речения, какие он произносил до сих пор в присутствии Мэннеринга. Чай,
привезенный, вне всякого сомнения, капитаном Хаттерайком, Мэннеринг
похвалил. Тем не менее он все же очень вежливо заметил, как опасно бывает
оказывать поддержку таким отчаянным лицам, как этот капитан.
мыслить отвлеченно, и его представление о таможне сводилось к разным
чиновникам, смотрителям, сборщикам и контролерам, которых ему случалось
знать лично, - эти таможенники сами пусть за себя думают, нечего им помогать
- к тому же они могут и солдат себе на помощь взять, а что до
справедливости, то вы удивитесь, мистер Мэннеринг, тому, что я вам сейчас
скажу, но, знаете, я ведь не состою мировым судьей.
глубине души подумал, что досточтимые судьи не очень-то много потеряли,
оттого что добродушный лэрд перестал принадлежать к их числу. Бертрам напал
сейчас на одну из своих любимых тем и продолжал с большим увлечением
говорить о том, что у него наболело.
графства, хотя нет, пожалуй, ни одного самого захудалого пахаря, которому не
приходилось бы ездить четыре раза в год на заседания и приписывать к своему
имени букв М. С. Я очень хорошо знаю, кому я этим обязан. Перед последними
выборами сэр Томас Киттлкорт заявил, что сживет меня со свету, если я не
стану на его сторону; а так как я решил подать голос за кровного
родственника, за троюродного брата моего, лэрда Бэлраддери, то они исключили
меня из списка землевладельцев, и вот начались новые выборы кандидатов в
судьи, а меня там и нет! И они еще утверждают, что произошло это потому, что
я позволил Дэвиду Мак-Гаффогу, констеблю, писать исполнительные листы и
вести дела, как ему вздумается, будто я кукла какая! В этом нет ни слова
правды; за всю мою жизнь я выдал только семь исполнительных листов, и все-то
до единого писал Домини, и если бы не это злополучное дело с Сонди
Мак-Грутаром, которого констебли заперли на двое или трое суток.., там вон,
в старом замке, покамест не представился случай отправить его в тюрьму
графства... Мне ведь все это не дешево обошлось. Но я знаю, чего хочет сэр
Томас, точно такая же штука была и с местом в Килмагердлской церкви... Разве
я не больше имел права сидеть там на передней скамье, прямо против
священника, чем Мак-Кроски из Криохстона, сын церковного старосты
Мак-Кроски, самого простого дамфризского ткача.
дорогой и с пограничной плотиной... И, поверьте, все это дело рук сэра
Томаса, и я прямо сказал, что знаю, откуда ветер дует, пусть как хотят
понимают. Стал бы разве кто-нибудь из дворян проводить дорогу прямо через
угол плотины и отрезать, как мой управляющий правильно заметил, целых
пол-акра отличного пастбища? Да еще тут было дело, когда выбирали сборщика
податей...
местах, где, судя по размерам владений, предки ваши занимали такое видное
положение.
особенно-то обращаю на это внимание; надо сказать, я просто забываю об этом.
Но послушали бы вы, что мой отец рассказывал, какие прежде битвы вели
Мак-Дингауэи, которые и есть теперешние Бертрамы, с ирландцами и здешними
горцами, теми, что приезжали в своих повозках из Илэя и Кентайра, да как они
в святую землю ходили, в Иерусалим и в Иерихон, со всем своим кланом... Уж
лучше бы они поехали куда-нибудь на Ямайку, как дядюшка сэра Томаса
Киттлкорта!.. Да еще как они привезли домой разные реликвии, вроде тех, что
у католиков, и знамя, там вон, на чердаке оно. Если бы они привозили вместо
этого побольше муската и рома, дела наши были бы теперь в лучшем положении.
А что до старого дома Киттлкорта, так его и сравнить нельзя с замком
Элленгауэнов, там, наверно, и сорока футов нет в длину... Но вы ничего не
едите, мистер Мэннеринг, вы и к мясу даже не притронулись. Не угодно ли
семги? Эту рыбу вот Джон Хей поймал, уже больше трех недель, у нас на реке,
за Хемпсидским бродом...
