звонкими и прозрачными. Е...ать, е...ать и е...ать!
сержант - капитан...
трусами и носками, кроссы, турник, физо, "полоска", лежание
на брюхе с незаряженным автоматом. Удерживание табуретки на
вытянутой руке - для имитации стрельбы из пистолета; подъем,
отбой - сорок пять секунд; набивка "уголка" на одеяле;
приемы боевого самбо, уставы, бля, уставы, бля, уставы.
замкомвзвода, щекастый псковский паренек сержант Скобкин.
.b/ `(bl! Действуй, время пошло. Кругом!
самостоятельный. Держится независимо, без опаски, командиров
своих ни в хрен собачачий не ставит. Обидно! А главное, под
такого еще и не очень-то подкопаешься: на кроссах не
сдыхает, ноги еще не стер, подъем переворотом делает, как и
положено, на "отлично" двенадцать раз. Только ведь
псковские, они не пальцем деланные и на хитрую жопу всегда
отыщут хрен с винтом. Сержант, он на то и есть сержант,
чтобы доеаться до фонарного столба...
вытянулся, как струна, взял под козырек, - разрешите идти,
товарищ сержант?
учили, печатным шагом. Прямиком в сортир. Там было людно,
нагажено и сперто - время близилось к отбою.
бойцу, сидящему задумчиво на корточках, аккуратно положил
хэбэ к его ногам и тщательно расправил складки. -
Гимнастерка и штаны замкомвзвода Скобкина! Взять под охрану!
начальство и почтительно доложил:
на ни в чем не повинного Суслова.
ушатаю, на ноль помножу! Три наряда на говно!
преамбула. По косым сержантским взглядам, по перешептыванию
и красноречивым позам Андрон сразу понял, что продолжение
следует. А потому после отбоя спать не стал - в ожидании
беды замер, затаился, весь превратился в слух. Словно
загнанный зверь в норе. И не напрасно.
роте и с силой, по-футбольному, ударил кровать так, что
пружины взвизгнули. - Смирно! Вольно! За мной!
бытовку, а там... Зловещей тучей клубился сизый дым, в
тревожной полутьме угадывались чьи-то тени, стоялый воздух
был сперт, отдавал бедой. Это средний комсостав учебной роты
яростно курил, негодующе молчал и рассматривал рядового
Лапина. Хлопнула дверь за его спиной, щелкнул язычок замка,
забухали, удаляясь, шаги дежурного.
- нарушил затянувшуюся паузу Скобкин и, грозно засопев,
деловито стал обматывать пальцы полотенцем. - Ты еще, чмо, в
гандоне плавал, а мы уже всю службу до жопы поняли. Рот
закрой, дятел! Щас мы тебе рога-то отшибем! - Он
многообещающе хмыкнул, сделал зверское лицо и начал
бинтовать вторую руку. - Сейчас будешь козлом у меня, на
немецкий крест жопу порву!
плевали прямо на пол, а отделенный Прудников, не
удовольствовавшись ролью наблюдателя, резко подскочил к
@ндрону и попытался дать ему под дых.
был куда быстрее, опытнее и закаленнее в боях. Получилось не
как аукнется, так и откликнется, а по принципу: посеешь
ветер, получишь бурю. Прямой встречный в корпус и следом
наработанную до уровня рефлексов двойку - правый боковой в
челюсть плюс левый апперкот в солнечное...
и попер на командиров в атаку.
ссы, Андрюха, пока присягу не примешь, никто с тобой ни
хрена не сделает, бей морду смело. А уж как примешь - не
озоруй, помни, что теперь ты есть сознательный боец. Бей в
морду с оглядкой.
же, оценив ситуацию, сразу стал искать компромисс.
шуток не проссываешь? Мы же тут юморные все насквозь,
псковские...
повернулся к двери и вдруг оглушительно стукнул чугуном о
косяк, раз, другой, третий. - Значит, шуточки? Шуточки, бля,
прибауточки?
мимо бледного дежурного по роте отправился к себе на
койкоместо. А все же неплохо он подрихтовал сержантскую
скулу, наверняка больше не сунутся. Будут, гады, изводить по
Уставу...
без рукоприкладства, зато пригновили его по-черному. Из
нарядов вылезал редко.
белое, в бараке густо заиндев стены. Выпал снег-снежок,
закрутила метель. И началось - лыжи, лыжи, лыжи. Форма - хэ
плюс шапка, а что подштанники без пуговиц - тo это не
волнует никого, солдату яйца не положены. Кто посметливей,
может сунуть в штаны газету, дуракам и так ладно... Вперед,
шире шаг, шире, два круга. Пятикилометровых. Последние
пойдут на говно.
учебки ребятки действительно сделались звонкими, тонкими и
прозрачными. На всю оставшуюся жизнь набегались,
напрыгались, нашмалялись из "пээма", натаскались свинцовых
болванок, зашитых за плохую стрельбу в карманы. Нахавались
бронебойки и гороха, надышались морозным, обжигающим глотку
воздухом, наползались, накувыркались в снегу. Вспышка
справа, вспышкa слева, эх...
левое, травмированное еще в детстве, залеченное кое-как. Где
слабо, там и рвется, мениск - штука деликатная. И весьма
болезненная. Только капитан Бабенко полагал иначе.
весело сказал он Андрону и погнал его вместе с ротой
любоваться на бегу красотами па двадцатипятикилометровому
маршруту Пери - Васкелово.
заигравшись в какую-то игру.
Скобкин и подбадривал его дулом автомата. - Шевели грудями,
пошел, пошел!
как клещами сдавило судорогой.
замахиваясь прикладом, но тут к его вящему неудовольствию
объявился еще один раненый, тоже занемогший на ногу рядовой
Козлов и образовал с Aндроном композицию из разряда "шерочка
с машерочкой".
сцепившись локтями, спотыкаясь, поддерживая друг друга, они
и прокантовались всю дорогу - оставшиеся двадцать четыре
версты.
распухло, набухло обильной, распирающей кожу суставной
жидкостью.
покойник Козлов и, тяжело дыша, опустился на койку. - Тебе
хорошо, колено. А у меня голеностоп, сапог будет не надеть.
спустя начальник медслужбы части, осанистый, лысоватый
майор, приехавший на учебку с ревизией. - Будешь делать
йодную сетку. И холодные компрессы, снега, чай, найдешь.
Сертаков Виталий
Корнев Павел
Каменистый Артем
Андреев Николай
Посняков Андрей
Пехов Алексей