Чтение 11–й страницы книги ~Любимые забавы папы Карло~

- Какие? - еще больше встревожилась Ванда.

- Простые, - принялась поучать ее соседка, - коли он злобиться начинает, ко всему придираться, значитца, скоро запьет. Ты ему не перечь, темя не долби, хуже будет. Нехай со своей водкой в спальне сидит. Переезжай вон в гостиную и спи там молчком. Упаси тебя господь ему в такой момент слово поперек сказать, мигом в окошко швырканет, как Клавку.

Ванда схватилась за сердце.

- Думаешь, он первую жену убил?

Баба Зина пожевала нижнюю губу.

- Мое дело сказать, твое послушать.

- Ой, - заплакала Ванда, - уйду я от него!

Страх берет.

Зинаида погладила соседку по голове.

- Не глупи, не восемнадцать лет тебе, останешься без мужика вековать. Эдька нормальный, урок на всю жизнь усвоил, в обычное время тихий.

Даже хорошо, что он запойный. Другой каждый божий день квасит, а этот лишь два раза в год, считай, повезло тебе.

- Страшно, - рыдала Ванда, - вдруг и меня...

- Клавка сама виновата, - вздохнула бабка, - вечно нарывалась! Сколько раз я видела: нажрется и давай мужа щипать - и дураком обзовет, и идиотом, и кретином. Тычет в него язык, тычет... Тут святой не выдержит, не то что Эдька. Допихает она его, до ручки доведет, так он вскочит, схватит ее за шею, к окну подтянет, перегнет и шипит:

- Ну, чего притихла? Ща вниз скину! Говори давай, какой я дурак!

Воспитывал он ее так, на самом деле скидывать-то не собирался. Небось просто в тот раз оба пьяные сильно были, Клавка языком размахалась, а у Эдьки руки дрогнули, слишком сильно он жену из окошка выпятил, а потом не удержал. Ты его не дразни, перетерпи запой и живи дальше счастливо.

- Что ж вы в милиции-то правду тогда не сказали? - прошептала Ванда.

Зина объяснила:

- Так дома меня не было, я ничего не видела, так, догадываюсь. Потом, кто мне Клавка? Чужая да пришлая, противная девка была, царствие ей, конечно, небесное. А Эдик свой, вроде племяша он мне. Ясно?

Ванда прорыдала всю ночь, потом, обретя способность трезво мыслить, решила послушаться старуху. Эдик и впрямь большую часть времени был золотым, а в дни запоя ей просто нужно сидеть тихо, тем более что "неприятность" приключалась с супругом как по расписанию: в конце марта и в начале ноября.

Может, вам это покажется странным, но Эдик с Вандой жили душа в душу. Жена сделала все, чтобы привязать к себе мужа: хорошо готовила, чисто убирала, ловко вела хозяйство, ухитряясь откладывать на старость. После запоев никогда не "щучила" свою половину, а заботливо варила отощавшему супругу жирные, мясные супы. Работали они вместе, и Ванда старательно приглядывала, чтобы кто-нибудь не начал соблазнять Эдика бутылкой. Если же их звали в гости, то Ванда молча наливала Малине в рюмку минеральную воду. Эдик с женой не спорил, был ласков, мог купить ей просто так, без повода, шоколадку. И всегда подносил к праздникам подарки, правда, не слишком изысканные, дарил нужные вещи, типа электрочайника или мясорубки. Но Ванда не обижалась, денег у них было мало, нечего их по пустякам растренькивать, и потом, "мне не дорог твой подарок, дорога твоя любовь".

Представляете теперь, как обозлилась Ванда, когда однажды, придя домой с ночной смены, обнаружила Эдика вместе с незнакомым, улыбчивым мужиком. Может, она и не стала бы поднимать скандала, но на столе стояла почти пустая бутылка водки и нехитрая закуска в виде косо нарезанной "Докторской" колбасы. А Эдик, недавно вышедший из очередного запоя, сидел с сильно раскрасневшимся лицом. Поняв, что супруг наливается горячительным вне расписания, Ванда ощутила приступ неуправляемой злобы.

