Чтение 11–й страницы книги ~Приключения Одиссея~

трансгалактическом языке, на столько застал Одиссея врасплох, что он, как
заправский агент ТГБ, сделал прыжок в сторону, перевернулся в воздухе
лицом к гипотетической опасности, залег, затаился и почти окопался.

- Однако, какой вы подвижный! - изумился впечатляющего, но мирного
вида гуманоид, поросший обильным волосом, будто марсианский огурец.

- Э-э-э!!! - сказал Одиссей.

- Вы разве не понимаете по трансгалактически? - вновь изумился
обладатель волосяных "плантаций". (Надо отдать ему должное, кроме волос на
нем были шорты и сандалии.)

- Разрешите представиться, - продолжал не теряя надежды приветливый
гуманоид. - Себастьян Мария Гонсалес.

Одиссей понял, что дальнейшее лежание становиться просто глупым и
неприличным. Он встал и внезапно щелкнув пятками, резко склонил свою
голову на, свою же, грудь.

- Одиссей, - скромно сказал Одиссей, но при этом подумал, что это еще
ничего не значит. Мало ли кто может скрываться под личиной, приличного с
виду, Себастьяна и Марии. Может это вообще - фантом!

Пока не найду друга Тарика, надо быть настороже!" - решил Одиссей.

- Я рад, что не ошибся в своих предположениях, относительно вашей
личности! - довольно пробасил Себастьян Мария Гонсалес, уютно устроившись,
в позе усталого от государственных дел патриция, у мирно горящего костра.

Одиссей, расположившийся напротив, лежал на спине, смотрел на звезды
и думал:

"Странно, они почти такие же, как и в объемной голографической
модели, но в тоже время, в этих мерцающих светлячках - сокрыта какая-то
непонятная жуткая сила!"

- Мой юный друг, боюсь показаться назойливым, но мне кажется, что
ваше чело омрачено! На нем лежит печать раздумий и забот, - сердечно
"гудел" Себастьян Мария. - Поверьте мне, немало успевшему на
психосоматическом поприще, - это все по молодости, которая к счастью и
увы, обычно скоро проходит и чаще всего бесследно...

- Я должен идти! - сказал Одиссей.

- Путь это Иллюзия, а Иллюзия - это Путь! - не унимался Себастьян ибн
Мария.

- Я должен идти, - упрямо повторил Одиссей. - Я должен найти друга
Тарика.

- Найти друга - достойная Цель, но скорей всего, это тоже Иллюзия.

- Я слаб в психосоматических дебрях, но мне кажется, что в конце
концов лучше иметь иллюзорные цели, чем вообще никаких!

- Ну что же... - Себастьян и Мария задумчиво вздохнул и не эстетично
почесал подмышкой. - Я думаю у нас будет еще возможность продолжить нашу
дискуссию, и может быть тогда, мне удастся убедить вас, что Дорога это
только Средство, с помощью которого некоторые пытаются убежать от себя, а
некоторые прийти в себя, то есть к себе. А это опять таки Иллюзия: оценить
себя можно только со стороны, а от себя никуда не уйдешь, с какой бы
стороны не пытался...

"Может он и прав", - думал Одиссей, шагая по берегу моря в ночь. -
"Но, по моему, тут сокрыт какой-нибудь логический парадокс, а решение -
элементарно, но именно по этому - труднодоступно. Так или иначе, но я
должен найти друга Тарика. А там мы еще поглядим!"

Одиссей шел всю ночь. Влажный песок упруго пружинил под босыми
ногами, ботинки спецагента ТГБ, связанные за шнурки и водруженные на шею,
выбивали на груди четкий походный марш, фривольно раскачиваясь в такт
шагам. Свежий ветер с моря взбадривал и слегка пьянил...

Под утро Одиссей набрел на пещеру, достаточно вместительную и сухую.
Растянувшись поперек входа, Одиссей некоторое время слушал утробное уханье
прибоя, сменяющееся вкрадчивым шелестом откатывающихся волн, и незаметно
уснул...

