показав себя в битве, а все опять им: и позаботиться о раненых, и наскоро
оплакать мертвых, и, едва успев смыть с себя чужую кровь, готовить союзникам
угощение, как велит Договор... Павшие еще не погребены -- а праздник есть
праздник, ничего не попишешь. Мужчины тоже заняты -- стоят толпой между
деревней и валом, смотрят, как Растак и Суор с присными делят взятое в бою
добро, ворчат недовольно. Дело важное, до чародея ли тут? Это потом люди
вспомнят, кому обязаны жизнью, и почти каждый подумает, что в половине смертей
виноват Скарр -- мог бы вызвать подмогу и пораньше, не дожидаясь крайности,
даром что в Договоре сказано иное. Жизнь проходит, а люди не меняются... нет,
не меняются.
видно, спешащий на площадь добавить. Был он гол по пояс, на волосатой груди
запеклась кровь -- скользящий удар костяного лезвия рассек кожу вместе с
рубахой, теперь где-то брошенной. По гордому виду внука сразу можно было
сказать, что и сам он дрался геройски, и лучникам помогал точнее бить в цель
при помощи заклинаний, и кровь пролил, и вообще достоин всяческой хвалы и
почестей. Вон и жертвоприношение довел до конца, не в пример деду, у которого
ноги подкашиваются. Велик ли труд колоть пленных? -- а грудь колесом, царапина
напоказ. Вырастет же такая орясина у умных родителей...
удостоил племянницу вниманием и устремился дальше, на площадь. Скарр
отвернулся. Тупая игла под лопаткой заворочалась сильнее.
за жизнь, умереть. Нет такого права и не будет еще несколько лет, пока Юмми не
займет его, Скарра, место. Кичливый дуролом Ер-Нан, не сомневающийся в том, что
именно ему вскоре предстоит занять место старого чародея, способен погубить
дуростью все племя. Он внук, родная кровь, но все же жаль, что он сегодня вышел
из битвы невредимым, да простит Земля старику скверную мысль. Погибни он на
валу с честью, как воин, -- насколько стало бы проще! Тогда вопрос о преемнике
отпал бы сам собою и не было бы нужды рядить правнучку в правнука... хорошо,
что чародеи живут отдельно и Юмми не мельтешит каждодневно перед глазами
сородичей! В деревне ничего не укроешь от посторонних глаз.
нужно исправить сегодняшнюю ошибку, и чем скорее, тем лучше. Только бы не
слишком поздно...
кончат дележ, Скарр присел на сланцевую плиту, неслышно постанывал. Стоять нет
сил, а камень холодит, хоть и показалось вначале, будто прогрелся за день. Не
то еще солнышко бродит по небу, не летнее. Исход весны лишь притворяется летом,
а как наступит ночь, промерзнешь до костей без очага и теплой одежды. А не
последняя ли это весна в затянувшейся жизни?.. Мать-Земля, дай еще силы, не
торопи, сейчас не время!
пошумели немного и успокоились под сверлящими взглядами вождей. Как-никак
союзники. Кое-кто уже потянулся в деревню на вкусный запах. Распорядившись,
кому и в какую очередь дежурить на валу, кому караулить подъем на Полуденную, а
кому таскать в деревню изрядно поуменьшившиеся трофеи, вождь только теперь
заметил старого чародея.
для него. Он знает.
Присаживаясь рядом на сланцевую плиту, чуть заметно вздрогнул -- видимо,
побеспокоил плечо.
оскорбительным. Но сегодня -- не вчера.
соседи. Здесь люди Вепря, они знают, что это я открывал Дверь, а от них узнают
другие. Вина на мне, значит, и на всем племени. Если те, кто пришел к нам из
Запретного мира, натворят бед, жди новой войны, вождь. Ты готов к ней?
трое тяжко ранены. Эти не доживут до завтра. Остальные утром потащатся к своим
со своей долей добычи. Они не дойдут. Потом мы принесем Вепрям дары и скажем,
что их воины хорошо сражались и все до одного погибли в великой битве.
должен знать об этом хотя бы до тех пор, пока не окрепнут наши раненые. Люди
Вепря многочисленнее нас, им очень пригодилась бы наша долина. Отпустить
соглядатаев значит вызвать войну.
по нашему миру? Люди Суора знают, что бок о бок с ними сражались воины Вепря и
не все они погибли в бою. Узнает их вождь, узнает Шанги. Чародеи разговорчивы.
Я даже не хочу думать, какими причудливыми путями истина достигнет ушей Вепрей,
но нисколько не сомневаюсь в том, что рано или поздно она их достигнет. А тогда
войны не миновать, но это будет уже другая война, вождь. Страшная война, я не
хотел бы ее увидеть. Нас начнут ненавидеть, как крысохвостых, и точно так же
станут истреблять. Может быть, даже охотнее.
Хочешь совет? Дай воинам Вепря уйти, отпусти их с дарами и благодарностью.
Пусть они соглядатаи, пусть. Они видели, какие у нас союзники и поняли, что для
успешной войны с нами им придется первым же ударом захватить Дверь, а это не
так-то легко сделать. Мы стали слабым племенем, но пока соблюдается Договор,
слабые племена будут жить. Войны, может быть, и не будет.
эти ему очень не по душе, но нет таких своих слов, чтобы перевесили сторожкую
старческую мудрость. В конце концов, кто может знать, что случится через год,
два, десять? Через десять лет советы вождю будет давать уже другой чародей, ибо
Скарр умрет намного раньше. Выходит, и перед зевом могильной ямы он заботится о
будущем людей Земли не меньше, а больше, чем сам вождь?!
стоило! Плечо просто корежило болью, словно медведь ломал. Кликнуть травниц,
велеть подать макового настоя? Нет, после, когда никого не будет рядом...
завтра с ними не началась война... А что ты сказал насчет тех, из Запретного
мира? Их двое?
Волка через их Дверь. Проверить недолго.
кивнул на Юмми, -- я не могу быть спокойным. Это нарушение Договора, вождь.
Земля не простит.
разговор. -- Чего ты хочешь?
И то боюсь, не опоздать бы.
щелки.
валом!
стократ хуже.
вождя, и слова решительного отказа не слетели с потрескавшихся губ. Вместо
этого Растак кивнул, прекращая тягостный разговор.
посмотри, куда тебе идти...
дымоходного отверстия в крыше не рассеивал сумрака. Солнечный диск падал за
горы, устав от бесконечного кровавого дня. Юмми сбегала на площадь за огнем,
затеплила глиняную плошку. Фитиль из скрученной шерсти задымил и затрещал,
вокруг огонька начал плавиться топленый жир.
как много надо сказать, прежде чем напавшая некстати лихоманка поборет немощное
тело, затуманит разум...
подрагивали, с трудом роняя слова. -- Сам видишь, что со мной... Надо бы мне
самому, да нет сил. Наказала Земля за ошибку... Придется тебе кое-что сделать
за меня...
Двуглавую и откроешь Дверь в мир Рыси. Половина союзников уходит. Надо бы мне
Афанасьев Роман
Быков Василий
Пехов Алексей
Доценко Виктор
Свержин Владимир
Майер Стефани