Чеканя шаг, она подошла к столу, схватила бутылку, вышвырнула ее в окно и рявкнула:

- С ума сошли!

- Э.., э.., прекрати, - растерянно забормотал муж, никогда ранее не видавший жену в подобном состоянии.

- Офигел, - завизжала Ванда и повернулась к гостю:

- Ты, ваще, кто?

- На одном поле не срали, не тыкай мне, - раздалось в ответ.

- Убирайся! - затопала ногами Ванда.

- Ты тут хозяйка? - усмехнулся нагло мужик и глянул на Эдика. - Чего своей бабе позволяешь?

Ладно, если не ко двору пришелся, уйду. Не знал, что меня здесь так встретят!

- Сиди, - отрезал Эдик, - это она сейчас умотает, если язык не прикусит.

- Пусть за новой бутылкой сходит, - предложил гость.

- Ванда, живо, - прикрикнул Малина, - двигай на рысях! Да купи хорошую, не жмоться!

Сначала Ванда разинула рот, до этого момента супруг никогда так с ней не разговаривал. Но через секунду она сообразила, что Эдик просто решил покрасоваться перед не пойми откуда появившимся мужиком, и разозлилась до полной потери самообладания.

- Фиг тебе, - выкрикнула она, - ишь, придумали ханку жрать среди бела дня...

- Не уважает, - констатировал гость, - ни в грош, Эдька, тебя баба не ставит.

Ванда подлетела к нагло улыбающемуся пакостнику, хотела спихнуть мерзавца со стула, но тут чьи-то железные руки схватили ее за шею и поволокли к окну.

Дальнейшее Ванда помнила с трудом. Кто-то перегнул ее через подоконник, почти свесил из окна и голосом Эдика сказал:

- Запомни, сука, мне перечить нельзя. И еще, раз обидела Мишку - обидела меня, усекла? Ща швырну вниз, и делу конец, сама виновата.

- Отпусти ее, - раздалось из глубины комнаты - еще мараться о дуру!

Внезапно железная хватка ослабла, Ванда отпрянула от подоконника и опрометью бросилась в комнату к бабе Зине, где и проревела до ночи. Она не видела, как ушел гость. Эдик же почему-то не вошел в запой. Утром, протрезвев, он хмуро сказал жене:

- Прости.

- Ты меня чуть из окна не выбросил, - заплакала Ванда.

- Не я это был, - начал мрачно оправдываться муж, - дурею от водки, лучше в такой момент ко мне не подходить. Знаешь ведь сама, чего на рожон поперла?

- Ага, - уперла кулаки в боки Ванда, - твой ханурик меня оскорблял. Кто он вообще такой?

Эдик насупился.

- Это мой приятель детства, мы с ним долго не разлей вода были, Мишка Попов. Встретились случайно, вот и выпили. Все. Забыли. Больше это не повторится.

Ванда кивнула:

- Ладно.

Глава 11

Через некоторое время на работе ей вдруг предложили невиданную по нынешним годам вещь: бесплатную путевку в санаторий, на двоих. Ванду премировали таким образом за многолетнюю работу на одном месте. Страшно обрадованная, она спросила мужа:

- Где твой паспорт?

- Зачем он тебе нужен? - насторожился Эдик.

- Так путевку оформить, - радовалась жена, роясь в комоде, - куда подевался, всегда тут лежал! Эдя, чего стоишь! Ищи документ.

- Потерял я его, - сообщил тот.

- Когда? - подскочила жена.

- Ну.., недавно.

- Где?

- Не знаю.

- Зачем с собой паспорт брал? - не успокаивалась Ванда. - Какого ляда в город его таскал?

- Надо было.

- Да зачем?

- Да отвали, зануда, - заорал Эдик, - не помню! Все! Эка беда! Новый уже делают, скоро дадут!

И тут Ванду осенило.

- Врешь, - прошипела она, - ты его этому Мише дал!

