леди Сил.
лишенная воображения мать.
и не молоденький какой-нибудь, а матерый резервист - посмел явиться к нему
без перчаток и в замшевых ботинках; вспышка гнева принесла огромное
облегчение; перекипание было признаком довольства, чем-то вроде внутреннего
мурлыканья; такое настроение его подчиненные считали хорошим настроением.
Ему казалось, что, пока полком командует такой человек, как он, полк
застрахован от серьезных неприятностей (как ни странно, этот взгляд разделял
и проштрафившийся офицер). И вот под это настроение подполковнику доложили,
что его хочет видеть какой-то господин в штатском, некто мистер Сил. Имя
было ему незнакомо, и такой же незнакомой показалась поначалу внешность
Безила, ибо Анджела не пожалела ни сил, ни денег, чтобы привести его в
божеский вид. Он был свежеподстрижен, в накрахмаленном белом воротничке и
котелке, при тонкой золотой цепочке для часов и прочих атрибутах
порядочности, в число коих входил новый зонтик. Анджела же разжевала ему, с
чего следует начать разговор. "Вы очень заняты, полковник, я понимаю, но,
надеюсь, вы уделите мне несколько минут и дадите добрый совет...".
ж, конечно, к нам повалит много людей со стороны. Формируется много новых
батальонов, даже у нас в бригаде. Советую поступить в пехоту. Идти в
кавалерийские части нет смысла. Теперь все на машинах. Были бы машинистом -
вот это очень бы пригодилось. Со всех сторон слышу дурацкие разговоры о том,
что эта война - война механизированная, война воздушная, война коммерческая.
Все войны - войны пехоты. Всегда так было.
офицеры. Полагаю, вам не хочется начинать с рядового, ха-ха-ха! Последнее
время тут накрутили изрядно чепухи. Конечно, некоторым юнцам, что у меня
побывали, это не повредит. Но человеку ваших лет следует обратиться в
дополнительный резерв, назвать полк, в который вы хотите определиться, - во
многих армейских полках, как умеют, делают большое дело, - и попросить
командира ходатайствовать о вашем зачислении.
этот разнузданный молокосос, так грубо расстроивший его отдых накануне, этот
радикал, посмевший усомниться в доброкачественности настоящих офицеров,
просится к нему, в гвардейские бомбардиры, ни больше ни меньше.
гвардейскую пехоту, то, пожалуй, все же лучше податься к вам. Вы не такие
тухлые, как гвардейцы-гренадеры, и не скованы всеми этими липовыми
местническими связями, как Шотландский, Ирландский и Валлийский гвардейские
полки.
внешность, репутацию блестящего спортсмена и манеру обхождения, в которой
уважительность к старшему самым безупречным образом сочеталась бы с чувством
собственного достоинства; будь он повелителем тысячи преданных арендаторов и
племянником самого командира бригады, - отнесение им, штатским, эпитетов
"тухлый" и "липовый" к гвардейской бригаде погубило бы его бесповоротно.
зачисляюсь в этот дополнительный резерв и называю ваш полк. Это пройдет?
которого подержали несколько секунд на виселице, а затем сняли. ......
петлю палача. Он сказал:
вакансии. Мне нужны взводные командиры. У меня и так шесть или семь младших
офицеров, которым за тридцать. Можете вы представить себя командиром,
ведущим в бой взвод?
как раз поэтому-то я и обхожу стороной армейские пехотные полки. В конце
концов у гвардейцев для человека всегда найдется интересная штабная
работенка, не так ли? Я вот о чем думал: зачислюсь-ка, думаю, к вам, а там
подыщу себе что-нибудь поинтереснее. Жизнь в полку, видите ли, наверное,
нагнала бы на меня смертную тоску, да вот все говорят мне, что великое дело
- начать с приличного полка.
мог. Хрипом, который едва ли можно было назвать человеческим, и
красноречивым жестом он дал понять, что разговор окончен.
дурное настроение.
все как надо. Подозреваю, этот старый змей Джо Мейнуэринг опять намутил
воду.
VII
времени, мы, конечно, подразумеваем, что он не может писать так, как писал
раньше, верно? Не лучше ли ему было остаться здесь, пусть даже это и
означало бы перерыв в творчестве на год-другой? Зато он имел бы возможность
расти над собой.
ли, орган не может расти над собой. На нем можно исполнять другие
музыкальные произведения, но сам он при этом не меняется. Мне кажется, как
инструмент, Парснип и Пимпернелл исчерпали возможности развития.
нет? Или, положим, они бы развивались в разных. направлениях. Что тогда?
человека? - спросила рыжая девица.
И неполный рабочий день к тому же.
приставать.
столиком: когда кто-нибудь протягивал руку за стаканом, а сосед в этот же
момент тянулся ножом к маслу, на рукаве оставался жирный мазок; слишком
много на одно меню - одинарный лист бумаги, заполненный от руки красными
чернилами, передаваемый из рук в руки с безразличием и нерешительностью;
слишком много на одного официанта, который не мог удержать в голове столько
различных заказов; их было всего шестеро, но это было слишком много для
Эмброуза. Разговор составлялся из утверждений и восклицаний. А Эмброуз жил
беседой и для беседы. Он наслаждался сложным искусством компоновать,
согласовывать во времени и должным образом уравновешивать элемент
повествовательный и краткое замечание, наслаждался взрывами спонтанной
пародийности, намеками, которые один поймет, другой нет, переменой
союзников, предательствами, дипломатическими переворотами, возвышением и
падением диктатур; все это могло случиться в течение часа, пока сидишь за
столиком. Но теперь? Неужели и это утонченнейшее, взыскательнейшее из
искусств похоронено вместе с миром Дягилева?
приятелей. К тому же теперь, с приездом Анджелы, Безил выпал из кружка Пупки
так же внезапно, как и появился, оставив Эмброуза в странном одиночестве.
общество шалопаев обществу своих собратьев по духу? Безил обыватель и
мошенник; временами он нагоняет жуткую скуку, временами серьезно мешает; это
человек, которому нет места в грядущем государстве рабочих; и все же, думал
Эмброуз, я жажду его общества. Любопытно, думал он, что всякая религия
обещает рай, который абсолютно неприемлем для человека с развитым вкусом.
Нянюшка толковала мне о небе, полном ангелов, играющих на арфах; эти -
толкуют о земле, полной досужих, довольных заводских рабочих. Безил
определенно не проскочит ни в те, ни в другие ворота. Религию можно принять
в ее разрушительной стадии; монахи в пустыне, разрезающие на куски эту
болтунью Гипатию {Гипатия из Александрии (370-415) - женщина-философ,
математик и астроном, последовательница неоплатонизма, преподавала в
Александрийском музее. Ученость и красноречие Гипатии, принимавшей участие в
общественных делах города, снискали ей популярность в александрийском
обществе и ненависть религиозных фанатиков из христиан. Была растерзана
толпой.}; банды анархистов, поджаривающие монахов в Испании. Проповеди в
сектантских часовнях о геенне огненной; уличные ораторы, визжащие от зависти
к богатым. Когда речь идет об аде - все просто. Человеческий ум не нуждается
в подхлестывании, когда дело идет об изобретении ужасов; он обнаруживает
неповоротливость лишь тогда, когда тужится изобрести небо. Вот Лимб другое
дело. В Лимбе человек обретает подлинное счастье и без видения славы
небесной; никаких арф; никакого общественного порядка; только вино, беседа и
несовершенные, самые различные люди. Лимб для некрещеных, для благочестивых