Чтение 11–й страницы книги ~На то и волки~

- Да, - сказал Данил, чувствуя, что сутулится самым позорным образом. - Светлана Глаголева и Ольга Ратомцева. Третья женщина мне неизвестна.

Клебанов черканул еще пару строчек, придвинул ему протокол:

- Подпишите, пожалуйста.

Данил подписал. Вопросительно поднял глаза.

- Я вас больше не задерживаю. Если вы мне еще понадобитесь, мы созвонимся.

Данил рванулся к двери. Стыд навалился столь огромный, что его как бы и не ощущалось вовсе...

- Данил Петрович!

Он не оглянулся, не остановился.

- Данил Петрович! Вы забыли... Данил резко развернулся к столу. Клебанов протягивал ему конверт - другой, обычный почтовый:

- Это ведь вы на столе забыли?

Данил хотел рявкнуть, что не оставлял на столе ничегошеньки, но сообразил вдруг остатками подавленного стыдом и яростью профессионального чутья, протянул руку, неловко сказал:

- Спасибо...

И вывалился в коридор, увлекая за собой Леву.

Сонный сержант проверил их пропуска, и они вышли на свежий воздух из неуютно-безличного предбанника управления по борьбе с организованной преступностью. Было тихо. У крыльца стояли только их машины.

Данил рванул дверцу Левиного "Мерседеса", плюхнулся на сиденье. Лева уселся за руль, протянул ему сигареты:

- Нюанс...

У Данила вновь вертелась на слуху ленивая Светкина фразочка: "Олечка у тебя, конечно, золотце"... Такого стыда он в жизни не испытывал.

- Ну, не переживай, - сказал Лева. - Было бы хуже, окажись там Оленек с негром или ты со мной. Бабам нужно иногда оттянуться, ну их... Я, понятно, могила. Да чего ты накуксился я двух своих законных вытаскивал из-под стебарей, и ничего. Лучшим лекарством от баб могут быть только бабы... У тебя вовсе похоронное настроение, или ты способен работать?

- Способен, - сказал Данил севшим, ватным голосом.

- Ну и зачем ты меня вытаскивал? Сверхурочные, само собой, вещь приятная, но меня даже больше устроил бы и изящный поединок с нахальным мусором. Но не было ни поединка, ни особого с его стороны нахальства. По-моему, вы с ним довольно мило ворковали... что с твоей стороны весьма даже странно. Почему ты с ним держался столь благостно? Не послал вопреки своему обыкновению? Я еще не забыл, как мы с тобой два часа виртуозно отлаивались в областной ментовке... Никакого сравнения.

- Господи, - сказал Данил. - Да ты ж еще ничего не знаешь? Ты когда в последний раз был в офисе?

- В пятницу днем.

Значит, Кузьмнч не считал положение столь уж опасным - пока в драку бросил одного Данила в качестве первого эшелона, а интеркрайтовских стряпчих придержал на потом. Что ж, хозяин - барин...

- Потом расскажу, - сказал Данил. - Пока что я тебе этого мальчишечку просто-напросто показал. В самое ближайшее время, чует моя душа, перехлестнутся наши дорожки...

- Ты мне скажи, как другу - Светку ты задавил?

- Нет.

- Тогда какие пересечения? Даже если у тебя нет четкого алиби, на что, весьма похоже, и смахивает, аргументов у них нет, кроме этих фоток. Я бы из такой передряги вытащил и Ваньку-слесаря, не то что тебя... Обратил внимание, он не стал скрупулезно гонять тебя по минутам и секундам. А мог бы. Вот только зачем он тебе отдал половину фоток?

"Потому что за истекшие сутки произошло нечто,

заставившее

Мальчиша-Кибальчиша малость поумнеть, поумерить гордыню и честолюбие, - мысленно произнес про себя Данил. - Парень все-таки оказался неплохим профессионалом, наступил на горло собственной песне и недвусмысленно тянет руку на дружбу. Крепенькой, должно быть, оказалась возникшая перед старлеем стена... кто же это, Пожидаев или Скаличев?"

