Чтение 11–й страницы книги ~Запах страха~

– Ты здесь главный?
Уйбуй в панике покосился на сородичей, но те стали медленно расползаться и угодливо кивать: «Он главный, он. Бери его, батюшка!»
«Пропал!»
– Главный может остаться, а остальные…
Речь Волеполка прервал въехавший во двор фургончик «Тиградком», из которого горохом посыпались корреспонденты. Один достал диктофон, другой – блокнот, оператор настроил камеру.
– У них митинг!
– Замечательно!
– Они радуются?
– Наверное.
Начавшие разбегаться дикари остановились и принялись с любопытством таращиться на журналистов. Волеполк недружелюбно насупился:
– Ну?
Однако надавить на шасов не получилось – не те клиенты. Репортеры понимали, что их прикрывает широкая спина Темного Двора, а потому не обратили на людов особого внимания.
– Мы хотим поговорить с Кувалдой.
– А также узнать, как изменилась жизнь простых Красных Шапок после назначения барона Мечеслава королевским министром их дел.
– Барон здесь?
– Нет! – рявкнул Волеполк. – И вы…
В этот момент Блямба, понявшая, что появление шасов спутало страшному дружиннику карты, оттолкнула впавшего в ступор Шкуру и смело шагнула вперед:
– Зачем вам Кувалда?
– Мы хотели узнать, как великий фюрер отнесся к назначению барона Мечеслава на пост королевского министра по делам Красных Шапок, – немедленно среагировал ближайший журналист.
Смысл длинного предложения ускользнул от понимания Блямбы. Усвоила она лишь то, что репортеров почему-то интересует судьба сбежавшего вождя.
– Кувалда ушел в отставку.
– О-па! – Журналисты переглянулись. – Это связано с назначением барона?
Вокруг Блямбы появились микрофоны, оператор взял ее лицо крупным планом, в глаза ударил свет лампы. Шкурина подруга задохнулась от счастья.
– Скажите, это Мечеслав приказал сместить великого фюрера?
– Южный Форт захвачен дружинниками?
– Репрессии уже начались?
– Правда ли, что барон Мечеслав приказал повесить сотню Красных Шапок для устрашения?
– Что вам известно о действиях Кровавой Гэбни™?
– Повесить?
Дикари заволновались. Встревоженный Шкура попытался метнуться к «Средству от перхоти», но Блямба его перехватила и удержала рядом. Ей требовалась поддержка.
– Великий фюрер Кувалда решил, что Шибзичам пора подвинуться!
– Пусть у нас будет другой великий фюрер, – с перепугу добавил уйбуй.
– Гнилич! – поддакнули сородичи.
– Круто взялся Мечеслав, – заметил один из журналистов, строча в блокноте.
– Ага.
– Дай общий план и растерянных дикарей крупно, – распорядился режиссер. – Тема репортажа: «В Зеленом Доме закручивают гайки!»
– Фюрером будет Дурич! – Дверь с лязгом распахнулась, и почуявший, что упускает власть, Булыжник, спотыкаясь, рванул к журналистам. – Я!!
Волеполк с трудом сдерживался, чтобы не вытащить топорик.
А ошалевшая Блямба неожиданно для самой себя завопила:
– Мы хотим, чтобы у нас была королева! Как у людов!
Репортеры опешили. В воздухе запахло сенсацией.
– Мечеслав не против? – осведомился один из них.
Блямба решила, что раз барон ничего не знает, то вряд ли он против, и кивнула:
– Угу.
– Великолепно!
– Вранье! – рявкнул Волеполк.
– Первые действия нового министра: барон Мечеслав навязывает Красным Шапкам людскую модель общества!
– Клевый заголовок.
– Спасибо.
– Как вас зовут?
– Блямба.
– Скажите, Блямба, а почему барон решил назначить королевой именно вас?
Дикарка приосанилась.
– Вы знакомы?
– Давно вы знаете друг друга?
– Какие вас связывают отношения?
– Барон еще ничего не объявлял, – скромно потупилась Блямба. – Но теперь не отвертится. – И оглядела Гниличей: – Так?
– Не так! – взвизгнул Булыжник.
Но собравшиеся во дворе Гниличи, услышав вопль противника, хором подтвердили:
– Так!
А ничего не понимающий Шкура выхватил у журналиста маркер и написал у себя на лбу:
ТАК!
* * *
_Ресторан_«Иверия»_
_Москва,_Нагатинская_набережная,_
_25_сентября,_понедельник,_20:19_
– Что, Мурза, проблемы возникли? – поинтересовался Шалва, вытирая салфеткой сальные губы.
– Да нет, – со всем возможным спокойствием, даже равнодушием, ответил Сергей. – Помощь небольшая требуется. – Выдержал испытующий взгляд собеседника и уверенно добавил: – Совсем небольшая. Ерундовая, можно сказать.
– Тогда зачем ко мне пришел?
– Потому что помощь, Шалва Ираклиевич, мне нужна особого рода. Дело может сделать только человек, обладающий определенными навыками. И я надеюсь, вы порекомендуете мне подходящего специалиста.
Шалва усмехнулся и глотнул вина из хрустального бокала.
