– В чем дело? - спросил не менее лошади запыхавшийся Дантон.
– Дальше так быстро ехать нельзя, лошадей загоним. Смотри, твоя кляча вся в пене!
– Черт, да если так и дальше переться будем, то нас скоро обоз догонит.
– Не догонит, телеги позже вышли и с большой поклажей идут: мешки, доспехи и по десятку гномов на каждой. Кстати, ответь на праздный вопрос.
– О гномах, что ли?
– Ага, почему охрану из них набрал?
– Есть тут своя специфика, - ответил Пауль и замолчал, видимо, не захотев посвящать Дарка в некоторые нюансы дела, но неожиданно передумал, ладно, пес с тобой, скажу. Ребята они сильные, грязной работы не чураются, да и бойцы хоть куда. Тебя вон тоже гном заделал, мне Альто сказал.
– Да, было дело... - проскрипел Дарк, поправляя повязку на голове, - но все равно как-то странно...
– Есть еще одна причина - они вдалеке от своих и себя изгоями чувствуют, вместе держатся, кланом, одной большой семьей; дисциплинированны и отлично понимают, когда молчать надо. Пока караван идет, в дороге всякое случиться может, мне лишний треп не нужен.
Их лошади шли грива в гриву, синхронно отмахиваясь хвостами от назойливых мух. Проехав милю, а может, и две, они снова заговорили. На этот раз инициатором беседы был Дантон.
– Зря ты вчера со мной не пошел. Чувства чувствами, а естество прекрасных дам еще никому не вредило, да и ребята были расстроены.
– Это чем же?
– Я им обещал привести имперского офицера, реального участника битвы у "Великих низовий", которая уже несколько недель будоражит их творческие сознания, а герой позорно спать завалился!
– Что делать, не люблю бестолковое, бесцельное общение, тем более если это ни к чему не приводящий и утомительный флирт.
– Уж сразу так и ни к чему не приводящий? Ты, похоже, себя недооцениваешь.
– Насколько я понял, - Дарк пытался как можно осторожнее подбирать слова, чтобы ненароком не обидеть хозяина мастерской, - твои девушки привыкли к обществу не бедных, героических солдат, а состоятельных вельмож. Зачем им бедный беглец?
– Типичный случай архаичного дворянского мышления, - со вздохом, как будто сам себе, пробормотал Пауль, - Дарк, будь выше этого и учись мыслить по-новому, с перспективой и учетом возможностей. Кто ты для них? Не столько участник великих событий, сколько человек, которого привел я, от которого они во многом зависят. Логика мышления девиц проста: угождая твоим желаниям, они выслуживаются передо мной, их хозяином. Это и есть здоровая конкуренция, а ты лишь объект воздействия, одно из средств достижения цели - расслабься и получай удовольствие! - вывел, гордо подняв указательный палец вверх, философскую формулу человеческих отношений Дантон.
– Торговец, а философствуешь... - хмыкнув, возразил Дарк, - позволь взглянуть на вчерашнюю ситуацию с практической точки зрения, то есть с высоты моего седла.
– Ну-ка, ну-ка, весь во внимании! - оживился заинтересованный разговором Пауль.
– Когда-то и где-то кто-то очень умный сказал, что все в жизни надо платить или расплачиваться. Заплатить вчера не мог, денег не было, да и в борделях дешевле расплачиваться как-то не хочется. Что бы ты от меня потребовал взамен?
Дантон громко рассмеялся, испугав и так еле живую кобылу. В его глазах загорелись веселые искры.
– Виноват, беру свои слова об архаичности мышления обратно. А расплачиваться тебе бы действительно пришлось, притом сразу тремя услугами, - Пауль начал загибать пальцы. - Первое, мы с тобой поедем на базар, и ты научишь меня разбираться в лошадях; второе - ты расскажешь по возвращении художникам о битве, в которой участвовал, а то им бедным уже надоело рисовать орков, штурмующих "Стену", да местных вельмож в виде полуголых божков.
– А что третье? - спросил заинтригованный Дарк.
– Если тебя заберет к себе Диверто и ты быстро пойдешь вверх, то не забывай о дружеском обществе торговца Пауля, - опять весело подмигивая, сказал Дантон и, пришпорив слегка отдохнувшую кобылу, помчался вперед.
Долго ехали молча, общительность Дантона отдыхала, как школяр на каникулах. Едущему немного позади Дарку казалось, что его товарищ кемарит в седле. Напряженная деловая жизнь, сопровождаемая выпивкой, неуемной болтовней и прочими прелестями, в конечном итоге дала о себе знать.