- Ты, главное, не особенно налегай на девочку, - сказал Лева. - Она у тебя неплохая. Просто другое поколение. Плюс десять лет перестройки, им же незаметно вбили в голову, что нету никаких запретов, что ничто не грешно, что все на свете стоит попробовать...

- Лева, а у тебя-то что стряслось? - спросил Данил.

- У меня?

- Не увиливай, - сказал Данил. - Обычно ты просыпаешься звонка после десятого. Возможно, у тебя под боком спала лялька и оттого ты дрых чутко, но вот уголки рта у тебя всегда опущены, когда неприятности...

- Мегрэ долбанный.

- А все же? Контракт такой, Левушка - при любых неприятностях окрест тебя ты меня немедленно обязав ставить в известность... Не забыл?

Лева вздохнул, полез в роскошный мерседесовский бардачок и извлек сложенный пополам листок белой плотной бумаги.

"Ты, жидовская морда, или умотаешь в свой Израиль, или тут же и закопаем".

- Ни единой грамматической ошибки, - сказал Данил: - Отпечатано либо на импортной машинке с русским шрифтом, либо на принтере... Лева, это блеф. Все наши "черные", на которых паразитирует демократическая пресса, домашние мальчики, болтуны-теоретики... И вообще, ты мне можешь показать хоть одного еврея, которого бы за последние десять лет побили? Он видел, что Леву не убедил.

- Прикинь, Лева, - продолжал Данил. - Любой болван с парой извилин начал бы в первую очередь с синагоги или политизированных ребятишек в кипочках... Кто-то решил тебе потрепать нервы, и дело не в пятом пункте, а в твоей работе на "Интеркрайт". Все прекрасно вписывается в общую картину... Бьют по ключевым фигурам.

- Кто?

- Не знаю пока, - сказал Данил. - Но вот что тебе скажу: держи свою контору в повышенной боевой. Будь готов защищать меня от обвинений в изнасиловании попугая в парке Островского, Кузьмича - от обвинений в попытке продать Шантарск с прилегающими землями исландской разведке. Началась нехорошая возня Лева... В моей старой системе об этом не любили вспоминать, поскольку по тем временам считалось идеализмом и мистикой, но в шестьдесят девятом, когда Ильин пальнул по кортежу, многие волкодавы с утра места себе от нехороших предчувствий не находили. Хороший волкодав обязан быть телепатом, Лева...

...Будь ему лет на двадцать моложе, пройди он жизненную школу побезобиднее, обязательно бы разбудил Ольгу, едва вернувшись домой в третьем часу ночи.

Он дотерпел до утра. Спокойно лег, настроил внутренний будильник на семь утра - ив семь проснулся. Сварил кофе, а поскольку настали нехорошие времена, спрятал малышку-ПСМ в сейф и извлек оттуда "Беретту". Разложил на кухонном столике газету, тщательно разобрал и смазал килограммовую итальянскую дуру, заодно приводя себя этим в полное душевное спокойствие перед предстоящей тягостной разборкой.

Ольга, как обычно, зашевелилась в половине восьмого. Сбегала в туалет и появилась на кухне - глаза самую чуточку подпухшие, приятно пахнет свежей постелью и свежим телом. Потянулась чмокнуть его в щеку, но Данил заслонился вымазанным ружейным маслом ладонями. Тщательно вытер их комком легнина, вставил обойму, не загоняя патрона в ствол, щелкнул боковым предохранителем.

- Рэмбо на горизонте появился? - чуть хрипловатым со сна голосом поинтересовалась Ольга, наливая кофе.

- Скорее уж Эммануэль из последней серии, - сухо сказал Данил.

И, чтобы не растравлять рану и не терять времени зря, бросил перед ней веером штук шесть фотографий, до того лежавших тут же картинкой вниз. Спросил, нехорошо прищурившись:

- Знакомых лиц не находишь?

