Чтение 11–й страницы книги ~Я не вернусь~

Эфеб Диомед после выполнения летнего задания...

Не после, а для, - сурово перебивает дядя. - Думаешь, пифию напугал, пол-Ахайи сна лишил - и отдыхать? Нет, юноша, бегать - это еще не все.

Дядя Эвмел знает о Палладии. Я не удивляюсь - он все знает.

Итак, эфеб, вопрос первый: отец Кадма?.. Тоже мне, вопрос! Это для маленьких. Но делать нечего. Стойка "смирно", руки на бедрах:

...Агенор, наставник.

Сыновья Эллина?..

Мы с дядей, как всегда, на втором этаже, в той горнице, где камни со значками. Камни и папирусы. И еще таблички из глины. Дядя сидит на круглом камне, который называется "омфал". Его из Лерны привезли.

Первый потоп был...

Это уже сложнее - считать нужно. Первый - это Оги-гов потоп, он был за

двести шестьдесят лет до Девкалио-

нова,атот...

...Пятьсот тридцать два года назад, наставник.

Медленно, эфеб! - дядя Эвмел качает головой. - А теперь - все предки

Беллерофонта...

Последние два года дядя ходит с палочкой. Он совсем старенький, а ведь ему только тридцать лет! Мне его очень жалко, ведь он такой умный. И добрый! А дядя Эгиалей говорит, что Эвмелу и надо править в Аргосе. Но - нельзя. Эвмел - младший брат, да и править может лишь тот, кто войско водить умеет. Обычай такой. Дядя Эгиалей говорит, что этот обычай - глупый. И дикий.

Ладно! - дядя наконец улыбается. - Гильгамещ приручил Энкиду с помощью...

Ага, это уже про Баб-Или (где у всех бороды - колечками). Но тоже просто.

Дульки, наставник!

Кого-о? Ой!

Виноват! Басилей Гильгамеш приручил дикого волосатого человека Энкиду с помощью храмовой рабыни - иеродулы.

И что это я такое сморозил? Это все Амфилох. Дульку ему подавай!

Дядя Эвмел кряхтит. Кряхтит, головой качает. И смотрит странно.

Про дулек, значит, думаем, эфеб Диомед? Ну-ну! Ладно, садись.

Я так и знал. Сейчас начнется! Про богов да про героев - это все закуска была. Лиру настраивали, как дядя говорит.

Сажусь прямо на пол. На ковер. Ноги скрещиваю, взгляд вперед. Застыл.

Готов!

Дядя вновь головой качает. Дядя встает. Дядя сундук открывает. Самый

большой - с бляшками на боках.

Ну-ка, выскажись!

В моих руках - диск. Почти такой же, как мы на стадионе метаем. То есть не совсем такой. И даже совсем не такой...

...Потрескавшаяся глина, неровные края. Значки! Ага, вот в чем дело!

Значки! Критские - змейкой идут, от краев к центру.

Табличка для письма, - осторожно начинаю я. Круглая. Критская... Старая очень.

Только бы читать не заставил! Лучше сто раз отжаться, лучше с камнями за спиной прыгать!..

Ну, так читай, эфеб!

Пропал! Ведь табличка не просто критская. Она на Древнем языке. В Древнем и новом (тот, что на Крите сейчас) языках значки одинаковые, а вот слова...

Сакава... Сакави... Сакавипити куави, -' безнадежно вздыхаю я. - Ку...

Куноси мина... Куноси минане... Саяпасм Саанори куави Тиллиси...

Древний язык я учить не хотел. Хеттийский - ладно, его папа знал. И еще на нем слов про войну много. А кому Древний нужен? На нем уже и не говорит никто, даже на Крите. Я так дяде и сказал. А он и не спорил. Просто как-то предложил (где-то через полгода, когда я все позабыть успел) никакие языки не учить, а свой язык выдумать. Тайный. Чтобы никто не понимал.

Ну и выдумали. Сначала - слова, потом значки. Красивые! Выдумали - а этот язык Древним оказался.

...Ираататона... тонаси.

Все? Я перевернул диск, а там... Дий Подземный, там тоже значки!

Хватит пока, - дядя милостиво кивает. - А теперь переводи.

Хорошо, что я, пока мы с Капанидом из Дельф бежали, все эти "куноси" да "танаси" повторял. Бежал - и повторял. Иустаешь меньше, и польза.

Сакавипити, правитель, царь в Куноси... в Кноссе то есть, собрал и освятил власть Саанори, правителя в Ам-нисе...