Вокруг тянулся заунывный пейзаж полей, который немного разнообразили изредка попадающиеся навстречу пешие странники, всадники и с дребезжанием проносящиеся кареты, спешащие попасть в город к самому началу деловой жизни.
Вскоре они проехали мимо места, где каких-то два дня назад троица лесных бродяг вышла на дорогу после перехода через перевал. "Это случилось всего два дня назад, а кажется, что целую вечность; столько событий произошло, столько перемен... - думал Дарк, пришпоривая лошадь, лучший способ не вспоминать о прошлом - не видеть его следов, тех мест, где когда-то бывал".
Воспоминания нагоняли тоску и тревогу, ему не хватало общества Ильзы, ее звучного, то бойкого, то нежного голоса. К тому же он сильно волновался за нее, не знал, жива ли Она еще, увидятся ли они вновь.
Погнав лошадь, он разбудил Пауля, промчавшись мимо него и обдав легким облаком дорожной пыли. Торговец моментально очнулся и ускорил ход коня, пытаясь нагнать спутника. Через десять минут скачки Дарк вновь пустил лошадь шагом, Дантон повторил его действие и тут же снова погрузился в дремоту, опустив вихрастую голову на грудь.
Так они и ехали час, а может быть, и два, пока не уткнулись в развилку. Куда дальше ехать Дарк не знал, поравнявшись с ним, Дантон вскинул голову и протер водой из походной фляги слипшиеся после сна глаза.
– Почему встали-то?
– А куда дальше ехать, указателей ведь у вас тут нет, - возмущенно пробурчал Дарк, - поди разберись, какая дорога куда ведет!
– И разбираться нечего, - возразил почти проснувшийся Дантон, - та, что прямо, - это тракт, а налево - владения Ордена. Нам как раз туда и надо, если ты, конечно, не передумал, и не решил рвануть на прорыв к имперской границе.
– Боишься, что тебя по башке огрею да убегу?
– Не-а, не боюсь. Ты же не дурак, сам понимаешь - через сутки уже догонят или мои ребята, или патруль "бригады". Ладно, чего болтать, поехали быстрее.
Дантон проснулся вовремя, спокойная дорога продлилась недолго. Через полчаса Пауль подъехал ближе, дернул Дарка за рукав и указал рукой на виднеющиеся впереди, справа от дороги, верхушки деревьев. Именно там был перевалочный пункт отряда гномов, там начинался лес, идущий до самого замка Нюэль.
Дорога пошла прямо к лесу и огибала его по самому краю. Примерно через милю после поворота, как помнил
Дарк по утреннему разговору торговца с Румбиро, начнутся владения Ордена.
Дантон остановил коня и спешился, подавая товарищу знак последовать его примеру. Присев на ствол поваленной сосны, Пауль решил провести краткий инструктаж по основной линии поведения на землях Ордена.
Члены братства были задирами и не любили присутствия граждан Кодвуса на своих территориях, несмотря на то, что сами давали клятву вассальской верности герцогу Уильфорду. Задача путешественников была проста постараться добраться до замка без приключений, то есть не вступая в конфликты, на которые чаще всего рыцари сами и провоцировали въезжавших на их земли без приглашения путников.
Орден распоясался до того, что огородил границу своих владений и выставил на дорогах пограничные посты. Решение о том, пускать или не пускать чужаков, принималось начальником стражи на месте, зачастую исходя из того, насколько нравился ему путник. Уже были случаи, когда на границе разворачивались даже кареты знатных вельмож и без объяснений отправлялись обратно. Законы Республики здесь ничего не стоили, и слово самого Уильфорда не всегда имело вес. Фактически правила на этих землях только воля Церкви и Ордена.
К счастью, по словам изрядно запугавшего спутника Дантона, до замка от границы было всего десять миль, там же вообще не действовали никакие законы, кроме желаний благородной графини, которая всегда была рада гостям вне зависимости от их веры и политических убеждений.
Выпив для храбрости по стакану вина, путники сели на коней и снова отправились в путь, предвкушая непростой разговор на пограничной заставе.
За поворотом ждало истинное чудо военно-полевой архитектуры. Чистый, без посевов участок поля был разделен надвое земляным валом, протянувшимся перпендикулярно дороге. Ровно утрамбованная, гладкая насыпь была невысока, не более полутора или двух метров. На ее вершине через каждые десять пятнадцать шагов были воткнуты длинные, упругие жерди с полотнищами белого цвета на торчавших в небо концах.
