Чтение 11–й страницы книги ~Штурм базы~

- Я тот Тони, который вместе с Джимом приезжал в Антверден еще до дождей. Мы познакомились в кафе у гостиницы "Три пастушки". Мы с другом выглядывали из окна, а вы с Эмили...

- Вспомнила! Ты такой длинный и смешной!

- Я не длинный. Я - высокий, - произнес Тони не терпящим возражения голосом. Стоявший рядом Джим, услышав эти слова, затрясся от беззвучного смеха. Он знал об этом пунктике своего друга.

- Значит, вы снова в городе?

- Да, мы в городе. Хотелось бы встретиться.

- А вы при деньгах? - уточнила Николь.

- Разведчики всегда при деньгах.

- Раз-вед-чи-ки? У-у, как здорово! А где вы сейчас?

- В "Золотом олене".

- Ой, меня в ресторане этого "Оленя" на прошлой неделе та-ак тошнило... Весь коридор заблевала. Не хочу в их ресторан.

- Пойдем в другой - это не проблема.

- Ну ладно, уговорил, разведчик... - Николь хихикнула. - Сейчас позвоню Эмили, и через час нас ждите. Какой у вас номер?

- Э-э... Четыреста..... Какой у нас номер? - спросил Тони у Джима.

- Четыреста восьмой, - подсказал тот.

- Четыреста восьмой!..

- Ладно, ждите...

Наконец Тони повесил трубку и тяжело вздохнул.

- Ну что? - нетерпеливо спросил Джим.

- Чего суетишься, разведчик? Через час будут, номер знают.

- Пойдем пропустим по маленькой - тут в ресторане.

- Что, денежки карман жмут? Сейчас девушки придут, и мы что будем?..

- Что будем? - Джим недоуменно уставился на Тони. - То самое и будем.

- А раз будем то самое, нужно пойти и принять душ, - наставительным тоном произнес Тони. - Ты ведь не с Шульцем общаться собираешься и не с сержантом Рихманом, которым по барабану, из какой помойной ямы ты вылез.

- Вообще-то Рихман тоже требует гигиены тела - чтобы в джунглях не выделяться.

- То-то и оно. А ты - выпить в ресторане. В этом ресторане, между прочим, отравиться можно, да так, что весь коридор заблюешь.

- А ты откуда знаешь?

- Я же разведчик, Джимми. Все знать - моя работа.

За праздной болтовней приятели поднялись в номер, помылись, побрились, сменили солдатское белье на захваченное с базы гражданское и почувствовали себя полностью готовыми.

Девушки приехали уже через сорок минут. Очарованные разведчики расточали Николь и Эмили комплименты, уверяя, что они столь же загадочны, как и в первую встречу. Девушки же напротив, нашли, что их знакомые сильно изменились и стали взрослее.

- Просто обалдеть, какие вы! - не скрывала восторга блондинка Эмили. - Прямо какие-то муж-жики... И она выразительно потрепала Джима по щеке.

- Ну что, мы сейчас куда-то пойдем? - задала Николь формальный вопрос.

- Можем, конечно, пойти, - согласился Тони, - только зачем так спешить?

- Но мальчики... - произнесла Эмили, осматриваясь. - У вас же только одна комната.

- А я знаю, что можно сделать! - сказал Джим. - Тони, хватай шкаф!

Потеснив подружек, приятели схватили шкаф и стали разворачивать его так, чтобы он встал между двумя кроватями.

- Ах, как они стараются! - всплеснула руками Николь.

- Что ты хочешь, мальчики - из леса, - пояснила Эмили.

Наконец едва не рассыпавшийся старый шкаф встал на место, и две парочки оказались разъединены по отдельным апартаментам.

Чтобы раздеться, солдатам потребовалось несколько мгновений, девушкам чуть больше, но тоже совсем немного, а затем началась любовь, торопливая, взахлеб со стороны Джима и Тони, и привычная, снисходительная - со стороны девушек.

Примерно через час спокойные и умиротворенные разведчики спустились со своими подружками в холл и отправились на поиски приличного ресторана.

Возле входа в заведение "Бассидол" их остановил военный патруль - двое солдат и лейтенант с красным носом.

- Пап-рашу документы, - произнес лейтенант, стараясь при девушках выглядеть солидно. Его бойцы пожирали глазами Николь и Эмили.

- Вот, - сказал Джим, подавая командировочное.