Дядя кивает - кажется, доволен. И я доволен - не забыл. Не забыл и даже вспомнил, кто такой этот Сакавипити. Это же Минос Пятый! А всего Миносов было девять. Это у аэдов, что на торге голосят, Минос один-одинешенек. А на самом деле...

~ ...И Яситона, правителя, царя Миной. И повелел Сакавипити, правитель, царь в Кноссе, богам жертву принести... воздать, и сказал... изрек слова...

А чего он изрек - уже на второй стороне диска. И хвала богам! Тем, которым Минос Пятый жертву приносил.

("Минос", между прочим, не имя, а титул. Потому и путаница.)

Эфеб Диомед!

Встаю. Отдаю диск. Руки на бедрах.

Молодец, мальчик! Молодец! Ты хоть обедал? Дядя Эвмел меня тоже жалеет, думает, что я -круглый сирота. Про маму я ему не рассказывал. Я бы рассказал, но мама запретила. Я так и не понял, почему. Пообедать, конечно, можно. Но сначала...

Дядя, а почему тем, кто взрослым становится, волосы стригут?

А не передние зубы вырывают? - подхватывает он.

Зу... Зубы? - я невольно вспоминаю Амфилоха Щербатого. - А почему - зубы?

* *

А я бы иначе сделал, - Капанид хмурит лоб, репку свою чешет (это он думает так). - Я бы в девчонку переоделся. Ферсандр - он маленький. И красивый - как девчонка. Переоделся бы - и повозку нанял. Золото - в бочонок...

Найдут, если в бочонке, - не соглашаюсь я. - Стражники - тоже не дураки.

Тогда бы быка купил. А еще лучше - оленя. Ну, тушу копченую. А золото - в брюхо...

От родичей Капанид все-таки сбежал. Допекли! А чем именно - не говорит. Просто пришел ко мне, как стемнело, и сопеть стал. Ну, я уж его знаю! С родичами ругаться не захотел - и сбежал.

Спрашивать что да как я не стал. Сам расскажет, если захочет. А пока можно и про Ферсандра поговорить. Про то, как ему лучше золото в Аргос доставить.

И глухонемым притвориться - чтобы по речи не опознали. А еще лучше - такие слова говорить, где бы "пы" не было. И "ды" тоже...

Можно, - задумываюсь я. - А можно иначе.

Да, можно и по-другому. Я об этом сразу подумал, как глашатая услыхал.

Я бы к Промаху пошел и договорился. Дылда ведь теперь басилей Тиринфа, так? Он бы мне стражу выделил - и вестника. Стража бы меня охраняла, а вестник кричал, ото везут вора пойманного. Вместе с золотом. Так бы и приехали.

Капанид удивленно мигает. Репку свою чешет. Молчит.

Нельзя, - наконец вздыхает он. - Никому постороннему рассказывать нельзя.

А ты приказ вспомни! - усмехаюсь я. - Там про это ничего не было. Украсть

и доставить. А как - это уже наше дело.

Гм-м-м... А чего ж мы тогда из Дельф бежали?

А бежали мы из Дельф потому, что там Промах Дылда Длинная не живет.

Тамошнего басилея мы не знаем. Промах - он наш. Совсем наш.

Мы почти никогда не встречаемся все вместе - дети Семерых. Промах живет в Тиринфе, толстяк Полидор - в . Лерне, Эвриал Смуглый - в Навплии. Все они теперь - ба-силеи, у них забот много (правят, понятно, дедушкины советники, но все-таки'.), поэтому в Аргосе они только по праздникам бывают. Но все равно - мы вместе. Мы - Эпигоны. Потомки.

Наследники.

И нам есть что наследовать!

А меня женить хотят! - внезапно сообщает Капанид.

Челюсть уже отвисает... Отвисла... Висит... Нет, быть не может! Это я критских значков перечитал.

Женить хотят, - срывающимся баском повторяет Сфенел. - Вот постригут - и женят. На девчонке. Может, не сразу, но года через два - точно. Они, родичи, говорят, что я последний Анаксагорид', и если я погибну, то РОД прервется. Поэтому я должен с девчонкой жениться...

*Анаксагорид- потомок Анаксагора. Знатных ахейцев называли не только по отчеству, но и по имени предка, то есть по родовому прозвищу (фамилии). Соответственно: Сфенел Анаксагорид (полноестью: Сфенел Капанид Анаксагорид). Диомед, Амфиарай, Амфилох и Алкмеон - Амифаониды, потомки героя Амифаона, отца Мелампода и Бианта. Анаксагориды и Амифаониды правили в Аргосе.