Заслонившись рукой от яркого солнца и прищурившись, Дарк увидел на белом фоне полотнищ изображе-10 е еще никогда не виданного им ранее герба серебряный треугольный щит с красной окантовкой, заканчивающийся в нижней части острым овалом. Из расплывчатых объяснений Дантона, явно плохо разбирающегося в геральдике, именно этот щит и был гербом Ордена. Он изображался как на белых полотнищах знамен рыцарей, так и на их одеждах, символизируя крепость охраняемых Орденом границ. В народе рыцарей храма называли не иначе как "щитоносцы", а беспризорная детвора, околачивающаяся на рынках да базарах, воспринимала треугольно-овальный щит как хорошую мишень для камней, выпускаемых из самодельных рогаток.
Подъехав ближе, почти вплотную к границе, они увидели, что рядом с местом пересечения земляного вала и дороги находится маленькая, наспех сооруженная из полуотесанных бревен хибара, возле которой суетились четыре фигуры в белых, надетых поверх кольчуг накидках.
Заметив их приближение, солдаты забегали еще быстрее: перегородили дорогу телегой и взяли в руки оружие.
– Ну, слава богу, повезло! - послышался слева голос Дантона. - Рыцаря начальника поста с ними нет, может быть, и проскочим.
– Как нет? Наверное, просто в хибаре дрыхнет, что ему при каждой повозке на дорогу выбегать - не рыцарское это дело.
– Лошади его поблизости нет. Не будет же он верхом ездить на той кляче, что повозку тащит. Отъехал болезный куда-нибудь к знакомой батрачке на сеновал...
Доводы торговца были весомыми, та доходяга, что впряжена в повозку, вряд ли выдержала бы вес закованного в тяжелую броню рыцаря.
На расстоянии двадцати шагов перед заставой их остановил грозный выкрик старшего из солдат: "Эй, вы, слазь с лошадей и быстро ко мне!" Судя по суровости тона и грозной игре мышц на лицах солдат, разговор предстоял долгий и трудный.
– Кто такие и куда прете?! - поинтересовался старший, окидывая путников надменным и одновременно изучающим взглядом.
– Я житель Кодвуса, торговец Пауль Дантон, а это мой гость, благородный рыцарь, граф Аламез из имперской провинции Виланьеза, - ответил Пауль, видимо, решив обезоружить стража границ обходительностью речи и своей лучшей улыбкой, - торопимся на бал в замок уважаемой графини Самбины, мы ее друзья.
– Друзья, говоришь, что-то я раньше тебя здесь не видел, - возразил обладатель иммунитета на улыбки и дружелюбный тон. - Ну ладно, притащи лошадей для досмотра. А вы присаживайтесь, господин рыцарь.
Отдавая дань уважения рыцарскому званию, солдат приказал одному из сослуживцев принести из хижины маленькую деревянную скамью. Водрузившись на нее, Дарк флегматично взирал, как солдаты осматривают лошадей, чуть ли не заглядывая им под хвост, и роются в вещевых мешках "на предмет незаконного ввоза". Подобные досмотры были обычным делом на границах, избежать их удавалось лишь очень высокопоставленным персонам.
Закончив с осмотром кобыл, упряжи и мешков, солдаты отрицательно покачали головой своему командиру, подавая знак, что ничего подозрительного не обнаружено. Командир недовольно нахмурился и подозвал к себе жестом обоих путников.
– В результате осмотра имущества ничего запрещенного к провозу обнаружено не было, - пробурчал явно разочарованный солдат, - сейчас приступим к личному досмотру.
– Да как ты смеешь, быдло, мразь!!! - взревел разъяренный Дарк, хватаясь за меч.
Среагировать по-другому он просто не мог, иначе солдаты усомнились бы в его благородном происхождении. Ответная реакция солдат была мгновенной: двое схватились луки, а третий - за меч. Командир поднял левую руку вверх, давая команду "отставить".
– Уберите руку с меча, сударь! - сказал он абсолютно спокойным голосом. - Мы не дикари и договориться всегда сможем. Мне достаточно вашего честного слова, что не везете на себе никакой контрабанды: запретные рукописи, магические травы, амулеты и прочие бесовские штучки...
– Даю слово рыцаря! - гордо вскинув голову, заявил Парк и убрал кисть с рукояти меча.
– Хорошо, - пробурчал страж, - стоимость веры в рыцарское слово двадцать кодвусовских крон: десять с вас и десять с вашего холопа.
– А не дороговато ли берешь, родной, - язвительно заметил Дантон, холопы-то дешевле идти должны!
– Заткнись, тварь, я не с тобой разговариваю, а с господином графом, спокойно и очень жестко оборвал колкость страж.