Ольга потянулась к ярким фотографиям - и уронила руку, залилась краской от кончиков ушей до глубокого выреза халатика. Закрыла лицо ладонями, то ли охнув, то ли всхлипнув.

Данил безжалостно ждал, хлебая кофе, как хлебают водичку с похмелья.

- Ну хватит, - сказал он минуты через две. - Открой-ка личико, Гюльчетай, бить не буду...

Ольга зажимала лицо ладонями, пару раз мотнула головой.

- Только не хнычь. Руки убери! - прикрикнул он. - И рассказывай, как вляпалась в греческие забавы. Ну!

Она отвела руки, но взглядом с ним упорно старалась не встречаться. Лицо горело.

- Возьми сигарету, - лишенным эмоций тоном предложил Данил. - И чирикай, времени мало. На всех этих веселых картинках ты еще натуральная блондинка, значит, дамские кувырканья имели место самое позднее в апреле... ну! Я ведь и вмазать могу...

"Хроника конца века, - отметил он про себя с горькой иронией. - Мужик, которому любовница изменила с парочкой лесбиянок, - лет двадцать назад такая сексуальная коллизия, как ни крути, проходила больше по ведомству снежного человека и встречалась редко, как ананасы в обычных магазинах...

- В конце марта, - сказала Ольга севшим голосом. - Ну, сидели у Светки, выпили, потом стали мерить купальники, она привезла из Сеула целую дюжину, а параллельно крутили видак, еще пили... Дурачились, щелкали друг друга, и как-то незаметно они меня начали заводить всерьез - и поехало...

- Что, в жизни все надо попробовать?

- Не знаю...

- Брюнетка - это кто?

- Рамона. Из газеты откуда-то.

- Из какой?

- Не знаю, я с журналистами не контачила... Данил вспомнил: в противоположность большинству шантарских газет "Бульварный листок" не сопровождал статейки фотографиями их авторов - поначалу пытался было, но у борзописцев из "Листка" начались неприятности с разными гражданами придерживавшимися старозаветной морали, заклейменной ныне как устаревшее наследие тоталитаризма, пару раз доходило до легкого мордобития в общественных местах...

- Рамона - это Светкина знакомая, - сказала Ольга. - Я и раньше-то такое замечала, да думать не думала...

- Хорошо, что нет негативов... - сказал Данил задумчиво, скорее самому себе. - Ну, бедное изнасилованное дите, коли уж начала, валяй до самого донышка...

- Ты что, посылал кого-то за мной следить?

- Валяй, - сказал Данил. - Исповедуйся.

- Светка... со Светкой больше ничего подобного не было. Ни намека. У меня такое впечатление, что она этим... этого... в общем, редко, для экзотики. А Рамона - наоборот, вся в этом по уши. - Ольга отвернулась. - Я потом у нее была два раза. Ну пойми ты, затмение нашло, как тебе объяснить... Порой такое чувство, что я у тебя числюсь в домашних принадлежностях, как эта кофеварка... А она ласковая, все понимает, кажется сначала - вот настоящая любовь, нежность... Только не вышло идиллии. Про третий раз не надо, ладно? Благо, последний...

- Нет уж, давай хоть в общих чертах, - безжалостно сказал Данил.

- Ну, она привела еще какую-то... Вытащили всякие наручники, вибраторы и хотели, чтобы я все это попробовала, а они еще вдобавок будут фотографировать... - она и вовсе повернулась спиной. - Словом, когда я отказалась, стукнули пару раз по почкам и натуральным образом изнасиловали, Рамона сильная баба, а та, вторая, вообще культуристка какая-то...

- Фотографировали?

- Нет. Фотоаппарат так и остался лежать... Рамона мне потом звонила пару раз, извинялась, звала мириться. Я не пошла.

- Все?

- Все, честное слово, - она повернулась к нему, попыталась улыбнуться. - Вот такие сексуальные эксперименты на стороне...

- А самое главное - так компромат и подбирают, - сказал Данил. - Классическим образом.

