отсырел, и к нему прилепились истлевшие в огне хвоинки. Следы пепла были и
на затуманенном вишневом лаке мотоциклета.
Он скомкал крышку и вытащил серую, в дырочках туфлю с широким отстроченным
рантом. - Не очень, конечно, но ничего, сойдет>.
чего, Фрол?
коробкой.
слов начал снимать свои некогда коричневые штиблеты.
ботинки в камыши. Инстинктивно метился в невидимого куличка, который все
посвистывал себе и никого не трогал. Привыкшая к тишине птица вспорхнула и
перелетела на более спокойное место.
изредка всплескивала рыба, спасаясь от щуки.
загорится, то всю зиму тлеть подо льдом может. Нипочем не затушишь!
приключиться.
тарахтение моторов.
солнышко Стекольщик.
загорелось, мы бы первые к богу в рай попали. С мотоциклом!
все сначала. Но гарь и особенно беспрерывный колокольный набат, который он
теперь тоже вроде бы различал, встревожили его. Мучимый сомнениями по
поводу вчерашнего дела, он постарался скрыть от Витька страх перед новой
угрозой. Проработав целый сезон на болоте, он не мог не знать, что торф
всегда загорается в самом неожиданном месте. И часто никто не знает
почему. Ведь сохнущий торф подвержен самовозгоранию. Таинственная
деятельность взрывообразно размножающихся в нем микробов приводит к
перегреву, который заканчивается пожаром. Конечно, далеко не всегда
виноваты микробы. Порой он вспыхивает, подожженный молнией, в неистовую
июльскую грозу, и горит, не подвластный обильным ливням, которые только
распаляют сокровенный, подспудно тлеющий жар. Бывает, что фрезерную крошку
поджигает случайная искра, выбитая тракторной гусеницей из гранитных
валунов, которых на болотах, порожденных отступающим ледником, не счесть.
Иногда такая искра выскакивает из выхлопной трубы двигателя. Но чаще всего
причиной пожара становится плохо загашенная сигарета, небрежно брошенная
на землю спичка.
воспламенили сохнущую крошку на втором поле Заозерья и поленницы брикетов
на Новоозерном участке. Ночная гроза и беспрерывное полыхание молний
помешали вовремя заметить очаги пожара, поэтому к тому времени, когда
Стекольщик пробудился от сна, огненная стихия уже была неуправляема.
участка, от начальника до сезонных работниц, вооружили лопатами и бросили
на пожар. Потушить его было невозможно, только окопать глубокой траншеей и
бросить все наличные бульдозеры на обваловку. Этого оказалось достаточно.
Огонь не перекинулся ни на поселок, ни на торфяные поля. Почти не
пострадало железнодорожное полотно и лес вдоль него. По крайней мере так
казалось в суете и неразберихе аврала.
шире разливается горящая нефть. Даже птицы и те не всегда успевали
взлететь и комьями падали в густой одуряющий дым, сквозь который, крутясь,
летели во все стороны искры. От этих-то искр и возникли вторичные очаги.
Запылал сосновый сухостой на первом поле; что-то загорелось в ельнике у
самой узкоколейки, взорвалась бочка с соляркой, небрежно брошенная там,
где ей никак не полагалось лежать. Вслед за взрывом красные нестерпимые
факелы рванулись по верхушкам деревьев вокруг Топического озера. К утру
весь участок был полностью отрезан от Электрогорска, куда медленно и
настойчиво гнал гигантскую огневую подкову ветер. Потому и не увидели
Стекольщик с Витьком огня, что он уходил от них все дальше и дальше,
оставляя за собой черный песок и неугасимые угли. Да и сплошной дым
застилал все на многие километры. Можно было только гадать, уйдет ли пожар
в глубины торфяной залежи или, подобно напалму, только испепелит ее
поверхностный слой.
посреди второго поля и гаражи на первом были обречены. Прорываться имело
смысл лишь в направлении Светлого озера, откуда по узкоколейке открывался
выход на Мелижи. О том, что горит и на Новых озерах, никто не знал, потому
что пожар на лесистой окрайке уничтожил телефонный провод.
колодцев. Это обещало хоть какую-то передышку поселку, где в тот ранний
час сосредоточилось почти все население. На полях остались только рабочие
смены трактористов, электрики и девушка-техник. Их положение было
безнадежно. В поселке уже оплакивали погибших: то ли сгорели заживо, то ли
задохлись в угарном, все нутро раздирающем дыму.
уже сомкнулся горящий по обе стороны насыпи лес. Удушливые клубы дыма
ползли стеной, за которой трещали и лопались падающие деревья.
на Новоозерном, хотя ясно было, что горит и дальше, только неизвестно где.
С ее помощью и удалось притушить брикеты и уже возникшие к этому моменту
очаги в лесу и на окрайке болота, где неожиданно вспыхнули вывороченные
при расчистке поля сухие пни. Лишь тогда, когда на Новые озера стали
прибывать другие спешно оборудованные мощными гидромониторами команды,
дрезина, захватив фельдшера и офицера из УВД, двинулась дальше. Ехали
медленно, задыхаясь в кромешном дыму, каждую минуту ожидали, что огонь
перережет дорогу.
стало куда легче. Кое-кто из пожарников даже снял респиратор. Было
очевидно, что пожар не здесь, а где-то дальше и ветер гонит пламя на
Электрогорск. Решено было прибавить ход и пробиваться к главному очагу.
Очевидно стало, что пожар в Новых озерах не чета здешнему и дела в
Заозерье обстоят куда как плохо. Дрезина шла с включенным прожектором,
который едва пробивался сквозь красноватую мглу.
луга за ним, где притаились на суходольной кочке истинные виновники
катастрофы.
они натворили. Но представить себе масштабы содеянного, страшные его
последствия не могли и они. Только затаились на своей кочке, подавленные,
онемевшие, скорее готовые сгореть, чем взглянуть в глаза тем, на кого
бездумно наслали гибель. Молча проводили они взглядом невидимую за гарью
дрезину и долго прислушивались потом к угасающему вою ее сирены.
понял, о чем его тот спросил.
занялось! Не мы это! - и зашелся в сухом, изнурительном кашле.
рези в глазах и растирая по лицу грязным кулаком слезы.
была, Вит"к, сухая гроза. Чай, она и подожгла-то...
Вит"к, казалось, совершенно успокоился. Только глаза его были неподвижны и
слезы разом пропали, хотя он, не сознавая, и выдавливал их костяшками
больших пальцев. Но тщетно. Едкие летучие смолы все больше резали веки и
пекла, подсыхая, горькая соль.
ухитрился причитать в перерывы.
произошел из-за удара молнии. Установить истинную причину его было теперь
немыслимо. Не исключено, что летящие по ветру угли лишь дополнили действие
небесного огня. Не исключено... Но это не снимает вины с Фрола Зализняка.
Он работал здесь целое лето и видел, как загорается торф. И потому не смел
он не то что костер разводить вблизи фрезерной крошки, но даже <Беломорку>
запалить.
Буджолд Лоис
Маркеев Олег
Зыков Виталий
Роллинс Джеймс
Афанасьев Роман
Распопов Дмитрий