Такое надо переварить. Такое надо обдумать. Одно ясно - отчего Капанид из дому сбежал. Сбежишь тут!

Мужчина жениться хочет, - наконец вздыхаю я. - Хочет, а любовь - козел.

На этот раз челюсть начинает отвисать у Сфенела. Да так, что бедняга даже не может выговорить "чего?".

Это папа так говорил, - поясняю. - Шутил. Пословица есть хеттийская, если ее перевести слово в слово, то так и будет. А по-нашему: стерпится - слюбится.

Угу...

Да-а, Капаниду и вправду не до шуток. Ну что тут сделаешь?

Они еще много чего говорят, Тидид. Ванакта нашего ругают - дедушку твоего. Говорят, он престол захватил. Аргосом трое править должны - потомок этого... Би-анта, затем Мелампода, ну и Анаксагора. Так ванакт Пройт завещал, у которого дочки в коров превратились...

...Потому и называют их потомков - Коровьи дети. Шепотом, конечно. Эту сказку я знаю. У ванакта Пройта дочки спятили и себя коровами вообразили. А Мелампод их вылечил. За это и царем вместе с братом Биантом сделали. Только не так это было. То есть не совсем так.

(Но это - тоже "тс-с-с!")

И еще говорят, что никакой Адраст не Злосчастный. Он хитрый очень. Он нарочно так воевал, чтобы папы наши погибли. Они погибли - а он сам царствует. Один! А теперь хочет, чтобы мы тоже на Фивы пошли. И погибли. Тогда Эгиалей сам править будет. А после него Киантипп. У нас ведь детей еще нет, погибнем - и все!

Странно, где-то я уже это слышал. Не про дедушку, правда.

"Это ловушка, Ойнид! Теперь я точно знаю. Это все отец. Он, Психопомп и

Тюрайос! Моя Семья... Семейка... Они даже название придумали - "Гекатомба". Понимаешь ? Отец говорит, что, если получится сейчас, в следующий раз он соберет всех - чтобы никто не ушел..."

Мама говорила не о дедушке, не об Адрасте Злосчастном. Мама говорила о НИХ.

Поэтому мне на Фивы идти нельзя, а нужно жениться и мальчиков делать.

Побольше...

Посмеяться бы над сопящим Капанидом. То есть не над а вместе с ним. Но моему другу не до смеха. И мне тоже.

На Фивы мы пойдем. Обязательно пойдем, иначе и быть не может! Но вот все остальное...

А давай сделаем так, чтобы нас постригли не в Ар-госе. Пока вернемся, пока то да се, осень настанет. Твои родичи разъедутся...

Гм-м-м...

И вообще, - вдохновляюсь я. - Если нас в Аргосе постригут, это будет неправильно. Понарошку. Ведь как у нас делают? Собираются, жертву Зевсу Трехглазому приносят, который на акрополе, потом дедушка нож берет. И все! А я вот у дяди Эвмела спрашивал...

Дядя Эвмел все знает! И про это самое пострижение тоже. Оказывается, это обычай еще допотопный. Он и у пеласгов был (настоящих, а не тех, что с Алкмеоном ходят), и у первых людей, что до пеласгов жили. Тогда взрослым стать было трудно, не то что сейчас. Брали, например, мальчика и голым в лес пускали. Без всего - даже ножа не давали. А тело краской разрисовывали - липкой, так что не смыть. А тогда в лесу всякое было. И львы, и чудища, и гидры, конечно. Вот пока краска не сойдет, он в лесу и прячется. Выживет - постригут. Или с тем же львом драться заставляли - кто кого. Или опять-таки в лес загонят и облаву устроят.

Вот это и вправду - пострижение. Это уже не шутки! Правда, тогда не только стригли. У пеласгов мальчикам передние зубы вырывали. А на Крите - эти же зубы надпиливали и краской закрашивали (вот почему дядя про зубы сказал!).

Зубы - это, конечно, плохо. Зато тогда кто попало взрослым не становился. А если уж взрослый - так не понарошку. Уважать станут. Ведь это вам не жертву Трехглазому приносить!

Про зубы я Капаниду говорить не стал, но и прочего хватило. Он снова сопеть принялся (задумался!), а потом мы вдвоем думать начали. И в самом деле, вот бы придумать чего! Чтобы и нас уважать стали. Тогда и жениться не смогут заставить, и вообще. Потому как мы не просто так мальчишки стриженые. Мы - взрослые!

