Чтение 11–й страницы книги ~Шестирукий резидент~

- Я пока перекурю, - заявил полковник, вылезая наружу.

И с него почти мгновенно свалились брюки. А ведь я ему говорил, чтобы застегнул ремень! Но разве кто-нибудь станет слушать яцхена?

Ночью на кладбище всегда страшновато. Но только не мне - для меня это просто дом родной. Сколько себя помню, меня всегда окружали мертвецы. Да и Лэнг - это, по сути дела, преогромный погост.

В просвете меж серых облаков показалась луна. Чуть меньше трех четвертей - еще несколько дней, и наступит полнолуние. Как я недавно узнал, в полнолуние нечисть действительно оживляется - этот ночной фонарь действует на них, как валерьянка на кошек. И в новолуние тоже - только уже другие виды. Оборотни в новолуние сидят дома, а в полнолуние выходят на охоту. А нежить, наоборот, предпочитает самые черные ночи. Фазы луны - это вам не хухры-мухры, их просто так не проигнорируешь.

А всяких тварей на моей родной Земле ох как много...

Вообще-то, мне даже нравится гулять в темноте меж могилками. Тихо так, уютно, и уж точно никто не заорет, какой я мерзкий урод. А попробуй в полдень в парке так погулять - моментально и вопли будут, и камнем кто-нибудь кинет... В прошлый раз кинули - прямо в лицо. Я его, конечно, поймал на подлете и швырнул обратно (зуб тому мужику вышиб), но неприятный осадок на душе все равно остался.

А здесь хорошо. Кладбище действительно старое, тут и днем-то мало кто бывает, а ночью вообще пустынно... как на кладбище. В больших городах именно такие места обычно служат прибежищами для таких, как я... немного необычных. Старые кладбища, заброшенные заводы, свалки, крыши высотных зданий...

Впереди я заприметил сутулую фигуру. Мужик стоял ко мне спиной и, бормоча что-то себе под нос, красил ветхий забор. Рядом стоял тусклый фонарь типа "летучая мышь" - света он давал ровно столько, чтобы видеть пятачок диаметром в один метр.

- Здорово! - прохрипел я, подходя к нему. - Тебе тут ночью не страшно, а? Покойников-то не боишься?

- Да чего нас бояться?.. - равнодушно пожал плечами мужик, поворачиваясь ко мне.

Глава 10

На поле боя раздавались крики и стоны мертвецов.

из "Хроник Некромантов"

- Привет, Олег, - сунул мне руку маляр. - Как дела?

- Здорово, Лева, - ответил на рукопожатие я. - Дела пучком. А ты как? Разлагаешься потихоньку?

- Да нет, все нормально... Даже запаха не осталось, - ухмыльнулся гордый собой Святогневнев.

Да, именно. Это мой старый знакомый - единственный, кто выжил на базе "Уран". Ну, не совсем выжил, если честно... На самом деле он ходячий мертвец, но по нему этого ни за что ни скажешь - Лев Игнатьевич следит за собой. Он в конце концов закончил сыворотку, позволяющую ему контролировать рассудок, благодаря чему так и не превратился в одного из тех безмозглых людоедов, что в прошлом году бродили по лесам Красноярского края. Я ведь тогда все-таки вернулся туда - провел зачистку. Леди Инанна попросила, да я и сам не возражал проветриться - в Хрустальных Чертогах хорошо, но нестерпимо скучно...

В январе этого года Святогневнев переехал из Красноярска в Москву - тут условия для работы получше. Сначала он хотел разыскать вторую базу - "Гею", но потом слегка перетрухал. И его можно понять - заполучи эти яйцеголовые настоящего зомби, так не посмотрят, что это их бывший коллега. Будут экспериментировать, пока не разберут на кусочки. Я и сам пару раз чудом избегал подобной участи.

А теперь он живет и работает прямо тут - устроился кладбищенским сторожем. Платят гроши, но зато бесплатное жилье. Вполне приличное, кстати. С пропиской ему помог какой-то старый приятель, он же и деньгами субсидировал - Святогневнев ему слегка намекнул на кое-какие свои проекты. Да и я малость подсобил - у меня в этом тоже есть свой интерес. Какой? Да вот этот самый - теперь у меня в Москве всегда есть удобная хаза, где можно спокойно отсидеться пару деньков.