– Я требую незамедлительно сатисфакции от твоего командира, солдат. Ты оскорбил меня, мою честь и мое слово!
– Уважаемый граф, - ответил командир с насмешливой улыбкой на лице, едва кивнув головой в символическом поклоне, - поймите нас правильно, мы простые солдаты Веры и доверяем лишь слову рыцарей Ордена. Я не, желал вас оскорбить, а наоборот, преисполненный уважения к вашему титулу, готов пойти на уступки за весьма умеренную плату. Командующего постом, благородного рыцаря Ордена Лауриса Корнота, к сожалению, как вы видите, сейчас нет, но я обязательно передам ему ваш вызов по возвращении, то есть ближе к вечеру. До этого же момента, пропустить вас не имею права.
Дарк и Пауль переглянулись, желания торчать здесь до вечера, а затем еще и биться с рыцарем ни у того, ни у другого не было. Рука Дантона скользнула за широкий пояс и достала полупустой мешок с деньгами. Подойдя к командиру стражи, он покорно отсчитал в протянутую руку ровно двадцать крон.
Неторопливо спрятав монеты за пазуху, командир еще раз склонил голову и заверил благородного графа, что желания оскорбить его у солдат Ордена и в мыслях не было
"Кажется, обошлось", - подумал граф Аламез, делая шаг по направлению к границе. Солдаты опять угрожающе схватились за оружие.
– Ну, что еще?! - процедил Дарк сквозь зубы.
– Господин граф, мы с вами еще не закончили разговор, извольте вернуться на место, - официально прозвучал голос вымогателя. - Вы въезжаете на Святые земли Церкви и как человек не нашей веры должны заплатить подать за очищение ваших душ, по двадцать крон с каждого.
– Это за то, что будем топтать грязными сапогами земли, которые два года назад ни с того, ни с сего взяли, да и стали Святыми?! - возмутился выведенный из себя лицемерием стражи Дантон.
– Заткнись, смерд, пока язык не вырвал! - огрызнулся солдат, сурово нахмурив сросшиеся густые брови.
– Не стоит так волноваться, - ответил Дарк, показывая висевший на нагрудной цепочке символ. - Мы с тобой одной веры, солдат.
Глаза командира изумленно расширились, такого затруднения он явно не ожидал. Буквально через пару секунд после Дарка Пауль достал из-под одежд цепочку с таким же символом. Солдаты казались явно расстроенными, денег на посещение трактира заработать не удалось. Однако предприимчивый старший наряда решил исправить положение.
– Очень рад, что ваша душа на истинном пути. Нам осталось еще исполнить маленькую формальность, и вы сможете пройти.
– Ну, что еще? - обреченно вздохнул Дарк.
– Доблестные рыцари нашего Ордена уже долгие годы грудью стоят на защите рубежей благословенных Господом земель, сохраняя их от полчищ варваров и демонических чудовищ. Долг каждого истинного верующего в том, чтобы оказать посильное содействие в защите священных границ. Извольте внести пятьдесят крон в кассу помощи Ордену, - пренебрегая связанностью перехода от возвышенного к прагматичному, заявил солдат и протянул в ожидании руку, - по пятьдесят с каждого.
Случилось то, чего Дарк никак не ожидал. Душа торговца привыкшего давать взятки направо и налево, не смогла вынести бандитского побора на дороге. Выпучив глаза, Пауль отчаянно замахал руками и заорал так громко, как только могла позволить натренированная в базарных склоках глотка:
– Ты что, вконец освинел, морда усатая?! Да за такие деньги в Кодвусе трех коней купить можно. Обнаглели тут, грудью они нас защищают! До них "Стена" лет сто стояла и не падала, а они вдруг все заслуги себе приписать вздумали, защитнички...
Высказать все, что он думал, Пауль так и не успел. Рука командира схватилась за меч, и трое солдат, стоявших позади, последовали его примеру. Выражение лица Дантона резко изменилось: от ярости перешло к испугу. Его руки остановили бойкую жестикуляцию, показывающую эмоциональное негодование хозяина, и медленно, испуганно-покорно поползли вниз; но вдруг они бойко выхватили из-под плаща два ножа, бросили их во вскидывающих луки стражников. Один нож угодил лучнику точно в глаз, второй был кинут не совсем точно и всего лишь пронзил правое плечо другого стрелка. Солдат испустил крик боли и отпустил тетиву, стрела сорвалась и ушла куда-то вдаль...