Он принял Сергея во время ужина, за накрытым в отдельном кабинете столом, однако разделить трапезу не предложил. Но и сам не ел, показывая, что какой-никакой вес у Мурзина имеется.
– Это хорошо, Мурза, что ты мысли свои не выражаешь прямо.
С тех пор как власти объявили войну организованной преступности, криминальные лидеры принимали все возможные меры предосторожности. Майор Корнилов – страшный сон московских гангстеров – устанавливал «жучки» всюду, куда мог дотянуться, умело перевербовывал самых преданных сторонников, превращая их в своих осведомителей, а потому бандиты побаивались распускать язык.
– Не первый день знакомы, Шалва Ираклиевич.
– Что верно, то верно.
С Шалвой Батумским, он же Шалва-Халва, Сергея свели несколько лет назад. Именно через этого вора Мурзин сбывал основную часть найденного на местах боев оружия и взрывчатки. Был Халва, как и любой бандит, хитрым, жадным и подлым, но ведь если человека знаешь, то знаешь и то, как себя с ним вести. Чего ждать, на что рассчитывать. Тем более что осуществить задуманное без помощи вора Мурза не мог.
– Чего надо?
– Теперь можно говорить открыто?
– Валяй.
– Меня крендель один достал, – осторожно произнес Сергей. – С разговорами странными лезет, ну и вообще, интерес ненужный проявляет. Я хочу дома у него побывать, посмотреть, есть ли у него информация на меня.
– Кто же такие вещи дома хранит?
– Крендель – лох голимый. – Мурза добавил в голос уверенности. – Человек он глупый, разумения в серьезных делах не имеет, поэтому если у него чего и есть, то, скорее всего, оно дома лежит.
– Ну, допустим, – после короткого размышления сказал Шалва. – Это твои дела и твои выводы. От меня чего?
– Пусть кто-нибудь ключи от квартиры у кренделя вытащит.
– А сигнализация?
– Ее нет. Я посмотрел.
– Посмотрел он… – Халва почесал кончик носа. – За работу заплатить придется.
– Что ж я, без понятия, что ли?
– Когда нужно?
– Завтра утром. Крендель на работу на метро ездит, так что…
– Ладно, ладно, без подробностей. – Шалва взял в руку вилку и насадил на нее кусок мяса. – С Гоги все обсудишь, Гоги организует.
Помощник вора молча кивнул.
Мурза довольно улыбнулся.
* * *
_База_дружины_домена_Сокольники_
_Москва,_Богородское_шоссе,_
_25_сентября,_понедельник,_20:30_
– Известно ли королеве Всеславе, что новый министр по делам Красных Шапок планирует возвести на трон некую Блямбу Гнилич? По слухам – свою старинную знакомую. Сенсационный репортаж, который вы только что посмотрели в выпуске новостей, заставил нас начать журналистское расследование, главный вопрос которого звучит так: «Кто вы, госпожа Блямба?»
– Восьмичасовой выпуск, – угрюмо уточнил Мечеслав. – А теперь посмотрим заголовки новостной ленты «Тиградком».
«Информация о массовых казнях пока не подтверждается!» Рядом – фотография Мечеслава, сделанная, судя по всему, во время какой-то схватки: волосы растрепаны, лицо перекошено, взгляд яростный. Настоящий министр по делам Красных Шапок.
«Дружинники вводят в Южном Форте комендантский час!»
«Великий фюрер бежал, опасаясь за свою жизнь!»
«Блямба! Станет ли знакомая нового министра первой королевой Красных Шапок?»
Смотреть на развязанную журналистами вакханалию старый дружинник не мог, опустил голову.
– Господин барон, прошу вас…
– Подожди, подожди, Волеполк, сейчас посмотрим мой любимый ролик.
Мышь в руке Мечеслава вновь пришла в движение, и на экране появилась видеозапись. Одна из последних, снятых журналистами во дворе Южного Форта. Именно после этого выступления дикарей Волеполк наконец-то решился применить против репортеров силу и приказал дружинникам очистить двор, аргументировав приказ комендантским часом, введенным для Красных Шапок после таинственного исчезновения великого фюрера. Однако эта запись…
Оператор держал в кадре Блямбу и Булыжника, наперебой пытавшихся выставить себя в выгодном свете.
– Нами должна править королева! – орала подруга Шкуры. – Блямба Гнилич! Как в Зеленом Доме!
– «Блямба – как в Зеленом Доме», – проворчал барон. – Волеполк, ты понимаешь, что она несет?
Ярость Мечеслава подогревалась глубоко укоренившейся в сознании жителей Тайного Города убежденностью в том, что среднестатистический IQ Красных Шапок находится между плинтусом и подполом. Но это у мужчин. Считалось, что IQ дикарок и вовсе стремится к центру Земли.
– Да ты же воровка адназначна! – верещал Булыжник. – Все знают, что ты у соседей газ скачивала в баллон!
– Я для семьи скачивала!
– Воровала!
– А когда стану королева, буду у челов газ тырить! Для всей семьи тырить! И для тебя, урода, тоже! У челов газа много! Через Форт, между прочим, газовый кабель едет! Будем с него деньги за транзит брать и озолотимся!
