проснулась, перед ней уже стоял поднос со всякой вкуснятиной. Немец
смутился и беспокойно посмотрел на свою подругу. Когда же я вернулся из
второго рейса с фруктами и кофе, бедняга не выдержал и рысью помчался к
раздаче. Надо было видеть лицо Бригитты, когда ей притащили наполовину
расплескавшуюся чашечку кофе.
выбираться из лодки и влезать обратно. Лишь на второй день мужики
научились у меня подавать руку даме, но все же только Юлька ходила налегке
- немка и англичанка тащили рюкзаки наравне с парнями, скрипя зубами от
злости. Мне очень хотелось перенести Юльку через какую-нибудь лужу, но я
все же проявил милосердие и не стал разрушать две довольно счастливые, по
западным понятиям, семьи.
разумеющимся, и они с едва уловимым презрением смотрели на немца и
англичанина. В общем, лучше выходите замуж за индейца племени пемон, чем
за европейца.
плане напоминает подкову, и нам надо было забраться глубоко внутрь. Первым
исследователем этого плато был летчик Анхель (Anjel). Он предполагал, что
золото, которым богаты реки края, выносится реками с вершин плато. Ради
золота он и пошел на сумасшедший риск, первым из европейцев проникнув в
1935 году на вершину тепуи с помощью маленького самолета. Он не был знаком
с торфяными болотами, встречающимися в прохладном климате наверху, и сел
на изумрудную "лужайку", в которой самолет тут же увяз. Анхелю с женой и
компаньоном пришлось две недели искать спуск из "Затерянного мира". Им
удивительно повезло - они наткнулись на единственную тропу, ведущую с
вершины к индейской деревушке на другой стороне. Они не нашли золота, но
зато открыли подлинное сокровище плато, к которому теперь добирались и мы.
При попытке вернуться на плато через год Анхель погиб.
пороги. Это довольно острое ощущение, потому что пирога-долбленка кажется
очень неустойчивой (на самом деле они переворачиваются крайне редко), а
волны порой окатывают вас с головы до ног. Часа через два лодочник показал
в большое облако, клубившиеся впереди.
туман.
Сезон дождей только начался, и вода не успела подняться по-настоящему, но
все же большей частью тропа петляла по лужам и скользким бревнам. Наконец
мы вышли на terra firma, "твердую землю", где воды не бывает, и запрыгали
вверх по камням.
красивый в мире водопад (примерно вдвое выше Останкинской башни -1156 м).
Он падает с выступа плато, и можно подумать, что вода течет с вершины
гигантской скальной пирамиды. Форма скал настолько симметрична, что
кажется, будто это архитектурное сооружение - чем-то Анхель неуловимо
напоминает Кельнский собор. Благодаря ночному ливню с неба падала не
небольшая речка, как обычно, а могучий поток.
пыль, так что мы мгновенно вымокли с головы до ног, хотя стояли довольно
далеко. Хорошо, что у нас хватило ума заранее раздеться. Ближе к подножию,
впрочем, вообще невозможно дышать.
неба. Потом тучи разошлись, и поверх клубящегося тумана, освещенного
солнцем, проступил край плато - зазубреная линия, вознесенная на страшную
высоту. Оттуда, почти из зенита, падали волнами постепенно расходящиеся
белые струи. Мы легли на нагретую солнцем каменную плиту и долго смотрели,
как тает туман и медленно, метр за метром, "вырастают" из него утес и
водопад. Наконец он появился весь - непостижимо огромный, древний, не
похожий ни на что на нашей маленькой планетке.
лодке.
надоели вскрикивания спотыкающихся англичанки и немки, вела их. Замыкали
шествие немец и англичанин. Чтобы увидеть лесную фауну, желательно ходить
максимум вдвоем, так что в этот раз мы встретили только туканов и
трогонов. К нашему удивлению, у подножия Анхеля росли прекрасные
подберезовики. Индейцы поразились, когда мы сказали, что едим грибы - по
их мнению, на такое способны только совсем дикие племена, вроде яномами.
От реки снова открылся вид на водопад - теперь уже полностью залитый
солнцем. В этом райском уголке мы перекусили и поплыли вниз.
крайне довольные и счастливые. Навстречу уже приплыли две туристские
группы - с этого дня (16 июня) и до конца сентября здесь слишком много
народу, а потом в водопаде мало воды. Очень часто бывает и так, что людям,
приехавшим с другой стороны мира, вообще не удается ничего увидеть -
облака могут наглухо закрыть Анхель на целую неделю. Я сразу же стрельнул
фонарик и бродил по лесу до полуночи. Но продолжавшая подниматься река уже
оставила от нашего острова совсем небольшой кусок, так что мне не попалось
ничего интересного.
