Чтение 11–й страницы книги ~Сектор мутантов~

– Вот это и плохо, – проговорил самурай. – Бояться надо. Страх предостерегает человека от ошибок. Тебе хоть раз удавалось в тренировочных боях побеждать меня, Олеся или Жака?..

– Нет, – честно признался шотландец.

– Вот когда это хоть раз случится, тогда и возьмем тебя в город, – улыбнулся Аято.

– Отлично! – радостно воскликнул Стюард. – Я буду тренироваться.

Глядя вслед возвращавшемуся на базу наемнику, японец задумчиво произнес:

– Не стоит рассказывать вновь прибывшим землянам о Морсвиле. Наше особое положение начнет вызывать зависть. Аланцы тотчас воспользуются расколом среди наемников. О соглашении с Тиун не должна знать ни одна душа.

– Пол – хороший парень, – тотчас вставил Олесь.

– Не спорю, – согласился Тино. – Но не все воины таковы. Из сорока невольников, присланных на Таскону Делонтом, несколько человек являлись обычными разбойниками. Для них не существует кодекса чести. После захвата Тишита часть наемников занялась грабежом. Я не стал вмешиваться – таковы законы войны. Но мы должны твердо усвоить – мерзавцев среди землян предостаточно. Советника поджимают сроки, и скоро он будет хватать всех подряд.

– Ты предлагаешь ограничить круг наших друзей, – догадался де Креньян.

– Друзей – это слишком громко сказано, – вымолвил самурай. – Людей, которым можно доверять, – вот наиболее точная формулировка. Длительная проверка обязательна.

– Я не против, – с равнодушным видом пожал плечами маркиз.

– Пусть будет так, – спокойно произнес Храбров. – Хотя мне кажется, что все наемники должны держаться вместе. Как иначе можем противостоять Олджону? Почему надо скрывать правду о Морсвиле? Рано или поздно аланцы заставят нас штурмовать его.

– Без сомнения, – кивнул головой Аято. – Но будет только хуже, если какойнибудь подлец проведет захватчиков через посты гетер. Мы навсегда получим клеймо лжецов и предателей. Меня оно не устраивает. А такая сволочь найдется. Скоро на Оливии буду десятки, сотни землян. Расслоение произойдет неминуемо. И лучше оказаться на самом верху. Только тогда у нас появится шанс держать ситуацию под контролем. За свое место под солнцем надо драться.

Спорить с куда более опытным товарищем юноша не стал. Б словах японца чувствовалась уверенность. Среда воинов действительно неоднородна. Ктото на Земле был рыцарем, ктото – простым солдатом, ктото – безжалостным наемником, а по чьейто шее плакал топор палача. Пока эти люди растеряны и плохо понимают, что с ними произошло, но как они поведут себя дальше, – одному богу известно.

Группа преодолела двадцать пять километров и вошла в сектор гетер. Симпатичные охранницы уже знали чужаков в лицо. Вызывать Зенду не понадобилось. Наемников окружили десять юных воительниц. В сопровождении такого эскорта мужчины согласились бы путешествовать хоть всю жизнь.

Миновав несколько кварталов по специально выделенному землянам коридору, друзья очутились в Нейтралке. Как обычно, их встретил страж порядка. Стандартный перечень правил и законов… Терпеливо выслушав его, наемники двинулись к «Грехам и порокам».

В секторе имелись и другие заведения для людей, но они значительно уступали гостинице Броуна в роскоши, а также в качестве еды и напитков. Кроме того, с Нилом у землян сложились очень неплохие отношения.

Пластиковая дверь мягко открылась. Задребезжали колокольчики, поднялись со своих мест два крепких парня.

– Какие гости! – послышался радостный возглас хозяина. – Рад, что в сражении за Тишит вы не пострадали. Говорят, у оазиса развернулась настоящая бойня?

Невысокий полный оливиец искренне жал руки воинам. Признаться честно, своей осведомленностью Броун ошеломил наемников. Складывалось такое впечатление, что слухи по материку разлетаются мгновенно. При этом вряд ли ктонибудь из местных жителей покидал Морсвил в последнее время.

