ли они над конем, а Братченко просто влюбленными глазами смотрел на
Рыжего. Он пристроился к Губу в качестве добровольного помощника по
конюшне.
покрикивал и поражал их впечатлительные души кузнечно-слесарной эрудицией
Софрон Головань.
из среды прочих смертных. Он был огромного роста, замечательно
жизнерадостен, всегда был выпивши и никогда не бывал пьян. Обо всем имел
свое собственное и всегда удивительно невежественное мнение. Головань был
чудовищное соединение кулака с кузнецом: у него были две хаты, три лошади,
две коровы и кузница. Несмотря на свое кулацкое состояние, он все же был
хорошим кузнецом, и его руки были несравненно просвещеннее его головы.
Кузница Софрона стояла на самом харьковском шляху, рядом с постоялым
двором, и в этом ее географическом положении был запрятан секрет
обогащений фамилии Голованей.
нашелся кое-какой кузнечный инструмент. Сама кузница в полуразрушенном
состоянии, но Софрон предлагал перенсти сюда свою наковальню и горн,
прибавить кое-какой инструмент и работать в качестве инструктора. Он
брался даже за свой счет поправить здание кузницы. Я удивлялся, откуда это
у Голованя такая готовность идти к нам на помощь.
Калина Иванович сказал:
мужички, так он боится, как бы кузницу у него не отобрали, а тут он,
знаешь, как будто на совецькой службе будет считаться.
нужно звать. И знаешь, - прищурился Калина Иванович, - нам што: хоть рыжа,
хоть кирпата, абы хата богата. Што ж с того, што он кулак?.. Работать же
он будет все равно, как и настоящий человек.
заулыбался:
того? Все равно проведутьбез дела. Так лучше пускай у нас кузня будет, а
Софрону все равно пропадать. Подождем малость - дадим ему по шапке: у нас
совецькая учреждения, а ты што ж, сукин сын, мироедов був, кровь
человеческую пил, хе-хе-хе!..
от нас требовалась исключительная изворотливость. Нужно было все делать
своими руками.Для этого нужна была кузница, нужна была и столяр-
ная мастерская. Верстаки у нас были, на них кое-как можно было работать,
инструмент купили. Скоро в колонии появился и инструктор-столяр. Под его
руководством хлопцы энергично принялись распиливать привезенные из города
доски и клеить окна и двери для новой колонии. К сожалению, ремеслененые
познания наших столяров были столь ничтожны, что процесс приготовления для
будущей жизни окон и дверей в первое время был очень мучительным.
Кузнечные работы - а их было немало - сначала тоже не радовали нас. Софрон
не особенно стремился к скорейшему окончанию восстановительного периода в
советском государстве. Жалованье его как инструктора выражалось в цифрах
ничтожных: в день получки Софрон демонстративно все полученные деньги
отправлял с одним из ребят к бабе-самогонщице с приказом:
списком: скобы, навесы, петли, щеколды. Вместе со мной все были увлечены
вдруг развернувшейся работой, из ребят уже выделились столяры и кузнецы, в
кармане у нас стала шевелиться копейка.
кузница. В восемь часов в колонии раздавался веселый звук наковальни, в
кузнице всегда звучал смех, у ее широко раскрытых ворот то и дело торчало
два-три селянина, говорили о хозяйских делах, о продразверстке, о
председателе комнезама#19 Верхоле, о кормах и сеялке. Селянам мы ковали
лошадей, натягивали шины, ремонтировали плуги. С незаможников мы брали
половинную плату, и это обстоятельство сделалось отправным пунктом для
бесконечных дискуссий о социальной справедливости и о социальной
несправедливости.
сараях колонии нашелся какой-то кузов. Калина Иванович привез из города
пару осей. По ним в течение двух дней колотили молотами и молотками в
кузнице. Наконец, Софрон заявил, что шарабан готов, но нужны рессоры и
колеса. Рессор у нас не было, колес тоже не было. Я долго рыскал по
городу, выпрашивал старые рессоры, а Калина Иванович отправился в
длительное путешествие в глубь страны. Он ездил целую неделю, привез две
пары новеньких ободьев и несколько сот разнообразных впечатлений, среди
них главное было:
ПРИМЕЧАНИЕ 20 с.499. В "Пед поэме" 1934 с.52: "Вот не люблю я,
знаешь, этих мужиков. У них нет того, чтобы для всех было, а
только бы ему, паразиту. Сидит, понимаешь, зробыв себе колеса, а
другой так пускай на чем хочет ездит. От некультурный народ..."
крестным знамением при всяком подходящем случае, был очень тих, вежлив
и всегда улыбчиво оживлен. Он недавно вышел из сумасшедшего дома и до
смерти дрожал при упоминании имени собственной супруги, которая была
виновницей неправильного диагноза губернских психиаторов. Козырь был
колесник. Он страшно обрадовался нашему предложению сделать для нас четыре
колеса. Особенности его семейной жизни и блестящие задатки подвижничества
особенно подтолкнули его на чисто деловое предложение:
что я вам скажу? Я у вас тут и жить буду.
Теперь лето, а на зиму соберемся как-нибудь, вон в том сарайчике я
устроюсь, я хорошо устроюсь...
привезут, сами привезут мужички, вот увидите, господь нас не оставит.
нужно: как же может мужичок без колеса? Продадите - заработайте, мальчикам
на пользу будет.
устроено, что и человек на что-нибудь пригодится.
относились как к особому виду сумасшествия, очень тяжелого для больного,
но нисколько не опасного для окружающих. Даже больше: Козырь сыграл
определенно положительную роль в воспитании отвращения к религии.
укрыт от агрессивных действий его супруги, которая отличалась
действительно сумасшедшим характером. Для ребят сделалось истинным
наслаждением защищать Козыря от пережитков его прошлой жизни. Козыриха
являлась в колонии всегда с криком и проклятиями. Требуя возвращения мужа
к семейному очагу, она обвиняла меня, колонистов, советскую власть и
"этого босяка" Софрона в разрушении ее семейного счастья. Хлопцы с
нескрываемой иронией доказывали ей, что Козырь ей в мужья не годится, что
производство колес - гораздо более важное дело, чем семейное счастье. Сам
Козырь в это время сидел, притаившись, в своей комнатке и терпеливо
ожидал, когда атака окончательно будет отбита. Только когдаголос обиженной
супруги раздавался уже за озером и от посылаемых ею пожеланий долдетали
только отдаленные обрывки: "...сыны... чтоб вам... вашу голову...", только
тогда Козырь появлялся на сцене:
приносить доход. Козырь, буквально при помощи одного крестного знамения,
умел делать солидные коммерческие дела; к нам без всяких хлопот привозили
ободья и даже денег немедленно не требовали. Дело в том, что он
действительно был замечательный колесник, и его продукция славилась далеко
за пределами нашего района.
нашей поляне десятин пять овса, в конюшне красовался Рыжий, на дворе
стоял шарабан, единственным недостатком которого была его невиданная
вышина: он поднимался над землей не меньше как на сажень, и сидящему в его
корзинке пассажиру всегда казалось, что влекущая шарабан лошадь помещается
хотя и впереди, но где-то далеко внизу.
недостаток в рабочей силе. Пришлось наскоро отремонтировать еще одну
спальню-казарму, и скоро к нам прибыло подкрепление. Это был совершенно
новый сорт.
несовершеннолетние соратники разных Левченок и Марусь, военная и
бандитская роль которых не шла дальше обязанностей конюхов и кухонных