наступил, только никто этого не заметил. Впрочем, Геннадию Павловичу и самому
трещина не нравилась. Он раз пять пытался замазать ее, но штукатурка неизменно
осыпалась с этого заколдованного места.
Павловичу обрести душевные силы для того, чтобы вновь окунуться в реальность.
Медленно, боясь снова почувствовать тошноту, причиной которой были не проблемы
с пищеварением, а странные процессы, протекавшие в голове, Геннадий Павлович
сначала чуть приподнялся, затем оперся на руки и наконец сел на кровати.
Проведя ладонями по бедрам от пояса до коленей и обратно, Геннадий Павлович
понял, что обрел прежнюю уверенность в себе и своем теле. На здоровье он не
жаловался, - спасибо сеансам энзимотерапии, которые он в свое время удосужился
пройти. Хотя, помнится, многие тогда отговаривали - дело, мол, новое,
непроверенное, неизвестно, чем все это обернется лет через десять. И кто же
оказался прав? Геннадий Павлович не без самодовольства похлопал себя ладонью по
груди. Вот он, пятьдесят два годика от роду, а выглядит не старше
тридцатилетнего. Если и есть у него проблемы, так только с зубами, - старые
пломбы понемногу выпадают, а на то, чтобы новые поставить, денег нет.
плечи старый халат с продранным на локте левым рукавом, Геннадий Павлович
глянул на себя в зеркало, висевшее слева от двери, и, оставшись вполне доволен
своим отражением, двумя быстрыми движениями ладоней пригладил растрепавшиеся за
ночь волосы. Заглянув в холодильник, Геннадий Павлович обнаружил там помимо
традиционных яиц и йогурта еще кусок полукопченой колбасы и пару ломтиков сыра,
завернутых в целлофан. Сверху на холодильнике лежал пакет с супом-концентратом,
- "Томатно-луковый суп с вермишелью", прочитал Геннадий Павлович на упаковке, -
и три пакетика овсяной каши быстрого приготовления. Узрев такое изобилие,
Геннадий Павлович невольно ухмыльнулся, - не часто он мог выбирать, что
приготовить на завтрак. Впрочем, поздний завтрак - время уже приближалось к
одиннадцати - можно было объединить с обедом.
щетины. Здраво поразмыслив, он пришел к выводу, что пока еще не слишком
голоден. К тому же возиться с супом Геннадию Павловичу не хотелось - близился
час, когда на кухню со своими кастрюльками и судками выползали пенсионеры, дабы
разогреть обед, а заодно в очередной раз перемыть косточки всем своим добрым
соседям, - и он решил обойтись овсяной кашей с яблочным ароматизатором и
бутербродом с колбасой.
целлофановый пакетик с туалетными принадлежностями - зубная щетка,
полувыдавленный тюбик зубной пасты, одноразовый бритвенный станок и красная
пластиковая мыльница, в которой прятался плоский обмылок с ароматом лаванды, -
указательным пальцем подцепил за кольцо лежавшие на столе ключи и подошел
двери. Едва он протянул руку к дверному замку, как в дверь снаружи постучали.
Геннадий Павлович вздрогнул от неожиданности и затаился. Хотя, казалось бы,
чего бояться? Он на законных основаниях занимал комнату. Документы - паспорт с
пропиской и карточка безработного - в полном порядке. Ну, подумаешь, постучали
в дверь - что с того? Скорее всего, это кто-то из соседей-пенсионеров пришел
попросить соли.
короткий, отрывистый, нервный - так-так-так, - три быстрых удара, один за
другим, почти без пауз. Старики так не стучат. Судя по звуку, тот, кто стоял за
дверью, очень спешил. Он и во второй-то раз постучал только потому, что хотел
быть уверен в том, что хозяев нет дома. Но это был не секретарь жилкомитета, -
тот тоже стучит торопливо, но куда более уверенно. К тому же официальные
представители власти никогда не стучат дважды. Не получив ответа, они уходят,
оставив приколотой к двери повестку. Тогда кто бы это мог быть? Быть может,
кто-то из друзей Артема? Но прежде они никогда не заходили к нему домой, разве
что только изредка звонили по общему телефону, стоявшему на тумбочке возле
входной двери.