– Откуда столь точная информация? – наконец вымолвил Тино.

– Нет ничего удивительного, – улыбнулся тасконец, заметив смущение чужаков. – Несколько дней назад в город приходили властелины пустыни. Они бравировали трофейным оружием, рассказывали о сотнях убитых врагов, показывали отрубленные головы аланцев. Но меня не проведешь. Мутанты забрали чересчур много лекарств и перевязочных средств. Им тоже хорошо досталось. И судя по всему, оазис властелины потеряли. Радости на лицах отчаянных бойцов я не заметил.

– Это верно, – подтвердил самурай. – Тишит теперь принадлежит Алану. А схватка действительно получилась жестокой. Мутанты цеплялись за каждый клочок земли. Мы потеряли в бою тринадцать соотечественников.

– Сочувствую, – деликатно склонил голову Нил.

Оливиец, конечно, не испытывал ни малейшего сострадания, но правила хорошего тона он соблюдал неукоснительно. Броун всю жизнь провел в Нейтральном секторе, получил хорошее образование и считался одним из умнейших людей города. К его мнению прислушивались не только чистые, но и трехглазые, и вампиры.

– Хватит о грустном, – вмешался в разговор Жак. – У меня пересохло в горле. Кружка холодного пива утолит жажду, а смазливая красотка скрасит скучную трапезу.

– Вот слова настоящего воина! – рассмеялся хозяин «Грехов и пороков». – Заходите в зал. Вам предоставят лучшие места. Выпивка за счет заведения.

– Отлично! – воскликнул маркиз. – Нил, готовься к разорению.

Как только наемники устроились за столом, мальчишкаслуга тотчас принес пиво и блюда с жареным мясом. Первые кружки пенящегося напитка земляне осушили залпом. Переход по пустыне отнял у воинов немало сил.

Не успел Элан снова их наполнить, как на лестнице появилась Веста. Хитрец Броун уже предупредил девушку. Оливийка быстро пересекла зал и бросилась на шею Олеся. Их поцелуй тянулся невероятно долго. Де Креньян даже восторженно захлопал в ладоши. Он обожал подобные сцены.

Вскоре появились две пышногрудые брюнетки, присланные хозяином. Одну из них маркиз усадил к себе на колени. Жак съел несколько кусков мяса, сделал большой глоток пива и внимательно посмотрел на женщину.

– К черту этот обед! – произнес француз, поднимаясь изза стола.

Взяв тасконку за руку, де Креньян повел ее в номер. К слабому полу маркиз был неравнодушен. Не случайно изза какойто красотки он получил удар клинком в живот, и оказался на далекой планете…

Впрочем, спустя всего пять минут друзья последовали его примеру. Страсть оказалась сильнее голода.

…Веста лежала на груди Храброва и ласково гладила руками плечи и шею возлюбленного. По телу русича разливалась приятная нега.

Эта комната с розовыми обоями и тяжелыми бордовыми шторами была раем в трудной и опасной жизни землянина.

Олесь мысленно сочувствовал юной, очаровательной оливийке, – она сделала неудачный выбор. В любой момент наемника могут казнить аланцы, убить в стычке властелины пустыни или победить на арене мутанты. Храбров уже не раз находился на краю гибели. И что тогда? Опять становиться продажной женщиной? Незавидная судьба.

Да и что может дать ей юноша? Редкие минуты близости, средства для существования в жестоком мире Морсвила, любовь? Увы, но даже этого чувства Олесь к Весте не испытывал. А может быть, он ошибается? Откуда ему знать, что такое любовь?

Пробираясь сегодня через барханы, молодой человек постоянно думал о девушке. От изгиба ее стана, упругой груди, нежной кожи можно сойти с ума.

Но почему тогда Храброву постоянно снится Кроул? Прошло уже полгода. Аланка никогда не вернется на Таскону. Надо выбросить Олис из памяти, забыть навсегда. Однако сердце не хочет слушаться приказов разума. Образ миловидной русоволосой красавицы, словно издеваясь, то и дело всплывал в сознании. Это раздвоение угнетало русича.

Приподнявшись на локте, Веста улыбнулась и поцеловала Олеся в губы.