Почти одновременно с этими событиями командир отряда бросился с мечом на Дарка. Благородный граф Аламез легко парировал неумелый удар и совершенно неблагородно врезал коленом в то место, до которого доходила далеко не всякая кольчуга. Броня стража границы оказалась явно короче, чем следовало бы, и владелец "побитого хозяйства" громко завыл, катаясь по траве.
Единственно оставшийся в живых стражник, кинулся, размахивая мечом, на Дарка. Добежать он так и не успел, стрела, вонзившаяся между лопатками, прервала его путь. Свист еще одной стрелы - и безумный ор беснующегося на земле командира затих.
Пауль опустил лук и гордо улыбнулся, оглядывая поле.
– Ох, хорошо повеселились! Четыре-ноль в мою пользу, ты ни одного не уложил.
– Ты что, совсем сбрендил?! - заорал не разделяющий оптимизма товарища Дарк. - Заплатили бы и спокойно прошли, а что нам теперь со всем этим делать?
Дарк обвел руками кровавое поле побоища. Дантон был спокоен, он молча бросил ненужный лук и принялся аккуратно вытаскивать ножи из тел убитых. Выдержав минутную паузу, он наконец-то ответил на упреки:
– Ты так ничего и не понял? Ну, что ж, объясню для вновь прибывших благородных особ. Пока доблестный рыцарь храма, как его там, Лаурис Корнот, вроде, развлекался, заваливая очередную крестьянку на сеновал, ребята решили подзаработать себе на карман. Нет такого налога -пятьдесят монет с души, это абсурд!
– Ну и что, это же сразу понятно было.
– А то, что, содрав с нас так много, они думали, что мы обратимся в Орден за разъяснениями, и что их грязные делишки выплывут наружу.... Не пропустили бы они нас. Забрали бы деньги и все равно убили бы.
– Убедил, как дальше будем?
– Оттащим господ разбойников в ближайший кустарник и быстрее в замок, пока храмовники пропажу отряда не обнаружили.
Дарк утвердительно кивнул и потащил ближайшее к нему тело в лес. Когда он вернулся, то Пауль уже сидел на коне и рылся в мешке. Неторопливо достав из него шапку с ярко-красным оперением, торговец повернул голову и обратился к Дарку:
– Пока ты трупы оттаскиваешь, я милю-другую назад отъеду, Румбиро знак подам, что мы набедокурили и что теперь его ребятам особенно осторожно идти придется. Закончишь, меня не жди, садись на коня и потихоньку вперед трогай, а я тебя вскоре догоню.
– А как ты предупредишь, времени нет записки писать, да и не заметят их.
– Есть у нас система знаков. Я на дороге шляпу эту цветастую брошу, красный цвет - опасность. Ну ладно, бывай!
Дантон погнал коня, а Дарк, обреченно вздохнув, принялся оттаскивать следующий труп.
Навести порядок оказалось непросто. Убрать трупы, и разбросанное перед хижиной оружие было только полуделом. Он долго провозился, вначале засыпая следы свежей крови на траве песком и осколками щебня, а потом очищая единственный костюм от насевшей на него пыли.
Казалось, он столько потратил времени, что вот-вот из-за леса должен был появиться Дантон, возвращающийся после выполнения своей несложной работы: проехать две мили и бросить на дорогу шапку. Товарища не было, и Дарк решил, следуя совету Пауля, сесть на коня и убраться подальше от места их совместного преступления.
Он медленно ехал вперед, погруженный в раздумья, как вдруг отчетливо услышал позади себя конский топот и бряцанье железа. Обернувшись в седле, он увидел, что конь Дантона мчится к нему на пределе своих лошадиных возможностей с седоком, низко пригнувшимся к гриве. Пауль отчаянно жестикулировал на скаку и что-то кричал. Через долю секунды ветер донес до Дарка обрывки фраз "...быстрее... в лес", а еще через мгновение из-за поворота дороги, укрытой деревьями, появился еще один всадник. Это был рыцарь в цветах Ордена в полном боевом вооружении, гремя железом лат и с длинной пикой наперевес гонящийся за его товарищем.
"По-моему, нам все-таки удалось повстречать доблестного рыцаря Лауриса..." - пронеслось в голове, пока он разворачивал коня мордой по направлению к врагу. Несмотря на отчаянные выкрики Дантона, бежать он не мог, ему не позволяли честь и совесть - рыцарь догонял Пауля.
