Чтение 11–й страницы книги ~Бугор~

- Я с людьми всегда откровенен.

- Тогда скажите, что это что за человек?

- Виктор Стружевский. Проводник. Подторговывал еще с середины
восьмидесятых антиквариатом. Специально пошел проводником работать, чтобы
гнать на Запад все. Кстати, - Кандыба стукнул, себя пальцем по лбу. - У него
завязки с какими-то бандитами в Питере. Вот вам ход на Русский музей, - он
потер руки. Как многих, его начинало захватывать выстраивание версий.

- Поезд какой?

- "Лев Толстой", фирменный - Москва-Хельсинки. Виктор сейчас как раз в
рейс собирается. Из отпуска вышел.

- Где вы его видели?

- На собрании клуба нумизматов. Он там постоянный гость. Ну и я захаживаю
иногда, хотя монетами интересуюсь постольку-поскольку.

- Значит, Стружевский.

- Удачи вам, - сказал Кандыба. - Чокнулись бы, да бокалы пусты. Но поутру
больше нельзя. Тут я с ним был в чем-то согласен...

***

- И что с этим предлагаешь делать? - осведомился начальник моего отдела,
изучив мой рапорт и отчеркнув избранные места ядовито-желтым маркером.

- Надо обкладывать волка, - с пафосом изрек я.

- А это не приблудная дворняжка? - с сомнением взглянул на меня полковник
Буланов. - Точно волк?

- А у нас не страховая компания? Точно МУР?

- Ты о чем?

- О том, что гарантия только в страховых, компаниях.

- Не во всех, - покачал головой Буланов. - Ох, не во всех...

- Ладно, будем пахать эту борозду?

Буланов еще раз внимательно посмотрел на рапорт, будто пытался увидеть
там что-то новое.

Я без особого труда установил, что на Московской железной дороге
действительно работает Виктор Стружевский, тридцати пяти лет от роду. Он и
правда член клуба нумизматов. Ездит на голубой "Ауди". Живет в трехкомнатной
квартире, которую за три года выменял постепенно, начиная с однокомнатной.
Ни в чем не нуждается. Чем может заработать на жизнь проводник
международного поезда? Ну уж не провозом зайцев через границу. Только
контрабандой.

- Представляете, потащит картины из Русского музея, и тут мы, -
мечтательно произнес я.

- Ты что, веришь в эти разговоры о питерских бандитах, с которыми связь у
этого проводника?

- Пока вся информация Кандыбы подтверждалась. - Многовато от него
информации, - поморщился Буланов.

- Лучше больше, чем меньше.

- Чего тебе надо для дела?

- Наружку. Технический контроль. И поскорее. У него через пять дней рейс.

- Ой, - покачал головой Буланов. - Знаешь, какая очередина на технику и
на наружное наблюдение!

- Знаю.

- Ни шиша ты не знаешь.

- Под громкие дела мы что угодно выбьем.

- Мы? Это я выбью, - Буланов устало махнул рукой. - Свободен пока...

Что-что, а выбить начальник родного отдела может все на свете.

И выбил - и бригаду наружки, и техников. Через курирующий нас отдел
Главного управления уголовного розыска МВД. Там ребята ушлые и сразу
понимают что к чему, а возможности у них куда больше наших.

Проводника мы взяли в железные клещи. Наружка протаскала его два дня без
всякого толку - по кабакам, антикварным магазинам и по клубу нумизматов.
Оперативники расширили свое образование, узнали, чем нумизматика отличается
от фалеристики. Но не узнали одного - собирается ли Стружевский везти что-то
за границу. И если вдруг собирается, кто ему будет помогать.

Это узнали техники.

Вечером я просматривал пришедшую на мое имя сводку технических
мероприятии. На компьютере был отпечатан текст.

"Копий не снимать. Аннотаций не составлять.

Разослать:

Т. Тихомирову.

Секретно.

Сводка технических мероприятий ј 11. Per. ј 21117.

За 16 июля с. г.

На трех листах.

