чудесной, и я так тебя любил. Что же произошло? Почему ты хочешь забрать
себе все, с таким трудом добытое и нажитое, и бросить к ногам этого рос-
кошного красавца?
этой вполне достаточно. Может быть, ты так его хочешь, что умираешь не
то что от его прикосновения, а от одной мысли о нем. Такое бывает, я
знаю. Я и сам когда-то точно так же умирал при мысли о Вике.
мы продаем нашу передачу, принесло извинения: в связи с очередным парла-
ментским скандалом понадобилось время для дополнительного блока новос-
тей. Поэтому вместо того, чтобы находиться в студии, как предполагалось,
я отправился в свой любимый книжный магазин, в который не заходил уже
несколько месяцев. Времени на то, чтобы читать, в последнее время было
немного, если я выкраивал несколько свободных часов, то предпочитал про-
водить их с Викой и с друзьями, а теперь я вдруг понял, что нуждаюсь в
книгах. До меня даже не сразу дошло, что происходит, и только спустя
несколько дней я вдруг сообразил, что не могу и не хочу больше общаться
ни с кем. Все меня раздражают. Только книги остались.
провел добрых полтора часа, переходя в зале самообслуживания от одного
стенда к другому, снимая с полок книги, листая их, читая аннотации и на-
угад открытые страницы. Выбрав несколько изданий и оплатив их, я вышел,
но никуда не поехал, а прошел полквартала пешком до бара, где, как я
знал, варили изумительный кофе и подавали отличную пиццу. Вика тоже этот
бар любила, мы часто бывали здесь. Чему же удивляться: именно там я ее и
увидел. Вместе с моим "достойным соперником". Они с аппетитом ели пиццу,
запивая ее светлым пивом, и оживленно разговаривали. Пиццу запивать пи-
вом - для этого надо совсем ничего не понимать. Для пиццы существует
кьянти, замечательное красное вино, и Вике оно всегда очень нравилось.
Но, очевидно, у ее кавалера были несколько иные представления. Я бы ска-
зал, представления деревенские. Ну ладно, смягчим формулировку: провин-
циальные.
дели. Я не особенно старался прятаться, нашел свободный столик, взял ко-
фе и принялся листать только что купленные книги, то и дело кидая взгляд
на воркующую парочку, которая меня не замечала.
юнец и понимаю, что абсолютного критерия красоты не существует. Вика бы-
ла красивой именно для меня, никакая другая женщина мне не была нужна,
но это вовсе не означало, что ее должны были считать красавицей все муж-
чины поголовно. Мне она нравилась, и этого было достаточно. Но сейчас я
пытался увидеть ее глазами этого дорого одетого красавца и приходил в
недоумение. Зачем она ему? Что он в ней нашел? Никакая Вика не красави-
ца, у нее самая обыкновенная, даже простоватая внешность, да и годы
привлекательности не прибавляют. Сорок - они и есть сорок. Не старуха,
конечно, но юной прелестной свежести нет и в помине. Лицо усталое, под-
бородок начал отвисать, спина "поплыла". Зачем она ему?
остались. Я тысячи раз видел такие ситуации и таких мужиков. Провинциал
без гроша за душой и без профессии, позволяющей зарабатывать деньги, а
хочет жить в Москве, в хорошей квартире в центре города, и ездить на
иномарке. Да и как ему этого не хотеть, если с кино - и телеэкранов он с
самого детства видел эту красивую жизнь и мечтал о ней, с отвращением
волоча ноги по раздолбанным тротуарам родного городка (а то и деревни,
где тротуаров вообще нет, а горячая вода, сортир в доме и телефон до сих
пор остаются несбыточными мечтами). На последние бабки он покупает доро-
гие шмотки и едет покорять столицу, точнее ее истосковавшихся по "краси-
венькому" состоятельных обитательниц. Дарит цветы, смотрит в глаза, го-
ворит нужные слова и вовсю старается на сексодромах. Глядишь, какая-ни-
будь да и клюнет.
некрасиво она ест. Почему я раньше этого не замечал? Или это появилось
только в последнее время?
наемник меня не убьет. Если это случится, всех присутствующих задержат и
начнут разбираться, и очень скоро выяснится, что одна из посетительниц
не кто иная, как моя родная супружница, которая находилась здесь поче-
му-то не со мной, а с совершенно посторонним мужчиной. Еще шаг - и выяс-
нится, что это ее любовник. Следующий шаг - и зародится подозрение, что
неверная жена хотела избавиться от надоевшего мужа. Нет, так дело не
пойдет. Вика не дура, да и киллер, надо думать, не на помойке себя на-
шел.