Уж с какой стати ей взбрела в голову сия мысль, она не знала, но Эдуард неожиданно сел в кресло и тихо сказал.

- Верно.

- Офигеть! - всплеснула руками Ванда. - У него своего нет? Зачем твой-то понадобился?

Эдик вздохнул.

- Телик он в кредит взять хотел.

- На твой документ?

- Ага.

- Ну ваще, - пришла в негодование жена.

- Ну не сердись, - устало сказал Эдуард, - Мишка меня в свое время из очень большой беды выручил, можно сказать, от смерти спас. Долг платежом красен. Эка ерунда, паспорт.

- Что ж он на себя кредит оформить не захотел? - насторожилась Ванда.

- Так без работы сидит, ему не дадут, - простодушно сообщил супруг.

От подобного заявления Ванде стало просто плохо.

- Ты идиот, - разволновалась она, - сейчас твой приятель телик захапает, а нам расплачиваться!

- Мишка не такой, обманывать не станет.

- Еще арестуют его, - лила масло в огонь Ванда, - увидят, что не его документ, и сцапают, а потом навесят на тебя срок за мошенничество.

- Не, - помотал головой Эдик, - не поймут.

- А фотография?

- Она страшная, да и похожи мы немного.

- Дурак ты, - вырвалось у Ванды.

- Сама такая, - по-детски ответил Эдуард, и начался скандал Ближе к вечеру Эдик хлопнул дверью и ушел.

Его не было дома всю ночь, днем заявился прямо на работу, ткнул жене под нос паспорт и рявкнул:

- И чего визжать было? Вот новый получил с утра!

- Подождем теперь квитанций всяких, - не сдала позиций Ванда, - начнешь потом бегать да оправдываться!

- Заявление в ментовке есть о потере, не с меня спросят, - хмыкнул Эдик и ушел на рабочее место.

В санаторий они так и не попали, выяснилось, что профком оплачивает только проживание, а еда и билеты за свой счет. Вот супруги Малина и решили, что незачем за семь верст ехать киселя хлебать да зря денежки тратить.

Несколько месяцев Ванда провела в тревожном ожидании, но никто ее не беспокоил, не звонил и не требовал выплатить деньги за телик.

Спустя некоторое время Ванда успокоилась.

Приятель Эдика, несмотря на хамское поведение, оказался честным человеком и, наверное, исправно вносил платежи.

А потом вдруг явилась я. Ванда сразу поняла, кто был тем человеком, назвавшимся Малиной. Сообразил, о ком идет речь, и Эдик. Когда за мной закрылась дверь, Эдик вдруг сказал жене:

- Ты, того, лучше молчи.

- Говорила же, что этот хмырь нас до добра не доведет, - стала закипать Ванда, - во что он тебя втравил?

- Ну.., не знаю, - забубнил Эдик, - ерунда какая-то, забудь!

Вечером муж ушел, вернулся под утро пьяный, упал в кровать, продрых сутки и впал в незапланированный запой.

И тут Ванда пришла в полнейшее негодование.

Она столько лет хорошо жила с Эдиком, не было у пары никаких проблем, притерлись друг к другу, привыкли, притерпелись. Вдруг, нате вам, появляется некий друг детства и разом нарушает сложившийся порядок. Этот Миша явно сбивает Эдика с истинного пути, втягивает его во всякие махинации, поит водкой...

- Вот что, - сердито говорила сейчас Ванда, - мой-то пьяным лежит. Я в его записной книжке телефон нашла, запиши-ка номерок этого Попова. Он паспорт брал, набедокурил, а моего отвечать подставил. Ступай к пакостнику да потряси его. Только сделай милость, про меня ни гуту, а то Эдька обозлится. Если этого Мишку за решетку сунут и он перестанет Эдика спаивать да в глупости вовлекать, я тебе четыреста баксов верну. Только муж ничего знать не должен. Хорошо?

Я сказала;

- Будь спокойна, отлично тебя понимаю, сама выросла среди алкоголиков, знаю, каково приходится семье, если хозяин выпивоха. Давай телефон, я с Михаилом разберусь.