Объект (X) разговаривает с Неизвестным (Н). Разговор идет о переменах
погоды. Об урагане во Владимирской области. Далее:

Н: Ты как сейчас?

X: Я? В отпуске. Отсыпаюсь.

Н: Готовишься к труду и обороне?

X: Только к труду. Ненавижу поезда. Что это за работа? Скажи, черта
лысого мне сдалась эта работа?

Н: Хорошая работа. Денежная работа.

X: Да уж.

Н: Когда везешь?

X: На первом верблюде.

Н: Прекрасно. Обговорим при встрече.

X: Обговорим.

Н: Давай не куксись.

Начальник отдела Давиденко.

Отпечатан 1 экз.".

Я показал сводку Железнякову, все бьющемуся в преферанс с компьютером.

- Понимаешь, о чем речь? - осведомился я.

- Первый верблюд - это первый рейс, - сказал Железняков. - Первым рейсом
он контру повезет.

- Да... "Была у меня таможня, были контрабандисты", - процитировал я
"Белое солнце пустыни".

- Будем прищучивать? - Спросил Железняков.

- Обязательно.

- Где. Здесь?

- На Выборгской таможне.

- С таможенниками и ФСБ надо завязываться, - сказал Железняков.

- "Безопасность" нам зачем?

- Надежнее. Их внешние все дела. С ними спокойнее.

- Босс не одобрит, - покачал я головой. Буланов действительно не одобрил
идеи сотрудничества с ФСБ.

- На черта нам чекисты? - осведомился он, прочитав план проведения
оперативных мероприятий.

- Не помешают.

- Да. А потом раструбят по всему свету, что взяли матерых уголовников, а
о нас - ни слова.

- Договоримся...

- Договоримся... Нам когда с них чего перепадало?

- Перепадало. В прошлом году в Шереметьево-2 мы вместе по их информации
мероприятия проводили. И успешные. Целый архив старинных документов взяли...
Кроме того, если в лужу сядем, шишки тогда тоже поровну делить.

- Ладно, подумаем, - недовольно произнес Буланов. Чекистов он почему-то
сильно не любит. Я сам к этой конторе отношусь толерантно, как к явлению
природы, которое может быть и полезно, и вредно. Надо просто знать, как его
использовать.

Через два часа Буланов вызвал меня к себе и сказал:

- Созвонись с Ванюшиным из ФСБ. Будем работать вместе с его отделом.

- Будет сделано, - кивнул я...

***

В полупустой восьмой вагон поезда с гордым названием "Лев Толстой",
ранним утром остановившегося на станции Выборг, мы зашли целой толпой:
прапорщик-погранец, оперативник из ФСБ, важняк из курирующего отдела ГУУРа
Сережа Васин, два таможенника - один местный, другой - из таможенного
комитета в Москве.

В вагоне царила приграничная суета. Пассажиры лезли за паспортами, рылись
в поисках мятых таможенных деклараций. Кто-то обязательно возмущался
лапотными русскими порядками: "Замучили! В Европе вон никаких границ, через
три страны проедешь и не заметишь". Кто-то выглядел боязливо и затравленно,
как будто вез пару чемоданчиков героина и литр цианида, притом чаще так
выглядели те, кому вообще бояться нечего.

Поезд тронулся. Местный усатый таможенник методом тыка попросил пару
наиболее по виду подозрительных пассажиров открыть чемоданы, но делал это
больше формально.

Да, сейчас границы уже не те, что раньше. И рвение у тружеников границы
не то. Какие были раньше орлы - насквозь нарушителя видели, по лицам читали.
Сегодня таможня читает в основном наши оперативные сообщения и трясет людей,
которые, как точно известно, потащат что-то через границу.

Закончив с пассажирами, мы зашли в купе, где скучал за стаканом чая и
газетой "Спид-инфо" месячной давности Виктор Стружевский - приятного вида,
спортивного телосложения почти молодой человек. Его форменный китель был так
отутюжен, будто и не было дальней дороги, а сам проводник только что из
прачечной и из гладильни.

- Приветствую, - махнул рукой местный таможенник, заглядывая в купе.