Чтение 11–й страницы книги ~Исчадия разума~

Он выплеснул на дьявола еще черпак. Тот продолжал корчиться и вскрикивать.

- Проси пощады! - требовал Дон Кихот.

- Сдаюсь! - завопил дьявол. - Сдаюсь, и подавитесь своим обетом!..

- Более того, - заявил неумолимый Дон Кихот, - ты дашь еще обет, что все зло, причиненное тобою людям, отменяется. С настоящей минуты и навсегда.

- Не стану! - взвыл дьявол. - Как же так, разрушить всю мою кропотливую работу!..

Санчо Панса положил черпак на тротуар. Сжав ведро обеими руками, он приподнял его и вознамерился опорожнить на дьявола целиком.

- Погодите! - истошно заорал дьявол. - Уберите проклятую воду! Сдаюсь безоговорочно и приношу любые обеты, какие хотите!..

- Тогда, - заявил Дон Кихот с известной церемонностью, - наша миссия здесь окончена.

Я даже не заметил, как они исчезли. Не было ни мерцания, ни самой короткой вспышки. Просто их вдруг не стало - ни дьявола, ни Дон Кихота, ни Санчо Пансы, ни единорога. А Кэти осталась и бежала ко мне со всех ног, и я еще подумал: как же это она может так резво бежать, ведь у нее растяжение связок... Попытался встать ей навстречу, но сперва надо было выдернуть ногу из ограды, а я не мог. Нога застряла плотно, освободиться не удавалось.

Кэти опустилась подле меня на колени.

- Мы снова дома! - воскликнула она. - Хортон, мы дома!..

Она наклонилась и поцеловала меня, а толпа на противоположной стороне отозвалась на поцелуй громкими возгласами и гиканьем.

- Нога застряла, - пожаловался я.

- Ну так вытащи ее, - улыбнулась Кэти, не сдерживая счастливых слез.

Я попытался еще раз и опять не смог. Ногу, как только я тянул ее на себя, сводило болью. Кэти, поднявшись, подошла к ограде и попробовала помочь мне - тщетно, ничего не получалось.

- Кажется, щиколотка опухла, - сказала она, вновь села на тротуар и расхохоталась. - Два сапога пара, - смеялась она и плакала, - у обоих одно и то же. Сперва моя щиколотка, теперь твоя...

- Но твоя-то теперь в порядке...

- У них в замке живет волшебник. Чудесный старик с длинной белой бородой, в смешном колпаке и в плаще, усыпанном звездами. И вообще этот замок - такое славное место, лучшее из всех, какие я видела в жизни. Все так благородно и вежливо. Право, я могла бы остаться там навсегда, если б только ты был со мной. А единорог! Такой милый, такой ласковый... Ты же видел единорога?

- Видел, видел, - подтвердил я.

- Послушай, Хортон, а кто эти люди, бегущие к нам по лужайке?

Я так увлеченно смотрел на нее, так радовался тому, что она вернулась в наш мир, что лужайка у Белого дома просто выпала из поля моего зрения. Теперь я их увидел. Они бежали к ограде - впереди президент, а за ним все остальные, кто был на заседании.

Добежав и остановившись, президент смерил меня взглядом, который я не назвал бы особо доброжелательным.

- Хортон, - спросил он требовательно, - черт побери, что тут еще происходит?

- Вот, нога застряла, - ответил я.

- Черт с ней, с ногой! - объявил он. - То есть я вовсе не то хотел сказать... Клянусь, я видел здесь рыцаря и единорога...

Участники заседания скучились у самой ограды. И вдруг от ворот донесся выкрик охранника:

- Эй! Смотрите все! Машина! По улице едет машина!.. И точно, на улице появилась машина. На ходу.

- Но что будет с его ногой? - возмутилась Кэти. - Мы не можем вытащить ее, щиколотка опухла. Боюсь, похоже на вывих.

- Надо бы послать за доктором, - сказал госсекретарь. - Раз машины завелись, то, наверное, и телефоны заработали. Как ваше самочувствие, Хортон?

- Нормально, - откликнулся я.

- И пришлите сюда слесаря с ножовкой, - распорядился президент. - Во имя всего святого, пусть перепилят ограду, но освободят ему ногу...

Так я и остался недвижим, поджидая врача и слесаря, и Кэти рядом со мной. Не обращая внимания на толпу министров у ограды, а может, заинтересовавшись происходящим, несколько белок из обитающих подле Белого дома выбрались на тротуар. И сели рядком, изящно поджав передние лапки и выпрашивая подачку.

А по улице катились машины, и их становилось все больше и больше.