Флинтвинч.
смотрит на нее по-прежнему вопросительно, словно ждет дальнейших
разъяснений, и, наградив подушку заключительным пинком, она спросила в свою
очередь:
этом и не думала. Слава богу, хватало у меня забот и без того, чтобы мне еще
думать о чем-то. Когда она была на ногах (а в ту пору она еще была на
ногах), она уж следила за тем, чтобы я не прохлаждалась зря - да и он не
отставал от нее.
себе тогда и сказала. Что же! Тут гадать нечего. Если они, двое умников, на
том порешили, что я-то могу поделать? Ровно ничего.
всуе! - воскликнула Эффери, все еще полушепотом. - Да ведь не сойдись они на
том оба, разве бы из этого что-нибудь вышло? Иеремия не стал заниматься
ухаживаниями; где уж тут, когда столько лет прожили в доме вместе и он
всегда командовал мной. Просто в один прекрасный день он мне вдруг и
говорит: "Эффери, говорит, я имею вам кое-что сообщить. Скажите, нравится ли
вам фамилия Флинтвинч?" - "Нравится ли мне эта фамилия?" - спрашиваю я. "Да,
говорит; потому что это теперь будет и ваша фамилия". - "Моя фамилия?" -
спрашиваю я. "Иереми-и-я!" Да, уж это умник так умник.
за постель - разостлала сверху другую простыню, накрыла ее одеялом, а поверх
положила еще одно одеяло - стеганое.
ему? Он приходит ко мне и говорит: "Эффери, мы с вами должны пожениться, и
вот почему. Она становится слаба здоровьем, и скоро ей нужен будет
постоянный уход, и нам придется много времени находиться при ней, в ее
комнате, а когда мы не будем находиться при ней, то мы с вами будем в целом
доме одни, и потому, говорит, удобнее, если мы поженимся. Она тоже так
считает. Так что потрудитесь в понедельник к восьми часам утра надеть
шляпку, и мы пойдем и покончим с этим делом".
говорю это самое: "Что же!" А Иеремия мне в ответ: "Кстати, как раз в это
воскресенье состоится в третий раз оглашение (я его заказал две недели тому
назад), потому-то я и назначаю на понедельник. Она сегодня сама будет с вами
говорить, так вот, теперь вы, значит, подготовлены". И в самом деле, в тот
же день она со мной завела разговор. "Эффери, говорит, я слышала, что вы с
Иеремией собираетесь пожениться. Я очень рада этому, и вы, разумеется, тоже.
Это очень хорошо для вас, и при данных обстоятельствах очень желательно для
меня. Иеремия - человек здравомыслящий, человек положительный, человек
твердый, человек благочестивый". Что мне тут оставалось сказать, если уж
дошло до дела? Да если б меня не к алтарю собирались вести, а на эшаФот
(миссис Флинтвинч стоило не малых трудов подобрать это живописное
сравнение), мне и то нечего было бы возразить, раз они, умники, оба так
порешили.
углу.
Флинтвинч отличалась одной особенностью: говоря о миссис Кленнэм она никогда
не называла ее по имени. - А вот бывают на свете другие девушки. Помните вы
свою старую зазнобу? Наверно, давным-давно позабыли,
матушка разлучила нас. Пет, я ее очень хорошо помню.
Так что, если хотите, можете на ней жениться.
шаги на лестнице! - И в одно мгновение она исчезла.
узор, который его воображение ткало на станке памяти. Когда-то даже в этот
унылый дом сумел пробраться безрассудный дух юношеской любви, и ее
безнадежность причинила Артуру не меньше страданий, чем если бы дело
происходило в каком-нибудь романтическом замке. Хорошенькое личико девушки,
с которой он не без сожаления расстался в Марселе всего лишь неделю назад,
пробудило в нем непривычный интерес и даже волнение своим подлинным или
мнимым сходством с тем лицом, что некогда впервые озарило его беспросветную
жизнь ярким сиянием фантазии. Артур оперся ладонями о длинный низкий
подоконник и, глядя на лес труб, черневший за окном, погрузился в мечты. Ибо
так уж сложилась вся жизнь этого человека - слишком мало было в ней такого,
что могло бы дать пищу для размышлений, слишком много такого, о чем думать
не хотелось и не стоило; и в конце концов он привык искать прибежища в
грезах.
