в камеру открылась шире, и в освещенном дверном проеме возник силуэт невысокого человека. По причине того, что источник свет находился у него за спиной, лица человека было не рассмотреть.

- Прошу вас выйти из камеры, - произнес новый, незнакомый голос.

- Простите, с кем мы имеем дело? - спросил Дугин.

- Старший лейтенант Ступин, - представился незнакомец.

- Старший лейтенант Ступин! - радостно воскликнул Майский.

- Я - Антон Майский! Вы помните меня? Мы вместе с вами уточняли график дежурств у входа в Лабиринт! А рядом со мной!...

- Мне известно кто вы, - перебил Майского офицер. Голос его по-прежнему оставался ровным, сухим и невыразительным. - Выходите из камеры.

Майский рванулся к выходу, но Дугин по-прежнему крепко держал его за руку.

- А как насчет извинений? - поинтересовался у офицера Дугин.

- Простите? - непонимающе переспросил человек, стоявший в дверях.

- Я так полагаю, что мы с профессором Майским в праве рассчитывать хотя бы на извинения за незаконное задержание, - пояснил свою мысль Дугин.

Старший лейтенант Ступин хмыкнул весьма неопределенно.

- Выходите, - сказал он. - Мы обсудим и этот вопрос.

- Чего мы еще ждем? - едва слышно процедил сквозь зубы

Майский. - Чтобы нас силой вытащили из камеры?

Дугин и сам понимал, что тянуть время дальше не имеет смысла, - старший лейтенант Ступин, или тот, кто называл себя этим именем, не скажет ничего сверх того, что уже сказал. Отпустив руку Майского, Дугин не спеша поднялся с койки и следом за шефом медленно, волоча ноги, как будто к каждой из них было подвешено по пудовой гире, направился к выходу из камеры.

Дежурное помещение было ярко освещено. Два переносных фонаря, включенные на полную мощность, стояли по углам небольшой комнаты. Оба были направлены на два пустых стула, уставленные в метре друг от друга у противоположной стены.

Как только Дугин вышел из камеры, охранник захлопнул за ними дверь и прикладом трассера подтолкнул арестованного к центру комнаты, где уже стоял, щурясь от яркого света и растерянно глядя по сторонам, Майский.

После такого начала ни на что хорошее рассчитывать не приходилось.

Охранники с трассерами в руках, широко расставив ноги, неподвижно замерли в противоположных концах комнаты: один - возле дверей камер, другой - возле двери, за которой находился выход с гауптвахты.

- И что теперь? - с вызовом посмотрел на державшегося в тени офицера Дугин.

- Присаживайтесь, - указал на приготовленные для них стулья офицер.

- Это просто беседа или допрос? - недовольно скривил губы Дугин.

- А это уж как вам будет угодно, - ровным, невозмутимо-спокойным голосом ответил офицер. Выждав несколько секунд, в течении которых арестованные не двинулись с места, он так же спокойно добавил: - Если вы не станете выполнять то, что от вас требуется, мне придется приказать солдатам заставить вас сделать это. Поверьте, мне очень не хотелось бы так поступать.

Дугин глубоко вздохнул и ненадолго задержал дыхание. Он хотел увидеть глаза офицера, который так же, как и солдаты, был одет в полевую форму. Но старший лейтенант Ступин занимал такую позицию, что верхняя половина его лица все время оставалась в тени, отбрасываемой высоко поднятым краем форменного берета.

Дугин медленно выпустил воздух из легких и направился к выставленным у стены стульям.

Следом за ним быстро засеменил Майский.

Сев на стул, Дугин поднял руку, прикрывая ладонью лицо от яркого, режущего глаза света.

Тут же прозвучал приказ:

- Опустите руку!

Дугин негромко чертыхнулся и опустил руку на колено.

Старший лейтенант Ступин сел на стул спиной к фонарям. От Майского и Дугина, сидевших напротив него, офицера отделяло расстояние в четыре небольших шага.

Новое распоряжение:

- Без приказа со стульев не вставать. В противном случае, огонь будет открыт без предупреждения.

- Послушайте!... - попытался обратиться к старшему лейтенанту Майский, но голос его сорвался на фальцет, и ему пришлось сделать паузу, чтобы кашлянуть в кулак.

- Говорить будете только после того, как я задам вопрос, - тут же осадил Майского офицер. - Все что вам необходимо знать, я сам вам сообщу.

- Ты узнал его? - шепотом спросил Дугин у Майского.

- Кого? - не понял тот.

- Ступина. Ты сказал, что имел с ним дело прежде.

- Я не могу рассмотреть его лицо.