- Как ты думаешь, у него блохи есть?

- А я почем знаю? Вот разбуди его и спроси!

- Напрасно ты злишься, я же только спросил...

- Вот я и говорю, - спроси у него!

- А вдруг есть?!

- Чего гадать! Разбуди и спроси.

- Нет, ты все таки злишься.

- Еще нет!

- А когда будешь?

- Отстань!!!

- Ну вот, я же говорил, что злишься!

Одиссей приоткрыл глаза и увидел у входа в пещеру, на фоне огромного
латунного пятака луны две тени. Одна из теней задрала заднюю конечность и
ловко почесала ею за ухом.

- Как ты думаешь, столь уродливая особь может быть разумной?

"О ком это они?" - вяло подумал Одиссей.

- Не вижу препятствий.

- Нет, но как же? У истинного разумного все должно быть прекрасно: и
душа, и тело, и хвост, и морда. Или вот еще: в здоровом теле - здоровый
дух, то есть если тело в порядке, то с интеллектом аналогично, а на нет и
суда нет.

- Из всех правил бывают исключения, и порой их так много, что они, в
свою очередь, образуют новые правила, из которых существуют новые
исключения... Да вот например ты, хвост есть, а...

- Фи, как грубо и примитивно!

- Зато - точно. Ничего, я сейчас его разбужу, и мы посмотрим...

"Да это они обо мне!!!" - свирепо подумал Одиссей, а вслух не без
злорадства объявил:

- А я, уже давно не сплю!

Тени на некоторое время застыли, а потом одна из них мрачно
пробурчала:

- Ну что, - убедился?

- Это еще ничего не доказывает! Вон птица "Глазурик Субматрасский",
не только говорит, но и читает, "Писучник Заборный", не только читает, но
и пишет, а "Цензурник Консультативный" хотя и не пишет, и даже не читает,
но зато как как вычеркивает! Так что же, их всех считать разумными? Не
верю! Хвоста нет, - значит наличие разума проблематично.

Одиссей, в конце концов, не выдержал и возмущенно фыркнул:

- Отказывать в наличии разума априорно - позорная практика, которую
надо искоренять беспощадно! Вот оторву тебе хвост, тогда и поговорим на
равных.

Тени испуганно шарахнулись в сторону, и одна из них, помельче,
радостно заголосила:

- Нет, ты только посмотри: он агрессивен!!!

- Сам смотри, - мрачно пробурчала вторая.

- Я же говорил, что он не разумен или его таки донимают блохи!

- Как раз наоборот. Он, наверняка, разумен, ибо, только Разумный
может отвечать агрессией на спорные логические построения.

- Ты как всегда субъективен.

- А ты, вообще, - шовинист от кинологии.

- Ну вот, я же говорил, что ты злишься!

- Я не злюсь!!!

- Эй?! - крикнул Одиссей раздраженно.

- Чего тебе, блохастый? - живо откликнулся "шовинист".

Одиссей стиснул зубы, но стерпел и спросил ровным, спокойным голосом:

- Я ищу Разумного, с хвостом, но без волос?!

- Слышишь?!! - почему-то обрадовался Шовинист. - Он ищет облезлого!
Разве он разумен?

- Кто? Облезлый?

- Да нет, блохастый!

- Как облезлый может быть блохастым, у него же шерсти нет?

- Да нет же, облезлый тот, а блохастый - этот!

- А кто же разумный, уж не ты ли?

- А что же, ты думал - ты у нас один разумный?

- А разве меня двое?

- Да, нет конечно, такой как ты - у нас точно один.

- А зачем нам два одинаковых?

- ПОСТОЙТЕ!!! - заголосил Одиссей.

- И все таки прав я! Он не разумен. Он даже плохо ориентируется: стою
я или двигаюсь.

- А может ты так стоишь, что это невозможно точно установить..

- ВСЕ! - негромко сказал Одиссей, но таким голосом, что оба спорщика
мгновенно умолкли. - Или вы мне сейчас четко и ясно отвечаете на