- Ага... Ага... Так... - кивал лейтенант, водя пальцем по листку бумаги. - Все в порядке. Ведите себя достойно и будьте осторожны с "зельверовкой" - как-никак шестьдесят градусов.

- Спасибо, сэр, мы это обязательно учтем, - ответил Тайлер самым благодарным тоном, надеясь, что лейтенант пойдет своей дорогой, однако девушки были красивы и офицеру хотелось показать себя.

- Вы, наверное, первый год служите? - спросил он.

- Так точно, сэр, - подтвердил Джим.

- До какого числа вы здесь будете?

- Завтра утром улетаем, сэр. В восемь ноль-ноль.

- Что ж, надеюсь, вы не окажетесь на гарнизонной гауптвахте - тогда вам на свой вертолет никак не успеть.

Не найдя больше причин учить солдат жизни, лейтенант с патрульными ушел, и две парочки завалились в ресторан.

Они выбрали подходящий столик - под фикусом, который создавал особо уютную обстановку и позволял не замечать, что практически половина публики в зале - военные.

Такая картина наблюдалась повсюду в заведениях, расположенных в окраинных районах города. В центре цены кусались и там могли себе позволить развлекаться только старшие офицеры.

Официант принес четыре меню, и все с увлечением принялись их изучать. После недолгого обсуждения официанта снова позвали и сделали заказ. Он подробно все записал и, поклонившись, прогундосил:

- Одлумидуду...

- Для начала я предлагаю выпить чего-нибудь крепенького, для разгона, - с видом знатока произнес Джим.

- Разберемся, - согласился Тони.

Скоро стали подавать закуски. На столе появилась та самая "зильверовка", зеленоватый напиток с яблочным ароматом.

- Предлагаю первый тост, - сказал Джим. - За прекрасных дам!

- Этот тост пьют стоя, - заметил Тони.

- Да ладно вам! - запищали девчонки. - Давайте лучше за армию!

- Да вы патриоты!.. - похвалил Джим, и они выпили.

"Зильверовка" действительно оказалась крепка, и Джим едва не закашлялся. У Тони с непривычки покраснело лицо - они с Джимом не были такими уж выпивохами. Вот на кружок танцев в школе ходили, а насчет выпивки - особенно не увлекались.

Девушки проглотили шестидесятиградусный напиток словно воду и лишь занюхали его салатом, а Эмили добавила:

- Между первой и второй - промежуток небольшой!

- Это она имеет в виду свои ноги! - воскликнул Джим, и, когда вся компания засмеялась, вдруг осознал, что уже пьян.

Совершенно неожиданно принесли огромное блюдо из морских продуктов, оно стоило сотни четыре - не меньше. Такое делалось по особому заказу.

- А мы это не просили! - сказал Джим.

- Это - подадок, - пояснил официант, спешно освобождая на столе пространство. В его кармане лежала двадцатка, полученная от дарителя блюда.

- Подарок? И кто же его подарил?

- А вот - мистед Гаусс!.. - объявил официант, указывая на подошедшего незнакомца. На нем был светлый костюм, золотистый галстук и перстень с зеленым камнем. Джиму и Тони, чтобы купить такой, пришлось бы воевать лет пятьдесят.

- Это од пдисдад вам стодь ценный подадок!

- Позвольте с вами присесть, - произнес мистер Гаусс и пригладил жидкие волосы.

- Конечно, - сказал Джим на правах хозяина. - Присаживайтесь, у нас и стул лишний есть.

- Благодарю вас, но я вообще-то не один... - Мистер Гаусс махнул кому-то рукой и позвал: - Бриджит, прошу тебя!

Из-за дальнего стола поднялась девушка в темном облегающем платье и направилась к новой компании, грациозно огибая столики. У нее были черные, отливающие синевой волосы и такой знакомый овал лица. На какое-то мгновение Джиму показалось, что это Джеки. Впрочем, он прекрасно понимал, что это не так, но сходство оказалось поразительным - красавица была из тех лесных разбойниц из племени марципанов или мали.

Незнакомка приближалась, глядя прямо на Джима, и на ее губах играла всезнающая и властная улыбка.

Дойдя до стола, девушка на мгновение остановилась, словно решая, куда сесть, а на самом деле демонстрируя себя. Показать ей было что - например, умение носить платье, обходясь без нижнего белья.

- Сюда, дорогая, - произнес Гаусс и, взяв свободный стул, поставил его между собой и Джимом.

Когда девушка села рядом, Симмонс уже ни о чем другом не мог думать - только о ней и о том, как она похожа на Джеки. Впрочем, все марципанки и мали выглядели как сестры.