– Всё, хватит! – Барон выключил запись. – Как ты мог это допустить?!
– Оплошал, – удрученно признал Волеполк. – Журналисты…
– Я велел разведать обстановку и приструнить смутьянов. А ты что натворил? Ты представляешь, кем ты меня выставил? Любовником Блямбы Гнилич! Самодуром! «Информация о массовых казнях ПОКА не подтвердилась!» Отрыжка ты Спящего, Волеполк! Как ты мог так меня подставить?!
Дружинник потупился.
– Я хотел погасить ситуацию, взять ее под контроль, а благодаря тебе Тайный Город продолжает надо мной смеяться. Как с утра начал, так и продолжает. Весь город!
Барон сдерживал ярость много часов, и гнойник не мог не прорваться. Он резко вскочил на ноги, взмахнул рукой, и гадкий монитор полетел в стену.
– Дерьмо!
Старый воин безмолвствовал.
Мечеслав, чей гнев ушел в разбитое устройство, вернулся в кресло и устало спросил:
– Волеполк, тебе, полагаю, известно значение слова «кретин»?
Старый дружинник еще ниже опустил голову.
– Да. – Ответ прозвучал очень тихо. Волеполк не обижался, он прекрасно понимал, что наломал дров, признавал право Мечеслава на гнев и был готов к любому наказанию. – Кретин – это я.
Ему было стыдно.
Барон вздохнул. Помолчал. И совсем другим, четким командирским тоном принялся отдавать приказания:
– Первое. Этой ночью Блямба должна исчезнуть. Забери ее из Южного Форта и увези на нашу подмосковную базу. Накачай какой-нибудь дрянью, чтобы она ни черта не помнила, но не убивай. Отпустим дуру, когда все закончится.
– Понял.
– Второе. Объясни Булыжнику и этому… как его… Шкуре, чтобы вели себя тише воды, ниже травы. Исчезновение Блямбы их достаточно напугает, так что проблем у тебя быть не должно.
– Сделаю.
– И третье, самое важное. – Мечеслав пронзительно посмотрел на верного воина. – Волеполк, найди Кувалду! Делай, что хочешь, но достань его!
* * *
_Бар_«Кружка_для_неудачников»_
_Москва,_Николоямская_набережная,_
_25_сентября,_понедельник,_22:23_
Никто уже и не скажет, кому пришла в голову идея стилизовать заведение под ковбойский салун. Почему на стенах «Кружки» висели флаги Конфедерации, фотографии известных западных уголовников и ненастоящие «кольты». Да и нужно ли это кому – вспоминать о подобных мелочах? Тем более что «Кружка» не пользовалась особой популярностью у жителей Тайного Города. Ее облюбовали челы: средней руки наемники, мелкие колдуны, предсказатели, сводники да начинающие ведьмы – даже сотрудники «Тиградком» ходили в более респектабельный бар, а нелюди и вовсе предпочитали другие места отдыха. Днем «Кружка» практически пустовала. К вечеру народ подтягивался, однако вряд ли кто-нибудь рискнул бы заявить, что в баре не оставалось места для падающих яблок, – при желании в «Кружку» можно было натрясти целую яблоню.[10 - Для примера: в ежегодном докладе Торговой Гильдии «Перспективные инвестиции и прочие спекуляции» приводятся статистические данные, согласно которым плотность заполнения бара «Три Педали» во время трансляций наиболее интересных соревнований составляет четыре с четвертью посетителя на квадратный ярд, что является безусловным рекордом Тайного Города в относительных величинах.] Но главным отличием бара от остальных заведений Тайного Города был густой табачный дым, с которым не справлялась даже мощная вентиляция. Существовало мнение, что завсегдатаи «Кружки» специально курили как можно чаще, чтобы сделать бар непривлекательным для представителей древних семей, и работавшим в «Кружке» концам приходилось несладко.
– Быть челом и быть идиотом – это, в принципе, одно и то же, – доверительно сообщил Хуций, наливая Кортесу пива. – Ты уж извини, старик, но это так. У меня к концу смены фильтры черные, прикинь? Так я фильтры выбрасываю, а эти кретины… – конец кивнул на посетителей, – этой дрянью свои легкие загаживают.
Барменами в «Кружку для неудачников» назначали провинившихся. Когда же наказывать было некого, концам приходилось задействовать пряники: помимо сверхвысокой зарплаты Хуций выторговал медицинскую страховку в Московской обители (включая стоматологию) и магический противогаз за счет заведения – невидимые и не мешающие работать фильтры в нос и горло.
– Зачем вы курите, а?
– Семейная традиция, – объяснил Артем. – Киты выбрасываются на берег, красная рыба дохнет после нереста, мы курим, а японцы делают себе харакири.
– Это тоже табак? – осведомился любознательный Хуций.
– Это ножом себе по животу – чик, и мертвый.
– Зачем?
– У них перенаселенность, – ввернул Кортес.
– Это у китайцев.
– Я же говорю – идиоты, – вздохнул конец. – Склонные к суициду идиоты. И животным дурной пример подаете.