тридцать шагов, словно кони летели по воздуху. Потом мы нашли пыж из ружья
пана, я узнал бы его из сотни. Рыгор припомнил, что, когда он вез девочку
домой, кто-то стрелял у прорвы. Мы погнали коней быстрее, потому что минуло
часов пять, ночь уже темнела перед рассветом. Вскоре мы услышали - где-то
ржал конь. Мы выехали на большую прогалину, заросшую вереском. Тут Рыгор
отметил, что кони дикой охоты развернулись в лаву и пошли наметом. А конь
хозяина несколько раз споткнулся, видимо, устав. - Голос Бермана вдруг
одичал и осекся. - И в конце прогалины, как раз там, где начиналась прорва,
мы увидели еще живого коня, который лежал со сломанной ногой и кричал так
страшно, будто человек. Рыгор сказал, что пан должен быть где-то здесь. Мы
нашли его следы, они тянулись от трясины. Я двинулся по ним, но они дошли до
коня и исчезли. Здесь, на влажной земле, были вмятины, словно человек упал.
И больше ничего. И никаких следов рядом. Охота свернула саженях в десяти от
того места. Или Раман вознесся на небо, или кони короля Стаха домчали к нему
по воздуху и захватили с собой. Мы подождали с полчаса, и когда наступила
предрассветная темень, Рыгор хлопнул себя по лбу и приказал мне нарвать
бересты. Я, шляхтич, подчинился этому холопу: он тогда имел такую надо мной
власть, словно магнат. Когда мы зажгли бересту - он наклонился над следами.
"Ну, что скажешь, пане?" - сказал он с видом явного превосходства. "Я не
знаю, зачем ему понадобилось идти от трясины, не знаю, как он туда попал", -
ответил я растерянно. Тогда этот хам расхохотался... "Он и не думал идти от
трясины. Он, уважаемый пан, шел в трясину. И ноги у него совсем не были
вывернуты задом наперед, как ты, возможно, думаешь. Он отступал, отступал к
трясине от чего-то страшного. Видишь, вот тут он ударился о землю. Конь
сломал ногу, и он перелетел через голову. Он, если хочешь знать, подвернул
ногу: видишь, след правой ноги больше и глубже, значит, он подвернул левую
ногу. Он пятился к трясине задом. Идем туда, там мы увидим, наверное, и
конец". И действительно, мы увидели и конец. Рыгор посветил факелом туда,
где был обрыв в трясину, и сказал: "Видишь, тут он поскользнулся". Я держал
его за пояс, а он наклонился с этого обрыва и затем позвал меня: "Гляди". И
тут я увидел голову Рамана, которая торчала из коричневой, масляной жижи
прорвы, и скрюченную руку, которой тот успел ухватиться за корневище
какого-то трухлявого дерева. Мы вытащили его с большим трудом, вытащили
мертвого: в этих безднах часто бьют подводные ключи и он просто замерз.
Кроме того, и сердце не выдержало, как говорил потом лекарь. Боже, на его
лице был такой ужас, который нельзя пережить и остаться живым! На руке у
него был какой-то укус, ворот оторван. Мы приторочили труп к седлу и
поехали. И вот не успели мы отъехать и тридцати шагов, как увидели: через
просеку плыли смутные тени коней. Было удивительно, что копыта не стучали. А
потом запел рог где-то совсем в другой стороне, и так'приглушенно, словно
сквозь вату. Мы ехали с трупом угнетенные, кони нервничали - они чуют
мертвое тело. И ночь была, ох какая ночь! И где-то пел рог дикой охоты.
Потом она появлялась лишь изредка. А вот теперь снова... Настает час мести.
артистичные, были длиннее пальцев обычного человека раза в два. Я молчал, и
вдруг меня прорвало:
защитить! Да пускай бы это был сам дьявол - деритесь, черт побери! И почему
не всегда появляется эта охота? Почему при мне еще не была?
днями, а также в среду и пятницу.
на душе желание дать по этой фарфоровой, вялой, безвольной морде, потому что
такие не способны ни на хороший поступок, ни на криминал - не люди, а трава
мокрица, что глушит грядки. - А в филипповки, на петровки они появляются,
если уж они такие святые привидения?
убит именно в воскресенье, - совершенно серьезно ответил он.
с дьяволом? Он что, берет души невинных девушек, у которых крови того
Рамана, может, одна только капля!