- Мне сначала еще и могильщиком предлагали устроиться, но ты же знаешь, я копать не люблю... Хотя клиентура все равно докапывается. Недавно прикопалась одна - выкопай, да выкопай могилу мужу! Я ее саму чуть не закопал!

- А других проблем нет? - уточнил я. - Никто не наезжает? А то сам знаешь - если что, я всегда...

- Было на той неделе... - хихикнул мертвый ученый. - Какие-то панки тут праздник устроили - могилы в краске испачкали, кресты ломали, газоны все истоптали...

- А ты?

Святогневнев осклабился и кивнул на груду хлама, лежащего поодаль. Там оказались какие-то каски, кожаные ремни, куртки с заклепками, еще что-то...

- Иногда покойником быть лучше, - грустно сообщил он. - Если б я был живым, они бы меня убили...

- А так ты их?..

- Да нет... Вот, гляди.

Лев Игнатьевич задрал обляпанную краской рубашку и продемонстрировал мне торс со свежим ножевым ранением в левой грудине. Да, после такого обычно умирают - сердце пробито насквозь. Но в данном случае ничего не вышло - крови не вытекло ни капли, только остался косой разрез. Думаю, это было для несостоявшихся убийц настоящим шоком...

- Заживает помаленьку... - удовлетворенно провел пальцем по ране Святогневнев. - Только есть приходится больше обычного. Я по этой теме думаю диссертацию написать - "Новая форма жизни". Название пока рабочее, - извиняющимся голосом добавил он. - Но тема очень интересная. Особенно интересна реакция среднего человека на живого мертвеца - это почти всегда страх и отторжение.

- А ты как думал?

- Да примерно так же и думал, - пожал плечами доктор наук. - Когда они поняли, что я... не совсем живой, то так быстро убежали... Даже одежду бросили.

- Зачем?

- Некогда надевать было.

- Угу. Так они что - голышом тут бегали?

- Не то чтобы бегали... - засмущался Святогневнев. - Их тут человек десять было - обоего пола.

- Ах вот оно как... А потом?

- А что потом? За вещами не возвращались, если ты об этом. Краска, видишь, пригодилась - хоть заборчик подновлю, а то неаккуратно как-то...

При этих словах мне почему-то вспомнился один старый анекдот.

- Ну ладно, так я у тебя поживу недельку-другую? - уточнил я.

- А мне что - жалко? Хотя, конечно, придется завтра за продуктами идти...

Святогневнев хорошо помнит, в каких количествах я потребляю консервы и все остальное. Когда я гостил у него в прошлый раз, то за три дня умял месячный запас тушенки. Он сам, безусловно, мертвый, но есть ему нужно, как и живому - ходячим трупам тоже надо пополнять запасы питательных веществ. Конечно, он может воздерживаться от питания неограниченно долгий срок, но в этом случае очень скоро станет похож на обыкновенного зомби - вонючего, подгнившего, разваливающегося на ходу. Это сейчас нужно обладать дедукцией Шерлока Холмса, чтобы понять, кто он такой на самом деле.

- Со мной еще один знакомый, - признался я. - Странный тип...

- Страннее нас с тобой? - удивился Святогневнев.

- В чем-то да.

- Ну ладно, пусть и он живет... - растерянно пожал плечами мертвец. - Где он у тебя?

- В машине сидит.

- Ну, ключи ты знаешь где - идите в дом. Я сейчас, докрашу только - немножко осталось...

- Давай помогу, - предложил я, роясь в куче красильных принадлежностей.

Как и ожидал, там нашлось несколько дополнительных кистей - все-таки маляров-вредителей было десять человек. Я взял в каждую руку по одной, обмакнул их все в краску и заработал с бешеной скоростью, покрывая забор ровным слоем бордово-красного тона.

Всего через пару минут работа была закончена.

- А почему ночью-то? Днем красить вроде ловчей... - спросил я, пока мы шагали к машине. Святогневнев слегка подволакивал ноги - даже его чудо-сыворотка не до конца справлялась с трупным окоченением.

- Днем я наружу не выхожу, - признался доктор. - Опасаюсь - мало ли что бывает...

- Сочувствую.

