Чтение 11–й страницы книги ~Доставить живым или мертвым~

несмотря на то, что еще накрапывал дождь. Его волосы спутались, а по виску
текла струйка не то дождя, не то пота. Когда он подошел к Ахмадову, тот,
понизив голос, сказал:

-- Алик, вы тянете резину. Я же тебе уже говорил...к утру площадка
должна быть готова.

-- Мы делаем все возможное, но там столько хлама... Все равно надо
будет искать бульдозер, руками железобетонный блок нам не сдвинуть с места.

-- Возьмите ломы и попытайтесь хотя бы оттянуть его в сторону.

-- Мы пробовали...Без бульдозера не обойтись...Правда, можно взорвать.

-- Взрывай.

-- Много шума будет.

Ахмадов задумался и стал закуривать. Правая рука у него слегка
подрагивала, возможно, в результате перенесенного ранения.

-- Хорошо, убирайте все, что можно убрать без техники, а завтра утром
пойдешь в город и пригонишь бульдозер, но без водителя.

-- У нас есть свой водитель... Николеску, он когда-то в колхозе работал
трактористом. Пусть завтра и отправляется за техникой.

Но у Ахмадова на этот счет были свои аргументы: молдаванин еще не
прошел испытание кровью, хотя в нескольких стычках с федералами побывал.

-- Нет, Алик, пойдешь ты. Деньги я тебе выдам...Как думаешь, сто
долларов хватит, чтобы на какой-нибудь стройке на пару часов взять на прокат
бульдозер?

-- Этого даже много, такие деньги могут вызвать лишние подозрения. Тем
более, доллары. Расплачиваться в России нужно рублями...

-- Тебе видней, а сейчас разберите весь мусор, чтобы к прибытию наших
людей площадка была готова.

-- Во сколько они прибывают?

-- Этого я тебе не могу сказать, потому что сам не знаю.

Однако Ахмадов кривил душой: время, когда на бывшей автобазе должны
были появиться основные силы группы, было строго оговорено: по времени -- не
позднее 22 часов следующего дня.

Когда Олег Воропаев уже направлялся к катушке, его снова окликнул
Ахмадов.

-- Я тебе еще не все сказал, -- от сигареты, которую в руках держал
Ахмадов, исходили противные ароматы неочищенной анаши. -- Ты вот что, не
спускай глаз с молодого Изотова. Он мне не нравится, молчит и что-то себе на
уме имеет...

-- Но ты же сам его выбрал. Нам нужен был снайпер -- нужен, так о чем
тут говорить...

-- Я тебя, Алик, предупредил, если что -- ответишь тоже...

Губы Воропаева тонко сжались и, казалось, с них вот-вот слетит угроза.
Но, не проронив ни слова, он развернулся и широким шагом пошел в сторону
катушки.

------------------------------------------------------------------------------------------------

Шифровка из вашингтонской резидентуры в оперативный отдел Службы
внешней разведки РФ.

Срочно!

Захару

По данным источника из Пирамиды, в район Чечни, направляется группа во
главе с полковником спецподразделения "Дельты" Адамса Дормана. Цель еще не
до конца ясна: то ли встреча с Масхадовым в связи с похищением боевиками
Гараева майора США Донована, то ли встреча с Барсом на предмет передачи ему
электронных средств слежения за перемещением на местности. Ориентировочные
сроки -- вторая декада августа с.г.

------------------------------------------------------------------------------------------------

6. Москва. Тест для разведчика.

В первую же субботу Путин отправился на тренировочную базу. Без
эскорта, с водителем и двумя охранниками. Ехали на обычной "девятке" с
темными стеклами.

Дорога ему была знакома: когда-то, кажется, уже в другой жизни, в
служебном автобусе, он не один раз проезжал этим путем. Про себя отмечал
придорожные приметы: элеватор, который преобразился, к нему была сделана
кубообразная пристройка, поселок с серыми избами и столетними дубами, к
которому вели глинистые, с глубокими колеями дороги, подлески, поля,
заросшие кустарниками и травой... И каково же было его удивление, когда на
фоне начинающей желтеть рощицы он заметил давным-давно брошенный комбайн,
который уже тогда, в его курсантские годы, стоял здесь одиноким сиротой,
обиженный ветрами и дождями. Но как ни странно, в целом он сохранил свой
прежний вид и как будто не прошло двадцати лет...

Возле одного из постов ГИБДД их остановил милицейский патруль.
Милиционер подошедший к ним отдал честь и попросил у водителя документы.
Проверив их, он велел открыть багажник -- в городе еще продолжалась операция
"Кольцо", связанная со взрывом в подземном переходе.