боясь пошевелиться, ожидая, когда из-за двери послышатся удаляющиеся шаги. Но
за дверью было тихо, как будто тот, кто постучал в нее, тоже стоял, затаив
дыхание и напряженно вслушиваясь в тишину.
вдруг понял, что ему страшно - по-настоящему, до дрожи в коленях, - но при этом
он не знал, чего боится. Беспричинный страх пугал сильнее, чем самая ужасная из
возможных причин. А раздражение всего лишь маскировало его. После этого
оставалось лишь признать, что Калихин самого себя пытался обмануть.
снова стучали. Быстрым, срывающимся движением Геннадий Павлович отдернул крючок
замка и рванул на себя дверь.
упреком.
принимают. Геннадий Павлович испуганно запахнул халат на груди. Вспомнив о
дырке на локте, он тут же опустил руку вниз, при этом халат снова распахнулся.
Пытаясь вернуть все на свои места, Геннадий Павлович выронил пакет с туалетными
принадлежностями. Решив, что лучше его не поднимать, он ударом ноги загнал
пакет под кровать.
переодеваться же на глазах у девушки. - Одну секундочку...
секунду она скользнула у него под рукой и оказалась в комнате.
Да, при встречах он всегда улыбался Марине, и она неизменно отвечала ему тем
же. Да, ему хотелось думать, что это была не просто вежливая улыбка. Но никогда
прежде Марина не пыталась заглянуть к нему в комнату.
а исключительно глупой.
появилось выражение отчаяния. - Почему вы все еще дома?
голову к плечу.
кончиками пальцев носа Геннадия Павловича.
понять, что он по-прежнему ничего не понимает.
прихожей.
виноватая улыбка. - Поверите ли, я три дня не выходил из дома...
представляете?
куда-то, то не имеет значения, куда именно. Любые вопросы в подобной ситуации
не то что неуместны, а попросту глупы.
в порядок, - Геннадий Павлович с многозначительным видом провел рукой с
открытой ладонью сверху вниз, ото лба до коленей, давая понять, что для
свидания с девушкой у него имеется куда более презентабельный костюм.
было эмоциональным, но приглушенным, как будто она боялась оказаться услышанной
кем-то посторонним. - Идемте, - Марина вновь, еще более решительно потянула
Геннадия Павловича в сторону двери. - Я знаю, где мы можем укрыться.
мысли, обычно ему не свойственные. Нет, дело было вовсе не в том, что
противоположный пол уже нисколько не волновал Геннадия Павловича, - он, как и
всякий нормальный мужчина, нередко провожал взглядом дамочку с фигурой, формой
напоминающей песочные часы, а случалось, что и представлял себя в компании
сразу нескольких кинокрасоток, чьи вызывающие портреты украшали яркие обложки
глянцевых журналов, выставленных в витринах газетных ларьков. Однако при
непосредственном общении с женщинами Геннадий Павлович неизменно был скромен,
корректен и добропорядочен.
что он делает и на что рассчитывает, Геннадий Павлович сделал шаг в сторону
приоткрытой двери.
где находились умывальня и кухня, затем в сторону прихожей и полушепотом
произнесла:
Павлович, выходя следом за Мариной в коридор. Мысль оказалась на удивление
приятной, - никогда прежде девушки не уговаривали Геннадия Павловича столь
настойчиво пойти куда-либо вместе с ними.
Первая его мысль была о ключах. Кольцо с двумя ключами - от входной двери и от
двери в комнату - было надето на указательный палец. Удостоверившись в том, что
он сможет вернуться в свою комнату в любой момент, как только пожелает,
Геннадий Павлович с облегчением перевел дух. Но всего лишь миг спустя он пришел
в ужас, вспомнив о своем костюме. Помимо трусов на нем был только халат с
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Контровский Владимир
Пехов Алексей
Белов Вольф
Шилова Юлия