– Я счастлива, – едва слышно вымолвила оливийка. – Сегодня ты мой. Ради подобных мгновений не жалко пожертвовать жизнью.

– Не говори так, – Храбров приложил палец к устам девушки. – Не надо никаких жертв. Скоро мы будем видеться гораздо чаще. Землян становится больше…

Тасконка провела рукой по волосам юноши и увидела свежий шрам.

– Ты был ранен? – испуганно спросила Веста.

– Ерунда, – успокоил ее русич. – Пуля лишь оцарапала кожу.

На глазах оливийки выступили слезы. Заключив Олеся в объятия, девушка, всхлипывая, тихо прошептала ему на ухо:

– Я не могу тебя потерять…

– Не волнуйся, со мной ничего не случится, – улыбнулся Храбров и перевернул тасконку на спину…

* * *

На следующий день русич приступил к осуществлению своего плана. После плотного завтрака он поинтересовался у Броуна насчет древних реликвий. Наверняка в музеях Оливии их хранилось немало. Что стало с ними после катастрофы? Ответить на этот вопрос Нил не сумел.

Два века – немалый срок, тем более что подобные безделушки не очень интересовали хозяина «Грехов и пороков». Он рассматривал драгоценные вещи лишь в качестве средства наживы.

Тем не менее, беседа дала неплохие результаты: Нил написал на бумаге адрес одного занятного человека, который буквально помешан на разных раритетах, собирает уцелевшие каталоги, справочники и описания. По словам тасконца, чудак платит за этот бумажный мусор сумасшедшие суммы.

Не теряя времени, Олесь и Тино отправились на поиски. Жак не был посвящен в их дела, и потому прогулке по улице предпочел общение с красотками.

* * *

Найти нужный дом оказалось несложно. Трехэтажный особняк с роскошной лестницей, большими проемами окон и покатой, во многих местах поврежденной крышей сразу бросался в глаза. Бремя не пощадило это некогда величественное здание – зеленая краска на стенах почти полностью стерлась, на ступенях зияли гигантские выбоины, ни в одной из оконных рам не осталось неразбитого стекла.

Переглянувшись, наемники начали подниматься к входу. Над тяжелыми металлическими дверьми висела огромная табличка: «Национальный исторический музей Морсвила».

– Теперь понятно, откуда у парня такая склонность, – усмехнулся самурай.

Земляне очутились в огромном прямоугольном зале. К их удивлению, он был совершенно пуст. Шаги по мраморному полу отдавались эхом под сводами здания.

Храбров невольно поднял голову.

На потолке великолепно сохранилось мозаичное панно. Палящие лучи Сириуса не повредили и не обесцветили его.

Древние мастера изобразили ранний период истории Оливии. Армии в золоченых доспехах сошлись в отчаянной битве. Длинные копья, шлемы с перьями, щиты с гербами… Все так же, как и на Земле. Видимо, человечество в своем развитии проходит один и тот же путь. Различие лишь во временном периоде.

– Не правда ли, великолепная работа? – раздался низкий, с хрипотцой голос.

Воины опустили глаза и увидели лысеющего мужчину лет пятидесяти пяти, с крупным мясистым носом, пухлыми губами, дряблыми щеками, массивным подбородком и узкими проницательными карими глазами. Выдержав небольшую паузу, тасконец продолжил:

– Вам наверняка близка эта сцена. Мне самому с трудом верится, что подобные события происходили на Оливии. Но книги не лгут.

– Вы Фил Грост? – уточнил русич.

– Он самый, – усмехнулся морсвилец. – И насколько я понимаю, чужаков мне прислал Нил Броун. Это простое любопытство, или наемники Алана пришли по делу?

– И то, и другое, – неопределенно ответил Аято.

– Понятно, – кивнул головой мужчина. – Тогда прошу в мой кабинет. Грешен, люблю пользоваться древними названиями помещений. Здесь все дышит историей. Хотя, если признаться честно, сохранилось немного. Годы хаоса окончательно погубили город.

