Чтение 11–й страницы книги ~Южный крест~

увидите... Ладно, мы проверим местные связи ваших студиозов.

- Кстати, по этому поводу, - сказал Полунин. - Доктор настоятельно
рекомендует осторожность. Дело в том, что Лагартиха периодически появляется
в Буэнос-Айресе...

- Он что, курьер?

- Вряд ли. Я думаю, его функции шире. Как бы то ни было, он может снова
очутиться здесь в любой момент. Мы, естественно, постараемся вовремя вас
предупредить: тогда можно будет хотя бы засечь его здешние контакты, выявить
явки, адреса. Но если поднять тревогу преждевременно, нить может оборваться.
Тут важно не спугнуть птичек.

- Уж это-то я понимаю, - буркнул Келли. - Никто не собирается
вламываться с обысками к их родным... Речь пойдет только о наблюдении.
Передайте Морено, что мне нужны фотографии.

- О! Чуть не забыл...

Полунин достал бумажник, порылся в нем и протянул Келли отрезок
восьмимиллиметровой кинопленки.

- Они здесь оба, порознь и вместе. Лагартиха - это который повыше.

Келли разыскал среди бумаг большую лупу и, повернувшись со своим
вращающимся креслом к окну, принялся изучать кадры.

- Обратите внимание на тот, что снят перед Паласио Сальво, - сказал
Полунин. - Шестой, если не ошибаюсь. Лагартиха там с девушкой...

- Шестой сверху или шестой снизу? А-а, вижу. Сальво есть, но девушки
пока... Вы хотите сказать - рядом с ним?

- Да, просто она в брюках.

- Ах, вот что... поди тут разбери. Тоже из их компании?

- Нет, это наша. Ее подсадили к Лагартихе.

- Подсадили? - Келли усмехнулся, вглядываясь внимательнее. - В таких
случаях, амиго, обычно подкладывают.

- Ну, знаете, это уж ее дело - выбирать тактику. Я не стал бы
связываться с агентом, который нуждается в подобного рода подсказках...

- Кто она, если не секрет?

- Немка, баронесса фон Штейнхауфен. В Уругвае с бельгийским
паспортом... фамилию пришлось слегка подправить, получилось "ван
Стеенховен".

- Морено, я вижу, времени даром не теряет. Умный старик, хотя и не без
заскоков... - Келли повернулся к столу, нажал кнопку. Когда вошла
"соратница", он протянул ей пленку. - В фотолабораторию, пожалуйста. Обычные
отпечатки для архива, а портреты пусть сделают шесть на девять - экземпляров
по двадцать. Скажите, чтобы хорошо подобрали бумагу, мне нужна предельная
четкость изображения.

- Немка, говорите, - задумчиво сказал он, когда секретарша вышла. -
Гм... интересно, где он ее раздобыл. Представить себе Морено с немцами...

Горячо, подумал Полунин. Совсем горячо! А, была не была...

- Ну, баронессу-то раздобыли мы, - сказал он. - К доктору она отношения
не имеет, это наши особые каналы. Но почему вы считаете, что у него не может
быть контактов с немцами?

- Деловые контакты у него есть, в Западной Германии. А здешних немцев
он ненавидит как чуму... И не без оснований, будем уж откровенны, - добавил
Келли. - Но, конечно, личные наши симпатии...

Полунин, заинтересованный еще больше, подождал конца фразы - и не
дождался.

- В том-то и дело, - сказал он осторожно. - Иногда для пользы дела с
кем только не приходится... Поэтому я не удивился бы, узнав, что доктор
решил поближе познакомиться с немецкой колонией, последнее время его заметно
беспокоит проблема иностранцев.

- Что вы имеете в виду?

- Посудите сами - кого только не понаехало сюда за десять послевоенных
лет...

- Наша традиционная политика, - Келли пожал плечами. - Не забывайте,
Аргентина создана иммигрантами. Они и до войны ехали.

- Верно, и все же есть существенная разница. До войны ехали в поисках
работы, в поисках свободной земли для колонизации, эти иммигранты хлопот не
доставляли. А после сорок пятого года сюда хлынули политические беженцы,
или, скажем точнее, люди, ставшие беженцами в силу политических факторов.
Это несколько меняет картину, вы согласны? Мы тут как-то говорили с доктором
о русских... Я ведь, кстати, и сам русский...

- Вот как, - в голосе Келли прозвучало замешательство. - Я-то сразу
понял, что вы, не местный уроженец, но... Белый русский, надо полагать?

- Не красный же, каррамба!