"Москвич" мы отогнали на небольшой пустырь в дальнем конце кладбища. А сами разместились в сторожке Льва Игнатьевича... если, конечно, этот дом можно так назвать.

Коттеджик у него, надо сказать, вполне ничего, приличный. Этаж один, две комнаты и кухня. Правда, одну комнату Святогневнев разделил книжным стеллажом на две маленькие. И подвал имеется - большой такой, просторный. Он там лабораторию оборудовал - по-прежнему продолжает проект "Зомби", теперь уже в одиночку.

Щученко въедливо проанкетировал нового знакомого, но ничего предосудительного не обнаружил. Документы у того оказались в порядке. Правда, полковник долго и ехидно прохаживался насчет того, что интеллигенция - это не слой, а прослойка. Мол, перышком по бумаге чирикать легко, а ты вот раковину на пляже почини или быка подои! А о административных работниках он вообще скромно умолчал, хотя и намекал всем видом, что без них, доблестных работников КГБ, не то что страна - вся планета развалится на кусочки!

Потом он тяпнул стопку, брякнулся на раскладушку и громко захрапел. Сам Святогневнев никогда не спит, но одно спальное место все-таки держит в боевой готовности - на всякий пожарный. А то когда у кого-то в доме отсутствует такая простая и распространенная вещь, как кровать (диван, тахта, софа, гамак, да что угодно), это выглядит довольно-таки подозрительно... Нормальный человек ведь не может не спать, верно?

Святогневнев поглядывал на Щученко с большим недоумением, явно гадая, что это за странный тип, и откуда я его выкопал. О себе я ему мало рассказываю - так, намеками, обмолвками... Он предпочитает не расспрашивать - вежливость пополам с осторожностью. В конце концов, у него свои секреты, у меня свои.

- Вздрогнули? - предложил он, наливая мне уксусу.

Само собой, это чисто символически - с прошлой жизни у нас обоих осталась глубокая убежденность, что при встрече друзей первым делом нужно малость остаканиться. Но вот какая загогулина - ни ему, ни мне от алкоголя нет ни малейшего удовольствия. Он может пить этиловый спирт, как лимонад, а я... я очень быстро пьянею и еще быстрее трезвею. У меня бешеный метаболизм. К тому же Рабану не нравится алкогольная токсикация, и он протрезвляет меня насильно. И каждый раз при этом ворчит, что я эгоист - лопаю всякую дрянь, не задумываясь, как к этому отнесется симбионт.

Поэтому мы пьем уксус. И не морщимся!

Мы сидели в подвальной лаборатории - а то еще полковник проснется, да начнет выпытывать у Святогневнева, шо, значить, тут происходит и как мы относимся к ЦК КПСС. Мы с Львом Игнатьевичем против них, в принципе, ничего не имеем, но Щученко такой не слишком восторженный ответ устроит вряд ли.

А в этой лаборатории довольно уютно. Почти как в той, на базе "Уран", в которой мы встретились в первый раз - больше года назад. Только чисто и кровавых потеков на стенах нет.

Да, было время, аж на ностальгию прошибает... Меня вообще ностальгия довольно часто мучает - по всему подряд. Помню, три месяца назад так заскучал по нашим русским березкам, что смотался из Лэнга на Землю, слетал в одну подмосковную рощицу и... срубил штук двадцать. Сразу полегчало. Две штуки я с собой прихватил - теперь, когда заскучаю, съедаю щепку-другую. Давно, кстати, заметил - если съесть то, что очень любишь, грусть уходит, а взамен является глубокая удовлетворенность. Потому что теперь-то уж точно никуда не денется.

Может, мне леди Инанну съесть?..

В колено ткнулся собачий нос. Я рассеянно погладил черного добермана и спросил:

- А что это ты собаку вдруг завел?

Святогневнев вяло пожал плечами, высыпая прямо на пол пакетик сухого корма. Псина равнодушно принялась есть. Странно как-то она ела - без малейшей заинтересованности, как заведенная игрушка.

- Как зовут?

- Дюк...

- Угу. Хорошее имя. Что еще новенького?

- Да вот - вакцину недавно испытал, - слегка оживился доктор, открывая дверь холодильника и доставая оттуда колбу с вязкой буроватой жидкостью. - Вирус "Зомби"! Только улучшенная модель - незаразная. И рассудок сохраняется... частично... вроде бы...