Шаркая старыми, рваными шлепанцами, Грост направился к правому проходу в соседний зал. Он был гораздо меньших размеров, но так же чист и пуст. Похоже, что музей после катастрофы подвергся полному разграблению. Уцелели только потолочные фрески, изображения же на стенах вандалы не пощадили.

Миновав несколько помещений, земляне достигли крошечной, плотно заставленной комнаты, где стоял видавший виды потертый диван, широкий письменный стол из темного дерева, сваленные в кучу ломаные стулья и полтора десятка плотно закрытых пластиковых шкафов.

Погрузив свое тучное тело в кресло за столом, Фил устало произнес:

– Присаживайтесь. Чувствуйте себя как дома… но не забывайте, что находитесь в гостях, – оливиец закудахтал хриплым смехом. – Обожаю старые поговорки. Наши предки умели шутить. Современные тасконцы более тупы и прямолинейны. Чуть что, хватаются за оружие. Можно подумать, клинок решил хоть одну проблему…

– Справедливое замечание, – подтвердил японец. – Мы придерживаемся того же мнения.

– Остряк… – развеселился Грост. – Я помню, как ты отсек черту голову. Необычайно эффектно. В каждом движении чувствуется аристократизм.

– Благодарю за похвалу, – Тино склонил голову. – Но не пора ли нам перейти к делу?

– Слушаю вас, – мужчина развел руками, показывая, что это зависит не от него.

– Во время путешествия по материку, – начал заранее подготовленную легенду Олесь, – нам попалась одна книга. Б ней было изображение креста. По вероисповеданию я христианин. Вам это мало что говорит, но нашего бога когдато распяли на столбе в виде креста. Само по себе такое совпадение…

– Очень, очень интересно, – оливиец подался вперед. – Надеюсь, книга сохранилась?

– Увы, – Храбров изобразил скорбную гримасу на лице. – Враги наступали отряду на пятки, и часть имущества была утеряна при переправе через реку. Однако я могу его нарисовать.

Ни слова не говоря, Фил достал из ящика пожелтевший лист бумаги и остро отточенный карандаш. Русич подошел к столу и сделал аккуратный набросок. Способностями художника природа Олеся не наделила, но сегодня он был в ударе. Храбров воспроизвел даже тончайший орнамент на поверхности.

Грост внимательно следил за работой наемника. Вскоре на устах тасконца появилась усмешка.

– Я знаю, о чем идет речь. Это Конзорский Крест. Упоминание о нем в древней литературе встречается довольно часто. За обладание им спорили виднейшие и богатейшие люди Оливии. Случались даже войны. Но счастья крест не принес никому. Поговаривали о какомто проклятии. Владельцы реликвии порой умирали при весьма загадочных обстоятельствах. Что интересует вас? – проговорил Фил.

– Где он находится? – молниеносно отреагировал русич.

– Хороший вопрос, – улыбнулся мужчина. – Без лжи и обмана, честно и откровенно. Постараюсь ответить так же. Здесь редко встретишь людей, которых волнует старина. После кровавых скитаний Конзорский Крест попал в руки ученых. Его поместили в один из музеев. Какой? Мне неведомо.

– Это можно узнать? – настойчиво произнес Олесь.

– В принципе, да, – пожал плечами Грост. – Подобная вещь наверняка есть в каталогах и справочниках. К сожалению, я такими документами не располагаю. В Морсвиле был еще один крупный музей. В нем размещались произведения искусства. От ядерного взрыва он совершенно не пострадал. Беда в том, что здание находится на территории чертей. А это редкостные мерзавцы. Все мои попытки выкупить древние раритеты рассыпались в прах. Но мне достоверно известно, что часть экспонатов и архив сохранились. За ними следит некий Брук Линдл. Б тяжелые времена клан продает коечто из своего богатства в Нейтральном секторе. Год назад я за кругленькую сумму получил точнейший географический атлас Оливии на шестидесяти листах. Двести лет назад забвения на нем ничуть не отразились…

Дальнейший разговор потерял смысл. Больше тасконец был не в силах чемлибо помочь землянам. Несколько раз Фил порывался показать гостям собственную коллекцию, но это заняло бы чересчур много времени. Вежливо извинившись и ссылаясь на спешку, земляне покинули чудаковатого морсвильца.

