Чтение 11–й страницы книги ~Битва аферистов~

Девушка в шали, стоявшая рядом с Ягой, что-то взволнованно прошептала ведьме на ухо.
— Да, Алешенька, я ить те че звоню-то! Тут Кощей недоброе что-то замыслил. Видать, слишком сильно я его в прошлый раз стукнула.
— Это когда тронный зал уронила? — засмеялся Алексей.
— Ага. Так я что сказать хочу. Яичко с настоящей иголочкой, могет быть, как раз в конце твово ложного пути и ляжит... — От волнения Яга окончательно слетела на деревенский сленг.
— Так это ложный путь?! — возмутился Алеша.
— Да хто его знаить! Лысый черт сам ничего не помнит. Так что проверить обязательно надоть. Ну а пока ты проверять будешь, я его завалю, если не возражаешь. — Ведьма продемонстрировала сыну огромный кухонный нож, выдернутый из складок платья. — С ядком. Действует на всех!
— Мамань! Не сходи с ума! Он бессмертный! Его только на иглу сажать, а потом вместе с ней ломать на хрен! Лучше скажи, ты о Роксане что-нибудь знаешь?
— Дык как не знать, коль я теперь доверенное лицо Кощея! Мы с им мир пополам поделили. Я ей заместо няньки теперь. Вот и подружку ей нашла, чтоб не скучно было. — Старушка хитро улыбнулась. Сдергивая шаль со стоявшей рядом девушки.
— Аленка!!! — ринулся к кристаллу Елисей.
— Эй, эй, — всполошился оператор, — аппаратуру сломаешь!
— Координаты!!! — бушевал царевич. — Где этот гад прячется? Я этого бессмертного своими руками...
— Ой, сынки, что-то вас так плохо слышно стало, — вновь засуётилась старушка, — замутняется все, рябь какая-то...
— Связь прервать? — раздался деловитый голос оператора с другой стороны кристалла.
— Прерывай, милок, прерывай... да, Алешенька, ты головку-то боле не брей...
Изображение потухло.
— Тьфу! Умеет маман тень на плетень навести, — рассердился юноша, перевел взгляд на совершенно офигевшего императора и окончательно добил его: — Видал, на кого бочку катить пытался? У нас везде свои люди. В случае чего все государства, входящие в ООН поднимутся. Понял?
Император, полностью уподобившись китайскому болванчику, опять кивнул головой. Опомнился он, только когда гномы, свернув аппаратуру, исчезли в провале и его трон поехал на прежнее место.
— Замуровать! — коротко распорядился он, ткнув пальцем под свое седалище.
Оттуда немедленно выскочил гном с пачкой бланков договоров.
— Как платить будете? Яблоками не принимаем. Только если с жар-птицами.
— Горбатого могила исправит, — хмыкнул Алексей. — Так, кто-нибудь объяснит мне насчет этих чертовых яблок? Почему они без жар-птиц не молодильные?
Император Поднебесной с грустным вздохом объяснил.
Все оказалось предельно просто. Яблоки императора приобретали молодильные свойства, только когда жар-птица соизволит справить на них нужду. А это случалось очень и очень редко, ибо жар-птица прилетала в Китай понежиться в золотой клетке да поклевать своих любимых яблок один раз в пятьдесят лет. И этого момента император ждал, чтобы подновить лет на пятьдесят свой изрядно износившийся организм. На этот раз он ждал напрасно. Птичка упорхнула из клетки, не успев сделать свое молодильное дело.
— Конец династии Тань, — закончил этот грустный рассказ император.
Команда Алеши мрачно уставилась на пернатого джигита, невозмутимо правящего кинжал, используя щетину Вервольфа Вольфовича в качестве наждака.
— Вано, ты просто обязан рассказать нам, откуда добыл это чудо в перьях.
17
Уже вторую неделю Кощей только что не бегал по потолку своего кабинета. Он все никак не мог взять в толк что еще этому звероящеру надо? Почему он до сих пор отсиживается в пещере? Он должен, просто обязан на всех парах лететь по начертанному для него пути спасать свою возлюбленную. Вот он, Кощей например, столько дел за это время наворочал!
