быстро отворилась.
разглядеть: в передней было темно, можно понять лишь, что этот человек
очень небольшого роста.
задумался, затем легко подтолкнул гостя куда-то в сторону:
приходилось, Чиф нащупал свободный крючок и пристроил туда пальто со
шляпой.
Чиф мельком отметил легкий иностранный акцент - то ли немецкий, то ли
польский.
из-за которой пробивался узкий луч света.
Чиф остался в коридоре один. Он использовал это время, чтобы привести в
порядок прическу. Особого волнения не было, впрочем, как и страха. Скорее,
одолевало любопытство. Впрочем, Джон тут же одернул себя: люди, которые
решили встретиться с ним, рисковали жизнью. Это не голливудский фильм о
карбонариях, и он пришел сюда не ради праздного интереса...
небольшой настольной лампой, горевшей вполнакала. Лампа, как ей и
полагалось, стояла на столе - большом, напоминающем букву "Т". Такой стол
больше подходил для солидного кабинета, чем для квартиры. Впрочем,
помещение и вправду напоминало кабинет. Стены украшены обязательными в этой
стране бородатыми портретами, под которыми висела большая цветная карта
СССР. Высокие окна наглухо закрыты тяжелыми черными портьерами.
появлении Чифа все встали.
не спеша шел навстречу Чифу, протягивая руку.
"Чижиковым" так же, как он, Иван Степанович Косухин, в свою очередь,
отзывался на "Джона", "Жанно" и "Чифа". Только для Чижикова это не было
детской игрой в Америку.
очки и говоривший с еле заметным акцентом...
крепче его в плечах и, конечно, значительно старше. Из всех троих он
единственный улыбался. Лицо показалось знакомым, и Чиф тут же сообразил:
Иваныч немного походил на Ленина - с такой же бородкой и лысиной. Правда,
на этом сходство кончалось: лицо того, кто избрал себе такой странный
псевдоним, было не скуластым и плоским, а типично русским, правильным и
куда более приятным.
возрасту, то по должности, Иваныч - самым симпатичным, а вот товарищ
Чижиков - похоже, главным. Чижикова разглядеть было сложно: случайно ли,
намеренно ли, но он предпочитал оставаться в тени, уклоняясь от света
лампы.
центральный комитет соцпартии, куда он привык забегать еще с детства,
навещая отца. Но там не прятались по темным углам, да и стола такого не
стояло - очевидно, традиции правящей партии были утеряны на его родине.
вершины "Т", а сбоку, где и полагалось сидеть гостям. Похоже, и здесь
субординация сохранялась. Если так, то предстоит нелегкий разговор. Опыта
подобных бесед у Чифа не было: дома даже самого Председателя Российской
Трудовой Общины Тускулы Семена Аскольдовича Богораза многие в глаза
называли Дядей Сэмом. Что ж, приходилось играть по местным правилам...
тоже входило в непременный ритуал. Он ждал, что за чаем пойдет самый
младший, то есть товарищ Тарек, но ошибся. Чижиков поднялся сам,
неторопливо вышел в соседнюю комнату и вернулся с большим чайником.
Впрочем, для остальных тоже нашлась работа: Иваныч расставил чашки, а Тарек
принес сахарницу.
Чиф действительно не употреблял алкоголя, впрочем, как и вся молодежь
Тускулы. Только в дальних походах, когда температура падала ниже минус
двадцати, в ход шел спирт, но это никак нельзя считать выпивкой.
шкафу, достав оттуда темную пузатую бутылку. Коньяк достался лишь ему. Ни
Иваныч, ни Тарек, очевидно, прав на это не имели.
ноябрьский день кончился, над близкими горами стало совсем черно, низкие
тучи ползли от недалекого моря к Симферополю; было зябко и сыро. Дождь,
правда, перестал, и можно было скинуть капюшоны.
сельской улице, прежде чем от позднего прохожего удалось узнать адрес
директора школы. Это оказалось совсем рядом с самой школой, новой,
двухэтажной, очевидно построенной совсем недавно.
выглядывала любопытствующая физиономия пацаненка лет семи. Ерофеев солидно
представился, и через минуту "археологи" уже знакомились с хозяином.
тридцати, улыбчивым и гостеприимным. Вскоре гости были усажены за стол:
Семин отказался говорить о делах, пока "археологи" из Столицы не поужинают.
жилище краеведа выглядело необычно. Конечно, на стене присутствовал
обязательный портрет товарища Сталина и несколько грамот в деревянных
рамочках, зато повсюду - в углах, на серванте и даже на полу - лежали
диковинного вида обломки, древние, грубо отесанные камни, черепки и просто
кости. Возле окна стояла большая амфора с отбитым горлом, а рядом
красовалась нижняя часть ноги какого-то неведомого зверя, сложенная из
скрепленных проволокой костей. Было видно, что Семин не в шутку увлекается
древностями.
проронил ни звука, зато Ерофеев говорил без умолку. Ахилло с интересом
отметил, что майор старается избегать привычных "крутых" словечек,
изъясняясь вежливо и даже вполне культурно. Майор передал хозяину приветы
от знакомых директору столичных знаменитостей, сыпал новостями из жизни
таинственной науки археологии и даже поведал о своей недавней поездке в
Среднюю Азию на научный симпозиум. Было заметно, что майор подготовился к
разговору весьма тщательно.
профессора Бонч-Осмоловского, с которым Семин был знаком по совместным
крымским экспедициям. Тот явно обрадовался и быстро прочел послание.
письмо профессора. - Нижний палеолит в Крыму! Неужели правда? Чердаш... Там
в самом деле есть пещеры, их, правда, уже обследовали, но почему бы и
нет... Я бы и сам с вами пошел... Нет, не могу! Завтра собрание в честь
двадцатилетия Октября, мне выступать...
Летом приедет экспедиция, для вас место всегда найдется.
товарищ Гонжабов специально из Ташкента приехал. Он там с профессором
Окладниковым работал...
- одними губами - и кивнул.
Тешик-Таш - это же открытие века! Самый северный неандерталец в Азии! Но и
у нас, я верю, есть еще много неизвестного! Знаете, Крым обычно
недооценивают. Ну, генуэзцы, греки - это понятно. Но ведь это - древнейшая
земля! Тут еще столько неоткрытого! В прошлом году товарищ Бонч-Осмоловский
как раз в том районе, что вас интересует, нашел любопытный слой. Это даже
не медный век, это настоящий неолит - но там уже была каменная кладка! Даже
поверить трудно! Эх, денег бы побольше...
Флинт Эрик
Максимов Альберт
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Контровский Владимир
Андреев Николай