В диком мире бедняга пытался воссоздать величие умершей цивилизации. Удивительно, как до сих пор никто не снял металлические двери музея и не переплавил на нужные в быту предметы… Самое разумное объяснение – сплав оказался не по зубам местным умельцам.

По пути к «Грехам и порокам», Храбров с легкой растерянностью в голосе вымолвил:

– Ничего не понимаю. Я никогда в жизни не видел Конзорский Крест. Как он мог мне присниться? Разум не способен придумать такое…

– Ты – избранный, – спокойно ответил самурай – Смирись с этим. Боги оказали тебе милость и подсказывают, что надо делать. Не прислушался бы к их совету, давно бы стал пищей властелинов пустыни. Да и Твинт подвернулся вовсе не случайно.

– Тино, мы верили с тобой в разных богов, – иронично улыбнулся русич.

– Сомневаюсь, – возразил Аято. – Имена не имеют значения. Судя по твоим описаниям, древняя реликвия Оливии находится гдето на юге. Мы обязаны ее найти.

– Зачем? – произнес Олесь.

– Пока не знаю, – честно признался японец. – В нашей жизни все предначертано заранее. Однако иногда высшие силы меняют судьбу человека. Противиться бесполезно. Для начала надо узнать, где хранился Конзорский Крест.

– Ты собрался идти в сектор чертей? – изумленно спросил Храбров.

– А почему бы и нет, – зловеще усмехнулся самурай. – Впрочем, можно немного покопаться в библиотеке Твинта. Вещь знаменитая, с ней тесно связана история страны. Если удача улыбнется нам, обойдемся без рискованных походов. Если нет – придется побеспокоить господина Линдла. Уверен, он знает много интересного.

– Сумасшествие, – покачал головой русич.

Юноша хорошо изучил Тино за эти полгода: он здравомыслящий, умный и очень осторожный человек. Спорить с ним – одно удовольствие. Для японца не было зазорным признать свою ошибку и согласиться с мнением собеседника. Но если Аято принимал решение, его уже никто не мог переубедить. Выбрав цель, самурай шел к ней, не сворачивая, снося на пути любые препятствия. Так что отказ Олеся от рискованной акции ничего не изменит. Тино отправится в музей искусств один. Хорошо, хоть есть время все продумать и подготовиться…

Вернувшись в заведение Броуна, Тино сразу взялся за дело. Он о чемто долго беседовал с Нилом, затем исчез на пару часов, а когда вернулся, то на устах японца играла довольная улыбка. Храбров не сомневался, что план уже готов. Рано или поздно Аято расскажет о нем друзьям.

Глава 7
НЕУДАЧНЫЕ ПЕРЕГОВОРЫ

Земляне сидели на склоне бархана и с равнодушным видом следили, как на посадочную площадку опускается космический корабль. Рев двигателей и пылающие дюзы давно не производили на наемников никакого впечатления. Челноки приземлялись на Таскону каждую декаду, а то и чаще.

Но сегодня был особый день. Прилетала очередная партия невольников.

Последние полгода прошли относительно спокойно. В двухстах двадцати километрах югозападнее «Центрального» де Креньян обнаружил еще один оазис. На картах он был обозначен, как Эквил.

По размерам райский уголок мало чем отличался от Клона. Крошечный участок зеленой травы, маленькие куполообразные домики, три десятка плодовых деревьев.

Жили оливийцы довольно бедно, впроголодь, на пять уцелевших конов молились, как на богов. В интеллекте эквилцев ощущался явный регресс. Нация дичала. Само собой, никакого сопротивления аланским войскам они оказать бы не сумели.

От захвата деревни мутантами, тасконцев спасла обособленность. Об этом заброшенном богом клочке земли все давно забыли.

Жак поступил точно так же, как Олесь. Зачем штурмовать поселение, если оно готово сдаться без боя? Колонистов местные жители приняли с воодушевлением. Тяжелые времена остались позади.

Правда, разместить в Эквиле удалось только пятьсот человек. Олджон скрипел зубами от злости, но ничего поделать не мог.

Ассимиляция оливийцев проходила без серьезных проблем.