С противоположного конца стола Тони тоже смотрел на туземку, такую сексуальную и сильную в своей притягательности. Горьковатый запах ее волос и медовый аромат кожи подчеркивались хорошо подобранными духами. Это была не женщина, это была целая индустрия обольщения.

Николь и Эмили почувствовали себя лишними. Внимание их кавалеров было приковано к Бриджит, и девушкам оставалось только уйти.

- Давайте выпьем за знакомство! - спасая ситуацию, предложил мистер Гаусс.

- Конечно, давайте выпьем! - поддержал его Джим. Где-то внутри себя он понимал, что эта туземка - его погибель и все лечение от гормональной зависимости, которую он получил от Джеки, пошло насмарку. Возможно, эта болезнь вовсе неизлечима - эх, да какая разница! Стоит ли противиться этим глазам, этим губами, этим... Джим чувствовал, что тает, словно мороженое.

- Давайте выпьем, - заторможено произнес Тайлер.

Все снова выпили, В том числе Николь и Эмили. Они еще надеялись напоить кавалеров и увести с собой.

Мистер Гаусс сделал еще несколько заказов, и блюда понесли непрекращающимся потоком. Когда Джим и Тони пытались выяснить, за чей счет такое расточительство, Гаусс попросил разрешения угостить их.

- Сегодня весь вечер плачу только я, - объявил он, и Джим сказал:

- Ладно.

Дикарка сидела рядом с ним и томно изгибалась. Она больше не смотрела на Джима, но он чувствовал ее рядом с собой, как если бы лежал с ней в одной постели.

Сколько еще прозвучало тостов, Джим не помнил. В какой-то момент он понял, что ему помогают подняться.

- Домой, - говорили ему. - Пора домой - тебе нужно прилечь.

С этим Джим был согласен, перед его глазами мелькали огоньки, какие-то лица, слышался смех, эхо которого разносилось в опустевшей голове.

"Домой, - мысленно соглашался Джим. - Домой, к маме". Ему казалось, что он в своем городе - еще до бегства. Дом - это там, где мама готовит картофельные биточки, где по утрам можно никуда не спешить и понежиться в постели.

Неожиданно Джим наткнулся на какой-то столб. С трудом сфокусировав взгляд, он понял, что это не столб, а Тони, которого поддерживал добрейший мистер Гаусс.

Джим повернул голову и обнаружил, что ему помогает идти Бриджит. Одну его руку она забросила себе на плечо, а своей поддерживала Джима за талию.

Растрогавшись, он вдохнул запах ее волос, а затем поцеловал девушку в макушку. Процессия снова двинулась к выходу.

Про Николь и Эмили разведчики уже забыли. Те сбежали, когда поняли, что все внимание их кавалеров сосредоточено на дикарке. По своему опыту девушки знали, что конкурировать с этими лесными кошками невозможно. Их в городе становилось все больше, и они постепенно завладевали всеми лучшими кавалерами - кладовщиками-сержантами и старшими офицерами, оставляя другим лишь низкооплачиваемый рядовой состав.

Разведчиков погрузили в автомобиль, такой большой и просторный, что Джиму на заднем диване хватило места, чтобы лечь и положить голову на колени прелестной Бриджит.

Машина резко взяла с места и поехала очень быстро. Через пару минут Джим почувствовал, что его вот-вот стошнит. Чтобы не заблевать красавицу, он резко поднялся и сел, хватая ртом воздух и пуча по сторонам глаза.

- Кажется, нашему другу плохо! - прокомментировал сидевший спереди мистер Гаусс. На среднем месте, между ним и водителем, болталась голова отключившегося Тони.

- Где... Где его кепи? - строго спросил Джим.

- А во-от оно-о! - пропел Гаусс, потрясая головным убором с таким видом, словно это был уже снятый с Тони скальп.

- А где мой?.. То есть - мое.

С молчаливой улыбкой Бриджит предъявила Джиму его кепи.

- А... хорошо, - кивнул он и стал засыпать. Затем качнулся и снова улегся на мягкие и гостеприимные колени Бриджит. - Джеки... - сквозь сон пролепетал Симмонс, поглаживая ногу дикарки. -Джеки...

Бриджит засмеялся. Джим сразу очнулся - ему не понравился этот смех, он был злым.

- Ладно, спи, солдат, - сказала Бриджит, снова укладывая Джима к себе на колени. - Спи. Когда проснешься, все проблемы будут далеко.