хижину, где туристам продают духовые трубки и луки со стрелами, и
благополучно вернулись в Канайму. Вода уже затопила пляж, и пальмы торчали
из воды. На этот раз я нашел гнездо колибри под крышей одного из домов -
крохотную чашечку из мха и паутины с четырьмя яйцами размером с крупную
горошину.
аэродроме на полдороге. К самолету немедленно подбежали два полуголых
негра, кативших перед собой тележки: одну с канистрами, другую с
мороженым. Первый негр взобрался на крыло и стал заливать горючее в баки
нашей "птички" а второй продал нам эскимо и, узнав, что мы из Москвы,
принялся расхваливать достоинства самолета АН-2.
истошным крикам "Карака-какака-каракас!!!" нашли на автовокзале свой
автобус и укатили на север. А наутро, злые и невыспавшиеся после ночи в
автобусной "дискотеке", мы добрались до заповедника Генри Питер на
перевале через Береговой хребет.
недостроенного дворца покойного диктатора Гомеса. Стоит оно на крутом
склоне, поэтому с верхнего этажа, занятого конторой, можно выйти прямо в
лес. Остальные четыре этажа населены несметным количеством летучих мышей,
которые даже днем носятся стаями среди огромных пустых залов и
обрушившихся перекрытий. Больше всего здесь крупных плодоядных копьеносов
(Phyllostomus и других) и маленьких, быстрых, как ласточки, насекомоядных
бульдоговых (Molossidae).
а птицы.
пролетает чуть ли не треть видов птиц США и Канады. Но и в июне была в
наличии вся местная фауна. Каждое утро сотрудники заповедника выкладывают
на кормушки фрукты и семечки, и на этих кормушках можно увидеть до 30
видов сразу. Мы пробыли в заповеднике день, ночь и еще утро, и не было
случая, чтобы я, проходя по веранде, не увидел что-нибудь новое.
огненные чижи (Serinus cucullatus), крошечные пушистые манакины (Pipridae)
невероятно яркой расцветки, сочно-синие цветочницы (Diglossa), семицвеная,
пятицветная, изумрудная, голубая, красная и еще десяток танагр
(Traupidae), зеленые туканы (Aulacorhynchus), попугаи всех калибров,
лазурные сойки (Cyanocorax) и множество прочих. Я стрельнул у жившего в
соседней комнате итальянского орнитолога здоровенный кирпич "Птиц
Венесуэлы" с прекрасными картинками и благодаря этому наконец-то начал
немного ориентироваться в фантастическом разнообразии местных птиц, многие
из которых не встречаются нигде, кроме Берегового хребта.
летучие мыши или пушистые белки, а маленькие колибри. На ветках деревьев,
свешивающихся на веранду, болтались поилки с сахарным раствором (ни в коем
случае нельзя заливать туда медовый раствор, от него птички могут
погибнуть). Перед "носиками" поилок то и дело с мягким гудением зависали
чудесные создания размером с мизинец, а иногда и с большого шмеля. В этом
месте большинство птиц почти не боится человека, но колибри - самые
доверчивые. Если поставить перед поилкой палец и стоять неподвижно, они
садятся на него и, запустив длинный клювик в поилку, тянут сахарный
раствор. Тот миг, когда мне на палец опустился черно-зеленый небесный
сильф (Aglaiocercus kingi) с 20-сантиметровым темно-синим хвостом, я с тех
пор всегда вспоминаю в трудную минуту, чтобы поднять настроение.
приходилось бродить по горам в одиночку. Дело в том, что, как я уже
говорил, в маршруте на Анхель мы оплатили питание заранее. Кормили там
необыкновенно вкусно и в неограниченном количестве, поэтому мы постарались
наестся на несколько дней вперед. В результате у Юльки заболел животик, и
она вынуждена была лежать в мрачном полупустом дворце, пока я бегал по
окрестностям.
Например, ярко-алую с черными кольцами тысяченожку-кивсяка размером с
карандаш, или жука-суперсветлячка Pyrophorus. Точнее, щелкуна - самые
яркие светящиеся жуки здесь имено щелкуны. Спереди у него две ярких
зеленых "фары", в полете включается голубой мигающий "маячок", а при
Сертаков Виталий
Куликов Роман
Сертаков Виталий
Самойлова Елена
Афанасьев Роман
Березин Федор