9
Изолянт № 55 умер ночью от сердечного приступа. Ренат лично заехал за
Курылевым, разбудил и повез на "газике" в гараж, где стояла демгородковская
санитарная машина. На ней, и только на ней, возили в городскую клинику тяжелых
больных, а покойников - в крематорий.
тормоз!
облупившиеся ходики.
Они сели в комендатурский "газик" и, прыгая на ухабах, помчались к
демгородковскому автохозяйству. Конечно, это было нелепо: где-то хрипит
умирающий, а сержант спецнацгвардейцев везет шофера-ассенизатора, временно
замещающего травмированного водителя "санитарки", в гараж вместо того, чтобы
давно уже на первых попавшихся колесах домчать больного старика в клинику. Но
так, увы, не только в Демгородке - так везде. "И запрягаем долго, и ездим хрен
знает как!" - антипатриотично вздохнул Мишка.
останется.
Сержант так крутанул "баранку", что Мишка чуть не вылетел из машины.
Ренат даже оторвался от дороги и с интересом поглядел на Курылева, соображая:
случайно тот ответил так удачно или просто раньше дурачком прикидывался?
Понял?
Они уже подъезжали к Демгородку, и на сторожевых вышках, стилизованных под
теремки, можно было разглядеть часовых, топтавшихся возле крупнокалиберных
пулеметов. Солнце еще не взошло, но над лесом облака уже светились изнутри
рыжим огнем. Простояли еще на третьем КПП. Молодой бестолковый сержант куда-то
звонил, потому что, понимаете ли, после угрожающих писем президентам и
мордобоя возле "Осинки" пропускной режим ужесточили. В довершение всего он еще
стал дотошно осматривать "газик".
К домику № 55 подрулили, когда солнце уже взошло и висело над лесом, точно
новенькая медаль "За верность России". На крылечке стояли два спецнацгвардейца
с автоматами и дежурный санитар в белом халате. Они курили, ржали и жрали
крупную клубнику, насыпанную в белую докторскую шапочку, которая в нескольких
местах пропиталась кровавыми пятнами.
далась - гордая...
Спецнацгвардейцы захохотали и игриво посмотрели на Курылева - источник их
эротических отдохновений.
Изолянт № 55, Борис Александрович, отец Лены, лежал, вытянувшись на кровати,
и, казалось, просто спал с открытым ртом. Она сидела рядом, смотрела в
пространство и держала обеими руками неживую ладонь отца.
пожала плечами.
Лена еле заметно наклонила голову.
Лена закрыла глаза - то ли подтверждая, то ли потому, что не могла сдержать
слезы.
разберусь, а ты поговори с этим Калибаном! Теперь все от него зависит. Времени
мало, сейчас "похоронка" припрется! Ты меня поняла?
Демгородке называлась комиссия, состоявшая из начальника учетно-финансового
отдела подъесаула Папикяна, главврача и представителя изолянтской
общественности. Именно они актировали усопшего, после чего покойника на
"санитарке" под обязательной охраной спецнацгвардейца везли в областной
крематорий. Это была нелишняя предосторожность: время от времени случались
нападения на машины "скорой помощи". Избавитель Отечества, несмотря на
титанические усилия, пока не мог окончательно искоренить торговлю
человеческими органами для пересадки - бизнес, ядовитыми цветами
распустившийся при демократах. Одного пойманного "почечного барона" адмирал
Рык приказал самого "с потрохами" пустить на трансплантацию! При этом он
сказал: "На Страшном суде ангелам придется потрудиться, выковыривая эту
сволочь из добрых христиан!" Поговаривали, что глубокозаконспирированные
"Молодые львы демократии" тесно связаны с "почечными баронами" и финансируются
ими...
Решив, что ей стало плохо, Курылев бросился к кровати и схватил Лену за плечи.
Только тут он заметил, что веки у покойника сомкнуты неплотно и поэтому
кажется, будто он незаметно подсматривает за ними.
боюсь... Они убьют нашего ребенка!
Хузин? - с обидой спросил Курылев.
Лена выпустила отцовскую ладонь, и Курылев, оторопев от подтвердившегося
страшного предчувствия, увидел, что безымянный палец мертвой руки согнут в
масонский крючок. Мишка так уставился на этот коченеющий знак чужой тайны, что
даже не заметил, как Лена встала с кровати и положила ему голову на плечо.
уехали! Я люблю тебя...
Как я увезу тебя отсюда? Как?! Я же не Бог... и не полубог...
много денег! Ми-ишка, ты даже не знаешь, как хорошо в Англии! Там везде газоны
и лужайки! А травка такая нежная, как... как...- Она расстегнула его рубашку и
провела пальцами по волосатой курылевской груди.
Лена порывисто обняла Мишку и притянула к себе. Он думал, она просто хочет его
поцеловать, но вместо поцелуя она прошептала ему на ухо три слова, которые
решили все.
соскучился!
Понимаешь, Ми-ишка, моего папы у меня больше нет...
У забора уже толпились изолянты, пришедшие на несанкционированный траурный
митинг. Чуть в стороне стоял № 62 с пластыревыми наклейками на лице и с
большой адидасовской сумкой в руке. Очевидно, он решил к открытию прошмыгнуть
в "Осинку", но узнал о смерти 55-го и задержался. Мордочка у человека-крота
была грустная и виноватая...
Тем временем спецнацгвардейцы под командованием Рената притащили со склада
большой гроб, обитый сатином цвета "хаки", точно хоронить собирались
отставного прапорщика. Кстати, это был один из тех редких случаев, когда
Избавитель Отечества не сдержал своего слова. Поначалу он обещал "демокрадов",
сделавших погребение самым дорогим в жизни удовольствием, хоронить, "как
цыплят, в целлофане". Но отходчив русский человек...
Хузин.
Два спецнацгвардейца, расталкивая траурно-митингующих, потащили гроб к дверям.
За ними шагал третий и нес черный несвежий костюм и пару ботинок-мокасин. При
виде всего этого изолянты окончательно отвлеклись от прощальных слов и начали
перешептываться. Ходили упорные слухи, будто каждый раз демгородковских
покойников в крематории раздевают, а одежду и гроб возвращают назад, дабы
Никитин Юрий
Шидловский Дмитрий
Сапковский Анджей
Скальци Джон
Шилова Юлия
Белогорский Евгений