На базу они прибыли в десять утра, где их уже ждал Шторм. Они прошли в
штаб. Там находился один офицер, который доложил Шторму, что курсанты
выехали и будут на базе с минуты на минуту.

-- Годы идут, а здесь все по-старому, -- Путин ощущал щемящее чувство
ностальгии по молодости.

-- Это только на первый взгляд, -- Шторм положил перед своим гостем
стопку одежды. -- Вам надо переодеться. Зайдите в мой кабинет. За обувь не
ручаюсь, шузы уже разношенные, но других пока нет.

Заурчал мотор и Шторм подошел к окну. В ворота въезжал старенький
"рафик".

-- На полосу пойдете с десяткой разведчиков. Этих ребят мы готовим к
засылке в высокогорные районы Киргизии. Там сейчас серьезная заварушка.

-- За сколько времени мы должны пройти дистанцию?

-- Я вам не рекомендую идти с полной выкладкой всю дистанцию...Для
разминки достаточно половины или даже трети...

Путин внимательно посмотрел на Шторма и его губы скривила улыбка:

-- Как скажете, -- в его тоне слышались категорические нотки, слегка
сдобренные умягченной интонацией. Взяв комплект одежды и десантные ботинки,
он отправился переодеваться в кабинет Шторма. Зайдя туда, он увидел,
висевшие на стене портрет Дзержинского, огромную карту России, с наколотыми
на ней небольшими флажками, а на столе -- бронзовый бюстик Есенина, который
их курс подарил Шторму по окончании занятий. "Черт возьми, -- подумал он, --
еще десять-двенадцать лет и финита ла комедиа...На пенсию..."

Ботинки действительно оказались разбитыми, но бежать лучше в таких,
решил он, чем в новых, которые на втором километре могут превратиться в
колодки, мучительнее которых ничего на свете не бывает.

Когда он вышел в приемную, Шторм, оглядев его, поднял большой палец и
удовлетворенно хмыкнул.

-- Выправка что надо. А сейчас пойдем вооружаться?

-- Я думаю, сегодня обойдемся без этого, -- Путин нагнулся, чтобы
поправить на ботинке обводной ремень. -- Где ваши молодцы?

-- Одеваются. Через пять минут выходим на старт.

-- Вы пойдете с нами?

-- В другой раз не побежал бы, а сейчас вы меня подзавели, Владимир
Владимирович, -- Шторм развернулся и пошел в каптерку. Вернулся с двумя
масками, одну протянул Путину. -- А может, так побежим без маскарада? Уж
больно тепло...

-- Мне бы не хотелось светиться, вы же понимаете...

-- Да понимаю, конечно, хотя у нас тут такой народ, из которого клещами
ничего с языка не стащишь. Но вы правы, лишний раз засвечиваться не
стоит...Вон мои молодцы, как на подбор.

Из помещения вышло несколько человек в камуфляже, в черных масках и при
полной выкладке. Впереди всех шел рослый, с кривоватыми ногами человек.

-- С чего начнем, Андрей Алексеевич? -- обратился он к Шторму. --
Может, для разминки сначала пройдем тарзанью горку?

Путин вопросительно взглянул на своего бывшего наставника. Тот
моментально отреагировал:

-- Мы ввели маленькое новшество...Впрочем, сейчас сами увидите.

Группа бегом направилась в сторону темнеющего леска и вскоре скрылась
из виду. Путин бежал легко, не ощущая ни малейшей нагрузки. Подумал даже,
что, наверное, зря отказался от боевого комплекта, и что такая пробежка
может оказаться не более, чем разминкой для пенсионера.

Через десять минут они вышли на поляну, на которой на разной высоте
торчали деревянные столбы. За ними, начиная с полутора метров над землей,
висела хитро переплетенная сетка из толстых просмоленных канатов. Постепенно
она уходила вверх и терялась в верхушке самой высокой сосны. От нее тянулась
вниз еще несколько веревок и каждая из них не доходила до земли на несколько
метров.

Когда остановились, Шторм дал вводную команду: по одному преодолеть
частокол из бревен и штурмом взять верхушку сосны. Когда Путин вскочил на
первый, самый низкий, пенек, он даже не подозревал, что его ждет впереди. А
впереди уже, словно гуттаперчевая кукла, прыгал тот рослый, который
возглавлял группу курсантов. Трижды Путин терял равновесие и едва не
сваливался на землю, но снова взбирался на верхний торец бревна и продолжал
бег. Это, конечно, был не бег, а какое-то немыслимое преодоление из