Тяжелые доспехи затрудняли бег породистого коня храмовника, уйти от погони не составляло бы труда, если бы под торговцем был хотя бы средний по прыткости конь, а не эта полудохлая кляча. Обругав про себя торговца за его легкомысленный подход к выбору лошадей, Дарк направил своего коня галопом навстречу закованной в латы смерти
Быстро промчавшись мимо обалдевшего от страха и удивления Пауля, Дарк вытащил на ходу меч и ринулся прямо на рыцаря. Кончина была неизбежной, удар острой массивной пики на полном скаку разорвал бы его не прикрытое доспехами тело напополам. Однако, когда противник приблизился на расстояние удара, Дарк резко перенес центр тяжести вправо, заставив тем самым коня присесть на скаку и завалиться на правый бок. Они вильнули так, что чуть не перевернулись, но маневр удался. Прижавшийся к гриве Дарк услышал, как острый кончик пики рассек воздух буквально в нескольких сантиметрах над его левым ухом. Он тут же налег на поводья, останавливая коня и разворачивая его в сторону врага.
Его грузному противнику понадобилось куда больше времени, чтобы развернуться. Дарк подскочил к нему вплотную и, привстав в седле, нанес оглушительный по силе удар сверху. Рыцарь успел принять меч на щит, высоко поднятый над головой. Согнувшись под ударом, он, не будь дураком, отбросил в сторону бесполезную на короткой дистанции пику и схватился за боевой топор, привязанный к луке седла.
Расчет был точен и верен. Не имеющему не только брони, но и даже щита Дарку было сложно парировать массивные удары топора, в то время как быстрые атаки меча легко отражались щитом противника.
Лаурис не позволил Дарку воспользоваться моментом неожиданности и уже теснил его мощным рыцарским напором. Уворачиваться от топора при бое верхом было практически невозможно. Парируя очередной удар, Дарк зазевался, и сильный толчок щита едва не сбил его наземь. До конца поединка оставалось недолго, Аламез выдохся, постоянно крутясь в седле, в то время как его враг только начинал разогреваться.
Спасла Дарка не случайность, а внезапно пришедшая в голову мысль. Он снова перенес центр тяжести направо и вытащил левую ногу из стремени. Свободной от меча рукой дотянулся до голенища сапога и достал из-за него кинжал.
Через узкие прорези забрала было видно, как расширились от удивления глаза противника. Что мог сделать ему, с ног до головы закованному в латы, какой-то кинжал? Но Дарк задумал иное.
Зайдя противнику сбоку и немного сзади, он нанес обманный удар мечом, который рыцарь легко принял на щит. В это же время левая рука взлетела в воздух и вонзила кинжал по самую рукоять в незащищенный броней круп лошади. Обезумевший от резкой боли конь встал на дыбы, сбросил седока и рванулся в поле. Рыцарь не успел очнуться после падения, а Дарк не был благороден и не дал ему возможность прийти в себя. Острые копыта коня продавили нагрудник и шлем.
Спешившись, Дарк нанес мечом последний удар и милосердно прекратил мучения рыцаря.
Подъехавший к месту схватки Пауль молча взирал то на Дарка, то на поверженного врага.
– Ты сумасшедший, - наконец-то произнес торговец.
– Не более чем ты, думая, что сможешь на старой кляче уйти от породистого скакуна, - ответил Дарк, с трудом ловя воздух ртом. - Трупом в этот раз займешься ты, хватит с меня на сегодня таскать мертвечину.
– Хорошо, - даже не споря, согласился Пауль, слезая с лошади.
– И еще знаешь что?
– Что?
– Пожалуй, наш счет четыре-четыре, - задумчиво произнес Дарк и улыбнулся.
От его улыбки Дантону стало не по себе, уж очень сильно она напоминала радостный оскал волка, догнавшего свою жертву.
Взявшись за ноги трупа, Пауль потащил его в лес. Помятые пластины доспехов противно бренчали, стукаясь друг о друга.
Убрав с дороги тело поверженного рыцаря, путники снова двинулись в путь и уже через час въехали в ворота замка Нюэль.
* * *
Если рыцари действительно часто посещали замок, то уж точно не для того, чтобы полюбоваться красотой архитектурного ансамбля. Внешне Нюэль ничем не отличался от своих собратьев - замков прифронтовой полосы: два ряда высоких стен темно-серого цвета, круглые башни с остроконечными покатыми крышами и узкими прорезями бойниц, а также многие другие непременные атрибуты военного времени.... Иными словами, замок был воздвигнут так, чтобы обеспечить владельцу прежде всего безопасность, а потом уж комфорт.
Остановив коней и спрыгнув на землю, путники принялись растирать онемевшие ноги и затекшие в седле поясницы. Приглядевшись внимательней к убранству внешнего двора, Дарк понял, что им пришлось видеть как раз тот период жизни замка, когда грозная крепость только что потеряла свое военное назначение.