- Но ведь, кроме этих фотографий, других не было... Прошло три месяца - и ничего... - она взглянула чуточку смелее. - Послушай, а что тебя больше всего мучает, - то, что меня могли скомпрометировать, то, что я тебе изменила, или то, что изменила с бабами?

Данил молча взял ножницы, аккуратно вырезал из одной фотографии голову Рамоны и спрятал вырезку в бумажник. Ушел в комнату, взял рацию.

- Седьмой. Дежурный пост.

- Отыщи Японца, пусть немедленно приедет ко мне на хату. Роджер.

- Ты меня выгоняешь? - спросила вошедшая следом Ольга.

- Не было у мужика хлопот, связался мужик с девочкой на двадцать лет младше... - сказал Данил. - Да не выгоняю я тебя. Черт его знает, может, в самой деле век такой дурацкий, а критерии плывут, как дерьмо по реке...

- Кто тебе дал фотки? Светка?

- Мент мне их дал, - сказал Данил устало. - Мент, мусор, легаш, тихарь - нужное подчеркнуть... Светку, радость моя, вчера кто-то придушил, так что ты посиди и хорошенько подумай, что тебе говорить и как говорить, если, паче чаяния, потащат вдруг на спрос...

Она отшатнулась:

- Задушили?

- Ага, - сказал Данил. - Говоришь, там была этакая культуристка? Опишешь потом внешность поподробнее...

Но в эту версию он не особенно верил - как не верил в пытавшийся протаранить их ЗИЛ. И все еще стоял в раздумье посреди комнаты, когда в дверь позвонили.

Глава десятая

Ехал есаул...

Посмотрев в глазок, Данил сразу же открыл дверь "Демонстративно обозрел лестничную площадку, даже перегнулся через перила, глянул вниз. Пожал плечами:

- А где эти милые мальчики с автоматами? Я как-то незаметно уже привык видеть вас непременно в окружении верной лейбгвардии...

Не было мальчиков. Даже рыжей кожанки на Клебанове на сей раз не обнаружилось, как и деталей милицейской формы - Мальчиш-Кибальчиш напялил обыкновенный джинсовый костюм с клетчатой рубашечкой, отчего казался еще моложе. Но наплечную кобуру, как подметил Данил, старлей нацепил.

Данил хотел сказать еще что-то язвительное, но внимательнее присмотрелся к надоедливому гостю, хмыкнул и спросил в лоб:

- Когда его выпускают? Не делайте большие глаза, такой вариант мог бы предвидеть и салажонок, нет у меня стукачей в вашем окружении, право... Ну?

- В девять, - сказал Клебанов глухо. - Никак не раньше, ребята мне обещали...

- Из какого СИЗО?

- Из второго.

- Понятно, - Данил спокойно направился в квартиру. - Тогда заходите. Временя масса. Успеем кофе попить...

Он провел Клебанова в кухню, пояснив на ходу:

- Это я без задних мыслей, просто в комнате девушка одевается...- - и мимоходом плотно затворил дверь в комнату.

На сей раз Клебанов, не отнекиваясь, принял у него чашку кофе. Данил покуривал, внимательно разглядывая принципиального мента.

Похоже, принципами его гостю пришлось немного-таки поступиться. Облик старшего лейтенанта был труден для описания и являл собою пикантную смесь уязвленной гордости и подчинения неизбежному - точь-в-точь самолюбивая гимназисточка, которой пришлось выйти на панель, чтобы заработать на краюху хлеба для старой маменьки я заплатить за квартиру выжиге-домовладельцу.

Кое-какие его мысли Клебанов, должно быть, просек близким к телепатии путем - потому что набычился еще больше.