АНТИСТРОФА-1

Слева! Справа! Справа! Выше! Еще выше! Еще раз Еще!

Щит гудит - да так, что руке больно. Щит тяжелый,настоящий, а меч хоть и деревянный, но тоже тяжелый. Из дуба. Такой не расшибешь!

Диомед, резче! Еще! Быстрее! Быстрее! Быстрее не получается. Я все делаю правильно, но Эма4 тион все равно успевает отбить. Успевает - и сам бьет. Он - самый лучший на мечах. И самый быстрый.

Шаг вперед! Слева! Щит вправо! Диомед, быстрее!!!

Быстрее!

На мечах у меня плохо получается. То ли дело копье Но копье было вчера, а

сегодня - меч. Я, конечно, стараюсь, но...

Шаг назад! Отдыхать! Диомед, иди сюда!

Мне стыдно. И вообще стыдно (ни разу Эматиона достать не смог!), а в особенности стыдно, что это все дядя Эгиалей видит. Он у нас сегодня вместо наставника. Специально в наш лагерь приехал - поглядеть, как мы, эфебы, учимся. И на Капанида посмотреть. И на меня. Да, мечом работать - не Палладий красть! Отпуск быстро прошел. Только и успели отоспаться да пеласгов погонять. Ну, я еще таблички критские почитал у дяди Эвмела. И все - пора! Дорога на Тиринф, алтарь Реи - и налево, в лес. Туда, где наш лагерь.

Тидид, постарайся двигаться быстрее. Ты все правильно делаешь, но - медленно. Понимаешь? Движения у тебя хорошие и удар точный, но в бою тебя просто убьют.Надо быстрее!

Я киваю - дядя Эгиалей прав. Конечно, Эматион меня старше, у него уже на подбородке волосы растут, но в бою будет возрастом мериться? Все верно, но только не получается у меня!

разозлись на него, что ли?

Я только вздыхаю. Вздыхаю, по сторонам смотрю. Вон,

Капанид с Ферсандром рубятся - любо-дорого! Сфенел на голову выше и

посильнее, зато Полиникид верткий - не достать. Молодцы!

(А золото Ферсандр и вправду на повозке привез. Только в девчонку переодеваться не стал. Договорился с каким-то козопасом, тот его за сына выдал.)

Нельзя мне злиться, дядя Эгиалей! Ты же знаешь. Никак нельзя!

В том-то и беда. По-настоящему я только с Капанидом драться могу (как мой папа - с его папой). Ну, на мечах Сфенел меня сильнее, а на копье, конечно, я. А с остальными - страшно. А если сорвусь? Увижу опять реку, нырну - и не вынырну. Как папа.

Папа, когда его ранили, говорят, с ума сошел. Да так, что череп врагу разбил (тому самому Меланиппу-фиванцу) и стал его мозг есть. А еще говорят, что сама богиня Афина моего папу спасти хотела - вылечить и бессмертным сделать, но испугалась. Страшный папа был. Очень страшный.

Про бессмертие - это все вранье, конечно. Мама сказала, что бессмертным просто так человека сделать нельзя. Хоть нектар пей, хоть амброзию глотай - не поможет. А вот все остальное - правда. Хоть и верить не хочется.

Вот я и боюсь.

Дядя Эгиалей хмурится, головой качает. - Ты не должен бояться, Тидид! Хуже

всего - себя бояться. Пойми, это не болезнь, это - дар богов. У дорийцев такие, как ты, самые лучшие воины. Их арендами наг зывают - одержимыми Ареем. Попробуй - по-настоящему, как на войне!

Пожимаю плечами. Можно, конечно, да только не получится. Я все о папе думать буду. О папе - и о шлеме-Дыроглазе. Ведь драться придется не с врагами, не с пеласгами даже, а со своими ребятами. С друзьями! Дядя должен понять!

Я...

Отставить! - в голосе лавагета звенит аласийская бронза. - Эфеб Диомед!

Стойку принять!

Уф! Щит - к груди, меч вперед...

Дядя Эгиалей смотрит. Внимательно смотрит. Кивает. Подзывает Эматиона. И

еще двоих - постарше. Один даже не эфеб - настоящий воин.

Бейте! Без жалости! Бьют!..

Вставай!

Рука болит, подбородок тоже, меч - на траве валяется. Стыдно! Ой стыдно!

Перед всеми!

Диомед! - это уже Эматион (сочувственно так). - Не ушиб?

Ох, и плохо мне от его сочувствия стало! Даже отвечать не хочется. А дядя хмурится, ребят к себе подзывает, шепчет что-то.