- Разумеется, разумеется... Так что вы начали говорить о русской
колонии?

- Ну, это как пример. Дело не только в русских, есть еще поляки,
прибалты, балканцы - огромное количество выходцев из Восточной Европы, людей
совершенно загадочных, о которых никто ничего толком не знает. Доктор
считает это серьезным упущением - оставлять их без надлежащего контроля.
Особенно, конечно, русских... по вполне понятным причинам. Не мешало бы,
скажем, иметь хотя бы приблизительную картину их настроений, разновидностей
политической ориентации, ну и так далее.

- В принципе он прав, - согласился Келли. - Но это не так просто
осуществить.

- Простите, не вижу никакой проблемы. Несколько хороших информаторов, и
вы всегда будете в курсе.

- Да, но... Хорошие информаторы, дон Мигель, на улице не валяются.

- Вероятно, дон Гийермо, вы их просто не искали.

Келли помолчал, поиграл лупой, переложил на столе бумаги.

- Хотите предложить свои услуги? - спросил он поскучневшим голосом.

- Кто, я? - Полунин от души рассмеялся.

- А почему бы и нет, собственно? Я понимаю, что вы не станете сами
бегать и вынюхивать по углам, - речь идет о создании агентуры...

- Увольте, амиго, - Полунин допил остывший кофе и снова закурил,
непринужденно откинувшись на спинку кресла. - Я работаю в несколько ином
плане... И в иных масштабах, если уж быть откровенным до конца.

- Ну, знаете, насчет откровенности...

- Что делать, дон Гийермо, в нашей профессии есть свои правила игры. Я
ведь тоже знаю о вас далеко не все, а односторонняя откровенность здесь
неуместна. Впрочем, некоторую информацию обо мне - в разумных границах,
естественно, - вы можете в любой момент получить от доктора. Вы ведь,
кажется, время от времени посещаете Монтевидео?

- Да, посещаю, - рассеянно отозвался Келли. - Вернее, посещал.
Последнее время приходится избегать мест, где слишком много наших
эмигрантов... вроде вот этих двоих. Скажите, а вы вообще живете в Уругвае
или здесь?

- Здесь.

- Давно?

- Почти восемь лет - с весны сорок седьмого.

- Все время в федеральной столице?

- Да, большей частью.

- И... чем же вы здесь занимаетесь?

- Я специалист по радиоаппаратуре и некоторым видам телефонии. Словом,
слаботочная электротехника.

- Работаете в какой-нибудь фирме?

- Да я их уж много переменил - "Панасоник", "Радио Сплендид", "Вебстер
Архентина". Одно время имел маленькую собственную мастерскую по ремонту
приемников.

- Почему "имели"?

- Продал, ну ее к черту. Слишком хлопотно.

- Зато какое надежное прикрытие! Да, жаль, дон Мигель, что вы не хотите
нам помочь...

- Почему не хочу? - Полунин пожал плечами. - Я сказал, что не могу
снабжать вас нужной информацией, и этого я действительно не могу. Но я, если
хотите, могу познакомить вас с человеком, который вполне годится для такой
работы.

Келли помолчал, глядя на него задумчиво.

- Он вполне надежен?

- Вполне надежных людей нет, дон Гийермо, уж вы-то должны это знать. Но
человек, о котором я говорю, служил в войсках СС.

- О, даже так... И он тоже русский?

- Во всяком случае, носит русскую фамилию и разговаривает по-русски.

- Великолепно. В делах колонии ориентируется?

- Надо полагать... если живет в ней. К тому же он не один, с ним тут
группа единомышленников... соратников, если хотите. Слушаются его, как
новобранцы капрала. Впрочем, там и в самом деле сохранилась еще немецкая
армейская дисциплина.

- Слушайте, да это прямо находка, - недоверчиво сказал Келли. - И вы
уверены, что он согласится работать с нами?

- Да, если я ему... посоветую.

- Непременно, непременно... посоветуйте, ха-ха! Пусть приходит прямо
сюда. Надеюсь, он говорит по-кастильски?

- Во всяком случае, вы друг друга поймете. Хорошо, я его к вам
пришлю...

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

В среду Полунин встретился с Кривенко и дал ему окончательные
инструкции. С делами было покончено, обратный билет в Монтевидео он взял на
воскресный вечерний рейс; остаток недели он мог провести с Дуняшей.

Жила она в небольшом немецком пансионе на улице Крамер, в Бельграно.
Пока электричка с грохотом пересчитывала мосты, проносясь по виадукам мимо
парка Палермо, он снова попытался разобраться в их отношениях, и снова из