АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
гудевшей, до малинового свечения раскаленной железной печи, развалясь в
соломенном кресле, сидел Полукаров в расстегнутой шинели, без шапки и с
удивлением глядел на Алексея и Бориса. Вдруг он засмеялся и воскликнул с
нарочитой беспечностью:
- Привет товарищам по оружию! Соня и Клавочка, познакомьтесь: друзья по
взводу!
Просторная эта комната тускло освещалась керосиновой лампой, Полукаров
был не один: на диване, прижавшись друг к Другу, сидели две девушки в
бараньих полушубках; возле ног лежали лопаты; девушки украдкой
переглянулись.
- Выйди поговорить, - сказал Алексей холодно.
- Поговорить? Пожалуйста. - Полукаров поднялся с готовностью, и от его
движения затрещало кресло. - Извините великодушно, - закивал он девушкам,
улыбаясь.
Они вышли в морозные потемки террасы, Алексей сказал хрипло:
- Бери шапку, и идем.
- Куда идем? - непонимающим голосом спросил Полукаров.
- Ах ты, вундеркинд! - не выдержал Борис. - Он еще спрашивает - "куда"!
В ресторан на вокзал! Пить коньяк!
- Но, но! Потише! Окрашено!
- Что-о?
- Подожди, Борис, - прервал Алексей. - Вот что, Полукаров, бери свою
лопату, и идем во взвод!
- У меня, братцы, неважно с желудком, - секретным шепотом заговорил
Полукаров, оглядываясь на дверь. - Да вы что, ей-богу! Не младенец я!..
- Ты болен? У вокзала стоит машина санчасти. Мы поможем тебе дойти,
если ты болен, - сказал Алексей, едва сдерживаясь.
- Да бросьте вы! Пройдет приступ, сам приду. В этом я не виноват...
Боли в животе. Это можно понять?
Наступило короткое молчание. Сухо скрипнула дверь, мимо осторожными
тенями проскользнули две девушки с лопатами; одна сказала уже на крыльце:
- До свидания, товарищи курсанты.
- Вы куда, девушки? - с наигранным оживлением воскликнул Полукаров. -
Так скоро? - И глянул на Бориса со злобой. - О, дьявол вас возьми! Что вы
ко мне пристали? Кто я вам - родственник? Что вы так заботитесь о моей
судьбе?
Борис презрительно выговорил:
- Значит, испугался работы? Так, что ли, поклонник Дюма и Буссенара?
- Расчищать путь в буран - это все равно что ходить строевым шагом в
уборной. И у меня кровяные мозоли уже, Боренька!..
Алексей, не выдержав, сказал резко:
- На разъезде стоят два эшелона с танками. Ты или наглец, или сволочь!
Ты слишком громко умеешь говорить о своих страданиях.
- Размазня! - Борис придвинулся к Полукарову. - Червяк! Видеть тебя
тошно!
- Ах, пошли вы к дьяволу! - застонал Полукаров. - Я же объяснил вам!
Оставьте меня в покое!..
Алексей сказал как можно спокойнее:
- Слушай, мы с тобой просто встретились. Я ничего не буду докладывать.
Ты доложишь о себе сам: мол, курил - и все. Идем!
Он повернулся и, не дожидаясь ответа, пошел к выходу; Борис выругался и
вышел следом, с треском хлопнув дверью.
Алексей стоял на крыльце, засунув руки в карманы и ждал. Некоторое
время молчали.
- Либеральничаешь? - разгоряченно заговорил Борис. - С такими
субъектами поступают иначе! Неясно?
- Как?
- Приводят силой. Он же шкурник первой марки. - Борис поморщился - у
него появилась неприятная привычка морщиться. - Ну как знаешь!
Алексей не ответил. Красный отблеск раскаленной печи по-прежнему
безмятежно теплел в окне этого заметенного снегом уютного домика, а внутри
дачи - ни звука, ни шороха, ни шагов.
Внезапно со стуком распахнулась дверь, и Полукаров, подымая воротник
шинели, сбежал по ступеням крыльца, проговорил как бы в пустоту:
- Пошли, что ли, - и зашагал, ссутулясь, в буранную мглу переулка.
Спустя несколько минут они подошли к котловине. По-прежнему среди
метели носились жалобные гудки паровозов, и снег хлестал по лицу будто
мокрой тряпкой, влажная шинель облепила всю грудь сырым холодом. В
нескольких шагах от участка Алексей остановился и начал счищать снег с
шинели. Пальцы были как неживые. Борис и Полукаров стали спускаться в
котловину, и вдруг оба заметили между сугробами полузанесенный "виллис".