- Пиши, - обрадованно воскликнула Ванда, - я не стала бы мужу перечить, только очень уж хочется от этого Попова навсегда избавиться. Пусть его посадят, мне спокойней будет.

* * *

Вторая рабочая смена на телевидении прошла на редкость спокойно, и в десять утра я вышла из здания на улицу Королева совершенно бодрой. В голове складывался план действий на сегодня: так, сейчас соединюсь с Михаилом Поповым и...

В кармане закурлыкал мобильный, я поднесла его к уху и моментально покрылась липким потом.

- Виола Ленинидовна? - прозвучал в голове спокойный, как всегда, голос редактора Олеси Константиновны. - Я прочитала вашу рукопись.

Я прислонилась к забору и попыталась унять дрожь в ногах. Если вы думаете, что писатель приносит свое творение в издательство, кладет папку на стол и преспокойно убегает, чтобы сесть за создание очередного шедевра, то сильно ошибаетесь. Лично я, отнеся очередной труд Олесе Константиновне, теряю сон и покой до того момента, пока она ровным голосом не сообщает:

- Роман мною прочитан.

Вот тогда меня отпускает, и я подавляю в себе желание напиться до поросячьего визга. Увы, фразу "К вам вопросов нет", Олеся Константиновна сказала мне лишь один раз, как правило, она говорит совсем иное, вот как сейчас:

- Очень прошу приехать в издательство, есть недоработки.

Смахивая пот со лба, я кинулась к "Жигулям" и понеслась в "Марко" на очередную головомойку.

Олеся Константиновна выложила на стол папку и воскликнула:

- Ну, Виола Ленинидовна, можно сказать, вы превзошли себя!

Редактор никогда не хвалит меня, я ни разу не слышала из ее уст что-то типа "Это изумительно" или "Великолепный сюжет", поэтому сейчас обрадовалась почти до потери пульса.

- Вам так понравилось?

Олеся Константиновна наклонила голову набок.

- Честно говоря, я смеялась от души!

- А! Наверное, в тот момент, когда главная героиня падает в лужу?

- Вовсе ничего веселого в той сцене я не нашла, - вздохнула Олеся Константиновна, - если человек шлепнулся в грязную воду, это грустно!

Я насторожилась.

- Тогда что вам показалось смешным?

Редактор взяла один листок.

- Действие у вас начинается в августе. Вот, в первом абзаце: "Стояла жара". Верно?

- Да.

- На сороковой странице главная героиня ходит в сарафане!

- Точно.

- Хорошо, - прищурилась Олеся Константиновна, - но на пятидесятой она уже в шубе и под ногами у нее бодро скрипит снег.

- Не может быть!

- Смотрите.

Я уставилась на текст. Действительно. И как только такое получилось?

- Идем дальше, - бесстрастно вещала Олеся Константиновна, - глава восьмая. "Дождь лил как из ведра, сентябрь в этом году не задался". Вы уж определитесь со временем, что у вас на дворе! Лето, зима или осень!

- Ага! Хорошо.

- Теперь. Как зовут главного героя, помните?

- Конечно! Георгий.

- Но почему он во второй половине книги откликается на Юру?

- Э.., не знаю.

- Я тоже, - вздохнула Олеся Константиновна, - следуем далее. Один из ваших персонажей, тучный, стокилограммовый профессор, протискивается между прутьями забора.

- Ой, это я исправлю.

- Замечательно. Ситуацию с женщиной по имени Вера помните?

- Да, да, все думают, что она, упав из самолета, расшиблась насмерть, но...

- Она, оказывается, жива, - закончила Олеся Константиновна, - но такого не бывает. Вера вывалилась вниз без парашюта!

- Ну.., может, у нее с собой имелся зонтик? Раскрыла и спланировала.

Олеся Константиновна закашлялась. Поняв, что и эта версия событий не устраивает придирчивого редактора, я быстро затараторила:

- Пусть на ней окажется широкая юбка, которая надулась от воздуха...