Нынешний владелец, а точнее владелица, не придавала особого значения мерам безопасности. Ворота, через которые они вошли внутрь, были настежь открыты и не охранялись даже убогим старичком-привратником. Внешний двор был безлюден, впрочем, как и стены, и крытые башенные площадки. Если бы не отдаленный шум, доносившийся из жилых помещений замка, да кудахтанье кур с находившегося неподалеку скотного двора, можно было бы подумать, что хозяин замка поспешно бежал, прихватив с собой всех домочадцев и прислугу, а в воротах вот-вот должен был появиться передовой отряд наступающих вражеских войск.
Пораженный увиденным зрелищем запустения, Дарк вопросительно посмотрел на Дантона, который равнодушно пожал плечами и объяснил, что они приехали слишком рано, когда утомленные ночными гуляньями хозяйка и посетители замка, а также и прислуга, специально нанятая для развлечения гостей, еще спят. Солнечные часы во дворе показывали всего полдень, в то время как день здесь обычно начинался не ранее четырех, а заканчивался около семи утра.
Прогуливаясь по двору, Дарк случайно оказался возле лестницы, ведущей на крепостную стену. На ее узких ступенях и шатких перилах лежал толстый слой грязи и пыли, в углах виднелась паутина с угодившими в нее мухами. Наверх явно никто не поднимался в течение месяца или двух. Все это поразило и насторожило Дарка, однако для Дантона сей парадокс был легко объясним.
Замок Нюэль был построен более трехсот лет назад, когда еще не было "Стены" и самого королевства, а отдаленную провинцию Кодвус раздирали междоусобные войны и постоянные крестьянские восстания. Затем, уже во времена Республики, стены замка надежно защищали владельца от разбойничьих банд и прочего пестрого сброда, свободно мотающегося по окрестностям. Когда местными землями завладел Орден, то бандиты ушли, а нынешняя хозяйка чувствовала себя в полной безопасности и экономила не только на ремонтных работах, но и на содержании вооруженной охраны. Благородную графиню Самбину защищали не высокие стены замка, а многочисленные рыцари Ордена. Ежедневно в замке гостило не менее десяти - пятнадцати храмовников, а по ночам здесь гулял, пожалуй, весь Орден, кроме несчастных, находившихся на дежурстве или в трехмесячном наряде на "Великой Стене".
От размышлений на тему "выгодность деловых и прочих связей с Орденом" их отвлек внезапный окрик. На широкой лестнице замка, ведущей к жилым помещениям, стоял, укрываясь зонтиком от ярких лучей солнца, старенький мажордом и махал им рукой, настойчиво подзывая посетителей подойти ближе.
– Меня зовут Борий Тортенос, управляющий замка Нюэль. Могу ли я узнать имена благородных господ, и чем мы обязаны вашему визиту? - обратился старичок к подошедшим путникам.
– Я Пауль Дантон, торговец из Кодвуса, уважаемый, - взял разговор с управляющим на себя Пауль. - Благородная графиня Самбина милостиво позволила посещать ее замок в любое удобное для меня время.
– Ах, как же, как же, господин Дантон, - закудахтал как курица старичок и стукнул себя свободной от зонтика Рукой по наполовину лысой голове, извините, господин Дантон, но вы так давно у нас не были, что я, старый дурак, не узнал вас сразу. Госпожа графиня будет несказанно рада видеть вас. Недавно на охоте она печально призналась всем присутствующим господам рыцарям, что ей так не хватает вашего изысканного общества.
– А это мой высокочтимый друг, граф Аламез из далекой имперской провинции Виланьез, - прервал светское бормотание старика Пауль, пока оно не перешло в изобильный поток комплиментов в его адрес. - Господин Аламез путешествующий по нашим краям, почтил меня своим визитом, и я был бы несказанно рад отблагодарить его, познакомив с самой прекрасной дамой на свете - хозяйкой этого замка, высокочтимой графиней Самбиной.
Вычурные речи, непривычная жеманность общения порядком наскучили Дарку, ему хотелось назло высокомерно-льстивому старичку совершить что-нибудь грубое и антиобщественное, например: скорчить рожу или громко, заунывно-протяжно высморкаться. Одна только мысль о том, как при этом вытянется и так продолговатое лицо мажордома, вызвала у него приступ истеричного смеха, который, однако, был героически подавлен зажатием рукой расплывающегося до ушей рта.