- Давайте сразу внесем ясность, - сказал Данил. - Я не люблю, когда того, кто в данный момент оказался слабее, толчет более сильный - или попросту возомнивши и себя более сильным на данный отрезок времени. В вас я этого поганого качества не заметил. И у меня его, смею заверить, вроде бы нет. Посему не делайте столь трагического лица. Вы не разорившаяся юная графиня, вынужденная спать с разбогатевшим конюхом, а я не конюх. Никто никого не ломает, никто не продается... никто, кстати, и не покупает. Просто жизнь так повернулась, что в данный момент небольшая помощь требуется именно вам. У меня тут нет магнитофонов и потайных видеокамер. И вербовать вас я не собираюсь. Не из благородства души - просто некогда мне заниматься такими глупостями. Но, коли уж пришли, и на канате вас никто сюда не тянул, кое-что вам рассказать придется. Я не покушаюсь на ваши милицейские тайны но все, что у вас есть на Есаула, вы мне выложите - еще и для того, чтобы я мог его качественно прижать.

- А если я пришел не из-за него?

- Из-за него, бросьте, - сказал Данил доброжелательно. - Вы его упускаете, а вот мы способны опять пригласить в гости и поговорить резко. Я не демонстрирую превосходства и не хвалюсь - староват для таких забав, перебесился. Повторяю, такова жизнь... Кто из шантарских хитрожопых адвокатов заявился к вашему начальству поутру - Тимошевский, Зарубин, Бацаев?

- Зарубин.

- Ага, - сказал Данил. - Мы-то с вами - взрослые мальчики и прекрасно знаем: там, где гуляет Зарубин, ищи милягу Беса... А поскольку мальчики мы не только взрослые, но и в меру циничные, продвинемся дальше и признаем: даже Зарубин, хоть и оборотист, все ж не Перри Мэйсон, а град наш - не Чикаго. Отсюда следует, что потребовалась как минимум одна отзывчивая душа, декорированная погонами с большим количеством звезд... кто же этот "астроном", Пожидаев или Скаличев?

Клебаноз зло молчал. "Вообще-то корпоративная солидарность и честь мундира - вещи въедливые, - подумал Данил. - Я бы тоже не откровенничал, будь мое начальство сколь угодно ссученным..."

- Ладно, это лирика, - сказал он. - В такие дебри мы забредать не будем.

- Я хочу сразу поставить дело ясно: мы работаем вместе от и до. В четко очерченных рамках. Один-единственный раз.

- Ну разумеется, разумеется, - согласился Данил. "Мы работаем, - хмыкнул он про себя. - Это я работаю, а ты пришел отдаться. Будь на моем месте кто-то гнилой, или имей я на твой счет четкие указания, вербанули бы тебя, мальчик, как проститутку Георгина, не отходя от кассы. Хотя нет, такие мальчики способны на резкие финты - либо сам застрелится либо тебя сначала изрешетит..."

- У нас в запасе минут сорок, - сказал Данил.

- Но придется организовать...

- Я ведь вчера не шутил, - сказал Данил. - И у обоих СИЗО, и у тюрьмы прописались мои ребята. А также на обоих автовокзалах, на ЖД, в аэропорту. Увы, перекрыть все ведущие из Шантарска дороги даже я не могу. Но вряд ли его повезут в глубинку. Или попытаются спрятать на неспаленной хате, или сунут в самолет. На поезд я не особенно рассчитываю - поезд долго еще будет ползти по Шантарской области, не рискнут... А если его, не исключено, захотят убрать, это опять-таки потребует времени и места... Итак... Кто он вообще такой?

- Шимко Дмитрий Степанович. "Есаул", "Цыган", "Дима Бешеный". Четыре ходки - разбой, грабеж, хранение наркотиков. Пытался пробиться в воры в законе, но не вышло. Обосновался в Краснодаре. Тамошние ребята подозревают его в трех как минимум заказных устранениях, но концов не нашли пока. От них и пришла ориентировка - по оперативным данным, Есаул собрался в Шантарск. Четыре дня назад мы его зафиксировали в городе...

- С кем контактировал?

- С людьми Беса.

- А конкретно?

- С Фантомасом, Хнлем и Гнедым.

- Так... - сказал Данил. - И раскопали на него что-нибудь?

- Нет. Пока он не появился в доме Глаголевой.

- Кстати, а на кого вы там палаточку-то поставили? Клебанов промолчал.