Машина остановилась только за городом, возле серого особняка. На помощь мистеру Гауссу и Бриджит пришли еще какие-то люди, они вытащили разведчиков из машины и повели в дом.

Последнее, что запомнил Джим, - большое окно и розовое белье на постели, на которую он с облегчением повалился. Уже погружаясь в сон, он вдруг очнулся и приподнявшись, крикнул:

- Кепи! Где мое кепи!

- На, держи, - кто-то вложил Джиму в руку головной убор, и тот, успокоившись, заснул. Сквозь прерывистые сновидения он почувствовал легкий укол в руку.

- Ой! Больна-больна!..

- Ничего, сейчас будет легче... - сказали ему.

После укола сознание оставило тело и пустилось в путешествие между мирами. Мимо проносились какие-то красные пятна, временами становилось светло, но потом Джим снова проваливался вниз, до самой черной темноты, где исчезали все цвета и оставался только холод.

После очередного провала на самое дно он почувствовал необъяснимую тревогу. В глупом и неприятном сне Джиму пришлось играть роль то ли чулка, то ли носка, который хотели вывернуть наизнанку.

"Сейчас они меня вывернут! Они меня вывернут!" - сокрушался Джим, при этом его совершенно не удивляло, что он - носок.

Наконец пришло понимание.

"Меня тошнит, - догадался Джим. - Меня тошнит, и мне очень плохо... Никогда, никогда больше не буду пить эту гадость! Вообще ничего не буду пить - даже пиво! О-о!"

Ноги сами соскочили с кровати и понесли его к торчавшей из стены раковине. Судорога скрутила тело, и Джима вырвало.

"Вот почему мне казалось, что я носок..." - пронеслась в голове совершенно бесполезная мысль.

Чуть отдышавшись, Джим включил воду, чтобы смыть следы своих безобразий. Затем пополоскал рот и умылся. Казалось, ему полегчало - по крайней мере глаза видели лучше, сознание прояснялось, однако голова - о-о! Как будто по ней стучали молоточками множество злобных существ.

- Какая... гадость - произнес Джим вслух, проверяя свой голос. - Собака... Слон... Селедка...

Он говорил и не узнавал себя. Это был чужой хриплый голос.

На полусогнутых ногах Джим вернулся к кровати, сел и уже собирался прилечь, как вдруг заметил, что он совершенно голый.

Это озадачило. Джим попытался вспомнить, где оставил одежду, и, оглядевшись, не узнал обстановку. Эта квадратная комната с серыми стенами ни о чем ему не говорила. В ней не было ни одного окна, а свет падал с потолка от единственного светильника.

"Может, я в тюрьме?" - ужаснулся Джим. Потом вспомнил про Тони. Друга нигде не было, но у противоположной стены стояла еще одна кровать.

Джим поднялся и, превозмогая головокружение, подошел, чтобы проверить - здесь ли Тони. Постель была смята и пуста. Джим провел по простыне рукой - материя оказалась грубой и какой-то застиранной.

"Наверное, это все же тюрьма. А Тони увели на допрос", - подумал Джим и посмотрел на дверь. Она была деревянной, однако окошко для подачи пищи в ней присутствовало - Джим видел такое в фильмах.

Полагая, что дверь заперта, Джим подошел к ней и потянул за ручку - дверь подалась. Это оказалось новостью. Джим выглянул в коридор, там были те же серые неокрашенные стены и тусклая лампочка под потолком.

Ступив на шершавый пол, Симмонс двинулся по коридору. Впереди, на стенах, отражались какие-то блики и были слышны непонятные щелчки. Временами доносились голоса, но слов было не разобрать.

Дойдя до конца коридора, Джим выглянул из-за угла и заметил неприкрытые створки широких дверей, за которыми происходило нечто., порождающее свет и щелчки.

От этих вспышек снова стала кружиться голова. Джим постоял немного, пережидая приступ слабости, а затем пошел дальше, чтобы выяснить эту тайну.

Осторожно приоткрыв дверную створку, он заглянул в помещение, но поначалу ничего не смог понять. Уж очень необычное там было освещение - несколько софитов на высоких стойках собирали пучки света в одном месте. Джим сделал шаг и почувствовал под ногой мягкое покрытие. Оказалось, что все вокруг - и пол, и стены, и потолок были обиты мягким темным материалом. Это создавало ощущение нереальности, и Джим даже тряхнул головой. Возникшая боль показала, что это реальность.