ГЛАВА IV - Миссис Флинтвинч видит сон
случалось грезить, грезила обычно с закрытыми глазами. В ту ночь, спустя
лишь несколько часов после того как она ушла от сына своей старой госпожи,
ей пригрезился удивительно яркий сон. Строго говоря, это даже не было похоже
на сон, до того все в нем выглядело естественно и правдоподобно. Вот как это
произошло.
шагах от той, которую так давно уже не покидала миссис Кленнэм. Она не была
на том же этаже, так как помещалась в пристройке и к ней вели несколько
крутых ступенек, отделявшихся от главной лестницы почти насупротив дверей
миссис Кленнэм. Неверно было бы также сказать, что она находится "на
расстоянии оклика": массивные стены, двери, дубовые панели глушили всякий
звук; но все же она находилась достаточно близко, чтобы можно было, не тратя
времени на одеванье, попасть из одной комнаты в другую в любой час и при
любой температуре. У изголовья супружеской кровати, не дальше фута от уха
миссис Флинтвинч, был колокольчик, шнурок которого висел под рукой у миссис
Кленнэм. Стоило этому колокольчику зазвонить, как Эффери срывалась с постели
и оказывалась в комнате у больной раньше, чем успевала окончательно
проснуться.
пожелала спокойной ночи и затем сама, как обычно, отправилась на покой, не
дождавшись, правда, появления супруга и повелителя. Однако вопреки ученым
авторитетам, утверждающим, что нам снится последнее, о чем мы думали на
ночь, именно он, супруг и повелитель, оказался героем сновидения миссис
Флинтвинч.
Иеремия так и не ложился. Будто она взглянула на свечу, которую перед сном
не погасила и, увидев, что от нее остался лишь маленький огарок,
умозаключила, подобно королю Альфреду Великому, всегда измерявшему таким
способом время *, что проспала довольно долго. Будто после этого она встала,
накинула капот, надела ночные туфли и вышла на главную лестницу, недоумевая,
где может быть Иеремия.
спустилась вниз без всяких блужданий вопреки тому, как это бывает во сне.
Она не парила над ней, а спускалась медленно, ступенька за ступенькой,
держась за перила, потому что свеча ее очень скоро догорела.
колодец, каморка с длинным, узким, похожим на прореху окном. Из этой
каморки, которая никогда не была обитаемой, шел свет.
плит, и заглянула в щель между ржавыми петлями неплотно притворенной двери.
Она ожидала, что увидит Иеремию крепко спящим или, может быть, в обмороке; а
между тем он сидел в кресле здоровехонький и бодрствовал. Но что это?..
Господи спаси и помилуй!.. Миссис Флинтвинч тихо ахнула и почувствовала, что
голова у нее идет кругом.
спящего. Его пристальный взгляд был устремлен на него самого, который
помешался напротив, за маленьким столиком, и храпел, уронив подбородок на
грудь. Бодрствующий Флинтвинч сидел лицом к своей жене; спящий Флинтвинч был
повернут к ней в профиль. Бодрствующий Флинтвинч был хорошо знакомым ей
оригиналом; спящий Флинтвинч был копией. Хоть и кружилась у Эффери голова,
но она уловила эту разницу, так же как сумела бы отличить подлинный предмет
От его отражения в зеркале.
- ее любезный супруг, оно тотчас же было бы развеяно его поведением. Он
нетерпеливо оглянулся в поисках оружия, схватил щипцы и, прежде чем снять
Шилова Юлия
Русанов Владислав
Самойлова Елена
Андреев Николай
Каргалов Вадим
Афанасьев Роман