- Ладно, и это лирика, - кивнул Данил. - Значит. ваши сыскари из "Кинг-Конга" засняли и меня у подъезда, и товарища Хиля, тезку певца... и Есаула? Он там отирался в момент убийств;

- Да. Вошел в подъезд и вышел минут через десять. Потом мы проверили остальные четырнадцать квартир. В шести никого в то время не было дома. В остальных заверяют, что человек такой к ним не звонил.

- А на лестнице его никто не видел?

- Нет. У Глаголевой были плотно задернуты шторы, кстати.

- Десять минут... - задумчиво повторил Данил. - Как выглядела квартира... потом? Он что-то искал?

- Не похоже. Если, конечно, это был он...

- А не я, - понятливо кивнул Данил. - Нет, не я, сами знаете. И на основании столь зыбких совпадений вы его повязали?

- Совпадения не столь уж зыбкие, - сказал Клебанов. - Насколько нам удалось установить, он даже не пытался хоть чем-то заниматься за все дни, что провел в Шантарске. И вдруг типчик с его послужным списком оказывается в подъезде, где случилось убийство, практически в то же время... Это со смертью Ивлева мы его никак не могли связать, не было ни малейшей ниточки... Я рассчитывал, что удастся согласно известному указу приземлить его на тридцать дней. А там могло что-то и всплыть...

- Особенно если он окажется в одной камере с пол-дюжиной сексуально озабоченных и злых ребятишек... - ухмыльнулся Данил. - Вы его допрашивали после того, как вырвали из моих дружеских объятий?

- Да. Он держался совершенно спокойно, не качал права, но требовал адвоката. Словно знал заранее, что отмажут...

- Знал, мне кажется. Что он вам преподнес? Что искал старого кореша и потому звонил в одну из тех квартир, где как раз никого не оказалось дома?

- Если бы... - зло бросил Клебанов, не разжимая зубов. - Он заявил, что с утра у него болел живот. И когда он от нечего делать болтался по городу, плеснул в трусы. Пришлось бедняге срочно залететь в первый попавшийся подъезд, а потом, благо, люк на чердак оказался запертым, забраться туда, снять штаны, как следует подтереться и отправиться восвояси. Что отняло у него минут десять. Мы туда сразу же поехали, там и в самом деле валялись испачканные трусы, в точности такие как он описал...

- Изящно, - сказал Данил. - Надо признать, изящно. Ситуация редкая, но вполне житейская, со мной самим однажды чуть не стряслось аналогичное... И доказательство есть. Действительно профессионал. С хорошим адвокатом мог бы выскочить даже без поддержки "астрономов"... но поддержка-то была, а?

Клебанов, глядя в стол, сказал:

- Есть мнение, что убийство Глаголевой - результат лесбиянских разборок. Ревность, месть, развращенные пресытившиеся бабы...

- А нет ли и подозреваемой? Скажем, какой-нибудь накачанной культуристки?

- Есть, - нехотя бросил опер. - Есть культуристка...

- Ага, значит, мы шли параллельными курсами... Мнение авторитетное?

- Весьма.

- А дальше? Что предписало это ваше "мнение"? Разрабатывать культуристку всерьез или спускать дело на тормозах? Да не жмитесь вы, я же не спрашиваю имен...

- У меня сложилось впечатление, что никого всерьез разрабатывать не будут. Отец Глаголевой... ну, вы знаете. У пары дамочек из этого круга мужья и папаши тоже с большим удельным весом, как и у культуристки, кстати.

- А вам чертовски не хочется отпускать Есаула... - сказал Данил. - Настолько припекло, что вы ко мне вот пришли... Есть личные счеты или одно служебное рвение?

Клебанов молчал.

- Давайте уж, - сказал Данил. - Я как-то больше доверяю людям, когда у них на служебный долг накладываются личные счеты, после этого люди такие мне понятнее и ближе, честно вам скажу.

- Он подстрелил в Краснодаре одного парня...

- Ваш друг?

- Да. Из наших. Только доказать так ничего и не смогли.