Сей необычный жест привлек внимание Бория, вопросительно уставившегося на графа Аламеза. Дарк картинно чихнул, объяснив, что, сгорая от нетерпения увидеть прекрасную графиню, слишком сильно гнал коня и, как следствие, наглотался дорожной пыли.
Несмотря на полную нелепость объяснения, Бория оно, как ни странно, устроило. Старичок приветливо улыбнулся и продолжил разговор с Паулем.
– К великому сожалению, госпожа графиня не может принять вас прямо сейчас. После вчерашней охоты и последующего за ней званого ужина она немного устала и теперь отдыхает, но будет несказанно обрадована увидеть вас на балу, который состоится сегодня вечером в честь дня рождения высокочтимого рыцаря Хорна, члена "Совета Пяти" доблестного Ордена "Святой границы". Сейчас же позвольте показать ваши комнаты, господа, где вы сможете отдохнуть до начала бала, то есть до восьми часов вечера.
* * *
Старик повернулся к ним спиной и пошел вверх по лестнице. Воспользовавшись моментом, Дантон приблизился вплотную к спутнику и весело прошептал в его ухо:
– Перевожу на нормальный язык: "У девчонки был вчера трудный денек. Сначала повеселилась под каждым кустом в лесу, а потом со всеми гостями под столом. Естественно, она немного устала и пошла отдыхать, прихватив с собой пару конюхов и свинопаса".
Дарку показалось, что идущий в десяти шагах впереди них старичок услышал крамольные речи заезжего шалопая, но почему-то никак не отреагировал на них.
Борий продолжал идти вверх по лестнице, как мессия, выводящий раскаявшихся грешников из мира хаоса и забвения в рай, полный радости духовных и телесных наслаждений.
Разруха и запустение, царившие у крепостного вала, сменились, как только управляющий открыл двери замка, на радующую глаз картину прекрасного сада внутреннего двора, благоухающего ароматами зелени и свежести. Вокруг щебетали птицы, росли цветы и били ключом бесчисленные фонтаны, украшенные статуями античных фигур и имитирующие природные ландшафты: оазис среди пустыни, горный ручей, полное спокойствия и умиротворения лесное озеро и т.д., и т.д. По аккуратно выложенным дорожкам сада гордо прохаживались диковинные птицы с цветастым оперением и важно взирали со своих тонких шей на новых посетителей.
Похоже, Самбина гнушалась окружающей реальности и стремилась создать вокруг себя маленький мирок фантазии и иллюзии; мирок, в котором ей хотелось бы жить. Изысканное убранство сада нужно было ей, чтобы отдыхать душой от скуки и серости реальной жизни. Создать рай во дворе своего жилища было куда дешевле, чем перестраивать все свои владения, и намного проще, чем пытаться изменить жизнь к лучшему. Здесь в воздухе витал дух возвышенного и гармонии, а за воротами царила обыденность, без которой, к сожалению, еще никому не удавалось обойтись. Ну что за хозяйства без жилья для прислуги, скотного двора, конюшен и прочих бытовых мелочей, то есть всего того, что реально необходимо для жизни? Облагораживать же быт кухарок да свинопасов никто не собирался.
Миновав сад, Борий повел путников в сам дом. Обстановка залов, коридоров и лестничных пролетов так же, как и сад, не только излучала красоту и благополучие, но и свидетельствовала о наличии у хозяйки денег и вкуса.
Они не заметили ни одного простого окна. Каждый оконный проем был индивидуален как по форме, так и по рельефу подоконника. Вместо обычных стекол в них были вставлены причудливые мозаичные витражи, волшебно сверкающие и переливающиеся под падающими на них солнечными лучами.
Высокие потолки каменных сводов, стены и даже полы были или выложены плиточной мозаикой, или разрисованы неизвестным, но явно талантливым живописцем в стиле "прелести богатой жизни". Участки стен, до которых еще, видать, не добралась прозорливая кисть художника, были сиротливо прикрыты огромными гобеленами ручной работы.
Дом ничем не отличался от королевского дворца, за исключением разве того, что в придворных покоях всегда было полно народу, здесь же царила гробовая тишина, изредка прерываемая приглушенными голосами, доносившимися то ли с кухни, то ли из других подсобных помещений.
Удивленный этим обстоятельством, Дарк решился расспросить управляющего, до сих пор ведущего их через огромные залы и длинные извилистые коридоры, по обеим сторонам которых находились двери бесчисленных комнат для гостей.
Афанасьев Роман
Махров Алексей
Конан-Дойль Артур
Березин Федор
Маккарти Кормак
Семенова Мария