— Магрибского колдуна напарил, — начал загибать бессмертный злодей пальцы, — а то у него, видите ли, встречи на высшем уровне с какими-то богами! Ученичка своего подослал, идиот. Вот на этом-то и вляпается. Пока этот придурок по болотам шастать будет в поисках моей липовой смерти, я все задумки свои осуществлю. А как я лихо со служанкой дельце провернул? Яга только заикнулась — я пальцами шелк! И готова служанка. Послушная, верная... страшна, правда, как смертный грех, куда с ее рожи щи не есть. Главное, чтоб дело свое делала. А какого помощника себе нашел? Как чутко реагирует на все мои гениальные финансовые идеи! Золотишко рекой в закрома течет! Никогда не думал, что на собственной смерти можно столько заработать. Что-то давно его с докладом не было...
Из-под рабочего стола Кощея выкатился маленький гномик и, забавно хлопая глазками, пропищал:
— Ваше Бессмертие, я к вам со срочным закладом.
— А-а-а... самый маленький Г.! Может, с докладом?
— Докладывать нечего, а вот заложить кого есть!
— Ну закладывай.
— Новый заместитель по финансовой части дурит вас, Ваше Бессмертие.
— Что?!
— Что-что, имеет он вас как хочет. Яблочки молодильные почем продавать договаривались? Сто золотых кучка. В кучке — три штучки. А эта морда жи...
— Но-но! В моем доме попрошу не выражаться!
— Извиняюсь, — шмыгнул носиком самый маленький Г., — но уж больно за родное начальство обидно.
— Ладно, проехали. Так почем он моими яблочками торгует?
— Двести золотых кучка, а в кучке — штучка! Разницу себе в карман кладет, а вы, Ваше Бессмертие, еще и проценты ему платите. Ажник целых пятьдесят!
— Убью! — побагровел Кощей.
— Шеф дозрел! — радостно пискнул самый маленький Г.
Из-под стола высыпала орда гномов, волоча за собой огромную кувалду.
— Это еще зачем? — опешил Кощей, с трудом ворочая ее за рукоять.
— Зама мочить. Моисей Давидович, заходи! Кувалда свистнула вхолостую. Шестое чувство заставило сунувшего в кабинет нос Шмунка вовремя его отдернуть.
— У ё-мое!!! — запрыгал на одной ноге бессмертный злодей.
Гномики, сообразив, что гениальный план Яги, за который им было отдельно заплачено, с треском провалился, подхватили выпавшую из бессмертных рук кувалду и быстро исчезли под столом.
— Уже можно? — лучезарно улыбаясь, вопросил Моисей Давидович, просачиваясь в кабинет.
— Ты почем наши яблочки продаешь, гад?! — проревел Кощей, баюкая зашибленную ногу.
— Согласно прейскуранту... с небольшой торговой наценкой.
— Двести золотых за кучку, а в кучке штучка — это, по-твоему, небольшая наценка?
— Так, Ваше Бессмертие, а налоги? А зарплата штату продавцов, а аренда помещений?
— Какая еще аренда?! — возмутился Кощей.
— А разве можно таким ценным продуктом торговать под открытым небом? — Моня сделал круглые глаза. — К тому же мои люди не базарные торговки. Солидные клиенты потянутся в солидный торговый дом. А вы знаете, сколько стоит солидный торговый дом? И потом, надо расширяться! Филиалы нашей фирмы «Моня и К°» должны быть в каждом городе. А вы знаете, сколько денег уходит на взятки? Чиновничий беспредел...
— Ты мне лапшу на уши не вешай! Почему в кучке оказалась всего одна штучка?
— Да, — Моисей Давидович скорбно кивнул, — правила торговли пришлось изменить. Сами посудите. Берет покупатель кучку из трех яблок: одно — себе, другое — жене, а третье прямо тут же нагло начинает перепродавать! Поэтому только одно и в одни руки! И потом, оборотный капитал! Знаете, сколько...
— ... Левых заказов нам сует? — высунулся из-под стола самый маленький Г. — По вашим накладным не проходящих?
Моня деликатно ножкой задвинул его обратно под стол.
— Ваше Бессмертие, не слушайте злобных наветов врагов и товарищей, ничего не понимающих в бизнесе. Лучше посмотрите мне в глаза и скажите честно: будет один еврей обманывать другого?
— С чего ты взял, что я еврей? — изумился Кощей. — Я вообще-то забыл, к какой нации отношусь...