- Испытал? - подивился я. - На человеке, что ли?

- Скажешь... Нет, Олег, на такой эксперимент добровольцев почему-то нет...

- А на ком же тог... [цензура] мать! - догадался я, с ужасом глядя на Дюка. - [цензура] тебя в рот, Лева, ты что - сдурел?!!

- Но надо же было проверить... - виновато сжался Святогневнев. - На себе-то уже бесполезно...

- А собачку не жалко? Нет, он что - правда мертвый?! То-то я смотрю - не лает совсем... и глаза какие-то пустые...

- И холодный еще, - грустно добавил доктор.

- Ну, тут придется на слово поверить - я температуру не чувствую. Знаешь, Лева, я был о тебе лучшего мнения.

- Так это же не человек! Я его сам купил - на свои, кровные! В специальном питомнике! Олег, да у нас на "Уране" все на животных испытывали! Да еще доктор Павлов...

- Вивисектор, - отрубил я.

- Но надо же чем-то жертвовать... - тихо пробормотал Святогневнев. - Я бы и на себе испытал, но поздно ведь уже...

- Говорил. Ладно, фиг с ним, замяли. Песика только жалко...

- Ну, это ты зря, - заупрямился Лев Игнатьевич. - Это он сейчас добрый и тихий, а раньше злющий был, кусачий, гадил везде, как свинья!.. В ванной до сих пор пятно - никак отмыть не могу...

- Угу. Лева, а когда эта... штука... еще была собакой, это кобель был или сука?

- Кобель. Но такая сука!

- Теперь ясно, за что ты его так жестоко... А обратно-то вернешь, или так и будет дохлый ходить?

- Если б я мог обратно... - заерзал на жесткой табуретке доктор. - Я бы первым делом самого себя вылечил...

- Угу. Слушай, а я вот чего-то смысла не догоняю. На фига тебе эта вакцина? Если она незаразная, биологическое оружие из нее фуфельное...

- Не придумал пока... Может быть, как лекарство...

- От чего?

- Ну... от всего.

- Угу. Понятно. Значит, болеет какой-нибудь кекс, допустим, СПИДом, а ты ему укольчик - и все, больше не болеет? Ходит и радуется жизни... в виде зомбака. Что-то я опять смысла не догоняю...

- Я ученый, а не рационализатор! - огрызнулся Святогневнев. - Мое дело - закончить проект! А для чего его будут применять - это уже не мое дело!

- Вот и Нобель так же рассуждал... Мол, хорошая штука динамит - для горных работ пригодится и вообще...

- Олег, ну чего ты привязался? У меня и так все через пень-колоду - уже неделю ничего нового не родил... Эх, мне бы сюда Бориса с Аскольдом, мы бы втроем таких дел наворотили...

- Угу. И еще Краевского до кучи.

- Кстати, о Краевском, - вдруг оживился доктор. - Я ведь кое-что из его вещей купил...

- О, то-то я смотрю - сервант знакомый! - сообразил я. - Думаю - ну где же я его видел? А где это ты достал?

- Да на аукционе... Я этим делом очень интересовался, попросил Петра Иваныча разузнать что-нибудь. Он и выяснил, что там стало. У Краевского дом-то весь разворовали - уже через неделю после смерти залезли какие-то, половину вещей вынесли. Потом милиция подключилась, ФСБ тоже пошуровало... Лабораторию его, наверное, на "Гею" отправили - тут уж я не стал узнавать. А остальное... наследников у него вообще никого не было, вот и распродали с аукциона. Петр Иваныч мне купил, что успел - там почти все еще в прошлом году взяли, а это так, остаточки...

- Угу. Ну и чего?

- Да я там, понимаешь, одну книжку нашел, с пометками на полях... и узнал о его последнем проекте... - замялся Святогневнев, как-то жадно поглядывая на меня. - О твоей тканевой жидкости...

Я на всякий случай насторожился. А то мало ли - грохнется сейчас с потолка какая-нибудь клетка... Лева мне, конечно, друг, но кто ж его знает - вдруг решит, что ради науки иногда приходится идти на жертвы?