Полковник чувствовал, что без вмешательства землян тут не обошлось. Они вели свою собственную политику.

Командующего настораживало, с какой легкостью наемники проникали в Морсвил. А ведь город настроен к захватчикам весьма враждебно. Значит, мерзавцы заключили с мутантами какоето соглашение. Олджон давно бы расстрелял тройку участников первой экспедиции, но их авторитет слишком высок. При проведении разведывательных рейдов, командиры рот и батальонов беспрекословно выполняли указания землянпроводников. Аланцы даже не пытались вмешиваться в переговоры с дикарямиаборигенами.

Кроме того, обвинить наемников было не в чем. Темпы освоения планеты стали превышать возможности переброски колонистов на Таскону. В тщательно укрепленном Тишите имелось около трех тысяч свободных вакансий. Прибывших поселенцев сразу отправляли в оазис. Назрела необходимость во втором космодроме. Сажать несколько челноков на «Центральный» пилоты не решались. Авария могла привести к непоправимым последствиям. Полковник готовил новый поход на юг.

В жизни землян тоже произошел ряд серьезных изменений. Значительно улучшились бытовые условия в лагере, появились душевные, вырос третий барак.

Многие десантники после боевых операций относились к наемникам с уважением. Около трех месяцев назад Пеньель обзавелся женой. Сначала тасконка жила у родителей в Твинте, а затем переселилась на военную базу. Толчок был дан. Командование корпусом пыталось протестовать, но условия договора с советником Делонтом связывало Олджону руки. Вскоре количество женщин в лагере перевалило за два десятка.

Стараясь не отставать от новичков, Тино и Жак привели красотокналожниц из Морсвила. Условия существования вполне устраивали оливиек. Лишь Храбров остался непреклонен. Веста ни при каких обстоятельствах не должна покидать город. Она слишком ему дорога, а риск в подобной ситуации неуместен.

Особых иллюзий на счет честности и порядочности аланцев Олесь не питал. Для полковника они – дикари, варвары, и такими останутся навсегда. К ним не применимы обычные человеческие нормы. Командующий пойдет на любое ухищрение, чтобы заставить землян выполнить приказ.

Судно коснулось опорами покрытия и замерло. Тотчас наступила блаженная тишина. К сожалению, длилась она недолго. Взревели моторы транспортеров и погрузчиков. На космодроме началась привычная суета.

– Пора, – произнес самурай, вставая. – Скоро выведут новых «счастливчиков».

Отряд неторопливо приблизился. Часовые молчаливо отступили в сторону. Наемники расположились на краю плаца, наблюдая высадкой колонистов.

Аланцы осторожно спускались по сходням, с восхищением рассматривая удивительный ландшафт и жмурясь от ярких лучей Сириуса. Люди радостно обменивались впечатлениями. Они впервые ступали на настоящую планету.

Как обычно, воинырабы шли последними. Знакомые серые комбинезоны, крепкие фигуры, в глазах – непонимание.

Речь Олджона не отличалась оригинальностью. Слушать ее ни Тино, ни Олесь и Жак не стали. Земляне терпеливо ждали окончания монолога командующего.

К счастью, у этих наемников есть время на подготовку к сражениям. В предстоящем рейде новички участвовать не будут.

Среди воинов своими физическими данными выделялись три человека. Скуластого рыжеволосого гиганта с голубыми презрительноироничными глазами звали Оливер Канн. Он, не скрывая, поведал собственную биографию. Мелкопоместный, разорившийся барон из захудалого рода, участник многочисленных походов и битв. Германцу было все равно за кого драться, лишь бы платили хорошо и аккуратно. Профессиональный солдат, не имеющий к тридцати годам ни гроша за душой. Все, что Канн добывал кровью и мечом, уходило на женщин и вино. В удовольствиях Оливер себе никогда не отказывал. Идеальный тип наемника.

