было бы замечательно!
Телльхейм.
поздороваться с тобой.
ко мне. Я к вам тоже. Но совсем нехорошо, что вы заставляете расположенных к
вам людей так беспокоиться о вас.
которые могут беседовать друг с другом, как только пожелают.
она найдет оправдание... все основания и причины...
прочитать.
слово, самое выражение лица? Чтобы в каждом ее взгляде я чувствовал всю
тяжесть моей утраты?
ждет вас в три часа. Она хочет прокатиться и осмотреть город. Вы поедете с
ней. Фон Телльхейм. Поеду с ней? Франциска. А что вы дадите мне, если я
оставлю вас с ней наедине? Мне нужно быть дома. Фон Телльхейм. С ней
наедине? Франциска. В прекрасном закрытом экипаже. Фон Телльхейм.
Невозможно! Франциска. Да, да. В экипаже, господин майор, вас ожидает
нагоняй. Тут вы от нас не улизнете. Вот для чего это все придумано. Коротко
говоря, вы придете, господин майор, ровно в три... Да, вы же хотели
поговорить со мною с глазу на глаз? Что вы ходите сказать мне? Ах (заметив
Вернера), да мы не одни.'
как барышня не читала письма, то мне пока и сказать тебе нечего.
от господина вахмистра? Фон Телльхейм. Нет, никаких. Франциска. А сдается
мне, что некоторые вещи вам бы следовало держать от него втайне. Фон
Телльхейм. Как так? Вернер. Что такое, барышня? Франциска. Секреты особого
рода. "Все двадцать, господин вахмистр?" (Поднимает вверх обе руки с
растопыренными пальцами.)
Франциска. Смотришь - на пальце уже красуется перстенек! Так, господин
вахмистр? (Показывает жестом, будто она быстро надевает перстень на палец.)
Фон Телльхейм. Что такое?
вещи, о которых никогда нельзя шутить с женщинами.
прошу...
Франциска, чтобы барышня сперва прочитала письмо. Это избавит меня от муки
снова думать, снова говорить о вещах, о которых так хотелось позабыть.
(Переворачивает письмо и подает ей, но вдруг замечает, что оно вскрыто.) О,
что я вижу, Франциска, письмо вскрыто?
Кто же это вскрыл его? Но мы не читали его. Не читали, господин майор. Мы и
не хотим читать его, так как человек, написавший его, сам придет к нам.
Приходите, и знаете что, господин майор? Не являйтесь к нам в таком виде - в
сапогах, кое-как причесанный. Вас можно извинить, вы не ожидали встретить
нас. Приходите в башмаках, завейтесь. А то у вас слишком лихой, слишком
прусский вид!
пригласили бы вас пообедать с нами. Но ваше присутствие помешает нам есть; и
мы, видите ли, не так уж влюблены, чтобы лишиться аппетита.
чтобы не вызвать мне презрения у нее, да и у самого себя - тоже. Идем,
Вернер, ты пообедаешь со мною.
застрянет.
барышней.
не будет неприятно. Но зато уши надо держать с вами востро! Двадцать пальцев
- и все в перстнях! Ай-ай, господин вахмистр!
Эта шутка слетела у меня с языка как-то нечаянно. Хватит человеку и одного
перстня. Сотни и сотни раз я слышал от майора: негодяй тот солдат, который
соблазнит девушку! И я вполне с ним согласен, барышня... Уж можете
положиться! А теперь мне нужно догнать майора... Приятного вам аппетита,
барышня. (Уходит.)
мне нравится. (Идет к дверям, навстречу ей Минна.)
верю, что смогу удержать его.
чувствуется честный, благородный человек. Всякий раз, когда он отказывается
от меня, это звучит как клятва. Вероятно, он заметил, что мы прочли его
письмо... Пусть, лишь бы он пришел... Он придет наверное, да?.. Но мне
кажется, что во всем его поведении сквозит слишком большая гордость. Ведь
это гордость, непростительная гордость - не хотеть быть обязанным любимой
своим счастьем! Если он даст мне почувствовать ее слишком сильно,
Франциска...
дурочка, из-за одного недостатка не отказываются от человека. Нет, но мне
пришло в голову сыграть с ним шутку. За гордость помучить его в свою очередь
гордостью.
уже снова на уме шутки.
(Обе уходят в свою комнату.)
ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
встают. Слуга убирает со стола.
стол.
приказать себе не думать о нем.
Суворов Виктор
Посняков Андрей
Конан-Дойль Артур
Шилова Юлия
Никитин Юрий
Афанасьев Роман