- Ты мне немножечко не нацедишь, а? - сблизил указательный и средний пальцы, показывая, сколько именно требуется, Святогневнев. - Одну рюмочку... Я бы исследования провел - вдруг удастся синтезировать?

- А-а-а, ну это сколько угодно, - успокоился я, подходя к лабораторному столу. - Всегда пожалуйста. Только у тебя ничего не получится - у Краевского же не получилось...

- Ну, попытка не пытка, - пожал плечами доктор, подставляя мне чашечку.

Пару минут мы внимательно наблюдали, как тягучая черная слизь сочится из надреза в хитине. Я вставил туда ложку - царапины срастаются так быстро, что приходится силой удерживать их раскрытыми.

- О Палаче ничего не слышно? - между делом спросил я.

- Совершенно.

Палач - это еще один мой старый знакомый с прошлых времен. Мы с ним товарищи по несчастью - оба детища шального гения русской генетики. Я, правда, только частично - в моем создании куда большее участие приняла Инанна. Да и без демонов Лэнга я никогда бы не получился таким, как сейчас - ведь это именно Лаларту... одолжил мне внешность, если можно так выразиться.

Последний раз я видел Палача в мае прошлого года, когда оставил его в купе поезда Кемерово-Москва. Так уж получилось, что я этот поезд покинул... немного не по своей воле. А потом я немножечко закрутился, мотаясь по мирам, как-то не до того стало. Осенью прошлого года я пытался его разыскать, но безуспешно - Палач как в воду канул...

Уж не знаю, что с ним случилось - добрался ли он все-таки до этой "Геи" и исчез в ее закоулках, погиб ли в бою с московской милицией или, наоборот, криминалитетом, а может, просто сглючил особенно фатально и самоуничтожился... Но я его с тех пор не встречал и ничего о нем не слышал. Направление его не улавливает - у него есть почти такая же система, и он умеет блокировать мои сигналы.

И блокирует... если еще жив, конечно.

- Так что у тебя за проблема? - спросил Святогневнев, бережно принимая у меня чашку, до краев наполненную "краевином".

- А почему ты решил, что у меня проблема? - деланно удивился я.

- Потому что у тебя всегда проблема. Каждый раз, как ты появляешься... это ведь уже в четвертый раз?.. у тебя обязательно какая-нибудь проблема. Кстати, ты когда свой заказ заберешь?

- А что, уже доставили?

- Так ты же еще в апреле заказал - месяц, как доставили. Пылится у меня там, только место зря занимает... Зачем тебе эта штука?

Я задумался. В самом деле - и зачем мне понадобился ткацкий станок? Нет, я-то знаю, зачем, но как объяснить Льву Игнатьевичу, что одна из моих дьяволиц (самая симпатичная) увлекается ковроткачеством, и я решил сделать ей маленький презент? Не поверит ведь. А если поверит... нет, лучше не буду ничего объяснять.

Скажете, я тронулся? А вы бы видели ее ковры! И видели бы вы ее саму! Я, между прочим, где-то внутри все еще человек, хотя и выгляжу сюрреалистическим чудовищем. К тому же Рабан обещает, что я уже через пару-тройку месяцев смогу... ну, вы понимаете, что я имею в виду.

- Заберу, когда буду уходить, - неопределенно пообещал я. - Лева, а тебе сколько лет?

- Сорок шесть... и еще один - в мертвом состоянии. А что?

- Да так, полюбопытствовал... - рассеянно пошевелил пальцами я. - Слушай, ты, случайно, не посоветуешь, где можно быстренько раздобыть миллион долларов?

Святогневнев задумался. К моему вопросу он отнесся без малейшего удивления - привык, что от меня можно ждать любого закидона.

- В банке... - предложил он. - Ты, думаю, сумеешь...

- Сумею, сумею, - быстро согласился я. - Но это будет воровство. А воровать - плохо.

- Ой, патрон, да что ты говоришь? - съязвил Рабан. Что-то его давно не было слышно... - Откуда столько морали?

"Ты же сам мне все уши прожужжал, что энгахи не воруют".

- А я разве что говорю? - сразу пошел на попятный мой симбионт. - Только обстоятельства иногда так складываются, что или воруй или... или плохо будет, в общем. Вот как у нас сейчас. Ты что выбираешь?