— Еврей — это не национальность, а образ жизни, — любезно пояснил Моня. — Мне все сказала ваша тяга к золотому тельцу. Так что учите иврит, батенька. Он вам пригодится. Ну-с, позвольте откланяться. Дела, понимаете, дела...
Моисей Давидович сделал ручкой и выскользнул из кабинета — обтяпывать очередные дела. Кощей потряс своей гениальной головой. Он чувствовал, что его элементарно обули, но выглядело все так убедительно, что придраться было практически не к чему.
Яга проворно отскочила от двери, под которой она нагло подслушивала, проводила взглядом прошуршавшего мимо нее Моню и разочарованно вздохнула.
— Инфаркт его не хватил. Моня тоже выжил. Обидно, досадно, но ладно. Попытка номер тридцать два... Манюня, подь сюды.
Силиконовая красотка послушно подошла к ведьме.
— Ты вчера долго благоверного своего ждала?
— Долго, — низким грудным голосом простонала Манюня.
— И что он тебе сказал?
— Как всегда, дела, заботы...
— Угу, — скептически хмыкнула Яга, — я его шесть часов в кабинете дожидалась, пока не сообразила что к чему. А потом чуть не за штаны из покоев Роксаны вытягивала. Ты гляди, енти принцессы ушлые. Я их на своем веку повидала. Глазом моргнуть не успеешь, как наша красавица из пленницы в хозяйку превратится. Я на твоем месте с Кощиком разобралась бы по понятиям.
Манюня, утробно зарычав, пинком ноги распахнула дверь и ринулась в кабинет бессмертного злодея разбираться по понятиям. Оттуда донеслись глухие удары.
— Если и это не поможет, так я прям и не знаю, чем еще его, черта лысого, пронять, — озабоченно пробормотала Яга и принялась обдумывать попытку номер тридцать три.
— Нет, с этим дурдомом надо кончать, — пробормотал изрядно потрепанный Кощей, как только силиконовый ураган, пронесшийся по его кабинету, затих где-то в дали подземных галерей. — Где ж эта ящерица недоделанная? — Он кинулся к карте мародеров.
Карта бесстрастно проинформировала его, что Ойхо по-прежнему сидит в своей пещере.
— Ну до чего же он тупой! — расстроился бессмертный злодей. — Уж настолько непрозрачно намекнул, что зеленая дорожка будет... Ладно. Выскажемся более определенно.
Кощей щелкнул пальцами.
Ойхо, позевывая, выполз из пещеры. Это вошло у него в привычку — по утрам косточки разминать. На этот раз за порогом его ждал сюрприз. Дракон уставился на толстую, пушистую ковровую дорожку, свернутую в рулон и лежащую у его лап. Ойхо деликатно ткнул когтем. Ковер немедленно рванул вперед, разворачивая перед «возлюбленным» дочки Черномора зеленую дорожку. Деревья сами собой раздвигались на его пути. Дракон сел на хвост, почесал задней лапой за ухом и задумался. До отпущенного Ягой срока — две недели паузы — оставалось еще три дня. Пока он думал, ковер, успевший уже отмотать чуть не с километр, остановился и недоуменно выставил свой рулон над кронами деревьев. Ойхо повернулся к нему хвостом. Ковер немедленно свернулся обратно и застыл в ожидании. Ойхо посмотрел на него, и тут в голову ему пришла идея.
— Вот так-то лучше будет, — хмыкнул дракон, разворачивая ковер на сто восемьдесят градусов. — А ну пошел! — скомандовал он, придавив край ковра лапой. Ковер попытался развернуться обратно, но хороший пинок внес его в пещеру. — Побалуй у меня... — пробурчал Ойхо, старательно прибивая край ковра к порогу вызванными из подсобки молотком и гвоздями.
После этого дракон захлопнул за собой дверь размером с приличные амбарные ворота и ринулся за удирающей в панике ковровой дорожкой. Грохот молотка, вколачивающего гвозди в каменные плиты, разносился по всему Черному Замку. По прикидкам дракона, за оставшиеся три дня замок можно было обить коврами как минимум в три слоя.
18
— Да-а-а, в мерзкое дело вляпались, — сердито пробурчал Алеша, — коня не добыли, яблочко не добыли...
— Целый мешок у Ары на горбу, — хмыкнул Елисей, покосившись на безразмерную котомку, притороченную между крылышек пернатого джигита.