приходилось держаться какого-то одного предмета разговора, теперь же он
снова перешел к своей бессвязной болтовне. Благодаря этому у Мэннеринга
оказалось много свободного времени, чтобы подумать обо всех отрицательных
сторонах того положения, которое еще час тому назад казалось ему достойным
зависти. Перед ним был помещик, лучшим качеством которого было его полнейшее
добродушие; и что же, этот человек втихомолку раздражался и ворчал на
других, причем из-за сущих пустяков, которые и в сравнение не могли идти с
настоящим жизненным горем. Но провидение справедливо. Тем, кто на пути своем
не встречает больших потрясении, достаются мелкие неприятности, которые в
такой же мере нарушают их душевный покой. Каждому из читателей случалось,
вероятно, наблюдать, как ни природное спокойствие, ни мудрость,
приобретенная в жизни, не избавляют провинциальных дворян от огорчений,
связанных с выборами, судебными сессиями и собраниями доверенных лиц.
тем, что добрейший мистер Бертрам прервал на мгновение поток своих излияний,
чтобы осведомиться, чего же капитан Хаттерайк так настойчиво добивался от
цыганки.
мистер Мэннеринг, что эти вольные купцы, которых закон именует
контрабандистами, обходятся совсем без религии, но зато полны суеверий. И у
них в ходу множество разных заклинаний, заговоров - словом, всякого вздора.
Заклинания, заговоры и амулеты - это все его принадлежности, это самые
отборные стрелы из колчана Аваддона.
(Заметим, кстати, что это были первые слова, сказанные нашим бедным учителем
за целое утро, если не считать молитвы перед завтраком.) Мистер Мэннеринг
из-за вас и слова не может вымолвить! Итак, мистер Мэннеринг, раз уж речь
зашла об астрономии, заклинаниях и тому подобных вещах, скажите, удалось ли
вам заняться тем, о чем мы с вами говорили вчера вечером?
что я играл в опасную игру, и хоть ни вы, ни я и ни один из здравомыслящих
людей не станет верить предсказаниям астрологии, иногда все где случалось,
что попытки узнать будущее, предпринятые ради шутки, имели потом глубокое и
неблагоприятное влияние на поступки и характеры людей; поэтому я бы очень
хотел, чтобы вы избавили меня от необходимости отвечать сейчас на ваш
вопрос.
любопытство лэрда. Мэннеринг, однако, решил не подвергать ребенка всем
неприятностям, которые могли осложнить его жизнь, если бы отец узнал о
грозившей ему опасности. Поэтому он передал Бертраму гороскоп в запечатанном
конверте, прося его не срывать печать, раньше чем не пройдет пять лет и не
минует ноябрь последнего года. По истечении этого срока он разрешал вскрыть
конверт, считая, что если первый роковой период окончится для ребенка
благополучно, то остальным предсказаниям верить никто не будет. Бертрам
охотно обещал ему поступить в точности, как он просил, а Мэннеринг, дабы
утвердить его в этом решении, намекнул еще, что в противном случае ребенка
неминуемо постигнет беда. Оставшаяся часть дня, которую Мэннеринг, по
просьбе Бертрама, провел в Элленгауэне, не ознаменовалась никакими
событиями, а на следующее утро наш путешественник сел на коня, любезно
попрощался с гостеприимным хозяином и его неизменным собеседником, пожелал
еще раз всего наилучшего семье лэрда, а потом, поворотив коня в сторону
Англии, скрылся от взоров обитателей Элленгауэна. Он скроется также и от
взоров наших читателей, чтобы появиться снова уже в другой, более поздний
период своей жизни, о котором и будет идти речь в нашем рассказе.
Глава 6
рассказать обо всем, что произошло за время ее болезни, комната ее просто
гудела от всевозможных толков о красавце студенте из Оксфорда, предсказавшем
по звездам судьбу молодого лэрда, - "да благословит господь этого молодого
красавчика!" Много говорилось о внешности, голосе и манерах гостя, не забыли
также и о его коне, об узде, седле и стременах. Все это вместе взятое
произвело сильное впечатление на миссис Бертрам, так как леди эта была не в
малой степени суеверна.
маленький бархатный мешочек для хранения гороскопа, переданного ей лэрдом.
Ей, очень хотелось сорвать печать, но суеверие оказалось сильнее, чем
любопытство, и у нее хватило духу обернуть конверт двумя листами пергамента,
чтобы не повредить печать, и сшить эти листы. Потом она положила все в
бархатный мешочек и повесила в виде талисмана ребенку на шею; таким образом
она и решила хранить его, пока не настанет пора удовлетворить ее
любопытство.
получить хорошее образование, и так как предполагалось начать его обучение с
самого раннего возраста, то Домини Сэмсона без особого труда уговорили
отказаться от своей должности сельского учителя и переехать на постоянное
жительство в замок, причем жалованье ему назначили меньше того, которое
Флинт Эрик
Свержин Владимир
Ильин Андрей
Корнев Павел
Шилова Юлия
Корнев Павел