Вторым оказался Мануто Дойл, крепкий чернокожий землянин с наголо выбритой головой. На вид ему не исполнилось и двадцати пяти, но узнать возраст точно не удалось. Парень не любил болтать понапрасну. Лишь спустя несколько месяцев Дойл рассказал, что являлся бойцомгладиатором одного из племен. Поединками лучших воинов вожди часто решали спорные вопросы. Мануто не повезло – меч противника пронзил ему грудь. Раненого, истекающего кровью бойца выбросили в лес умирать. Так всегда поступали с неудачниками. А аланцы свой шанс не упустили.

Третий наемник был не менее колоритной личностью. Волевой квадратный подбородок гордо поднят, длинные черные волосы разбросаны по плечам, в карих глазах застыла злоба. Его кожа имела бронзовый, красноватый оттенок. Землянин сквозь зубы надменно процедил имя – Акапара.

Наверняка среди остальных невольников есть еще немало интересных людей, но со знакомством Аято, де Креньяк и Храбров не спешили. Время покажет, чего стоят эти парни. Таскона сбивала спесь и не с таких гордецов.

Спустя два дня рота разведчиков на пяти бронетранспортерах и четырех вездеходах двинулась к космодрому «Песчаный». Судя по карте, он располагался примерно в четырехстах километрах от «Центрального». Вместе с аланцами ехали двадцать наемников.

Поиск новый посадочной площадки был лишь промежуточный задачей. Юговосточнее космодрома находились сразу три оазиса. Очень удачный вариант для колонизации. Правда, штаб корпуса считал, что поселения пострадали во время нанесения ядерных ударов. Другой цели в том районе просто не существовало. Самый центр пустыни Смерти!

Кому быть проводников в рейде, друзья обычно решали жребием, но на этот раз самурай изъявил желание отправиться вместе с Олесем. Маркиз возражать не стал. Уж лучше заниматься тренировкой новичков, чем мучаться от жары под палящими лучами Сириуса. Да и любвеобильные красотки всегда рядом. Без женщин Жак не мыслил свою жизнь.

Переход оказался не очень сложным. Ехать на машинах гораздо проще, чем идти пешком. Спрятавшись в десантных отделениях, люди даже не пытались вылезать на броню. Металл раскалялся до неимоверной температуры. В полусонном, анабиозном состоянии солдаты лениво потягивали воду из фляг.

Сидя рядом с водителем головного транспортера, земляне внимательно следили за дорогой. Храбров, Аято и Стюарт дежурили по очереди. Пол стал неотъемлемой частью их группы. Во все секреты шотландца пока не посвящали, но знал он многое. Однажды Стюард даже присутствовал при разговоре воинов с Зендой Тиун…

Объезжая крупные барханы, наемники немедленно останавливали колонну и тщательно проверяли ровные пространства. Местность была безжизненной, и песчаные черви ее избегали. Охота не приносила здесь должного результата. То ли дело – возле Морсивла. Постоянные перемещения людей, иногда бродят дикие мутанты и живность из долины Мертвых скал…

За четыреста километров разведчики лишь дважды наткнулись на ловушки гигантских хищников. Приходилось делать приличный крюк. Впрочем, к подобным маневрам проводники относились спокойно. Неминуемое зло… Хорошо хоть монстры медлительны и неповоротливы!

Куда больше их нервировала новая опасность. Как с ней бороться, они не знали. Примерно в ста семидесяти километрах от «Центрального» первая машина неожиданно провалилась по днище, уткнувшись носом в дюну. Удар оказался довольно сильным, многие десантники получили ушибы и повреждения. Людей охватили паника. Не обращая внимания на кровотечения и шишки, солдаты полезли из люков. Все думали, что бронетранспортер попал в западню червя.

Признаться честно, растерялись и наемники. Русич непонимающе смотрел на Тино.

– Тут прямой участок метров двести… – вымолвил Олесь.

– Бывает и такое, – пожал плечами японец. – Надо выбираться. Надеюсь, нам успеют подать тросы с вездеходов. Стать добычей хищников у меня желания нет.

В это время послышались испуганные возгласы аланцев. Земляне поспешно покинули десантное отделение. Увиденное повергло их в ужас.

Семеро разведчиков, спрыгнувших с машины, погрузились в песок по пояс. Трясина быстро затягивала несчастных.

Остальные солдаты, уцепившись за металлические ручки, держались на броне. Они не понимали, что происходит.