Возле машины двигались два снежных кома - это были лейтенант Чернецов и
майор Градусов. Они говорили что-то друг другу сквозь ветер, не разобрать
что.
- Судьба моя решена, - сказал Полукаров, нехотя опуская воротник
шинели. - Заранее считаю себя на гауптвахте. А, была не была!..
Карабкаясь по сугробам, Борис прокричал в спину ему:
- Молчи! Этого для тебя мало, щенок!
Офицеры, заметив их, перестали двигаться.
Справляясь с дыханием, Борис подбежал к "виллису", и, как только
заговорил он, лицо его преобразилось, приняло холодно-решительное
выражение.
- Товарищ майор, разрешите обратиться к лейтенанту? Товарищ лейтенант,
ваше приказание выполнено! Мы нашли Полукарова в пустой даче возле печки,
едва не привели его силой!
Чернецов молчал, и было странно видеть на лице его робкое, виноватое
выражение, словно кто-то ударил его случайно.
- Как... вам... не совестно? - отрубая слова, крикнул Градусов. -
Как... не совестно, будущий... вы... офицер!
И больше ничего не сказал Полукарову.
Через минуту, сбежав с насыпи, Алексей увидел: Градусов, запахивая на
коленях шинель, с мрачным, отчужденным видом садился в "виллис", рядом
стоял Чернецов, вытянувшийся весь.
- Слушай, какое ты имел право докладывать в такой форме? - зло сказал
Алексей Борису, когда узнал все от Чернецова. - Я же обещал Полукарову! В
какое глупое положение ты меня ставишь?
- Нечего возиться с этим маменькиным сынком! - ответил Борис. - Пусть
привыкает, не на печке у бабки!..
Войдя в маленькую, жарко, до духоты натопленную будку обходчика,
капитан Мельниченко сбил перчаткой снег с рукавов набухшей, влажной
шинели. За синеющим оконцем не переставал буран, царапал стены, яростно
колотил в стекло. Электрический свет не горел в будочке - буран порвал
провода. Слабо мигала здесь закопченная керосиновая лампа.
Через несколько минут Полукаров шагнул через порог; желтый свет лампы
упал на его большелобое лицо; тонкие губы поджаты - и лицо, и губы эти
ничего не выражали, и только по слегка вдавившимся его ноздрям капитан
понял, что Полукаров готов что-то сказать; с этим он, очевидно, шел сюда.
И Мельниченко проговорил первым:
- Слушаю вас, Полукаров.
Полукаров посмотрел капитану в лицо, и в глазах его появилось
намеренное равнодушие. Он сказал:
- Я знаю, вы должны наказать меня. Наряд, гауптвахта? Я готов. Мне все
равно.
В тишине было слышно: порыв ветра с гулом ударил по крыше.
- Не верю, что вам так хочется попасть на гауптвахту, - сухо сказал
Мельниченко и припустил огня в лампе. - Не верю, что вам, болезненно
самолюбивому человеку, все равно, что подумают о вас другие!
Полукаров ответил безразлично:
- Товарищ капитан, я превосходно понимаю, что совершил, так сказать,
неэтичный поступок.
- Но почему вы его совершили?
Полукаров пошевелил своими покатыми медвежьими плечами.
- Может быть, я не герой, товарищ капитан...
- Вы плохой артист, Полукаров! Идя ко мне, вы плохо выучили роль! - с
подчеркнутой неприязнью перебил Мельниченко. - Вы говорите так, словно
жизнь ударила вас когда-то и разочаровала. Сколько вам лет?
- Двадцать один, товарищ капитан.
- Когда же вы успели набраться этого скепсиса по отношению к себе и к
людям?
- Разрешите не отвечать, товарищ капитан? - тихо и выжидающе сказал
Полукаров, и большелобое лицо его отклонилось в тень.
- Можете не отвечать. Я вас больше не задерживаю. Идите.
Полукаров стоял не двигаясь.
- Кто меня будет арестовывать? - спросил он бесстрастно.
- Нет, арестовывать я вас не буду. Я хотел это сделать, но раздумал.
Ведь вы не герой. Зачем вас унижать? Вы и сами себя унизили. Вы хотите
красиво пострадать, а вызываете к себе жалость! Нет, я не буду вас
арестовывать. Можете идти.
Полукаров вышел.
6
Путь был расчищен к утру.
Капитан Мельниченко вел батарею в училище и видел, как вяло,
пошатываясь в дреме, идут курсанты, как часто меняет ногу колонна, как
растягиваются левофланговые, - буранная ночь вымотала людей вконец.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 [ 11 ] 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
|
|