ошеломлением. - Для недоумков-ковбоев!
миллионерские ублюдки! Кони сытые бьют копытами? С жира бесятся? А чего же
не беситься - при обороте в шесть миллиардов и собственных островах??
портретам вы стрелять не пробовали? Папин, там, вывесить или мамин? Тоже
ведь развлечение, а?
превратилась в злобную гримасу, тяжелый ?целиски? медленно пополз вверх.
?Что-то сейчас будет!? - мелькнуло в голове у Каргина, и он, не промедлив ни
секунды, юркнул за угол ?Старого Пью?. Вслед ему раздались выстрел и
яростный вопль Мэри-Энн:
Глава четвертая
серебристыми ивами. Кэтин коттедж в другом конце лужайки стоял тихим,
молчаливым; алый ?ягуар? исчез, и никто не отзывался на стук и разные
соблазнительные предложения.
какая-никакая, а все же альтернатива одиночеству. Прежде чем залечь в кустах
и насладиться чтением, Каргин, памятуя о Нэнси и ее револьвере, тщательно
запер дверь, которая, по его российскому разумению, выглядела слишком
хлипкой и ненадежной. Правда, ломиться в дом для рыжей не было нужды; она
могла его обогнуть и пристрелить обидчика прямо здесь, под ивами у бассейна.
просмотрел журнал. Нужная статья под заголовком ?Потомок пушечных королей?
нашлась в середине; ее украшало цветное изображение на целую полосу - Патрик
Халлоран собственной персоной, в рамочке из мортир, мушкетов, кольтов и
кавалерийских сабель. Портрет, вероятно, скомпилировали с каких-то давних
фотоснимков; Патрик на нем был не стар и выглядел цветущим рыжеволосым
джентльменом лет сорока пяти. Зрачки у него оказались серыми с зеленью, и
Каргин, представив лица Мэри-Энн и ?Боба, решил, что цвет волос и глаз -
фамильный признак Халлоранов. Может быть, все ирландцы были такими,
светловолосыми или рыжими, с серо-зелеными глазами. В период тайных
стажировок в Лондоне Каргин не отличал их от британцев, но под его командой
в роте ?Би? служила пара молодцов из Типперэри, рыжих и осыпанных веснушками
от бровей до пупа.
занимали две страницы, а дальше автор, некий Сайрус Бейли, слегка касался
дипломатической карьеры Патрика и плавно переходил К важнейшей и наиболее
интересной для ?Форчуна? теме - то есть к финансам. Что до истории, то
выяснилось, что первый из Халлоранов, прапрадед нынешнего, переселился за
океан в самом начале прошлого столетия, в эпоху наполеоновских баталий, но
прожил в Штатах недолго: породил единственного сына, завербовался в армию,
защищал Детройт от англичан, а когда город был оставлен, бился на Великих
Озерах под командой легендарного Оливера Перри, на его флагманском корабле.
Погиб он со славой и в великий день - 10 сентября 1813 года в бухте
Путин-Бей, где Перри разгромил британскую эскадру.
он отличался изрядной воинственностью - в юности дрался с семинолами, потом
- с мексиканцами, в дивизии генерала Тейлора, из рук которого получил
наградную саблю и звание капитана. Когда началась война между Севером и
Югом, Бойнри было за пятьдесят, и он уже не рвался на поля сражений, а
основал в Нью-Йорке фирму ?Халлоран Арминг Корпорейшн? и правил ею тридцать
лет, снабжая войска северян, а после - переселенцев в западные края,
винтовками и ружьями.
Сан-Франциско в тысяча девятисотом году и построил первую фабрику, где
делали полевые орудия, револьверы, винтовки и ?мэшин-ганс? - иными словами,
пулеметы. Фабрика была полностью разрушена в девятьсот шестом во время
страшного землетрясения, но Шон ее восстановил и даже благополучно пережил
биржевой крах, случившийся в марте девятьсот седьмого. С началом первой
мировой войны дело его расширилось, но богатеть он стал еще раньше, получив
контракт на пушки и винтовки для американской армии - в период интервенции в
Мексику и сражений с отрядами Панчо Вильи.
Он прожил семьдесят восемь лет, был женат четыре раза, создал финансовую
империю ХАК и во время второй мировой производил уже не только полевые
пушки, но также минометы, гаубицы и самоходную артиллерию с соответствующим
боекомплектом. Умер он в пятьдесят восьмом, оставив сыну процветающее и
перспективное предприятие.