"Сначала попробуем другие варианты".

- А есть ли они - другие-то? - усомнился Рабан.

- Есть одна мыслишка... - задумчиво сообщил Святогневнев. - Даже две. Тебе к какому сроку?

- За три дня надо управиться.

- О-ох... Тогда только одна мыслишка. Зачем так срочно?

- Надо... - вздохнул я.

- Хм, хм, хм... Знаешь, честно такую сумму за такой короткий срок достать нереально.

- Знаю.

Я и сам усиленно прокручивал в голове все возможные варианты раздобыть много денег быстро и честно. Один такой способ у меня есть - просто прыгнуть на Девять Небес. Для леди Инанны такая сумма - тьфу, в подвалах Хрустальных Чертогов хранятся миллиардные сокровища. Только вот пока я не окончу свой контракт по работе Золотой Рыбкой, даже Слово энгахов не поможет мне покинуть этот мир.

Другие способы выглядят не намного перспективнее. К примеру, можно поискать клад - с помощью Направления это вполне возможно. Но для этого потребуется много времени - пока-то я разыщу достаточно ценное сокровище, пока обращу его в деньги... это может затянуться на недели, если не на месяцы. Мне ведь требуются именно доллары - в магии требуется досконально придерживаться буквы контракта. На дух всем наплевать - если соблюдена буква, претензий не будет.

А как еще? Выиграть в казино? Или в лотерею? Да, но лотерей с такими огромными выигрышами существует не так уж много, и в ближайшие дни я вряд ли успею поучаствовать в такой. И тут мне Направление уже не поможет - это очень полезное чувство, но отнюдь не всесильное. Оно не позволяет предвидеть будущее. Вот в карты я выигрываю с легкостью - трудно проиграть, "видя" руку партнера. Но на такие крупные ставки играют редко. Да и не с моей внешностью замахиваться на подобное...

Думай, голова, думай... Должны же быть способы... Нет, совершенно ничего не придумывается.

- Ладно, так что там за мыслишка? - сдался я.

- Не слишком честная, - предупредил Святогневнев. - Но все-таки лучше, чем банк грабить. Ты Петра Иваныча помнишь? Ну, я тебе рассказывал?

Колобков Петр Иванович - это тот самый знакомый Святогневнева. Они оба питерцы, в детстве в одном подъезде жили. Потом Лев Игнатьевич пошел по научной части, стал большим ученым, да так и пропал на двадцать лет в недрах "Урана". Правительственная программа - полный секрет, государственная тайна. Ну а Петр Иванович лет десять работал простым крановщиком на стройке, а в начале девяностых выбился в серьезные люди, разбогател, стал крупным бизнесменом. Хотя занимается по-прежнему строительством.

- Я ему ту твою лодку презентовал... ничего? - обеспокоился Святогневнев.

Я на миг задумался, вспоминая, о какой лодке идет речь. Потом вспомнил - когда я разыскивал вавилонских рыбок для мистера Креола, меня занесло в один необычный мир. Эйкр называется. Между прочим, именно в этом мире находится гильдия Эсумон, членом которой я формально являюсь. Впрочем, это неважно. Важно то, что сматывался я оттуда немножко впопыхах, причем через Землю - этот мир соседствует с моим родным миром, но не с Девятью Небесами. И кроме аквариума с этими рыбешками нечаянно прихватил еще и корабельную шлюпку - совершенно случайно, честное слово. Я, знаете ли, этих рыбок позаимствовал у трех волшебников... совершенно чокнутые старые пердуны, но превратить меня в пыль они вполне могли. Пришлось драпать с максимальной скоростью, вот я нечаянно и прихватил у них еще и лодку. Само собой, мне этот баркас даром не ударился, так что его я оставил прямо тут - у Святогневнева. Он, кстати, вполне ничего был - работа хорошая, дерево редкое, весла прилагаются. В нашем мире может сойти за антиквариат века этак семнадцатого-восемнадцатого.

- Да на здоровье, - прохрипел я, сообразив, что доктор все еще ждет ответа. - А на фига она ему?

- А он недавно купил себе супер-пупер-яхту - дорогая, мерзавка, я таких денег за всю жизнь не заработал... По-моему, как раз около миллиона евро и стоит.