подумав, подсчитал я. - На что он тогда годится, этот ваш бог?
Малый Человек, Голубая Женщина, а тут еще эта дикая охота короля Стаха.
Обложили и изнутри, и извне, чтоб он сгорел, этот дом!..
Женщину.
очень нервный человек.
бедная головка не вынесла этих ужасов. Она... м-м... своеобразный в
психическом отношении человек, чтоб не сказать больше.
милых приключений, которые здесь происходили.
Беззвучно ржут кони, беззвучно опускаются копыта, качаются вырезные поводья.
Холодный вереск под их ногами: мчат серые, наклоненные вперед тени, и
болотные огни сверкают на лбах коней. А над ними, в небе, горит одинокая,
острая, как игла, звезда.
временами его тихий жалобный стон. А потом опять была черная бездна тяжелого
сна, и снова скакала по вереску и трясине стремительная, как стрела, охота.
балы. Я думаю так потому, что не часто бывает в таком уголке совершеннолетие
единственной наследницы майората, и все же через два дня в Болотные Ялины
съехалось никак не больше четырех десятков человек. Пригласили и меня, хотя
я согласился с большой неохотой: я не любил провинциальной шляхты и к тому
же почти ничего не сделал за эти дни. Не сделал почти никаких новых записей,
а главное, ни на шаг не продвинулся вперед, чтоб разгадать тайну этого
чертова логова. На старом плане ХVІІ столетия никаких слуховых отдушин не
было, а шаги и стоны звучали каждую ночь с завидной регулярностью.
гостей. Зажгли плошки над входом, сняли чехлы с люстр, сторож на сей раз
превратился в швейцара, из окольных хуторов взяли еще трех служанок. Дворец
напоминал нарумяненную бабусю, которая в последний раз решила пойти на бал,
вспомнить молодость и потом лечь в могилу.
правильное описание чего-то подобного вы найдете у Фельки из Рукшениц,
незаконно забытого нашего поэта. Боже, какие это были возки! Старые, с
покоробленной от времени кожей, совсем без рессор, с колесами в сажень
высотой, но обязательно с лакеем на запятках (у "лакеев" были черные от
земли руки). Какие это были кони! Россинант показался бы рядом с ними
Буцефалом. Тощие, с отвисшей, как сковородник, нижней губой, со съеденными
зубами. Упряжь почти сплошь из веревок, зато кое-где на ней сверкали золотые
бляшки, что перекочевали сюда с упряжи "золотого века".
шести конях, а теперь шесть панов на одном коне". Весь процесс панского
разорения уместился в одной этой насмешливой народной поговорке.
замечания в адрес прибывающих.
называли клячу). На ней, наверное, кто-то из Сасов ездил: заслуженный боевой
конь... А эта паненка, видите, как оделась: словно на праздник святого
Антония. А вот, обратите внимание, цыгане.
подкатила самая обычная телега, на которой сидела самая странная компания,
которую мне когда-либо приходилось видеть. Тут были и паны и паненки,
человек девять, одетые пестро и бедно. И сидели они на телеге густо, как
цыгане. И полог был натянут на четырех палках, как у цыган. Недоставало
только собаки, которая бежала бы под телегой. Это был захудалый род
Грыцкевичевых, кочевавший с одного бала на другой и так, главным образом,
кормившийся. Они были дальними родственниками Яноуских. И это были потомки
"багряного властелина"! Боже, за что караешь!!!
бархатном платье, уже довольно поношенном, в сопровождении худого, как бич,
молодого человека с явно холуйским лицом. Бич нежно прижимал ее локоток.
только она вошла в зал. А мне показалось, что вместе с нею кто-то внес в
помещение большой мешок с удодами и оставил его здесь на радость окружающим.
Разговаривала дама с самым настоящим французским прононсом, который, как
известно, сохранился на земле только в двух местах: в салонах Парижа и в
застенке Кобыляны под Воршей.
лица, жадные глаза, глаза измученные, глаза умоляющие, с "безуминкой". У
одного франта глаза были огромные и выпученные, как у саламандры подземных
озер. Я смотрел на церемонию знакомства из-за двери (некоторые из этих
близких соседей никогда не виделись и, наверное, не увидятся впредь - старый
Корнев Павел
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Никитин Юрий
Маккэфри Энн
Перумов Ник