только ловким, но также предусмотрительным дельцом. С полным основанием
считая, что в оружейном бизнесе связи драгоценнее капиталов, он направил
сына по дипломатической стезе и продвигал его вперед с достойным похвалы
усердием. В двадцать два года, закончив Йель в разгар мировой войны, Патрик
очутился в Москве, в должности помощника секретаря посольства; в сорок пятом
его перевели в Лондон, в сорок шестом - в Токио, затем последовали Турция,
Иран, Египет, и хотя восхождение по дипломатической лестнице не было ярким,
блестящим и стремительным, оно все же являлось довольно быстрым и
неуклонным. В пятьдесят седьмом Патрик занял пост американского консула в
Ла-Плате, Аргентина, и имел все шансы к сорока годам удостоиться должности
посла - если не в Париже или Бонне, то по крайней мере в Афинах, Осло или
Дублине. Судьба, однако, распорядилась иначе: Кевин умер, и королевский трон
освободился для Патрика.
что он довел годовой оборот компании до шести миллиардов, а в выгодном
вложении прибылей. Шесть миллиардов являлись только вершиной айсберга,
причем не из самых высоких - так, оборот корпорации ?Боинг? составлял
тридцать миллиардов, но при этом крупный пакет ее акций принадлежал
Халлорану. Надежды Кевина оправдались: связи Патрика в странах третьего мира
оборачивались дивидендами в виде выгодных контрактов, контракты приносили
прибыль, прибыль расчетливо вкладывалась в фирмы союзников и конкурентов,
что позволяло держать и тех, и других на коротком поводке. В начале
девяностых, когда Патрику перевалило за семьдесят, ХАК ничего не производила
и даже торговала без прежней нахрапистой энергии, зато в ее активах были
сосредоточены контрольные пакеты ?Армамент системе энд продакшн?, ?Кольте
индастриз?, ?Глок ГмбХ?, ?Хаук Инжиниринг?, ?Макдоннел Дуглас? и трех
десятков других компаний, производителей оружия. ХАК превратилась в огромный
холдинговый центр; бывшие поставщики и партнеры были скуплены на корню,
сделки их контролировались, политика, по мере нужды, подвергалась
корректировке, а прибыли утекали в карман Халлорана.
контактным, поклонником искусства и прекрасных дам, любителем выпить в
приятном обществе, но с двух сторон свечу не жег; с его именем не было
связано ни одного скандала - ни пьяных дебошей, ни соблазненных жен коллег,
ни вывоза в дипломатическом багаже культурных ценностей. Вероятно, он
обладал талантом не афишировать свои прихоти и не болтать лишнего, а рты
недовольных и оскорбленных умело затыкал деньгами. Однажды, будучи в зрелых
годах, он чуть не женился, но, поразмыслив, переменил решение: ему стукнуло
пятьдесят, невесте - восемнадцать, и бурная супружеская жизнь могла отвлечь
Халлорана от более важных дел. Но как сообщалось в статье, он не прервал
знакомство с отставленной невестой мисс Барбарой Грэм и даже, когда та вышла
замуж и сделалась счастливой матерью, принял участие в ее потомках. Однако с
течением лет он стал подозрительным и нелюдимым, чему способствовали ряд
покушений и пара авиакатастроф, то ли случайных, то ли подстроенных
неведомыми доброхотами. К счастью, все окончилось благополучно,но Халлоран,
вняв предостережениям судьбы, решил, что наступило время поддерживать лишь
те контакты с миром, какие не грозят здоровью. Он обзавелся частным
владением среди океанских вод и, удалившись туда, стал такой же недосягаемой
загадочной фигурой, как Говард Хьюз, названный обозревателем
миллиардером-невидимкой. Но Халлоран, в отличие от Хьюза, вел жизнь весьма
активную и твердо правил корпорацией; мощь его была велика, энергия -
неиссякаема, и никто не рискнул бы заподозрить его в старческом слабоумии.
Он был - и оставался - человеком жестким, даже жестоким; старый волк, не
растерявший ни прыти, ни зубов.
британских антипатиях Халлорана, связях с ИРА и о наследном принце династии
мистере Роберте Генри Паркере. За сим перечислялся поименно совет директоров
- Ченнинг, Мэлори и еще пяток незнакомых Каргину персон.
поводов для оптимизма, но погружаться в меланхолию тоже не было причин. С
одной стороны, его теперешний наниматель - явная сволочь, акула капитализма;
с другой - прежние были не лучше. Отнюдь не лучше! Они посылали Легион туда,
куда по законам la belle France нельзя было послать французов, и Легион, во
имя демократии и мира, творил расправу над виновными и невиновными.
Последних почему-то оказывалось больше - видимо, от того, что всякий
виновный старался переселиться в рай не в грустном одиночестве, а в
окружении толпы подданных. Так же, как Патрик Халлоран: если бы кто-то в
самом деле попробовал снять с него скальп, это стоило бы жизней всего
населения Иннисфри?
Он быстро перевернулся на живот, начал приподниматься, но что-то тяжелое с
размаху обрушилось на него, кто-то оседлал спину, чьи-то колени стиснули
ребра, чья-то рука вцепилась в волосы, и тут же в затылочную ямку ткнулось
Херберт Фрэнк
Круз Андрей
Зыков Виталий
Афанасьев Роман
Посняков Андрей
Белов Вольф