неприступными скалами. Внизу зеленела долина, иногда сквозь туманную дымку
там блестели стекла в окнах домов. Он снова посмотрел вверх. Утесы высились
над ним, как дворцы великанов, приближение к которым запрещено. Долина
лежала в нескольких часах ходьбы. Постояв немного, он двинулся вниз. Там
люди; он не привык быть один. Он был одет слишком легко и озяб на ветру, но
не мог, чтобы согреться, идти быстрее. Скорость вязла в глубоком снегу. "Вы
любите приключения?" Да, приключений хоть отбавляй.
снегу. Тоска по необычайному, накопившаяся за десять лет нудной возни с
вычислительными машинами в штурманской "Земляники". Странная уверенность,
что необходимо немедля вернуться в пространство. Крик обзорных локаторов,
взявших цель. Причудливая маленькая ракета, не похожая на спасательную
капсулу, уходившая на последнем дыхании прочь от далекой планеты. Александр
Синяев, человек загадочный во всех отношениях, но великолепно разбирающийся
в технике давно исчезнувшего народа. Черный оазис, чужой корабль, безмолвная
переправа. Исправленный механизм, гонка по ночным коридорам, схватки с
обитателями оранжерей. Сладкое чувство свободы. Возвращение к Дилавэру,
прорыв сквозь испуганную толпу. Бесплотное существо переменной формы, люди с
мордами ящеров, долгий сон, во время которого Бабич узнал язык и многое
другое. Наконец, последний разговор с Синяевым на этом языке, когда они шли
по внутренним переходам станции, чтобы через несколько минут спуститься
сквозь атмосферу с помощью приспособления, подозрительно напоминающего
обыкновенную канатную дорогу.
спину одного из трусивших впереди чудовищ.
заканчивалось. Они очень напоминали людей, только в маскарадных костюмах. Их
спины были сплошь усеяны какими-то чешуйками, пластинками, костистыми
гребешками, вдобавок спина переходила в нелепый толстый хвост, волочившийся
по полу. Ноги заканчивались у них большими овальными копытами, которые
звонко шлепали при ходьбе. Руки были трехпалые, пальцы кончались страшными
большими когтями. Лица представляли собой оскаленные маски, казавшиеся
выполненными из живого металла. Тем не менее повадки у них были вполне
человеческие.
уже немного привык. Чего их бояться?..
отстать от чудовищ. - Они роботы, искусственные разумные существа, сделанные
по образу и подобию своих творцов с планеты Пьерн. Очень древняя культура,
цивилизация второго порядка поколения. В Галактике таких мало. Возможно, она
уникальна.
раз сказочным великаном, трехметровым атлетом с могучими мускулами, но
перемещавшееся странной дергающейся походкой, будто был переодетой
каракатицей, исчезло в одной из боковых дверей. Чудовища и люди
остановились, но существо тут же вернулось с большим мотком толстой белой
веревки через плечо, и отряд продолжал прерванное движение.
хотя и нематериален в том смысле, как вы это понимаете. Он не имеет
постоянной формы, и при каждом изменении внешности у него целиком меняется
все: и память, и программа, согласно которой он действует. Однако сменных
программ у него не так много. А поведение Квиллы или Дзанга диктует
одна-единственная - та, что вложена при создании. Она, конечно, не слишком
жесткая. Квилла достаточно пластичен в отношениях со средой и другими
разумными существами. Тем не менее это всего-навсего программа. Пусть она
известна не всем, но она есть, она объективно существует. Так уж устроены
роботы.
сказал Николай Бабич.
сама формируется с годами, сама себя формирует. Постепенно становится все
более и более конкретной, более цельной. Вещи, которые казались случайными,
приобретают новый смысл. Разрозненные события и поступки сливаются в единую
линию. Вы разве не замечали?
разные растения. Одни очень красивые, другие уродливые. Но одинаковых не
бывает. И хотя эта внутренняя программа...
хотя она не всегда и не сразу осознается, хотя она подобна непроявленной
фотографии или изображению, летящему через космос в виде бесплотного
волнового пакета, однако ее реальность не менее объективна, чем обычной
программы, вложенной в компьютер.
не поставлена? Лучше выразиться иначе - свобода.
изнутри выглядит совсем не так, как снаружи. Однако это один и тот же сосуд.
Внутренняя свобода - единственное средство достижения внешней цели. Или
комплекс средств. А внутренняя цель - единственный источник и стимул внешней
свободы. А свобода в целом - это когда ты идешь к своей цели, невзирая на
все препятствия, обходя их и сокрушая... Как река, текущая к устью.
помолчав, Синяев.
убежденно сказал Николай Бабич. - И вообще всякая явная цель. Она может быть
только средством. Если ты стремишься к ней, ты не человек и даже не робот.
Ты просто чей-то орган, чей-то манипулятор, чье-то орудие.
толкают тебя вовсе не высшие силы, а что-нибудь гораздо более прозаическое.
Например, руководство. Или коллектив. Или семья. Или обстоятельства,
наконец.
Николай Бабич. - В те минуты, когда тебя никто и ничто не программирует.
Ведь такие есть всегда, и у кого угодно. Будь ты хоть рабом фараона...
- Свобода, необходимость, судьба... И вообще, разве может быть сложным то,
что есть? Предмет или явление существует, а мы его как-то описываем или
объясняем. Наши объяснения и описания, действительно, могут быть сложными
либо простыми, причем любое сложное объяснение с течением времени стремится
сделаться проще...
показал на бесплотное существо. - Нет. Так ли она поразительна, способность
принимать различные формы? Что в ней такого? Вспомните вчерашний день.
Полиморфизм - извечное качество насекомых. Когда-то я много размышлял об
этом.
учение о высших силах. И почти любая религия основана на вере в загробную
жизнь. Человек рождается, живет, копошась в грязи, потом умирает, а его
крылатая душа блаженствует в райских садах, среди цветения и благоухания.
Где мог человек подсмотреть это? Только у насекомых. Сначала червь,
копающийся в навозе. Потом куколка - разве не похоже на смерть? Наконец,
прекрасная бабочка, которая порхает с цветка на цветок, собирая нектар и
амброзию...
на трусивших впереди страшилищ. - Для роботов, например, бесспорно, есть
высшие силы: это те, кто вложил в них программу. Любопытно, что вы в данном
случае не являетесь высшей силой, поскольку вы этой программы даже не
знаете. Вот и возникает вопрос...
человек, делаете в этой компании? И вообще - как вы в нее затесались?
бесконечному коридору, замыкая карнавальную процессию. Гулкое эхо шагов уже
тогда делало происходящее весьма похожим на странный сон. Или даже на новую
запись фантоматографа.
до нашего с вами рождения. Случилось так, что корабль, на котором летели мои
будущие родители, попал в аварию. Взрыв инвертора, как обычно.
Орловский Гай Юлий
Пехов Алексей
Гуль Роман Борисович
Сертаков Виталий
Посняков Андрей
Роллинс Джеймс