ты. Понятное дело, пописать захотел, вон пива-то сколько выхлестал. Ви-
ка, оставшись одна, судорожно схватила сумочку, вытащила пудреницу и на-
чала поправлять косметику. Ах ты Боже мой! Сидела, видно, как на игол-
ках, опасаясь, что лицо блестит, но не посмела в его присутствии достать
зеркало и привести себя в порядок. А он, однако, парень простой, захотел
в туалет - и пошел, стесняться не стал. Я хорошо знаю свою жену, она ни
за что не пойдет в туалет в такой ситуации, будет мучиться, терпеть,
умирать, но не пойдет. Почему-то ей это кажется неприличным. А что тут
неприличного? Организм функционирует, как ему положено. Закон природы. Я
даже почувствовал что-то вроде симпатии к ее любовнику: парень без комп-
лексов. А Вика всю жизнь страдает от своей жирной кожи, но стесняется
припудриваться в присутствии мужчин. А уж о том, чтобы спросить, где ту-
алет, и речи быть не может. Дурочка...
бятах, Вите и Оксане. Наверное, если бы не грядущая смерть от руки за-
казника, я бы переживал, ломал голову над тем, кому понадобилось подкла-
дывать в Витину машину взрывное устройство, может быть, даже начал бы
бояться, что и до меня доберутся. Но поскольку до меня, как выяснилось
совершенно случайно, уже и так добрались, то ни чужая смерть, ни тем бо-
лее чужая жизнь меня больше не интересуют.
я только что заметил, но все-таки женская. Надо уходить отсюда. Кофе
свой я уже выпил, а наличие в нескольких метрах от себя собственной жены
с любовником радости не прибавляет. Конечно, пока Вика рядом, я буду
жив, но это не основание для того, чтобы держаться за ее юбку двадцать
четыре часа в сутки. Кстати о юбке. Что-то я раньше ее на Вике не видел.
Новая, что ли? Естественно, все женщины, заведя любовника, начинают об-
новлять гардероб, хотят понравиться, произвести впечатление. Мужу, по их
представлениям, нравиться не обязательно, он уже и так муж, никуда не
денется, при нем можно ходить лахудрой, с намазанным кремом лицом и в
старом халате. Господи, как я изменился за последнее время! Вика в до-
машнем халатике всегда казалась мне такой родной, теплой и уютной, а ле-
чебные мази и кремы на ее милом личике приводили меня в умиление: она
изо всех сил борется с жирным блеском кожи, чтобы хорошо выглядеть. Те-
перь я готов был ненавидеть ее за эту простоту.
савец уже справил нужду и снова с удовольствием потягивал пиво из высо-
кой кружки, а Вика что-то ему рассказывала. Интересно, о чем они могут
разговаривать? Что между ними общего? Постель - это само собой, особенно
в период взлета эмоций, но ведь в сутках двадцать четыре часа, и нельзя
их полностью занять сексом. В оставшееся время приходится общаться. На-
читанная, образованная, тонкая Вика - и этот провинциальный донжуан, ко-
торый за всю жизнь прочитал небось полторы книжки, одна из которых -
правила дорожного движения, и еще половинка - расписание автобусов до
ближайшего райцентра.
парант "Мирей Матье в Кремле" и поймал себя на том, что даже не посмот-
рел на даты концертов. Еще месяц назад, увидев на афише ее имя, я бы
запрыгал от радости и немедленно помчался бы узнавать, когда и где будут
продавать билеты. Мирей Матье, певица нашей с Викой молодости, мы поку-
пали пластинки с ее записями, мы сделали все возможное и невозможное,
чтобы попасть на ее концерт в Большом театре много лет назад. Из газет я
знал, что после смерти своего постоянного продюсера Матье три года не
выступала, и при обычном течении событий я просто не смог бы не захотеть
послушать ее после такого трагического перерыва. А теперь какой смысл
думать об этом? Даже если концерт состоится уже завтра, я все равно могу
не дожить до него. Завтра... Для меня это слово утратило смысл, я перес-
тал его понимать и чувствовать. У меня нет завтра, есть только тот мо-
мент, в котором я живу. Пока еще живу. Может быть, в следующую секунду я
уже прекращу это глупое и бессмысленное занятие.
бродя по квартире, я окидывал взглядом такие знакомые, любовно выбранные
вместе с Викой вещи и все пытался понять, неужели можно ради них забыть
и перечеркнуть те годы, которые мы прожили с ней. Ведь нам было очень
хорошо, мы почти не ссорились, мы любили друг друга. А может быть, я се-
бя обманываю? Это я любил Вику, а она всего лишь терпела меня, ожидая,
когда из способного небесталанного журналиста наконец вылупится человек,
умеющий делать деньги и обеспечивающий ее безбедное существование. Что
ж, следует признать, что она своего дождалась. Наверное, в самом начале
она и не ожидала, что я смогу делать такие деньги. За последний год мы
скопили достаточно для того, чтобы вообще больше не работать ни одной
минуты и жить долго и счастливо, хотя и без роскоши, но в достатке до
глубокой старости. Часть этих денег предназначалась для моей матери. Она
еще относительно молода, всего шестьдесят семь, сердце здоровое, так что
век ей уготован отнюдь не короткий, но она совсем сумасшедшая и жить од-
на не может. Надо или помещать ее в больницу, или нанимать постоянную
сиделку-компаньонку с проживанием. И то, и другое стоит отнюдь не деше-
Акунин Борис
Курылев Олег
Свержин Владимир
Конан-Дойль Артур
Орлов Алекс
Белогорский Евгений