— Э-э-э, — раздраженно отмахнулся Алексей, — пока птичка на них не нагадит, толку от них... тьфу! Чтоб пасты на замке держали! Если узнают, как мы вооруженной толпой за навозом перлись... да я из леса сбегу! Оборжут ведь! Житья потом не будет!
— Какой навоз?! — возмутился Ара. — Нэвэст красть идэм!
— Не идем, а едем!
— Кто-то едет, — прошипел сквозь вывалившийся набок красный язык Вервольф Вольфович, — а кто-то несет. Подонки! Сплошная дискриминация! Вот когда моя партия придет на ближайших выборах...
— Завянь! — Алексей внимательно посмотрел на попугая. — Вано, ты, кажется, грозился рассказать нам про своего друга.
— Нэ грозылся, — лаконично ответили джигит, подпрыгивая на мохнатой спине Семы.
— Ну так погрозись, заодно и о себе расскажешь. Кто ты, что ты. А то столько времени вместе, а толком ничего друг о друге не знаем. Это, кстати, ко всем относится, кроме меня, Васьки и Елисея.
— Это еще почему?! — возмутился Вервольф Вольфович, развернув шею на сто восемьдесят градусов, и чуть не врезался в дерево.
— Смотри, куда едешь! прикрикнул на него царевич и огрел кулаком меж ушей.
Алеша тем не менее пояснил.
— Ну мне представляться не надо, — он скромно потупил глазки, — в районе Лысой Горы меня каждая собака знает. О Ваське и говорить нечего. Самый обычный наглый котяра, постоянно подставляющий всех под раздачу. Если б не вскормил меня в детстве молоком, к счастью не своим, давно б кастрировал и на вольные хлеба пинком под хвост...
Васька застыл в ступоре и от обиды даже не зашипел на воспитанника. А Алеша продолжал выплескивать свое раздражение, вызванное неудачами последних дней, наезжая на всех подряд.
— Ну с этим обалдуем все ясно, — он кивнул на Елисея, — самый обычный царевич.
— Это почему я обалдуй?! — возмутился Елисей.
— А царевичи все обалдуи, — любезно пояснил Алеша, — я сказок знаешь сколько прочитал? И везде черным по белому написано: «Если вначале ты Иван-дурак, то в конце обязательно станешь царевичем, а если ты сразу царевич, то не иначе как Иван-дурак».
— А вот я вот Елисей, хотя и царевич!
— А вот традиции нарушать нельзя!
— А вот я как ща в лоб дам!
— А вот я как ща не возьму!
Сцепиться братьям не дал Сема. Гарцующий на нем нетерпеливый жених периодически подгонял оборотня клювом, а потому они скакали в авангарде.
— Исфарган, — сообщил он и затормозил, тяжело поводя боками.
— Тот самый?
— Угу, там шах Горбас аль-Баиндур и правит.
Алеша поднял голову. Меж деревьями виднелась белоснежная городская стена, над которой поднимались высокие минареты.
— Ясненько. Привал.
— Какой прывал?! Зачэм прывал?! — распушил перья Ара. — Мы нэвэст красть прышлы!
Вано поймал друга за хвост и посадил его на плечо. Коготки пернатого джигита вцепились в бурку.
— Успеем, — успокоил горячую птицу Алексей, — сначала план выработаем, подкрепимся перед делом, заодно Вано нам историю свою поведает. Выгружай котомку. Подзаправимся чем бог послал.
После посещения славного города Хекина Господь послал им уже изрядно надоевшие рисовые лепешки не первой свежести и ароматное грузинское вино, наколдованное учеником магрибского колдуна, к которому джигиты тут же прильнули. Остальные члены команды Алеши предпочли прохладную воду из родника, бившего неподалеку.
— Ну? — Алексей поднял глаза на Вано.
Джигит вытер янтарные капли с усов.
— Я в сэмье самый малэнький! — начал рассказ ученик магрибского колдуна. — Старший, Дато, зэмлю пахал. Харашо пахал, к дэлу приставлэн был. Срэдный, Зураб, овэц пас. Балшой отар! Шэрсть е-е-есть, шашлык е-е-есть. Младший, Папуна, купэц был. В Масква таргавал. Лавка мно-о-ога дэржал. А я савсэм малэнький. Всэм памагал. Овэц от волка гнал... Зураб очэнь расстраивался. Дато пахать памагал — буйвол тожэ расстраивался. Хатэл в Маскву к Папуна ехать таргавать памагать — отэц шаша отнял! Как бэз шашка воров от лавка гонять?
— А ты овец от волка чем гнал? — насторожился Алеша.
— Шашка.
Елисей чуть не поперхнулся своей лепешкой.
— А быков чем подгонял?
— Шашка, — с тяжким вздохом признался Вано. — Отэц долго шашка искал, сам царица Тамар отэц шашка дарил.
— Ни фига себе! Сама царица Тамар?
Вано удрученно кивнул головой.
— Отэц азнаур [1 - Азнауры — грузинское дворянское сословие]был. Из рода Эристави. Покой царица охранял. Всэх, кто в ее пастэль лэз, рэзал! Царица кинжал отнял, шашка падарыл. Из ножна вынимать нэ будэшь, гаварыт, — князь сдэлаю!
— Ну и как, сделала?
— Нэт, — Вано еще раз вздохнул, — я шашка вынул. Отэц очэнь расстроился. К нэму калдун прышол. Хочэшь, гаварыт, тайный наук твой сын научу? Бальшой чэловэк будэт. Отэц сагласился. Хароший калдун. Три год учил... патом помэр нэмножко...
Джигит горестно посмотрел на Ару. Тот не менее горестно посмотрел на своего друга и погрузил клюв в бурдюк.
— Отчего? — полюбопытствовал Елисей.
— С Арой паспорыл...
— Крутой у тебя кунак, — хмыкнул Алексей — хотя меня больше заинтересовало, что колдун оказался не какой-нибудь, а именно Магрибский.
— Ну и что? — мявкнул Васька.
— Совпадение забавное, — задумчиво пробормотал юноша, вспоминая свою страшилку для Кощея.
— Ну а Ару-то где подцепил? — нетерпеливо спросил Елисей.
— О-о-о!!! Такой историй вышэл...
Думаем, читателям будет интересно услышать эту историю не с косноязычных слов наивного колдуна-недоучки, а узнать, как все было на самом деле, тем более что версия Вано полностью сводила на нет личные заслуги и до небес превозносила достоинства его друга.
Встреча их произошла на втором году обучения, когда до Вано начали доходить азбучные истины ворожбы и он стал даже понемногу понимать язык птиц. Прогуливаясь как-то по африканским джунглям в поисках магических трав, заказанных ему учителем, он стал свидетелем титанической битвы маленькой, но гордой птички с большим, но глупым питоном. Удав уже сжал свою жертву в смертельных объятиях, но попугай не сдавался. Он глянул мутными глазами на вышедшего на поляну Вано и сказал на чистейшем птичьем языке фразу, положившую начало их дружбе:
— Слышь, мужик, я не жадный, давай этого червяка на двоих склюем!
— Давай, — согласился слегка офигевший Вано.
— Тогда развязывай, а то я в нем запутался малость.

Вано вынул кинжал. Питон сразу понял, чем его будут развязывать, и немедленно сделал ноги, которых у него, впрочем, не было.
— Ну вот, опять завтрак удрал, — сердито буркнул Ара и плюхнулся на землю.
Вано посмотрел на торчащие кверху лапки, взял птичку в руки и только тут понял, что птичка мертвецки пьяна.
Как выяснилась позднее, Ара уже не в первый раз домогался питона, предварительно наклевавшись перезрелых плодов, сок которых уже успел перебродить. И в конце концов все-таки его достал! К счастью, Вано вовремя оказался рядом. Так они и подружились.
— Что ж, — Алексей хлопнул в ладоши, — суду все ясно. Переходим к следующему вопросу. Как будем птичку добывать?
Ара встрепенулся.
— Закон гор нэ знаэшь, да? Нэвэста красть нада! Мэшок на голова, вэрхом на лыхой коня... — Пернатый джигит сердито посмотрел на Сему.
Тот, на мгновение забыв, что в данный момент находится в человеческом обличий, зарычал.
— Все! Джигиту больше не наливать! — оборвал попугая Алеша и начал отнимать у него бурдюк.
Ара так яростно отмахивался кинжалом, что главе экспедиции пришлось апеллировать к Вано:
— Слушай, усмири своего абрека, он нам трезвый нужен.